Социально-экономические факторы распространения туберкулеза и ВИЧ-инфекции в Кыргызстане

     Мертоновская  теория референтных групп, одна из наиболее развитых теорий среднего уровня, пытается объяснить почему индивиды выбирают именно эти системы реферирования, именно эти социально-культурные миры, а не другие; почему идентифицируют себя именно с этими группами и индивидами, а не другими.⁴⁰

     По  Мертону, референтные группы, это  сообщества, представляющие интересы, установки, ценности, на которые ориентируются индивиды; такие группы, к которым индивид может принадлежать или не принадлежать, но на которые он ориентируется в формировании установок и конструировании своего поведения.⁴¹

     Важным  для выяснения соотношения между референтной группой и группой членства является понятие «границы группы» и того, как такая граница может быть обнаружена. В качестве значимых для описания границы критериев выделяются:

1. частота взаимодействия членов группы
2. определение, рассмотрение индивидами себя в качестве членов данной группы
3. определение, рассмотрение «другими» индивидов, как принадлежащих к этой группе.

   В данном случае, в качестве “других” могут выступать как члены  анализируемой группы, так и посторонние. Сложность (практического характера) референтных групп состоит именно в том, что ее границы не обязательно фиксированы, они могут изменяться в зависимости от ситуации. Изменение ситуации значительно преобразовывает саму группу: прежние “члены” выходят из группы (даже если они не отказываются от нее и их не выгоняют), бывшие “не-члены” присоединяются к ней. Понять в такой ситуации, кто является членом группы, а кто нет, становится практически невозможным. Из этого следует, что для описания состава референтных групп (в отличие от групп членства) недостаточно таких критериев, как «член» и «не-член»; необходимо ввести степень членства (и не-членства), которая может меняться для индивида от случая к случаю. Подобные степени членства могут, в частности, выделяться посредством изучения объема взаимодействия каждого индивида с другими членами данной группы. В соответствии с этим, Мертон разводит такие категории как «номинальный член» и «периферийный член» группы, то есть, «…номинальный член группы - это лицо, которое определяется другими, как включенное в групповую систему социального взаимодействия, в действительности же прекратившее взаимодействие с другими в данной группе. Периферийный член группы - это лицо, редуцировавшее объем всего социального взаимодействия с другими в данной группе до такой степени, что ими может контролироваться лишь небольшая часть его поведения».

       Мертон выделил 6 типов «не-членов»  по отношению к группе:

Таблица 1. Статус не-членов по отношению к  описываемой группе⁴²

     Кратко  расшифруем каждую из этих групп.

(A): «кандидаты  в члены» - они мотивированы на  то, чтобы выбрать аутгруппу в  качестве референтной и ожидают  от нее некоего вознаграждения  за подобную установку. 

(B): «маргинальные  личности» - они стремятся войти в группу, но не имеют права на членство, что превращает их в маргиналов, т.к. с одной стороны они не приняты в «желаемую» группу, а с другой - критически оцениваются своей ингруппой (группой членства) за отказ от их ценностей и норм.

«Потенциальные  члены» (C) и «независимые не-члены» (D) - это люди, которые вообще не ориентируются на данную группу. Группа не является для них референтной.

(E) и  (F), наоборот, не равнодушны к группе, но их негативизм в отношении  нее по-разному мотивирован. В  данном случае, для референтной группы более «опасными» являются «автономные не-члены» (Е) - их можно обозначить фразой «кто не с нами, тот против нас». Тот факт, что они, обладая правом вхождения в группу, категорически отказываются к ней принадлежать, говорит о несовершенстве и слабости рассматриваемой группы, о сомнительности (для этих людей) ее норм и ценностей. В таком случае анализируемая в качестве референтной группа легко может перерасти в негативную референтную группу для (Е), что может привести к нестабильности самой группы.

