Обзор литературы и методология диссертационного исследования

2.2.2. Логическая  структура нормативных правовых  предиисаний закона

Проблема определения  логической структуры нормативных правовых предписаний является одной из сложных и нерешенных проблем в современной теории права. Между тем от успешного решения данной проблемы во многом зависит осуществление процесса формализации, т.е. перевода на искусственный, символический язык, текстов как отдельных нормативных правовых актов, и в первую очередь - законов, так и всей системы законодательства в целом. Формализация законодательства позволит решить множество логических проблем законотворческого процесса: проанализировать и проверить весь законодательный материал, установить наличие в нём противоречий и несогласованностей, выявить излишние повторения, пробелы и т.д., т.е. создать действительно логически стройную, непротиворечивую и согласованную систему законодательства³⁵³.

Проблема определения логической структуры нормативного правового предписания исследовалась в работах таких авторов, как Л.Б. Алексеева³⁵⁴, М.И. Земляной³⁵⁵, А Л. Парфентьев³⁵⁶, А. А. Старченко³⁵⁷. В результате этих исследований наметились два подхода к определению логической структуры нормативного предписания.

Одни авторы (М.И. Земляной, А.А. Старченко) отождествляют логическую структуру нормы права и нормативного предписания. Так, М.И. Земляной отождествляет структуру нормативного предписания с нормой одно- или двухэлементной структуры, если речь идёт о неполной структурной форме нормы права, или с нормой трёхэлементной структуры, если речь идёт о полной структурной форме нормы права³⁵⁸. А.А. Старченко отождествляет структуру нормативного предписания со структурой трёхэлементной нормы права, при этом определение последней отличается у него от определения трёхэлементной нормы в теории права³⁵⁹.

Другие авторы (Л.Б. Алексеева, А.Л. Парфентьев) разграничивают логическую структуру нормы права и логическую структуру нормативного предписания³⁶⁰. Такой подход к данной проблеме представляется более обоснованным, поскольку норма права и нормативное правовое предписание - различные понятия и обозначаемые ими объекты обладают различными логическими структурами.

М.И. Земляной, определяя  логическую структуру нормативного предписания и отождествляя ее с логической структурой одно- (диспозиция), двух- ( гипотеза и диспозиция либо диспозиция и санкция) либо трехэлементной (гипотез; диспозиция и санкция) структурой нормы права, вводит понятия предписания-свойства (с одноместным предикатом) и предписания-отношений ( с двуместным предикатом ) и определяет их полные и неполные структурные формы. Полные структурные логические формы нормативных предписаний, согласно его выводам, имеют следующий вид:

(А è  ОW(х)) ^ ( W(х)è   0S(z,х)) - предписание-свойство,              (2.2)

(А èОR(х,у) ^ РR(у,х))^( R(х,у) è 0S(z,х)) - предписание-отношение, (2.3)

где А - условие; О, Р - нормативные  операторы «обязательно» и «разрешено»; W,R - названия действий, при этом W - название действия для предписания-свойства, а R - для предписания-отношения; х, у, z - имена субъектов права; S - санкция; логические связки: « è  » - «если..., то...», «^» - «и», «- » - «отрицание»³⁶¹.

Следует отметить некоторые  недостатки этих формул. Во-первых, отсутствует квантификация (количественная характеристика) переменных; во-вторых, различие между предикатами (OR и PR можно провести лишь по нормативным операторам, тогда как право и обязанность различаются и по содержанию деяния, в связи с чем необходимо выделять не только названия действий, но и объекты прав и обязанностей; в-третьих, указаны только общие условия действия предписания; в-четвёртых, невыполнение обязательного действия (W (х) или R(х,у)) отождествляется со всеми необходимыми и достаточными условиями для применения санкции.

А.А. Старченко отождествляет  нормативное высказывание с трёхэлементной нормой, имеющей, согласно его определению, нормативное ядро (основное содержание), которое включает три признака: прескриптивный характер высказывания, общее правило поведения и эксплицитно либо имплицитно подразумеваемую санкцию. В качестве необходимых атрибутов нормативного правового высказывания он называет следующие: 1) описание действия, 2) прескриптивность, 3) указание санкции, 4) указание авторитета, 5) указание субъекта, 6) указание оснований, под которыми подразумеваются фактическая и юридическая детерминированность нормативного высказывания³⁶². Нормативные предписания А.А. Старченко делит, исходя из прескрипции, на правообязывающие, правозапрещающие и правопредоставительные. А их логические структуры определяются им в виде следующих формул:

1 -                           O (s, d,a,o) - правообязывающее предписание,       (2.4)

2-                            F(s,d,a,o) - правозапрещающее предписание,         (2.5)

3 -                           Р(s,d,а,о) - правопредоставительное предписание,  (2.6)

где       - кванторы общности («каждый») и существования («некоторый»); s - название субъекта права; d — название действия; а - авторитет; о - основания; О, F, Р ~ деонтические операторы «обязательно", «запрещено» и «разрешено»³⁶³ .

