Шпаргалка по "Журналистике"

Краевский и его сотрудники меньше всего думали о борьбе с  самодержавием. Но в годы политической реакции даже «Голос» подвергался  преследованиям и прекратился в 1884 г. не без давления цензуры.

Из числа либеральных  изданий 70–80-х годов наиболее серьезной  была газета «Русские ведомости». Она  начала выпускаться с 1863 г. в Москве и выходила сначала три раза в  неделю, а с 1869 г – ежедневно. Профессор  Н.С. Скворцов, редактор газеты, придал ей серьезный тон. В ней принимал участие ряд либеральных профессоров  Московского университета, например А.С. Посников, печатались демократические  беллетристы Воронов, Левитов, Г. Успенский, Короленко. Газета выражала взгляды  умеренно-либеральной интеллигенции, осуждавшей крайности самодержавного режима.

В 1873 г. на негласном совещании  сотрудников «Русских ведомостей», происходившем за границей, была выработана программа издания. Ограничение  власти монарха конституцией – таково главное политическое требование редакции, которое она по мере возможности  проводила в течение десятилетий.

Выступая по крестьянскому  вопросу, газета считала необходимым  добиваться ограничения податей, сложения недоимок и расширения крестьянских наделов. Признано было желательным  ввести мелкий кредит для зажиточных хозяев, чьи интересы поддерживали «Русские ведомости», хлопотавшие о  буржуазном развитии сельского хозяйства. Стремились они к смягчению законодательным  путем и противоречий между рабочими и предпринимателями.

Постоянство направления  газеты, устойчивость взглядов редакции на фоне продажности и лакейства  буржуазной печати вызывали невольное  уважение читателей. Они ценили порядочность «Русских ведомостей». Не случайно Салтыков-Щедрин после закрытия «Отечественных записок» печатал там свои произведения. Редакция не побоялась принять опального  писателя. «Русские ведомости» напечатали его сказки, и в их числе «Приключение с Крамольниковым». Это произведение, повествующее о тяжелом положении  демократического литератора, имеет  не только биографический характер, –  оно получило более широкий смысл  в условиях реакции 80-х годов. Сказка заставляла современников задуматься над своим поведением, над всем строем жизни, морально оправдывала  и поддерживала людей, вставших на путь самоотверженной борьбы против царизма.

В 1882 г. редактором «Русских ведомостей» становится В.М. Соболевский, не изменивший направления газеты. При нем сотрудничали Г. Успенский, Златовратский, Чехов, Мамин-Сибиряк, Станюкович, Эртель, Плещеев, Михайловский и некоторые  другие демократические публицисты, в том числе и революционные  эмигранты, например Лавров. Вернувшись из ссылки, Чернышевский счел возможным  опубликовать в «Русских ведомостях»  в 1885 г. одну из своих статей. На страницах  газеты выступали и некоторые  крупнейшие русские ученые – Л.И. Мечников, Д.И. Анучин, а позднее, в 900-е  годы, К.А. Тимирязев. В 1893 г. в «Русских ведомостях» был напечатан рассказ Горького «Емельян Пиляй».

Но наряду с этими авторами в газете участвовали философ-идеалист Вл. Соловьев, враг марксизма профессор  Кареев, с которым пришлось бороться Плеханову, либеральные публицисты Кизеветтер, Гольцев, Струве, Чичерин, Воронцов.

Газета всегда подчеркивала свою беспартийность и очень гордилась  тем, что она печатает литераторов  разных направлений, но беспартийной от этого не становилась: она являлась органом либеральной буржуазии, и это с неизбежностью привело  ее в лагерь антинародной прессы в 1905 г.

Одним из типичных буржуазных изданий 70–80-х годов с умеренно-либеральной  программой была газета «Новости» (с 1880 г. – «Новости и биржевая газета»). Короленко, служивший некоторое  время корректором в «Новостях», очень резко отзывался о газете и ее редакторе Нотовиче, у которого, по словам писателя, было «какое-то особое чутье той средне-обывательской  пошлости, которая может создать  своеобразный успех среди уличной  публики, поддерживающей розницу» [179].

Нотович начал свою журналистскую  деятельность в 1873–1874 гг. в «Новом времени», а с 1876 г. стал собственником «Новостей», которые выходили с 1872 г. как листок известий и объявлений. Нотович постепенно расширил газету, добился в 1877 г. освобождения ее от цензуры, слил «Новости» с «Биржевой  газетой» [180] и в 80-е годы вел издание  с приложениями, при большом количестве подписчиков и широкой продажей в розницу. Тираж изданий доходил  до 22 тыс. экземпляров.

Содержание газеты составляли правительственные известия, хроника  современной жизни, городские новости (включая театр, развлечения, торговлю, происшествия, судебную хронику, извещения  о свадьбах и похоронах), политические телеграммы из-за границы и рассказы. В газете развивается репортаж, практикуются первые интервью.

С Нотовичем охотно сотрудничали видные либеральные публицисты Головачев, Градовский, Кавелин. Отражая интересы промышленной буржуазии, «Новости»  приветствовали развитие частного предпринимательства, пытались защищать идею конституционных  преобразований в России, но в основном заполнялись информацией и были типичным буржуазно-газетным предприятием.

В мае 1881 г. «Новости» вошли  в состав обширного коммерческого  товарищества, соединившего в себе, кроме газеты, две писчебумажные  фабрики, словолитню, типографии, литографию, книжные магазины и т.д. Факт этот характерен для развития буржуазно-издательского  дела в России 80-х годов. Шелгунов в «Очерках русской жизни» отмечал  беззастенчивую, грубую рекламу газеты, рассчитанную на привлечение возможно большего числа подписчиков. Редакция подлаживалась под вкусы невзыскательных  читателей ради увеличения розничной  продажи.

Во главе охранительных  органов печати стояла газета «Московские  ведомости» M.H. Каткова. Это типично  монархическое издание проводило  взгляды наиболее реакционных слоев  помещиков и духовенства. Своим  долгом Катков считал наблюдать за «врагами» России и разоблачать  их козни. Требуя самых решительных  мер для борьбы с крамолой, Катков в то же время стремился уверить  читателей, что в стране все спокойно и народ предан престолу. Действуя вместе с обер-прокурором Синода Победоносцевым, он являлся одним из идейных вдохновителей  правительственной реакции –  требовал русификации народов России, проповедовал великодержавный панславизм, воевал против земств, против остатков независимости суда присяжных, против университетов, т.е. во всех вопросах общественно-политической жизни выступал как ярый реакционер-монархист.

С бешеной злобой Катков набрасывался на рабочее движение, и в частности на участников Морозовской  стачки 1885 г. О развивающейся в  стране классовой борьбе он писал: «Нельзя  не видеть, что население у нас  развращается... Своеволие начинает входить в права и обычаи. Потравы, покосы, порубки, беспрестанное нарушение  условий, самоуправство и дебош сделались обычным явлением» («Московские ведомости», 1885, №191).

Причины этого Катков видит  исключительно в «слабых действиях  власти». Он все время подстрекает  правительство на расправу с демократическим  общественным движением и ставит в пример царскому правительству  действия палача французской революции 1871 г. Тьера. Особую тревогу вызвали  у Каткова выступление владимирских и иваново-вознесенских ткачей в 1885 г., а затем Орехово-Зуевская стачка.

Два судебных процесса стачечников, кончившиеся фактическим поражением фабриканта Морозова, заставили Каткова  говорить о рабочем движении, существование  которого он печатно отрицал раньше. В.И. Ленин в статье «Первые уроки» заметил: «...В 1885 году произошли первые крупные рабочие стачки в центральном  промышленном районе, у Морозова и  других. Тогда Катков писал о показавшемся на Руси рабочем вопросе... Общественное возбуждение по поводу стачек заставляет Каткова, верного пса самодержавия, говорить по поводу суда о «сто одном  салютационном выстреле в честь  показавшегося на Руси рабочего вопроса» [181].

После смерти Каткова в 1887 г. «Московские ведомости» перестали  играть активную политическую роль в  русской жизни, но другие реакционные  публицисты поспешили его заместить. Редактор газеты «Русский курьер» реакционер Ланин в программе своей газеты на 1888 г. прямо заявил, что он постарается  продолжить мрачное дело Каткова. «Мысли наши и сердца наши преисполнены чувствами  искреннего патриотизма. Смерть славных  московских публицистов [Каткова и  Леонтьева. – Ред.] заставила нас  особенно ревностно встать при исполнении своих обязанностей». Каждому реакционеру  от журналистики хотелось заручиться поддержкой правительства и занять место Каткова в консервативной прессе.

В 70–80-е годы выходила еще  одна газета, не менее реакционная  и верноподданническая – «Гражданин». Издавал ее князь В.П. Мещерский, монархист еще более злобный, чем Катков. Мещерского называли в  либеральной печати «князем Точкой», потому что в одной из первых статей своей газеты он потребовал «поставить точку» ко всем реформам в России.

Газета выходила еженедельно, а отдельные годы – два раза в неделю. С 1873 по 1874 г. «Гражданин»  редактировал Ф.М. Достоевский. Здесь  он напечатал «Дневник писателя за 1873 год», ряд иностранных хроник. Достоевский в силу противоречивости своего мировоззрения долго симпатизировал этой реакционной газете.

«Гражданин», подобно изданиям Каткова, поставил свой целью бороться не только с революционными, но и  с либеральными органами печати. Озлобленно выступала газета против рабочего движения и передового студенчества, против земств. Доносы так и летели с  ее страниц.

Мещерский требовал сохранения телесных наказаний, отдачи в солдаты  студентов, участвовавших в забастовках. Но особенно его волновали выступления  крестьян. Он писал, например, в 1884 г.: «С ужасом я читаю в газетах известие о том, что крестьяне в Ярославской  губернии сожгли дом помещика, старого  генерала А. за то, что он будто бы не давал им травить свои луга». «Мне кажется, – продолжал Мещерский, – что для правительства, в  предвидении опасностей для будущего, обязательно взглянуть на такое  событие как на особенно важное и  громадного политического значения преступление... С этим шутить нельзя». Свою классовую точку зрения ярый реакционер высказывал откровенно. В  том же году он с восторгом одобрил  речь Бисмарка о законе против социалистов  и был, пожалуй, единственным из русских  журналистов, кто приветствовал  этот акт. «Какая гениальная речь! –  восклицал он. – О, кабы у нас  так говорили государственные люди, давно бы не было у нас ни социалистов, ни анархистов, ни нигилистов».

Газета «Гражданин» в 80-е годы издавалась на субсидию царского правительства. Круг ее читателей был  весьма ограничен. Ее читали главным  образом лица, принадлежавшие к высшему духовенству и аристократии. Без поддержки правительства она не могла бы существовать.

Маркс в одном из писем  к Лаврову назвал «Гражданина» «гнусной газетой» Мещерского [182]. Это действительно  так, издание было архиреакционным  и не стеснялось в речах. При этом князь Мещерский, свой человек в  семье Александра III, нередко выбалтывал заветные мысли монархистов. Секреты  выходили наружу, и В.И. Ленин говорил, что «Гражданин» дает революционерам хороший материал для агитации, раскрывая  тайны высшего управления Россией [183].

Газета «Новое время» возникла в конце 60-х годов, выходила пять раз в неделю и имела маленький  тираж и небольшое влияние. С 1869 г. она начала выпускаться ежедневно, но по-прежнему оставалась в числе  второстепенных русских изданий. И  только с переходом в 1876 г. к А.С. Суворину, незадолго до этого покинувшему  «Санкт-Петербургские ведомости» Корша, «Новое время» становится одной из наиболее распространенных и влиятельных  русских газет. Если на 1 марта 1876 г. тираж ее был всего три тысячи экземпляров, то в конце этого  года – шестнадцать тысяч.

Суворин, обладая незаурядными способностями газетчика, основал  успех своего издания на событиях, связанных с русско-турецкой войной 1877–1878 гг. Многочисленное офицерство и чиновничество было привлечено к «Новому времени» быстрой и  разнообразной информацией, остротой материалов, обличавших непорядки в  армии. Старые печатные машины не могли  обеспечить своевременный выход  всего тиража газеты, который в 1877 г. составил уже 22 тыс. экземпляров. Поэтому  Суворин привез из Парижа новую ротационную  печатную машину производительностью 20 тыс. оттисков в час.

Некоторое время Суворин  вел «Новое время» в либерально-оппозиционном  духе, что привлекало подписчиков, но в конце 70-х годов изменил позицию  и превратил газету в реакционнейший орган, который стал защищать интересы консервативного дворянства и бюрократической  знати, травить «инородцев», рабочих  и революционную интеллигенцию.

Газета, подкупленная царским  правительством, вела борьбу не только против революционного, но и против либерально-буржуазного движения. Главным  ее публицистом наряду с Сувориным  становится Буренин, клеветник и  ожесточенный враг прогрессивных течений  общественной мысли в России. В  состав сотрудников входят Столыпин, Меньшиков, В. Розанов и т.п.

К концу 70-х годов газета вполне определилась как орган печати, готовый «держать нос по ветру» и  служить стоящим у власти. Никакие  уловки редакции не могли скрыть этого. Не удивительно, что цензура наградила  «Новое время» репутацией «самой умеренной  и благонамеренной из всех существующих в Петербурге газет». Шелгунов писал: «Новое время» – газета почти исключительно  петербургская. Она служит наилучшим  показателем петербургских течений, явлений и назревающих или  назревших мероприятий

В этом отношении «Новое время» есть наш настоящий внутренний официоз». Он подчеркивал связь этой газеты с правительственными сферами, ее продажность и социальную демагогию: «Новое время» очень часто ставит своих читателей в недоумение, и составило себе репутацию газеты «чего изволите?». Но это «чего  изволите?», смущающее всякого другого  читателя, истинного «нововременца» нисколько не смущает. Он безошибочно  отличает практическую действительность, которою он живет, от красивых либеральных  слов» [184].