Русская геополитическая школа

Второй  способ — создать новые культурно-экономические «колониальные базы» — анклавы ускоренного развития. Эти очаги, «посылая свои лучи во все стороны, поддерживают настоящим образом прочность государственной территории и способствуют более равномерному ее заселению и культурно-экономическому развитию».

На территории России исторически сформировались четыре такие базы:

1)     Московская земля;

2)     Новгородско-Петроградская земля;

3)     Галицкая и Киево-Черниговская земля;

4)     Средневолжская земля.

Галицкая и Киево-Черниговская и Новгородско-Петроградская базы, обращенные на Запад, приходили часто в полный упадок, но затем снова возрождались. И только Московская и Средневолжская земли, занимавшие внутреннее геополитическое положение, росли почти непрерывно, без длительных периодов упадка. Только благодаря этим базам, давшим возможность стране укрепиться до самых берегов четырех морей, Европейская Россия и представляет ту культурно-экономическую массу, которая позволила ей стать в ряд великих держав мира.

Для того чтобы полностью  развить русскую систему «от  моря до моря», по мнению Семенова-Тян-Шанского, необходимо и в азиатских владениях создать четыре аналогичные базы:

1)     Алтайскую с горной частью Енисейской губернии;

2)     Уральскую;

3)     Туркестанскую с Семиречьем;

4)     Прибайкальскую.

В дореволюционный период идеи Семенова-Тян-Шанского о создании особой русской системы геополитического контроля «от моря до моря» разделял Алексей Ефимович Вандам (А. В. Едрихин, 1867-1933), крупный русский геополитик начала XX столетия, генерал-майор, переводчик, публицист.

Его главные труды «Наше положение» (1912), «Письма о Трансваале» (1900), «Величайшее из искусств: Обзор современного положения в свете высшей стратегии» (1913) заложили основы военно-стратегического направления в русской школе геополитики.

Вандам, так же как и  Семенов-Тян-Шанский, был обеспокоен непрочностью геополитического контроля России над азиатскими владениями. Он подчеркивал, что главным препятствием Запада на пути к мировому господству (в то время форпостом Запада выступала Англия) является русский народ. Именно поэтому основная стратегическая задача Запада — оттеснить русских от Тихого океана вглубь России, вытолкнуть Россию из Азии.

Уже в начале XX столетия он видел главным геополитическим противником русской нации англосаксов (англичан и американцев). В этом оригинальность его взглядов.

«Главным противником  англо-саксов, — писал он тогда, —  на пути к мировому господству является русский народ. Полная удаленность  его от мировых торговых трактов, т.е. моря, и суровый климат страны обрекают его на бедность и невозможность  развить свою деловую энергию. Вследствие чего, повинуясь законам природы и расовому инстинкту, он неудержимо стремится к югу, ведя наступление обеими оконечностями своей длинной фронтальной линии».

А.Е. Вандам считал, что англо-саксы будут стремиться в отношении к России прежде всего к двум вещам:

«I. Уничтожить торговый и военный флоты России и, ослабив ее до пределов возможного, оттеснить от Тихого океана в глубь Сибири.

II. Приступить к овладению всею полосою Южной Азии между 30 и 40 градусами северной широты и с этой базы постепеннооттеснить русский народ к северу. Так как по обязательным для всего живущего законам природы с прекращением роста начинается упадок и медленное умирание, то и наглухо запертый в своих северных широтах русский народ не избегнет своей участи».

Уже тогда он понимал, что завоевание и подчинение одной нации другой может происходить и без военного завоевания ее территории и национальных богатств. Завоеванным может быть и тот народ, добыча богатств земли которого принадлежит не ему, а иностранным владельцам. Поэтому Вандам и пытался утверждать этот принцип в своей геополитической системе. Он писал: «Естественное право на землю принадлежит не тому, кто сидит на ней, а тому, кто добывает из нее богатства...»

Другая мысль геополитической  философии выражена Вандамом в одном  предложении: «Плохо иметь англо-сакса врагом, но не дай Бог иметь его другом».

