Лекции по "Римскому частному праву"

Решение было окончательным  и пересмотру не подлежало.

Когда стороны являлись перед  судебным должностным лицом (консулом, претором), начиналась первая стадия процесса.

На этой стадии действия сторон могли быть различны в зависимости  от формы иска. Было известно пять таких  форм:

а. per sacramentum (процесс-пари) – посредством процессуального денежного залога (требовалось также представление самой вещи);

б. per manus iniectionum («наложение руки») – посредством наложения руки (процедура, завершавшаяся обращением взыскания на личность неисправного должника в соответствии с правилами XII таблиц: выдача должника кредитору, который, в конце концов, приобретал право продать его или казнить);

в. per iudicis arbitrivae postulationem (назначение судьи») – посредством требования (о назначении) судьи (процедура, применявшаяся только для некоторых притязаний; особенность ее состояла в том, что, если ответчик отвергал требование истца, он предлагал немедленно назначить судью без всяких формальностей);

г. per pignoris capionem (посредством жертвы) – посредством захвата заклада (внесудебное принудительное завладение имуществом должника, применявшееся в исключительных случаях);

д. per condictionem («под условием») – посредством оповещения (соглашением истца и ответчика о явке к претору в течение определенного срока для назначения судьи).

Форма иска «посредством заклада» была, по утверждению Гая, наиболее общеупотребительной, так как с  ее помощью могли быть разрешены  любые споры, для которых не требовалось  иной, специальной формы.

На подготовительной стадии, помимо истца и ответчика необходимо было наличие спорной вещи: ее приносили (приводили) к магистрату, если это  было невозможно, приносили часть  вещи (кирпич от здания, овцу от стада  и пр., кусок земли спорного участка). Истец накладывал на спорную вещь (ее символ) vindicta и произносил: «утверждаю, что эта вещь по квиритскому праву принадлежит мне; как я сказал, так вот я наложил свою vindicta» (символ борьбы за вещь на копьях). Это действие истца называлось vindicatio (виндикация). На это следовала contravindicatio ответчика: он произносит аналогичную ритуальную фразу и накладывает на вещь свою vindicta. Магистрат требует mittete ambo rem (оставьте оба вещь!). Истец спрашивает: «на каком основании ты виндицируешь?» Ответчик мог объяснить это, а мог заявить: «таково мое право». Тогда истец предлагает установить денежный залог (sacramentum): «в том, что ты несправедливо виндицируешь, я предлагаю залог в 500 монет» – «и я тебе (et ego te)». Магистрат решал, у кого на время процесса будет находиться спорная вещь. Получивший вещь во владение выставлял поручителей в том, что в случае присуждения вещи противнику, она сама и ее плоды будут переданы выигравшему спор.

Затем происходит последнее  действие стадии in iure, которое называлось litis contestatio (засвидетельствование спора, установление спора). Оно заключалось в том, что стороны обращались к заранее приглашенным свидетелям с торжественным воззвание: testes estote (будьте свидетелями всего здесь происшедшего).

На этом завершается производство in iure. При этом, как видим, спор не разбирался и решение не выносилось. Это происходило во второй стадии процесса – in iudicium. На этой стадии действовали спорящие и выбранный самими сторонами iudex privatum (третейский судья, арбитр). Магистрат отсутствовал, таким образом, государство в его лице устранялось от решения спора по существу. На этой стадии стороны не совершали обрядов и ритуалов, а в свободной форме делали заявления, приводя доказательства своих прав. Выслушивая их, судья решал, кому должна быть передана вещь и чей залог пойдет в республиканскую казну (aerarium).

Формулярный процесс. Содержание и  структура формулы

Формулярный процесс был  введен законами Эбуция примерно в 120 г. до н.э. и на протяжении какого-то времени  действовал наравне с легисакционным, но затем вытеснил его. Сохранялось, однако, деление процесса на две  стадии.

Начинался формулярный процесс, как и ранее, с предъявления требования явки. Приходили со своими помощниками  – адвокатами и ораторами. Обязательно  присутствовали свидетели.

Общий смысл реформы заключался в том, что обязанность формулировать предмет спора перекладывалась со сторон на претора. Это усиливало, в лице магистрата, участие власти в частном споре; это также подрывало основания формализма прежней формы процесса: претор получил возможность не только отказать в иске, но и навязать сторонам новые правила.

В формулярном процессе стороны  перед претором в свободных выражениях излагали свои требования, а претор давал их притязаниям юридическое  выражение. Он излагал сущность спора  в особой «записке судье», которая  называлась formula, представлявшей собою условный приказ судье.

В качестве типичного примера  формулы можно привести следующий  текст: «Октавий да будет судьей. Если окажется, что раб Стих составляет квиритскую собственность Авла Агерия, то ты, судья, Нумерия Негидия в пользу Авла Агерия обвини; если не окажется, оправдай». Ясно, что в зависимости от существа спора, текст формулы менялся, но, в целом, ее содержание распадалось на устойчивые части. Описание этих частей приводится в Книге 4 Институций Гая:

«Главные части исковых  формул суть следующие: краткое изложение  фактов, вызвавших процесс (demonstratio); изложение требований истца (intentio); уполномочение судьи на присуждение сторонам какой-либо вещи (adjudicatio); уполномочение судьи на осуждение или оправдание ответчика (condemnatio).

Демонстрация есть та часть  исковой формулы, которая вставляется  с тем, чтобы указать вещь, о  которой идет спор, например...: «так как Авл Агерий продал Нумерию Негидию раба».