Приведённые символические выражения  имеют ряд неточностей. Во-первых, не совсем точно проведена квантификация переменных, поскольку не всегда бывает   s, возможно и   s. Во-вторых, отсутствуют указания на объекты права, они не выделены из состава действия (d). Выделение этого компонента необходимо, поскольку могут быть указания на разные действия с одинаковыми объектами права, тождественные действия с разными объектами права, различные действия с разными объектами права в пределах одного предписания. В-третьих, структурно не представлены два основных вида отношений субъектов права: отношение субъектов права непосредственно к объектам права и отношение субъектов права между собой по поводу определённых объектов.

Правильный компонентный подход к  определению логической структуры  нормативного предписания намечен  в общем виде в статье Л.Б. Алексеевой. Она отмечает, что каждое изолированно взятое предписание должно содержать указание на условия, при которых оно реализуется, на субъекта, к которому оно обращено, на характер поведения (вправе или обязан) и на содержание поведения³⁶⁴. Однако Л.Б. Алексеева осуществляет лишь компонентный анализ нормативного предписания, не определяя самой логической структуры, т.е. логических связей между указанными компонентами.

Наиболее полно проблема логической структуры нормативного правового предписания разработана АЛ. Парфентьевым. Правильным представляется, прежде всего, методологический подход к исследованию данной проблемы: определение логической структуры нормативного предписания предваряет его компонентный анализ. Его сущность заключается в выделении первичных компонентов предписаний и определении их функций. АЛ. Парфентьев называет следующие компоненты содержания нормативных правовых предписаний: 1) авторитет; 2) адресат; 3) характер отношения между авторитетом и адресатом в виде правовой модальности; 4) объект(ы) права; 5) вид деяния или правового состояния; 6) правовая санкция; 7) юридические факты; 8) признаки, присущие конкретным субъектам и объектам права, правоотношениям и т.д.; 9) средства, с помощью которых субъекты права достигают определённых результатов; 10) методы, т.е. способы воздействия на субъекты или объекты права; 11) правовые цели: 12) свойства, характеризующие юридическую природу правовых предписаний. При этом к обязательным компонентам содержания нормативно-правовых предписаний он относит адресат (2), правовую модальность (3), объект(ы) права (4), вид деяния или правового состояния (5)³⁶⁵.

При определении логической структуры  нормативных предписаний А.Л. Парфентьев исходит из следующего. Все предписания он делит на простые и сложные, а также, следуя за М.И. Земляным, на предписания-свойства и предписания-отношения. В предписаниях-свойствах закрепляются отношения субъектов права непосредственно к объектам права. В предписаниях-отношениях закрепляются отношения между субъектами права по поводу определённых объектов права.

Логические структуры простых нормативно-правовых предписаний определяются А.Л. Парфентьевым следующими общими формулами :

Qs Qo Md (s,o) -   предписание-свойство,                   (2.7)

Qs Qs Qo Md (s,s,o) - предписание-отношение,              (2.8)

где Q - общий квантор, вместо которого в конкретные логические структуры нормативных предписаний подставляются соответствующие кванторы общности  (   ), существования  (    ) или единственности (  !); s - субъект(ы) права, а верхние цифровые индексы при них обозначают: 1 - активного субъекта, 2 - пассивного субъекта; о - объект(ы) права; М - общий деонтический оператор, вместо которого в конкретные логические структуры нормативных предписаний подставляются соответствующие деонтические операторы: О - "обязательно", F - "запрещено", Р - "разрешено", R -"рекомендовано"; d - действие³⁶⁶.

Исследование логической структуры  сложных нормативно-правовых предписаний А.Л.Парфентьев ограничивает рассмотрением лишь предписаний с условной частью. Логические структуры сложных нормативных предписаний с условной частью он определяет следующими формулами:

Qs Qo ( a - Md(s,o)) - предписание-свойство,                   (2.9)

Qs Qs Qo ( a - Md(s,s,o)) - предписание-отношение,         (2.10)

где а - условие действия предписания, а все остальные символы имеют то же значение, что и в вышеприведенных формулах (2.7), (2.8)³⁶⁷.

Предложенные А.Л. Парфентьевым формулы  логических структур нормативно-правовых предписаний нуждаются в определённой конкретизации. В частности,    необходимо    расширить    формулу логической структуры простого нормативно-правового предписания-отношения (2.8) с помощью использования субъективных деонтических операторов и логической теории человеческого взаимодействия. Существенного дополнения требуют также формулы логических структур сложных нормативно-правовых предписаний. Следует определить все возможные варианты их логических структур, а именно: предписаний, содержащих два элемента нормы права (гипотезу и диспозицию либо диспозицию и санкцию) и предписаний, содержащих все три элемента нормы права.

