Интерес в частном праве

Очевидно, что субъекты права вступают в правоотношения не для того, чтобы реализовать норму права, а для того, чтобы удовлетворить определённые интересы и потребности (экономические, духовные, социальные и др.), которые закреплены в виде субъективных прав, выражены в качестве законных интересов. Стремление субъектов права вступить в юридические отношения в подавляющем большинстве случаев означает желание добиться осуществления законной цели, реализации интереса, удовлетворения потребности. Именно вступление в правовые отношения чаще всего является одним из основных и начальных шагов по приведению в действие всего механизма осуществления права. Реализация нормы права – не самоцель, а средство для достижения указанных целей³⁹⁷. Реализация нормы права – необходимый правовой элемент комплекса отношений (материальных, духовных и т.д.), урегулированных нормой права. Это синтез юридического и какого-либо иного общественного отношения.

Следует признать в этой связи, что под  реализацией правовых норм подразумевается  воплощение в регулируемых ими общественных отношениях всего того, что в  этих нормах заложено. Речь идет о воплощении в упорядочиваемых отношениях как  самих общих правил поведения, предусмотренных  в диспозициях норм права, так  и их велений относительно цели, субъектного состава, требуемых  жизненных ситуаций и средств  государственного  обеспечения,  когда  в  них  возникает необходимость.

Длительное  время в юридической науке  идет спор о том, какие же действия составляют содержание правореализации. Некоторые специалисты отмечают, что реализация права всегда связана  только с правомерным поведением людей,  то есть таким поведением, которое соответствует правовым предписаниям. В одном случае это  активные положительные действия (использование  права или исполнение обязанности), в другом - это бездействие субъектов (воздержание от совершения противоправных действий)³⁹⁸. В других источниках указывается, что реализация правовых норм - это такое поведение субъектов права, которое согласуется с требованиями правовых норм и исходит из них (по сути - правомерное поведение), практическая деятельность людей по осуществлению прав и выполнению юридических обязанностей³⁹⁹. В.В. Лазарев подчёркивает, что поведение людей с юридической точки зрения может быть правомерным, неправомерным и юридически безразличным. Последнее к реализации правовых норм прямого отношения не имеет. Неправомерное поведение препятствует достижению конечных целей права и всегда влечёт за собой реализацию соответствующих санкций. Реализация правовых норм достигается единственно правомерным поведением⁴⁰⁰.

Неоднозначным является ответ на вопрос, являются ли правовые отношения единственным каналом правореализации. Ряд учёных-юристов  считают, что многие правовые нормы  оказывали и оказывают воздействие  на общественные отношения вне и  независимо от правоотношений⁴⁰¹. Разновидностями такого рода правореализации называются и отношения с неопределённостью содержания (общие запреты, например, уголовно-правовой запрет), и определённое взаимоотношение гражданина с государством (общее определение правоспособности), и реализация конституционных свобод (свободы слова, вероисповедания, совести и т.д.), когда не определена другая сторона правоотношения, а сами юридические последствия могут возникнуть лишь в случае воспрепятствования подобного рода правореализации, и реализация абсолютных субъективных прав (право собственности, авторские права) - обязанные лица подобного «правоотношения» в высшей степени неопределённы и только при нарушении абсолютного права можно говорить о возникновении правоотношения. Механизм осуществления права в последнем случае оказывается в значительной мере упрощённым, поскольку в его функционировании юридические отношения не принимают никакого участия (осуществление собственником правомочия владения, а в некоторых случаях и распоряжения имуществом)⁴⁰². Кроме того, по мнению Ю.С.Решетова, в реализации норм права концентрируются результаты как регулятивного, так и идеологического воздействия права, а правовые запреты в большинстве своём являются выражением простых моральных требований, обращённых к личности. Правовой и моральный виды социальных оценок поведения людей здесь органично дополняют друг друга⁴⁰³.

