Жизнь и развлечения в средние века

     Повседневная  жизнь средневековья имела следующие  специфические особенности: традиционность быта; постоянный страх голода; доминанта  витальных ценностей в повседневной жизни и культуре; телесность как отношение к физической и духовной сущности человека.

     В исследуемую эпоху сложился определенный тип средневекового человека как коллективной личности. Он трансформируется, усложняется по мере возрастания мирских, светских ценностей, усложнения общественной структуры и специализации общественных функций. 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 2. Культурологический анализ образа жизни и развлечений в средние века 

     § 2.1 Быт и нравы средневекового монастыря  

     Мощным  объединяющим фактором в средние века были религия и церковь. Определяющая роль христианской религии и церкви во всех областях общественной и культурной жизни составляла принципиальную особенность средневековой культуры. Церковь подчинила себе политику, мораль, науку, образование и искусство. Все мировоззрение человека средневековья был теологическим (от греческого «теос» - бог). В средневековом обществе такое исключительное положение религии можно объяснить самим смыслом христианского вероучения. Оно возникло из борьбы и взаимного влияния множества философских и религиозных течений. Как религиозное учение, христианство основывается на трех главных идеях: идеи греховности всего человеческого рода, зараженного первородным грехом Адама и Евы; идеи спасения, который необходимо заслужить каждому человеку; идеи искупления всех людей перед богом, на путь которого стало человечество благодаря страданиям и добровольной жертве Иисуса Христа, который соединил в себе как божью, так и человеческую природу.   

     Принципы  официального церковного мировоззрения  средневековья были заложены на рубеже IV-V вв. в трудах Августина. Он разработал учение о «божественной благодати», согласно которому церковь есть посредник между богом и людьми. Только церковь привлекает людей к богу. Как хранительница «божьей благодати», она может дать человеку искупление грехов. Согласно Августину, весь ход истории обречен божественным промыслом, поэтому человек есть не в силах его изменить и грешно даже пытаться это сделать. Надо безропотно принимать как богатство и бедность, они - следствие первородного греха Адама и Евы. Этот же грех исказил человеческий разум, с тех пор он должен искать себе опору в вере. Отсюда - постулат: «Верь, чтобы понимать», который провозглашал приоритет веры над разумом.

     Особую  роль в распространении влияния  церкви играли монастыри. Они возникли в III в. в Египте и представляли собой  сначала поселение отшельников (от греческого «монах» - отшельник). Монастыри в Европе становятся и крупными землевладельцами, и центрами многоотраслевых хозяйств, и укрепленными крепостями, и очагами культурной жизни. Первый монашеский орден организовал Бенедикт Нурсийского в VI в. В дальнейшем, орден бенедиктинцев объединял до двух тысяч монастырей, в XII в. в связи с серией крупных народных выступлений возникает новое течение в монашестве. Франциск Ассизский в Италии и Доминик в Испании почти одновременно выступают с проповедью бедности, отказа от собственности, уважения к простой труда. Главным для священника они считали не торжественное богослужение, а проповедь в странствиях среди простых людей. Такие взгляды нашли очень широкую поддержку. Рим официально признал францисканцев и доминиканцев - ордена нищенствующих монахов-проповедников.

     Еще одной причиной влиятельности церкви, особенно в раннее средневековье, является общий культурный упадок, вырождение античной культуры, наступившее после V в. Разрушались политические, культурные связи, большинство населения стала аграрной. Грамотность превращается в редкость. На смену классической приходит вульгарная (народная) латынь. В таких условиях именно церковь выступает хранителем античной культурного наследия. Священники оказываются самым образованным людьми. Среди правителей тогда грамотные люди были   относительная редкость. Например, Карл Великий - создатель огромной империи, герой преданий и легенд - уважал образование, разговаривал латинском, греческом, разбирался в литературе. Но ... писать он не умел. Его биограф рассказывает, что император возил «на постели под подушкой дощечки и листки, чтобы в свободное время приучить руку выводить буквы. Но мало имел успеха ».   

