Начальный этап «Холодной войны» (конец 40-х – начало 60-х гг. XX в.)

5 марта 1946г. У. Черчилль выступил с речью в американском городке Фул­тон (штат Миссури), куда он прибыл с президентом Трумэном. Он заявил, что ка­питалистическим странам угрожает опасность новой мировой войны и причиной этой угрозы якобы является Советский Союз и международное коммунистическое движение. Он говорил, что «коммунистический тоталитаризм» заменил отныне «фашистского врага» и намеревается покорить страны Запада. Черчилль утвер­ждал, будто от Щецина на Балтике до Триеста на Адриатике через Европу пролёг некий «железный занавес». С этого времени термин «железный занавес» был по­всеместно взят на вооружение. Черчилль призвал проводить по отношению к СССР самую жесткую политику, угрожал применением американского атомного оружия, настаивал на создании союза империалистических государств для навязывания своей воли СССР, не исключая и военные средства.[124] В этих целях программа дейст­вий, предложенная Черчиллем, предусматривала создание «ассоциации англо-говорящих народов», то есть сохранение хороших отношений с Великобри­танией, а в перспективе создание по периметру социалистического мира агрессив­ных союзов, блоков и сети военных баз. Черчиллю аплодировал сидевший в прези­диуме собрания президент США Г. Трумэн.[125] Таким образом, американская поли­тика в отношении СССР приняла новое направление: был взят курс на ограничение распространения коммунистической идеологии в странах Западной Европы и под­держки Советским Союзом коммунистических движений.

Нужно отдать должное высшему американскому военному руководству: к послевоенному планированию там приступили энергично и без раскачки. Во-пер­вых, уже в самых первых документах, вышедших из недр Объединенного комитета начальников штабов после 2 сентября 1945 г., уделялось особое внимание интегра­ции атомной бомбы в американскую военную доктрину.

Во-вторых, «медные каски» не долго ломали голову над тем, кто же должен стать главным противником Америки в послевоенном мире. Показательным для настроений в ОКНШ осенью 1945 г., наш взгляд, является меморандум полков­ника Р. Вандевантера из стратегического подразделения ОКНШ генералу Норстаду от 20 сентября 1945 г., в котором, в частности, говорилось: «Все основные районы, где сконцентрировано население Соединенных Штатов и располагаются их про­мышленные центры, находятся на расстоянии в 5 000 миль от материковой терри­тории, находящейся во владении СССР. Наличествующие в настоящее время на вооружении Соединенных Штатов самолеты имеют радиус действия в 5000 миль. Если допустить, что авиация у русских развивается в том же направлении и они го­товы к одноразовым полетам, то в настоящее время Россия может атаковать любой район в Соединенных Штатах... Представим себе наш ужас, когда русский посол внезапно вручит нам ультиматум, в котором будет сказано, что огромная воздуш­ная армада приближается к нашим берегам и что если мы не капитулируем немед­ленно, они одновременно уничтожат сто наиболее, важных наших городов... Сле­дует отметить, что эти методы применения атомной бомбы лучше подходят для страны-агрессора, управляемой диктатором, который может действовать в полной секретности и не оглядываясь на общественное мнение».[126]

Свидетельством того, что в конце 1945 г. полковник Р. Вандевантер не был одинок в своих взглядах, является целый ряд документов, разработанных ап­пара­том ОКНШ. Так, в «Стратегической концепции и плане применения воору­женных сил Соединенных Штатов» (JCS 1518/2) от 10 октября 1945 г. отмеча­лось, что по­сле разгрома держав-членов «оси» Соединенные Штаты и СССР оста­лись веду­щими мировыми державами, и поэтому «в случае, если отношения между вели­кими державами нарушатся, Россия будет представлять собой наиболее слож­ную проблему с военной точки зрения. Наиболее вероятной причиной войны с Рос­сией могло бы стать продемонстрированное ею намерение захватить Западную Ев­ропу или Китай... Если Соединенные Штаты будут в состоянии справиться с любой про­блемой, вызванной возможным конфликтом с Россией, то они будут в состоя­нии справиться с любой другой державой ввиду сравнительно более слабой пози­ции всех других держав».

Как видно, «Стратегическая концепция» была составлена в достаточно осто­рожных выражениях, однако вывод, к которому ее авторы стремились подвести читателя, не вызывает сомнений: Советский Союз является главной военной угро­зой для Соединенных Штатов. Однако уже через 13 дней аппарат ОКНШ выдал на-гора куда более откровенный документ, а именно «Возможности России» (JIS 80/7). Авторы этого меморандума, подготовленного разведывательным подразде­лением ОКНШ пришли к выводу, что «советская внешняя политика является экс­пансионистской, националистической и империалистической по своей сути, при­чем нет оснований рассчитывать на перемены в обозримом будущем... СССР пред­положительно в состоянии захватить всю Европу сейчас или к 1 января 1948 г... СССР в состоянии увеличить свои нынешние силы на Ближнем и Среднем Востоке и добиться по крайней мере своих первоначальных целей в Турции и Иране между нынешним временем и 1 января 1948 г... Советы, видимо, в состоянии создать атомную бомбу через 5 или 10 лет и сделают все, что в их силах, чтобы сократить этот период».[127]