С другой стороны, существует мнение о том, что  «коль скоро реализация норм права  означает воплощение содержащихся в  них общих правил поведения и  велений в регулируемых общественных отношениях, единственным каналом правореализации  становятся те общественные отношения, которые регулируются нормами права»⁴⁰⁴ - то есть правоотношения. Подобное суждение следует признать верным относительно связи реализации права и иных проявлений действия права, в первую очередь, идеологического и воспитательного воздействия на сознание людей. Бесспорно, что и правовое воспитание, и правовая культура, и правовая идеология преломлённые сознанием людей оказывают влияние на осуществление права путём правомерного поведения субъекта. Однако идеологическое воздействие имманентно всякому действию, любому проявлению права. Оно подчас выходит за пределы регулируемых общественных отношений, не сопровождается позитивными действиями и т.д. Воздействие правовых норм на человеческое сознание, оказываемое вне упорядочиваемых ими отношений, не связанное с возникновением субъективных прав, юридических свобод, обязанностей и не подкрепляемое правомерным поведением, не может рассматриваться как путь (способ) их реализации⁴⁰⁵.

Относительно  реализации абсолютных прав, норм-запретов взгляды теоретиков на проблему реализации права также нельзя назвать едиными. Можем ли мы с необходимой в  таких случаях достоверностью утверждать, будто реализация права происходит только в правоотношениях или  же такое понимание недостаточно полно и убедительно объясняет  проблему действия права в современном  обществе? Ответа на этот вопрос в целом  на сегодня нет. Сомнения по поводу убедительности взглядов на осуществление  права касаются главным образом  определённой части проблемы, а именно той, которая связана с пониманием механизма действия так называемых всеобщих и абсолютных прав (обязанностей), норм-запретов, не укладывающихся в  рамки реализации в конкретных правоотношениях, поскольку ряд учёных считает  конструкции абсолютных и общерегулятивных правоотношений фикцией и говорят  о реализации права вне правоотношений⁴⁰⁶.

М.Ф.Орзих  высказал мнение, что субъективное право, являясь содержанием правосубъектности, правового статуса субъекта права, вполне мыслимо вне правоотношения, ибо «субъективное право в  правоотношении есть уже реализованное  субъективное право, правомочие». Правоспособность, по его мнению, не выступает как  самостоятельное право субъекта или как элемент правоотношения, но лишь подтверждает, что данный субъект  действительно является субъектом  права, что он может иметь определённые права и что, наконец, он может  реализовать эти субъективные права, выступив в правоотношениях как  правомочный субъект. В этом смысле правоспособность выступает как  предпосылка субъективных прав, как  абстрактная возможность лица быть носителем субъективных прав⁴⁰⁷.

Юридическим результатом реализации субъективного  права, если следовать такой логике, и является правовое отношение.

Хотя  концепции абсолютного и общерегулятивного  правоотношения были разработаны почти  полвека тому назад⁴⁰⁸, однако не все теоретические проблемы, рассматриваемые в связи с указанными типами правоотношений разрешены на сегодняшний день. Но можно согласиться с выводом Ю.Х.Калмыкова, что «общее юридическое воздействие осуществляется вне правоотношений, конкретное юридическое воздействие – только через правоотношения»⁴⁰⁹.

Нельзя  отрицать существования различий между  частным и публичным правоотношением. Как ещё в начале ХХ века указывал известный русский юрист П.И.Люблинский,  «в публичном правовом отношении  право и обязанность не противопоставляются  так резко друг другу, как в  праве частном, ведающем разграничением интересов»⁴¹⁰, имея в виду, что публичные правоотношения имеют общим дестинатором «общественное благо», «общую пользу». Мы же склоняемся к тому, что публично-правовые и частноправовые отношения различаются по тем же основаниям, что и публичное и частное право.

§.2. Субъективные факторы в механизме  реализации норм частного права.

Действие  права охватывает помимо процессов  функционирования его норм во времени, в пространстве и по кругу лиц, и все формы воздействия этих норм на общественные отношения и  на сознание их участников, и результаты такого воздействия, и связанные  с ним социальные, психологические  и другие факторы, участвующие в  переводе правовых предписаний в  правомерное поведение, правовое сознание, правовую культуру людей, их образований  и общностей. В его механизме, так или иначе, присутствует широкий  спектр нормативных и ненормативных  явлений, начиная с самой регулирующей подсистемы и кончая результативными  действиями правомерного и активного  характера⁴¹¹.

Следует согласиться, что нормы права  не действуют по кибернетической  схеме «команда-действие». Прежде чем  вызвать соответствующую их требованиям  реакцию, они проходят через сознание, психику человека, оставляя в ней  «след», выраженный в определённых взглядах, отношении, установках, которые  по тем или иным причинам могут  иметь позитивную или отрицательную  направленность. Задача идеологического  обеспечения состоит в том, чтобы  подготовить адресата к встрече  с законом, сформировать ценностно-значимое к нему отношение. В нынешних условиях решение этой задачи представляет особый интерес. Среди идеологических средств  обеспечения реализации закона существенное значение имеет его научное обоснование, в том числе прогнозирование  социальных последствий действия, теоретическая  разработка путей преодоления возможных  рассогласований в процессе реализации, исследование среды действия закона и др.⁴¹²

Ещё дореволюционной российской правовой науке подчёркивалось, что за правореализацией необходимо усматривать целый комплекс индивидуально-психологических компонентов  механизма правореализации, таких  как интересы, потребности, цели, воля, установки, знания о праве и т.д., что усложняет картину восприятия злоупотребления правом исключительно  с формально-юридической стороны. Так, за каждым субъективным правом, реализуемым  индивидом или коллективным субъектом, в любом случае мы можем обнаружить поведение человека, направленное на реализацию или связанное с осуществлением указанного комплекса элементов⁴¹³.

Психологическая составляющая имеет  существенное значение для эффективности  функционирования механизма правореализационного процесса, так как необходимым  условием развития  данного механизма  является ориентация личности не выбор  правильного пути поведения с  учётом моральных норм, уклада жизни, уважения к нормам права, отсутствия нигилистических взглядов в области  правореализации, формирование высокого уровня правовой культуры и правосознания⁴¹⁴.

Поскольку поведение людей обусловлено  и внутренними побудительными моментами, то помимо интересов нельзя не учитывать  в правореализации знание о праве, потребности субъекта, его волю, установки, правовую активность личности, а также цели. В частности, Ю.С.Решетов, подчёркивая значимость субъективного  момента, пишет: «Нужно добиваться того, чтобы граждане ясно осознавали пути и методы реализации прав, умело  применяли их… понимали неразрывную  связь прав и обязанностей. Развитие этих свойств – необходимый канал  укрепления единства государственных  и личных интересов, целостности  процессов реализации норм права»⁴¹⁵. Очевидно, что правовые знания делают человека социально более ценным членом общества, так как не только помогают ему соизмерять своё поведение с интересами общества, но и направляют его силы и энергию на достижение общественно полезных целей, указывают для этого правильный путь⁴¹⁶.

Связь процесса и результата правореализации с  внутренним интеллектуально-психологическим  отношением людей подчёркивает и  Л.Н.Завадская: «Реализация закона есть показатель поддержки и доверия  гражданского общества, его социальных групп, общностей к законодательной  власти. …Признание и поддержка  обществом принимаемых законов  снимает остроту вопроса о  механизме их реализации и переводит  его в плоскость правомерного поведения субъектов, где речь идёт о добровольном, сознательном, добросовестном отношении граждан, их ассоциаций, групп, общностей к выполнению обязанностей»⁴¹⁷. Аналогичная проблема невосприятия и неприятия закона – проблема не только российской действительности. Так Чан Тхи Хонг Лиен в своём диссертационном исследовании, посвящённом проблемам правового воспитания в Социалистической Республике Вьетнам отмечает, что в истории вьетнамской государственности «сложилось то обстоятельство, что в течение длительного времени на сознание вьетнамского народа влияло право феодального и империалистического строев, поэтому формирование веры в действующее законодательство представляется непростым делом»⁴¹⁸.

Кроме того, Л.Н.Завадская отмечает, что основная причина обратного положительному восприятию закона состояния - игнорирования  закона, которая ведёт к массовому  характеру нарушений, также носит  субъективный характер. По её мнению, она  заключается в сознательном (активном либо пассивном) сопротивлении различных  субъектов, отторжении, неприятии ими  нормативных установлений, игнорировании  его предписаний. Следовательно, не поддерживаются обществом, отдельными социальными группами, общностями содержащийся в законе механизм, цели, методы, средства и т.д.⁴¹⁹