     При монастырях организовывались скриптории - специальные мастерские для переписки  книг. Рукописные книги изготавливались  из пергамента - особым образом обработанной телячьей или овечьей кожи. Для  изготовления одной Библии большого формата требовалось 300 овечьих шкур, на ее выполнение шло 2-3 года. При монастырях обычно организовывались библиотеки. Кроме Библии переписывались книги  христианских богословов, жизнь святых, уцелевшие античные произведения. Здесь  складываются хроники - описания событий  по годам. Школы в течение раннего средневековья открывались только при церквях и монастырях. Постепенно складывается школьная программа. Она не менялась потом веками. В нее входили семь свободных искусств: три вводные дисциплины «тривиум» - грамматика, риторика (овладение красноречием, диалектика (овладение правильным красноречием, т.е. формальная логика); четыре дисциплины высшего цикла -«квадриум» - арифметика, геометрия, астрономия, музыка.

     Монастыри большей частью зависели прямо от папы, а не от местных князей и епископов. По своим уставам они делились на разные ордена. Самый древний орден бенедиктинцев. Монахи этого ордена обязывались вести строгую жизнь в молитве и трудах и иметь между собой все общее. Они обрабатывали землю, переписывали книги, заводили школы, отправлялись проповедовать христианство к язычникам. Бенедиктинцы долгое время пользовались всеобщим уважением. Но с течением времени, при накоплении монастырских богатств и поземельных владений, строгие их нравы изменились, а вместе с тем упало и их влияние; время от времени являлись попытки преобразовать монашество и ввести более строгие правила (таковы, например, новые ордена: клюнийское братство, картезианцы). В XIII веке появились «нищенствующие» монашеские ордена францисканцев (1215) и доминиканцев (1216), которые давали обет не иметь никакой собственности, жить милостыней, ходить за больными, проповедовать христианство.

     Монастырская  община – это модель, образец  подражания для средневекового человека. Обитатели монастыря занимаются тем же трудом, что и миряне, но при этом, отказываясь от соблазнов плоти, блюдут Христовы заповеди и готовятся к Страшному Суду и жизни в Царстве Господнем. Монастырь существует в мире, но вне его законов, монахи занимаются мирскими трудами, однако мирское не властно над ними. Добровольный уход в монастырь – по сути, смерть для мирской жизни, что само по себе требует немалого мужества. К тому же, в отличие от отшельников, монахи, проводящие дни в тяжелом молитвенном труде и в хозяйственных трудах, несколько понятнее для простого мирянина. Отшельничество – ближе к чуду, монашество – к жизни. Монастырь, отгородившийся стенами от соблазнов мирской жизни, являл собой воплощенный идеал человеческой жизни. Заметим – не столько общества в целом, сколько отдельного человека. Монахи жили так, как следовало жить – заботясь более о душе, чем о теле, изнуряя себя молитвами и постом в не меньшей степени, чем тяжелой работой. Для Средневековья, с его стремлением отринуть земное, монастырь был воплотившимся идеалом земного существования – тело, остающееся на земле, но устремленное к Богу и не тяготящееся плотскими узами. Монастыри являли собой противоположность не только мирянам, но и церковным властям.