Интенция есть та часть  формулы, которая является требованием  истца, например...: «если окажется, что  Нумерий Негидий должен дать Авлу Агерию десять тысяч сестерций».

Адъюдикация есть та часть  судебной формулы, в которой судье  предоставляется присудить вещь какой-либо из сторон, если, например, между  соналедниками идет спор о дележе наследства, или между соучастниками о дележе общего имущества, или между соседями об установлении границ. Эта часть гласит: «сколько следует присудить, столько, ты, судья, присуди тому, кому должно».

Кондемнация есть та часть формулы, на основании которой судья уполномочивается осудить или оправдать ответчика, например...: «Судья, присуди Нумерия Негидия уплатить Авлу Агерию десять тысяч сестерций. Если же долга за Нумерием Негидием не окажется, то оправдай...».

Однако не все эти части  находились одновременно во всех формулах; попадается только одна какая-нибудь часть, а других нет; по крайней мере иногда находится только одна интенция. Но демонстрация, адъюдикация и кондемнация одни никогда не встречаются, так как демонстрация без интенции или без кондемнации не имеет никакого значения.

В сложных случаях могло  потребоваться изложение фактов, существенных для решения дела, и  тогда перед интенцией делалась вставка – praescriptio (прескрипция), или формула могла содержать exceptio, когда излагаются возражения ответчика.

Завершение выработки  формулы происходило без всяких свидетелей. При этом претором, с  учетом выбора сторон, назначался судья, как правило, частное лицо (iudex privatum); хотя для разбирательства некоторых категорий дел уже появились судебные коллегии (децемвиры и центумвиры). Одновременно устанавливался день судебного заседания (через 30 дней после установления спора, но не позднее 18 месяцев).

Во второй стадии процесса (in iudicium) производство было освобождено от всяких условностей: стороны в свободной форме излагали свои требования и возражения, ссылались на свидетельские показания и документы. Приговор судьи (sententia) устно объявлялся сторонам. Юридическая особенность такого приговора состояла в том, что это было мнение частного лица, которое приобретало обязательную силу на основании соглашения сторон при участии государства в лице магистрата (претора).

Именно поэтому осужденный обязан был исполнить это решение. Если он этого не делал в течение 30 дней, то посредством особого иска передавался претором в кабалу кредитору  для отработки долга. Таким образом, длительное время, хотя уже было отменено долговое рабство и рассечение неисправного должника, исполнение судебного решения  было направлено на личность должника («личная экзекуция»). Лишь постепенно такое исполнение заменяется «реальной экзекуцией», то есть направлением взыскания на имущество должника.

В новом процессе сохранился некоторый формализм процесса прежнего. Так, ошибки, допущенные в интенции (в указании предмета или срока, или  места требования), вели к потере иска и невозможности вторично предъявить требование, так как сохранялся принцип: «об одном и том же деле нельзя спорить дважды», на основании которого ординарный процесс не допускал апелляции.

Однако, в целом, введение формулярного процесса оказалось мощным средством совершенствования римского права посредством преторского  вмешательства в процесс. Поскольку  составление формулы было в его  руках, он мог отказать истцу в  его цивильном иске (actiones civiles), полагая, что защита его цивильного права в данных условиях окажется несправедливым делом. Таким образом, претор мог парализовать действие норм цивильного права, которые уже не отвечали критериям справедливости (equitas).

Экстраординарный (когниционный) процесс

Первоначально, еще в республиканский  период, возникло обыкновение административного  разбирательства, которое проводилось  магистратами по обращениям лиц, у которых  не было права на иск. Если при разборе  дела магистрат (консул, цензор) находил  обращение справедливым, он самостоятельно выносил решение, не обращаясь к  обычной процедуре судопроизводства.

При Августе принципс приобретает право устанавливать судебный процесс наравне с претором. Обращение к административному, экстраординарному производству происходит все чаще. В результате реформы местного самоуправления при Диоклетиане судебная власть полностью переходит от преторов к префектам (в провинциях – к наместникам). Наконец, в 342 г. формулярный процесс отменяется и все судопроизводство в государстве осуществляется на принципах, выработанных в практике экстраординарного судопроизводства. И эти принципы решительно отличаются от тех начал, на которых строился ординарный процесс.

В новом процессе уже не было деления на две стадии; юридическая  квалификация претензии и решение  спора производятся одним государственным  органом (в лице имперского чиновника). Самое существенное состояло в том, что весь процесс был построен на принципе государственной власти (imperium), а не на соглашении сторон litis contestatio). Проявлялось это и в том, что государство брало на себя обязанность по вызыву ответчика в суд, и в том, что приговор суда представлял собой приказ носителя власти (decretum), а не мнение третейского судьи (sentetia). На это решение стала возможной апелляция в высшую инстанцию, вплоть до императора.

Изменились и внешние  признаки судопроизводства: процесс  стал письменным, и все, что в нем  происходило, заносилось в протокол. Для покрытия соответствующих издержек были введены судебные пошлины, то есть процесс стал платным. Наконец, ограничилось действие публичности разбирательства, так как оно перешло в закрытые помещения.

Таким образом, для экстраординарного  процесса характерно:

• осуществление в рамках одной стадии и единолично представителем властной государственной структуры в соответствии с его компетенцией;
• обязательность письменной формы;
• чёткая система взимавшихся судебных пошлин;
• возможность отсутствия одной из сторон на процессе;
• возможность обжалования вынесенного решения в вышестоящей инстанции.