Англо-саксы, писал А.Е. Вандам, «окружили европейский материк  своим могущественным флотом и, точно  насыщенною электричеством изгородью, размежевали им земной шар следующим образом: все, что находилось снаружи этой изгороди, т.е. весь безграничный простор морей с разбросанными на них островками, все самые обильные теплом, светом и природными богатствами страны, словом, весь Божий мир она предоставила в пользование англо-саксов, а для всех остальных народов белой расы устроила на материке концентрационный лагерь... Пора бы задыхающимся в своем концентрационном лагере белым народам понять, что единственно разумным power in Europe была бы коалиция сухопутных держав против утонченного, но более опасного, чем наполеоновский, деспотизма англо-саксов».

Военно-политическую и политико-экономическую экспансию одних народов против других Вандам считал делом естественным, процессом, свойственным росту любого организма. «Подобно тому, — утверждал он в другой своей книге, — как каждая нормально растущая семья не может все время существовать на одном и том же участке земли, так и каждый нормально растущий народ не может довольствоваться все тою же, когда-то занятою его предками, территорией и, по мере размножения, вынужден стремиться за пределы своих первоначальных владений».

Вандам  ратовал за правильное понимание  русских государственных интересов и правильное расходование отечественных ресурсов в достижении этих имперских задач. «Россия, — писал он, — велика и могущественна. Моральные и материальные источники ее не имеют ничего равного себе в мире, и если они будут организованы соответственно своей массе, если задачи наши будут определены ясно и точно, и армия и флот будут в полной готовности в любую минуту выступить на защиту наших правильно понимаемых интересов, — у нас не будет причин опасаться наших соседей».

Основная цель русской геостратегии — укрепить свои азиатские рубежи, отстоять выход к восточным и южным морям, поскольку без морских побережий русская геополитическая модель контроля над пространством теряет смысл. Однако, в отличие от Семенова-Тян-Шанского, делавшего акцент на восточном направлении русской колонизации, Вандам полагал, что укрепление русской системы «от моря до моря» должно происходить не только по горизонтали — с Запада на Восток, но и по вертикали — с Севера на Юг.Модель вертикального контроля над пространством он обосновал идеей геополитической преемственности, обращаясь к истории освоения пространства в Евразии.

Геостратегия  Вандама была направлена на то, чтобы  противостоять англо-саксонской экспансии, для чего России предстояло создать коалицию сухопутных держав, куда в то время могли войти Франция и Германия. Он справедливо критиковал европейскую политику России в XIX в., которая нанесла государственным интересам огромный ущерб. Участие России в европейских коалициях на стороне Англии, стремившейся всеми силами ослабить своего давнего врага на континенте — Францию, привело к невыгодному для России изменению расстановки сил в Европе. Деятельно помогая Англии против Франции, мы упустили время, когда с половиной войск, оказавшихся на западе, смело могли пробить себе путь к южным морям. А победив Францию, мы тем самым ослабили бы полезный нам противовес и дали бы возможность Англии придвинуть к нашей границе всю континентальную Европу, которая, в свою очередь, давлением на наш правый фланг помогла Англии парализовать наши действия на всем фронте от устья Дуная до Желтого моря.

Вандам  предвосхитил долговременную стратегию  Запада, направленную на блокирование юго-восточной активности России.

Вандам разоблачил план А. Мэхэна, направленный на то, чтобы сдавить  Россию «кольцом анаконды», оттеснив ее от выхода к южным, восточным и западным морям, что привело бы неизбежно к упадку и медленному умиранию страны. Он был убежден, что Россия должна выстраиваться в парадигме континентальной державы, которая противостоит Морской Силе. В качестве естественного континентального союзника России Вандам видел Германию, но отнюдь не Англию.

7. Геостратегические  аспекты геополитики

Геостратегические аспекты  геополитики разрабатывали многие российские военные исследователи. Достаточно бурное развитие военных наук в России в XIX в. было обусловлено множеством военных кампаний. За время семи антифранцузских коалиций географы собрали солидный фактический материал, который потребовал обобщений. Пространственный размах операций — от Парижа до Москвы — заставил по-новому взглянуть на проблему пространства в политике.

На основе обобщения указанных  материалов получила рождение военная география. Так, в 1837 г. полковником А.А. Языковымбыл опубликован «Учебник по военной географии», который был предназначен для русской Академии генерального штаба. Обращает на себя внимание тот факт, что предмет военной географии русские ученые не ограничивали изучением только физико-географического фактора, как это складывалось в западных странах. А.А. Языков предлагал добавить в число актуальных факторов сведения из политики и экономики, социологии и философии, этнологии, статистики и даже богословия. Следует подчеркнуть, что именно концепция Языкова выдержала проверку временем и утвердилась в современной военной географии.

Значительный вклад в  развитие новой научной области  внес Дмитрий Алексеевич Милютин (1816-1912). Он родился в родовитой дворянской семье, получил блестящее образование: вначале в пансионате при Московском университете, а затем — в Академии генерального штаба, которую закончил с малой серебряной медалью. Уже в Академии Милютин начал заниматься научными исследованиями, сотрудничал в«Энциклопедическом лексиконе» Плюшара, «Военно-энциклопедическом лексиконе» Зеллера, «Военном журнале» и «Отечественных записках».

По окончании Академии принимал участие в боевых действиях на Кавказе. По возвращении в Петербург в чине полковника возглавил кафедру военной географии в Академии Генштаба. В 1860 г. Д.А.Милютин был назначен военным министром. В последние годы жизни Александра II, после отставки канцлера Горчакова в 1878 г., фактически под его началом оказалось и министерство иностранных дел.

В истории русской школы  геополитики Милютин остался  прежде всего как родоначальник геостратегии для России. Предмет геостратегии Милютин определил в своей работе «Критическое исследование значения военной географии и военной статистики» (1846). Он пишет, что «стратегия должна обнимать все те разнородные соображения и данные, которые могут иметь влияние на ход войны», и потому всякое суждение стратегическое было бы неизбежно односторонним, если бы, например, исключительно зависело от одних местных данных. Следовательно, необходимо значительно распространить круг изучения геостратегии, включив в него, кроме местности, и все те данные, которые в каждом государстве вообще определяют его средства и способы к ведению войны, выгоды и невыгоды географического, этнографического и политического положения, а через эти исследования распространяются почти на весь состав государства и будут вести уже к общей цели — «определению силы и могущества государства в военном отношении».

Геостратегия  — политическая наука. «Предмет общий для всех наук политических — есть человечество в жизни гражданской, следовательно, — государство, во всех разнообразных проявлениях сложного его организма». Понятно, что геостратегия должна исследовать также влияние местных особенностей каждой страны. Это означает, что следует учитывать зависимость человека от внешней среды, с одной стороны, а с другой — и действие самого человека на природу, т.е. все то, что человек сделал силой разума и воли, чтобы подчинить себе силы природы.

Политическая природа  и политический характер геостратегии не отменяет того простого факта, что она должна основываться на требованиях военного искусства. Теория военного искусства в своих стратегических аспектах тесно связана и даже слита с предметом наук политических, ибо сама война есть одно из проявлений политической жизни государства. А это значит, что геостратегия относится к разряду как политической, так и военной науки. При этом геостратегия должна занимать как бы среднее место между двумя крайними подходами: она не должна опускаться на уровень простого описания геополитических данных или явлений, ибо ее задача —аналитическое исследование; одновременно она не должна переходить в разряд наук теоретических, предоставляя политологии выводить общие закономерности.

Ключевая цель геостратегии — исследование в данный момент сил и средств государства в военном отношении.

В большинстве случаев  под термином «военные силы» понимают собственно «вооруженные силы», а потому ограничиваются исчислением войск и описанием их устройства, тогда как это составляет лишь часть геостратегии, точно так же, как одно лишь перечисление фабрик и заводов не может дать экономической стратегии. Военные силы охватывают все вообще средства, которыми государство располагает для обеспечения своей безопасности и для достижения своих политических целей во внешней политике. Следовательно,геостратегия включает в себя изучение всего состава государства с военной точки зрения, под углом зрения ведения войны.

Заслугой Д.А. Милютина является и детальная проработка содержания того, что мы называем геостратегическим анализом. Онвключает в себя исследование трех главных элементов государства:

•       страны (или территории);

•       народонаселения;

•       государственного устройства и постановлений.

Особое внимание при проведении геостратегического анализа должно быть уделено тем свойствам земной поверхности, которые определяют средства государства к успешному ведению войны. Точно так же следует действовать относительно народонаселения, его материального и морального состояния, государственного устройства, положения финансов.