     К концу раннего Средневековья  монастыри практически во всех европейских странах владели обширными земельными угодьями, полученными в дар от местных феодалов или выкупленных у разорившихся аллодистов. Крестьяне, проживающие на монастырских землях, исполняли для монастыря те же самые феодальные повинности, что и для светского феодала. Но в то же время только в монастыре окрестные жители могли в голодный год получить хлеб и семена для нового посева. Благотворительность, которой занимался монастырь, была обязательной частью его деятельности. С другой стороны, угроза отлучения от церкви либо предупреждение о строгой епитимье за грехи были единственным средством остановить зарвавшегося в своей безнаказанности дворянина, творящего над своими крепостными зверства, которых (по словам одного монастырского хрониста) «устрашился бы гунн». К XII веку аскетический идеал монастырской жизни фактически изжил себя внутри церкви. Вплоть до XII века европейские монастыри все сильнее тяготели к самоизоляции. Их роль как образовательных центров была уже далеко не та, что в раннее Средневековье. Конкуренцию монастырским скрипториям успешно составляли и епископские школы, и учебные заведения при дворах феодалов, и городские частные школы. Стремление порвать с миром привело к тому, что монастырская культура стала приходить в запустение. В XII веке тяга к аскетизму достигла предела. Одновременно с полнейшим отказом монахов от мирских благ монастырская жизнь «выплеснулась» в мир. Проповедническая деятельность нищенствующих монахов, смиренно обращающихся к слушателям, перевела монастырскую культуру в совершенно иную плоскость. В конце Высокого Средневековья, в эпоху Возрождения монашество совсем утратило свою роль светоча для общества.

    Существовал монашеский идеал, идеал созерцательной жизни, самоотречения и аскезы, и его старались провести в жизнь. Монашество понималось как следование Христу. В монастыре монахи вели аскетический образ жизни, посвящая свое время труду и переписке книг. Все это проделывалось в полном молчании, так как монахи не должны были предаваться празднословию. Молчание прерывалось лишь звуками колокола и благочестивым пением. Заповеди монаха, как они изложены в «Правилах» Бенедикта Нурсийского, были такими: любить Бога, любить ближнего своего как самого себя, умерщвлять плоть, утешать несчастных, не платить злом за зло, любить врагов своих, не быть гордым, много не разговаривать, все хорошее в себе приписывать Богу, оплакивать прежние свои грехи, слушаться аббата и т. д.

    День  монаха проходил в молитвах, чтении и в ручном труде. Служба осуществлялась строго в соответствующее время, поэтому по монастырю люди сверяли время, ориентируясь по звуку колокола. День начинался между полуночью и двумя часами: утренняя служба, затем службы — в шесть, девять, двенадцать, три часа дня, вечерня в пять часов. Последняя служба между шестью и восемью часами вечера. Монахи были обязаны посещать церковную службу и все время службы внимательно слушать. Доминиканский монах XIII в. Цезарий Гейстербахский рассказывал в своих «Диалогах о чудесах» о монахе, заснувшем во время хорового пения. Тогда Христос сошел с креста и дал ему такую оплеуху, что тот умер через три дня. Спали монахи в дормитории, обычно одетыми. Время между молитвами было заполнено трудом. Иногда это был пахотный труд, иногда ручной, переписывание книг или специальные поручения. Остаток дня монахи проводили в чтении. Иногда монахов занимали приемом гостей или заботой о больных и бедных — церковь всегда занималась благотворительной деятельностью. Ели средневековые монахи обычно один-два раза в день. Хлеб — главный продукт питания, также ели яйца, сыр, рыбу, пили вино. За столом было принято хранить глубокое молчание, а изъясняться жестами. Часто мыться монахам не позволялось, лишь в Рождество и на Пасху полагалась баня, а в субботу — омовение ног. Монахи должны были брить бороду и выстригать волосы на макушке — тонзура — признак монашеского состояния. Монахи, вступая в монастырь, давали обет бедности, поэтому они не имели никакого имущества, ничего личного у монаха не было. При вступлении в монастырь новичку давали лишь матрац, покрывало, подушку. Одеяние монаха состояло из туники и одеваемого сверху куколя. Кроме того монах получал рабочую одежду. Правила монашеской жизни строго соблюдались в монастыре. За их нарушение полагались наказания. Монах посвящал себя Богу. В мыслях о Боге, о деяниях Христа проходила вся жизнь монаха. Средневековые монахи часто плакали — «дар слез» считался их главным даром.

    Жизнь монаха понималась как непрерывное  искушение и покаяние. В мире есть добро, олицетворяемое Христом и созданной им церковью. И есть зло — мир дьявола. Жизнь монаха — борьба с этим злом, борьба с грехами и демонами, борьба с плотью, с миром, с дьяволом. Дьявол часто искушает монахов. Он является им медведем, обезьяной, лошадью, собакой, крысой, свиньей, великаном... В боннской епархии, как рассказывается в одной хронике, жил благочестивый монах, которому вредил дьявол. Когда монах раскрывал молитвенник, дьявол закрывал ему буквы, перевертывал страницы, задувал свечу. Другому монаху он влезал на спину в виде змеи, надевал на лицо конскую узду и т. д. Дьявол часто соблазняет монахов видениями земных радостей и прельщает мирской жизнью. Жизнь монаха есть вечная борьба против обольщений земного мира. Монастырь с его суровой дисциплиной должен был воспитать монаха настоящим «воином Христовым». Но монастырь был открыт миру, поэтому в монашество стали вливаться светские элементы, в связи с чем правила смягчались и происходило обмирщение — начиналась новая волна реформ.

     Начиная с IX века, католическая церковь, борясь с народными празднествами и  обрядовыми представлениями, в которых  проявлялись свободомыслие и  бунтарство закрепощаемых крестьян,  
была вынуждена искать наиболее выразительные и доходчивые средства в целях воздействия своих догматов на верующих. Благодаря этому начинается активный процесс театрализации мессы. При этом многие фрагменты римско-католического ритуала уже заключали в себе потенциальные  
возможности для развития драматического действия (освещения церкви, крестный ход, ряд «пророческих» текстов и т. д.). Церковная драма стала одной из форм театрального искусства раннего средневековья.  
Борясь против остатков  античного театра, против сельских игрищ, церковь стремилась использовать действенность театральной пропаганды в своих целях. Как я уже говорила, театрализуется месса, вырабатывается ритуал чтения в лицах эпизодов из легенд о жизни Христа, о его погребении и  
воскрешении. Из этих диалогов рождается ранняя литургическая драма. Существовало два  цикла такой драмы — Рождественский, рассказывающий о рождении Христа, и  Пасхальный, передающий историю его воскрешения. В Рождественской литургической драме посредине храма ставили крест, потом его заворачивали в черную материю, что означало погребение тела господнего. В Пасхальной литургической драме разыгрывалась сцена трех Марий и ангела у гроба Христа (их изображали четверо священников). Ангел спрашивал: «Кого вы ищете в гробу, христианки?» — Марии хором отвечали: «Иисуса Назарянина, распятого, о небожитель!». И ангел говорил им: «Его здесь нет, он восстал, как предсказал раньше. Идите, возвестите, что он восстал из гроба!». После этого хор пел молитву, восславлявшую воскрешение Христа. Со временем литургическая драма усложняется,  
разнообразятся костюмы «актеров», создаются «режиссерские инструкции» с точным указанием текста и движений. Всем этим занимались сами священники. Устроители литургических представлений накопили постановочный опыт и стали искусно показывать народу вознесение Христа и другие евангельские чудеса. Приближаясь к жизни и  
используя постановочные эффекты, литургическая драма уже не привлекала, а отвлекала прихожан от службы. В середине XII в зарождается полулитургическая драма. Церковный театр, формально находясь во власти духовенства, попадает под влияние городской культуры. Материалом для полулитургической драмы становятся  библейские сюжеты, подверженные бытовому толкованию. Библейские легенды подвергаются с течением времени поэтической обработке. Вводятся и технические новшества: окончательно  устанавливается принцип симультанной декорации  
(от франц. simultane —одновременный), при котором на сцене по прямой линии устанавливаются одновременно все декорации, необходимые по ходу действия; увеличивается число трюков.   Однако, несмотря на все это, церковная драма продолжала сохранять тесную связь с  
церковью. Драма ставилась на паперти, на церковные средства, ее репертуар составлялся духовными лицами. Так, причудливо объединяя взаимоисключающие  элементы, церковная драма существовала  
долгое время.