Учитывая всё изложенное выше, можно  определить логические структуры нормативных правовых предписаний закона, используя предварительный компонентный анализ их содержания, аппараты логики высказываний, логики предикатов и деонтической логики, а также логическую теорию человеческого взаимодействия. При этом мы будем исходить из деления нормативных правовых предписаний на простые и сложные, а также на предписания-свойства и предписания-отношения. При определении логических структур нормативных предписаний нами будут использованы следующие символические обозначения: А, А1 , А₂, ...Аn - виды условий; М, О, F, Р, R - операторы объективной деонтической модальности (О - «обязательно», F - «запрещено», Р - «разрешено», R - «рекомендовано»); V, 8 - операторы субъективной деонтической модальности (V — «обязанность", 8 - «правомочие»); N,U - основные операторы логической теории человеческого взаимодействия (N - «требование», U — «предоставление»); К, Е, К, Т - специфические (правовые) операторы логической теории человеческого взаимодействия (К - «совершать», Е - «дать», К - «не совершать», Т - «стерпеть»); s, s1, s₂, ...si; - виды субъектов права; о, о2, ...oj, ...О) - виды объектов права; d, d1, d2, ...d_е - виды действий; Q,  ,  ,  !   -кванторы общности, существования и единственности; логические связки: «à.» - «если, ...то», «^» - «и», «¯» - «отрицание».

Логические структуры простых  нормативных предписаний-свойств  и предписаний-отношений были, на наш взгляд, правильно выражены А.Л. Парфентьевым в указанных выше формулах (2.7) и (2.8). В связи с этим мы хотели бы отметить лишь следующие моменты.

Логические структуры простых  нормативных предписаний-свойств  и предписаний-отношений, как это следует из приведённых формул (2.7) и (2.8), могут изменяться по количеству, деонтической модальности, деянию, субъектам и объектам права.

Так, подставляя в формулы (2.7) и (2.8) вместо Q соответствующие кванторы ( - общности,   - существования или   ! - единственности), мы получаем деление структур этих предписаний по количеству.

Структуры простых предписаний-свойств  и предписаний-отношений изменяются и по деонтической модальности: вместо М в формулы (2.7) и (2.8) подставляются соответствующие деонтические операторы (О - «обязательно», F - «запрещено», Р - «разрешено», R - «рекомендовано»). Таким образом образуются обязывающие, запрещающие, управомочивающие и рекомендующие предписания.

Структуры простых нормативных  предписаний изменяются также по деянию ( d1, d₂,...d_е), субъектам ( s1, s₂,...si|) и объектам ( о1, o2,..oj ) права.

Структуры простых нормативных  предписаний могут усложняться  указаниями на способы и средства деяния, время и место действия. Условно эти компоненты можно обозначить следующим образом: m - способ действия, с - средство действия, t - время действия, р - место действия. Причём запись переменных в круглых скобках формул (2.7) и (2.8) должна быть строго фиксирована: субъект, объект, способ, средство, время и место действия. Следует отметить, что значения всех переменных, употребляемых в формулах, обязательно должны быть заданы в соответствующих классификаторах.

Особую группу среди  простых предписаний-свойств (формула (2.7)) составляют предписания-дефиниции. Их логические структуры обладают некоторыми особенностями. В качестве объектов права в них выступают сами дефиниции, имеющие структуру вида: S - Р (S есть (не есть) Р), где S - definiendum (определяемая часть), а Р - definiens (определяющая часть). Квантификация субъекта осуществляется в этих предписаниях посредством квантора общности -  . А квантификация объекта в предписаниях-дефинициях осуществляется только посредством квантора единственности -  !, поскольку каждая законодательная дефиниция индивидуализирована. Кроме того, в логическую структуру простых предписаний-дефиниций всегда входит деонтический оператор О - «обязательно».

Учитывая отмеченную специфику, можно определить общую  логическую структуру предписаний-дефиниций в виде следующей формулы:

  s  ! (s-p) Od (s, (s-p))                                                       (2.11)

где  - квантор общности; s - субъекты права;  ! - квантор единственности; (s-р) - объект права, т.е. дефиниция; О - деонтический оператор «обязательно»; d - понимать.

Например, предписание-дефиниция ст.44 Гражданского кодекса Республики Беларусь: «Юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество, несет самостоятельную ответственность по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные или личные неимущественные права, исполнять обязанности, быть истцом и ответчиком в суде»³⁶⁸, имеет следующую логическую структуру: