Обзор литературы и методология диссертационного исследования

Проблема соответствия нормативных актов и всей системы  законодательства основным социальным закономерностям рассматривалась также в работах И.В. Воронковой³⁸⁴, С.Н. Овчинникова³⁸⁵, Р.О. Халфиной³⁸⁶, А.М. Хачатуряна³⁸⁷ и других авторов.

Однако на качественно  новый уровень исследования она была выведена Н.В. Сильченко. Им была сформулирована проблема определения границ соответствия юридического закона социальным законам, т.е. уточнения того, о каком соответствии идет речь и всегда ли оно возможно и необходимо. С целью решения данной проблемы Н.В. Сильченко осуществил сравнение основных признаков объективного социального закона с соответствующими ему признаками закона юридического. В частности, автором проанализированы следующие признаки социального (и юридического) закона: существенности, всеобщности, устойчивости и необходимости выражаемых им связей явлений и процессов действительности³⁸⁸. Результатом этого анализа является вывод о том, что юридический закон и объективный социальный закон имеют как сходные, так и существенно различные признаки и свойства, в связи с чем законодатель не должен стремиться к буквальному копированию в юридических законах объективных социальных законов, что и невозможно в полной мере. Его целью должна выступать цель совмещения в одну плоскость этих качественно различных систем закономерностей³⁸⁹.

Определяя направления, по которым должно осуществляться сближение содержания юридических законов с объективными социальными законами, Н.В. Сильченко отмечает следующее. Во-первых, необходимо полно и точно учитывать и отражать в содержании юридического закона реальные условия его действия, «прирастить» его к конкретной социальной среде, дабы он был естественным следствием сложившихся условий жизнедеятельности общества³⁹⁰. Однако поскольку юридический закон не сводится к учету и отражению породивших его условий, а активно воздействует на эти условия, преобразует их, он тем самым расшатывает основы своего действия. Таким образом, указывает Н.В. Сильченко, эффективность закона отрицательно влияет на его стабильность. Законодатель постоянно находится перед выбором: либо стабильность юридического закона и неадекватность отражения в нем реальности, либо адекватное ее отражение и постоянная изменяемость закона. «Искусство законодателя во многом определяется тем, насколько он в состоянии сбалансировать в каждом конкретном случае стабильность закона с адекватностью его содержания регулируемым отношениям (предмету регулирования)»³⁹¹. Во-вторых, законодатель должен стремиться с наибольшей полнотой учитывать результаты действия объективных социальных законов и адекватно им формулировать цели законов юридических. Конечные результаты действия объективных социальных законов выступают для законодателя идеалом, моделью, являются своеобразным принципом его деятельности³⁹².

Следует согласиться  с Н.В. Сильченко в том, что закон  никогда не может быть полностью адекватным регулируемым им общественным отношениям. Он имеет определенную меру адекватности, которая должна учитываться и соблюдаться законодателем.

Невозможность полного, адекватного отражения в содержании закона закономерностей общественного развития может быть доказана, на наш взгляд, и чисто логическими средствами. Во-первых, основные элементы содержания закона - его нормативно-правовые предписания - выступают, как было показано выше, разновидностью нормативно-оценочного отражения действительности, которое, в отличие от логико-познавательного, не является полным и адекватным ее отображением³⁹³. Связь нормативно-оценочного отражения с действительностью намного сложнее, специфичнее: она опосредована множеством факторов (оценками правовых отношений и правовых средств, правосознанием, моралью, политикой и др.) и имеет своей целью изменение этой действительности, а не ее адекватное отражение.

Во-вторых, нормативно-правовые предписания закона относятся к логической категории деонтических (нормативных) высказываний, которые, в отличие от суждений, не обладают характеристикой истинности, т.е. не могут быть оцениваемы как адекватные (истинные) либо неадекватные (ложные) действительности. Более того, нормативные высказывания логически не вытекают из суждений о действительности, с помощью логики нельзя доказать возможность перехода от суждений со связкой «есть» к высказываниям с оператором «должно быть». Данный принцип впервые был сформулирован Д. Юмом применительно к этической теории³⁹⁴ и по сей день не имеет достаточно обоснованного научного опровержения в логической литературе³⁹⁵.

В-третьих, с точки  зрения теории информации та информация, которая содержится в нормативно-правовых предписаниях закона, носит пре-скриптивный (предписывающий), а не дескриптивный (описывающий) характер. Ее целью является не описание состояния какой-либо системы или объекта, а воздействие на них, стремление вызвать у них определенную реакцию, побудить к действию или изменению. Информация, содержащаяся в законе, является не сведениями о состоянии управляемой системы -объективных общественных отношениях, а средством воздействия управляющей системы (закона) на управляемую³⁹⁶.

И, наконец, в-четвертых, основной функцией языка, на котором выражается содержание закона, является прескриптивная (предписывающая), а не дескриптивная (описывающая) функция. Язык закона направлен на изменение регулируемых им общественных отношений, а не на их описание.

Таким образом, специфика  отражения действительности, логической природы нормативных предписаний  закона, а также содержащейся в  нем информации и языка, на котором он выражается, свидетельствуют о невозможности полного, адекватного отражения объективных закономерностей общественного развития в содержании закона.

Однако сказанное не означает отсутствия какого-либо соответствия между содержанием закона и объективной действительностью, ее социальными законами. Это соответствие заключается в том, что согласно результатам действия и с учетом перспектив развития социальных законов должна разрабатываться общая концепция закона, формулироваться его основные цели и задачи. В процессе законотворчества объективные социальные закономерности сначала должны быть подвергнуты всестороннему, комплексному изучению в их системном единстве; затем - учтены особенности их действия в конкретных условиях места и времени, выявлены перспективы их развития и только соответственно конкретным результатам их действия и с учетом перспектив развития должны конструироваться общая концепция закона, формулироваться его основные цели и задачи.

Следует также отметить, что, в связи с объективной  невозможностью буквального, лишенного погрешностей прогнозирования развития социальных законов, содержание закона, даже если в его концепции были правильно учтены результаты действия и перспективы развития объективных социальных законов, через определенное время перестает быть согласованным с ними. Данное обстоятельство вынуждает законодателя подвергать содержание закона постоянной корректировке, дабы обеспечивать его согласованность с действием социальных законов. В этой связи верным представляется утверждение о том, что «стабильность юридического закона - лишь преходящая форма его существования, в то время как изменяемость является основным способом жизнедеятельности»³⁹⁷.

В практическом преломлении  логика соответствия содержания закона основным закономерностям общественного развития означает необходимость создания специального механизма по выявлению и комплексному исследованию этих закомерностей, а также учету результатов их действия в законопроектах. Каждому законопроекту должны предшествовать соответствующие  социологические и правоведческие разработки и каждый законопроект должен подвергаться специальной юридической экспертизе, имеющей основной целью установление логики соответствия между общей концепцией закона, его целями и задачами, с одной стороны, и реальными результатами действия и перспективами развития объективных социальных законов, с другой.

2.3.2. Формально-логическая  определенность и единство содержания закона

Формально-логическая определенность содержания закона выражается в том, что оно ограничено точными пределами, установленными законодателем, т.е. в содержании закона четко обозначены: круг общественных отношений, им регулируемых; субъекты и объекты этого регулирования; связывания, разрешения (дозволения) и запреты определенных видов поведения; права и обязанности субъектов; меры наказания за правонарушения и т.д. Формально-логическая определенность содержания закона характеризуется отвлеченностью, точностью и единообразием содержаний его первичных и основных элементов - понятий и правовых предписаний, а также строгой обозначенностью связей между ними.

Однако вместе с тем закон не принадлежит к числу формализованных систем, содержания которых в полном объеме либо частично переведены на искусственный, символический язык. Закон остается содержательной системой. Различие между ним и формализованными системами заключается прежде всего в степени отвлечения от содержательной стороны, в средствах достижения точности. Так, если формально-логическая определенность содержания закона достигается посредством отвлечения от отдельных, индивидуальных признаков правовых явлений и процессов, их типизации и это осуществляется на уровне естественного языка, то форма-лизованность той или иной системы достигается в процессе формализации - отвлечения от содержательной стороны системы и полного либо частичного перевода ее на какой-либо из искусственных языков.

Общим для закона и  формализованных систем является то, что они нуждаются в интерпретации, но причины и характер их интерпретации также совершенно различны. Формализованная система без интерпретации остается системой бессодержательной и интерпретируется с помощью другой, а иногда и нескольких содержательных систем. Закон же является содержательной системой и без интерпретации. Он интерпретируется не в силу его абстрактной бессодержательности, жесткости формул, а напротив, чаще всего по причине весьма широкой содержательности его предписаний, которые в процессе применения должны быть в определенной мере детализированы, приближены к конкретной ситуации³⁹⁸.

В первом разделе настоящей  главы диссертации мы подробно характеризовали такую важнейшую логическую черту понятий закона, как точная определенность их содержаний, а также средство ее достижения - логическую процедуру дефинирования. В связи с этим в данном разделе нам представляется необходимым отметить лишь то обстоятельство, что абстрактный характер, точная определенность содержаний практически всех понятий, используемых в законе (за исключением оценочных), выступает первоосновой, фундаментом, на котором базируется формальнологическая определенность содержания закона в целом. Именно на уровне понятий закона осуществляется первичное отвлечение от индивидуальных характеристик правовых явлений и процессов, фиксация в содержании закона лишь существенных и строго определенных признаков этих явлений и процессов и тем самым закладываются основы типизации, формальной определенности, свойственной содержанию закона.

Более сложным, нежели дефинирование  содержаний понятий закона, является процесс точного определения содержаний его основных элементов - правовых предписаний. В этом процессе законодатель должен обеспечить не только четкую определенность содержаний всех элементов логических структур ненормативных и нормативных предписаний закона, но также и строго обозначить их логические связи, взаимодействие этих элементов друг с другом. Так, в ненормативных правовых предписаниях закона необходимо четко определять как содержания их субъектов (правовых явлений или процессов) и предикатов (признаков этих явлений или процессов), так и их логические связки, т.е. характер связи между субъектом и предикатом. В простых нормативных предписаниях закона должны быть строго определены не только их субъекты, объекты, виды деяний или правовых состояний, но также и используемые в них деонтические модальности, т.е. обязывания, разрешения, запреты и рекомендации определенных действий, адресованные субъектам права по отношению к определенным объектам (либо к иным субъектам по поводу определенных объектов). В сложных нормативных предписаниях закона должны быть также строго определены и иные, помимо указанных, элементы их содержания и их логические связи: условия действия предписания, санкция, условия ее применения, орган, применяющий санкцию и т.д. - в зависимости от конкретной логической структуры каждого нормативного предписания закона.

Помимо точной определенности содержаний понятий и правовых предписаний закона, формально-логическая определенность его содержания характеризуется строгой обозначенностью связей между ними, и прежде всего - между нормативными предписаниями. Первичные содержательные связи нормативно-правовых предписаний закона строятся на основании норм права - простейших идеальных моделей, используемых в законотворческом процессе. Выше уже отмечалось, что логические структуры нормативных предписаний и норм права не совпадают: нормативные предписания содержат, как правило, лишь один или два элемента логической структуры правовой нормы, и лишь в некоторых случаях - все три(гипотезу, диспозицию и санкцию), что является скорее исключением, нежели правилом. Такой разрыв между элементами логической структуры правовой нормы объективно неизбежен. Относительная обособленность элементов логических структур правовых норм позволяет конструировать новые нормы права на базе исходных элементов, закрепленных в нормативно-правовых предписаниях закона³⁹⁹. В процессе такого конструирования нормы права и выступают теми идеальными моделями, согласно которым строятся первичные содержательные связи нормативных предписаний закона.

В связи с этим важно  отметить следующие практические аспекты. Все нормативно-правовые предписания закона, содержащие диспозиции правовых норм, должны быть обязательно обеспечены коррелирующими им правовыми предписаниями, содержащими гипотезы и санкции соответствующих правовых норм. Иначе говоря, любое правило поведения, изложенное в тексте закона, должно быть снабжено указанием на условия его реализации и указанием ответственности, которую несут субъекты права в случае его невыполнения. Особенно актуальной проблемой совершенствования действующего законодательства является проблема его ретрибутивной обеспеченности. Необходимо, чтобы нормативные предписания законов предусматривали четкие и однозначные определения юридической ответственности за все виды правонарушений, что позволит превентивно гарантировать правопорядок, сформировать механизм юридической защиты в случаях возникновения правонарушающих ситуаций.

Следует также подчеркнуть, что нормативно-правовые предписания, логически связанные в единую норму права, должны по возможности располагаться в тексте закона в обозримой близости друг от друга: в одной статье, главе или разделе. Если такое расположение невозможно, необходимо четко обозначать их связи посредством ссылок на соответствующие статьи данного закона или отсылок к статьям других законов.

Иные содержательные и формальные связи нормативно-правовых предписаний закона и системы законодательства в целом, а также типы их функционального взаимодействия, будут рассмотрены нами в дальнейшем, при исследовании проблемы логического согласования нормативных предписаний.