     Если  говорить о факторах, влияющих на стабильность, то большое значение для референтной  группы имеют ее бывшие члены, которые  по тем или иным причинам превратились в не-членов. По Мертону, в случае отказа от своей бывшей группы у  индивидов появляются скорее амбивалентные, чем индифферентные чувства к ней. Это объясняется тем, что у человека не может бесследно пройти его ранее глубокая привязанность к референтной группе. Часто можно наблюдать, что бывшая референтная группа превращается в подобной ситуации в негативную референтную группу. Индивиды, «сменившие» референтную группу, зачастую становятся более сильно включенным в новое для них сообщество, чем его постоянные члены, и могут становиться даже более враждебным по отношению к своей бывшей группе, чем все вновь обретенные товарищи.⁴³

     Из  данной теории плавно вытекает концепция  «включенности-исключенности». Проблема социального исключения – одна из центральных проблем социальных дисциплин. Кыргызстанское общество находится на переходном этапе, когда мы отказались от неприемлемого советского, по своему внутреннему характеру тоталитарного, устройства государства. Наше общество, расставшееся с идеологическими запретами и моральными ограничениями, столкнулось с повышением уровня и масштаба распространения туберкулеза и ВИЧ-инфекции. Этот рост был связан с тем, что социально-экономические условия изменились, и наблюдаются экономическая нестабильность и социальное неравенство. В условиях которых, общество было разделено на группы людей относительно успешных – «включенных» и социально неустроенных, фактически лишенных будущего – «исключенных». Воспроизводство разного рода отверженных происходит во всех сферах социальной жизни и порождает множество явлений в социуме. Далее будут рассматриваться механизмы и последствия социального исключения, а также будет раскрыта связь моделей личности девианта и причинных теорий девиантности с названным явлением и будут описываться механизмы воспроизводства условий для распространения туберкулеза и ВИЧ-инфекции через социальное исключения в экономической сфере.

     Категория «социальное исключение» пришло к нам из криминологии, которая остается в основном социологией преступности.⁴⁴

     Можно выделить следующие этапы использования  понятия «социальное исключение»:⁴⁵

     60-е  годы: социальное исключение как объяснение существования определенной группы населения на обочине экономического прогресса. Здесь использование понятия ограничивается описанием механизмов воспроизводства потомственного субпролетариата. Эта маргинальная группа социально не приспособлена в силу индивидуальных недостатков, главные из которых — безответственность и непредусмотрительность. Данный тезис определил осуществление социальных программ, призванных “научить жить” таких людей. Главной в данном подходе остается проблема социального неравенства и его воспроизводства.

     70-е  годы: социальное исключение — это не индивидуальный, а коллективный феномен, возникающий в результате функционирования социальной системы. При этом в качестве причин возникновения исключения называются следующие социальные процессы: урбанизация; стандартизация школьной системы; смена привычной среды, вызванная профессиональной мобильностью; неравенство в доходах и доступе к медицинскому обслуживанию и т. д. Приходит осознание, что исключение распространяется не только на маргинальные группы (делинквентные подростки, молодые наркоманы, лица с психическими расстройствами и суицидальным поведением, алкоголики, взрослые преступники, иноязычные мигранты и т. п.), но и на все слои населения. Такой подход определил стратегию действия, основанную на предупреждении социального исключения.

     80-е  годы: термин “социальное исключение”  вытесняется термином “нестабильная  ситуация”, которая связывалась  в основном с ростом безработицы  и возможностью “благополучных”  граждан оказаться в роли невольно исключенных (“новых бедных”) из социальных процессов. Социальная поддержка стала ориентироваться в первую очередь на помощь, оказываемую семьям в случае нужды, возникшей вследствие безработицы.

           90-е годы: понятие “социальное исключение” наполняется новым содержанием. Оно стало связываться не столько с воспроизводством бедности (неравенства), сколько с разрывом социальных связей и кризисом идентичности. Обусловлено это в первую очередь тем обстоятельством, что в развитых европейских странах произошла некоторая стабилизация уровня бедности в экономическом смысле, однако это не уменьшило процесс социального исключения, которое распространяется все шире и затрагивает (в потенции или реально) почти всех членов общества. Таким образом, социальное исключение определяется как результат ослабления социальных связей, “который в реальности узаконивает неравную способность индивидов приспосабливаться к быстрым изменениям и вступать в борьбу всех против всех” Следствием исключения становится “социальная дисквалификация”.⁴⁶

      Использование данного понятия в разных контекстах сопряжено с рядом противоречий и потенциальных возможностей, которые  пока не нашли рефлексии в социологической  литературе. Речь идет о следующем:

     Во-первых, рассмотрение разрыва социальных связей как следствия социального исключения является важным, но не единственно возможным способом осмысления этого явления, поскольку социальные связи рвутся не только в результате социального исключения. Они — порождение более глобальных процессов, происходящих в современном постиндустриальном обществе, и сами могут породить социальное исключение.

     Во-вторых, социальное исключение рассматривается  исследователями в основном на межличностном  и групповом уровнях организации  социума. На социетальный уровень исследователи выходят лишь в связи с рассмотрением социальной стратификации и ее последствий для индивидов и групп. Однако следует ли ограничиваться рассмотрением данного феномена только с точки зрения социальной стратификации? Социальная система, возникнув однажды, начинает жить по собственной схеме самоорганизации, которая либо прямо навязывает людям “правила игры”, либо выступает фоном для протекания социальных взаимодействий

     И, наконец, в-третьих, понятие “социальное  исключение” может приобрести гораздо более адекватное содержание, если это явление рассматривать как универсальный способ изоляции, отстранения не только людей, групп, но и подсистем общества от социальной жизни: осуществления определенных видов деятельности, создания новых подсистем, получения информации и т. д.

     Общество  так устроено, что власть и богатство  – главные прагматические ценности общества, но поскольку ресурсы всегда ограничены и на всех их не хватает, то борьба за эти ценности сопровождается жесточайшим исключением (отстранением, отлучением) в конкурентной гонке всех, кто хотел бы оказаться наверху социальной пирамиды. В экономической, управленческой и политической сфере используются одинаковые методы социального исключения, поскольку эти сферы жизни общества тесно взаимосвязаны.

     Существуют  две противостоящих друг другу точки  зрения по поводу социальной помощи, людям, обделенным и исключенным из социальной жизни. Одна из них считает, что социальная помощь позволяет удовлетворить  нужды большинства. Целью создания институтов, производящих эту помощь является нейтрализация деструктивных явлений социального бытия, таких как нищенство, распространение болезней, высокая смертность, безграмотность и преступность, которые способны вызвать дезинтеграцию и распад общества как социальной системы. Слабая экономическая база системы социальной работы не позволяет держать нуждающихся длительное время на иждивении. Поэтому адаптация различных категорий протекает по ускоренному, конвейерному методу.

     Другая  позиция утверждает, что зачисление исключенных в категорию нуждающихся, это механизм стигматизации, то есть вторичная стигматизации, ведь человек признает себя исключенным, само закрепляет социальное исключение. Таким образом, социальная работа и помощь превращается в систему контроля социально исключенных. Центр такого контроля – государство, которое формирует систему государственной социальной поддержки населения, а также разрабатывает нормативные документы, определяющие регистрацию и деятельность внегосударственной системы социальной помощи. Однако усиление контроля со стороны государства чревато негативными последствиями для саморазвития общества. Поскольку соединение социального исключения с возможностью контролировать и даже управлять им имеет далеко идущие последствия для общества, например, в виде производства и воспроизводства преступности, в том числе и организованной. И дело здесь не только в деятельности пенитенциарной системы, “обреченной” на воспроизводство преступности, и не в том, что социально исключенные выбирают зачастую девиантное (в том числе и преступное) поведение как альтернативный вариант действия для достижения своих целей. Процесс производства и воспроизводства преступности через механизмы социального исключения имеет более скрытую и сложную форму.⁴⁷