А уже через месяц с небольшим тот же Объединенный разведывательный комитет ОКНШ пошел еще дальше, подготовив документ под названием «Страте­гическая уязвимость СССР по отношению к ограниченному воздушному нападе­нию». Этот документ, видимо, был первым планом атомной войны против Совет­ского Союза. Этот план интересен еще и тем, что содержащиеся в нем выводы на многие годы были положены в основу стратегического планирования высшего американского военного руководства: «Ввиду характерных особенностей атомных бомб и их ограниченного количества, они в целом должны быть использованы только против таких стратегических целей, в которых имеется большая и значи­тельная концентрация персонала и сооружений, и которые трудно атаковать с при­менением иных имеющихся средств. Для достижения быстрейшего, непосредст­венного и определеннейшего воздействия на те наступательные возможности СССР..., которые представляют наиболее серьезную угрозу для Соединенных Шта­тов, и для обеспечения наступательных возможностей авиации Соединенных Шта­тов и Британии, удары с применением атомных бомб должны быть сконцентриро­ваны на тех целях, которые вносят важный вклад в производство или разработку атомных бомб, самолетов или авиационного оборудования, вооружений или обо­рудования для ПВО, электронного оборудования, моторного транспорта, управ­ляемых ракет и, возможно, иных типов вооружений».

В дополнении «А» к приложению «В» этого плана содержался перечень из 20 советских городов (среди них – Москву, Ленинград, Новосибирск, Горький Баку, Ташкент, Тбилиси, Омск, Челябинск), на которые предлагалось сбросить атомные бомбы. По данным американской разведки, в этих 20 городах было скон­центрировано производство 90% самолетов, 73% орудий, 86% танков, 88% грузо­виков, 42% производства стали, 65% продуктов перегонки нефти и свыше 50% ша­рикоподшипников, выпускаемых в Советском Союзе.[128]

Новая политика выражалась в экономической, финансовой и военной по­мощи некоммунистическим, в том числе антидемократическим, режимам. Новую внешнеполитическую доктрину США изложил президент Гарри Трумэн в выступ­лении 12 марта 1947 г. В американском конгрессе. Она получила название док­трины Трумэна. Начинался длительный период холодной войны. Противники док­трины Трумэна опасались, что ее осуществление может привести к вооруженному столкновению с СССР. 12 марта 1947 г. Трумэн произнес речь на объединенном заседании сената и палаты представителей. Отметив вначале, что серьезность по­ложения заставила его явиться перед общим собранием конгрессменов, он обрисо­вал мрачными красками положения в Греции. «Греческое правительство, – говорил он, – работает в условиях хаоса и отчаяния… Греческая армия мала и плохо экипи­рована. Она нуждается в снабжении и в вооружении для того, чтобы восстановить власть правительства над всей территорией Греции». Признавая, что он предлагает вмешиваться во внутренние дела других, далеких от Америки государств и что курс, который он рекомендует взять, очень серьезный, Трумэн пытался оправдать свою политику тем, что США должны вмешиваться в жизнь других народов якобы для того, чтобы помогать большинству против меньшинства.[129] В действительности, как отметил Д. Горовиц в книге «Колосс Свободного мира», США неуклонно под­держивают за границей имущих против неимущих, образующих явное большин­ство. Заявив, что «мир не стоит на месте и что «статус-кво» не нерушим», Трумэн дал понять, что США согласятся лишь с такими изменениями в мире, какие они считают правильными. Если, говорил он дальше, США откажутся «от оказания по­мощи Греции и Турции в этот роковой час, то это будет иметь далеко идущие по­следствия для Запада, так же как и для Востока». И Трумэн просил конгресс ассиг­новать на «помощь» этим двум государствам в течение ближайших 15 месяцев 400 млн. долл. В заключение Трумэн сказал, что США потратили на вторую мировую войну 341 млрд. долл., что ассигнования, которые он сейчас предлагает, это пус­тяки: всего лишь 0,1% расходов США на эту войну. Обращение президента США 12 марта 1947 г. к конгрессу получило название « доктрины Трумэна».[130] Несмотря на проведенную подготовительную работу, «доктрина Тру­мэна» встретила силь­ную оппозицию в конгрессе. Прения затянулись на два ме­сяца. В конгрессе многие отдавали себе отчет в том, что означает затея президента США. Один конгрессмен в своем выступлении заявил: «Мистер Трумэн требует вмешательства Америки в крупном масштабе в политические, военные и экономи­ческие дела Балкан. Он го­ворит о таком вмешательстве также в другие страны... Если бы это даже было же­лательным, США не так сильны, чтобы управлять миром с помощью военных сил. Трумэн сравнивал свою доктрину с «доктриной Монро». Но
«доктрина Монро» предусматривала не вмешательство Америки в дела
других континентов. Трумэн не только распространил свою доктрину на
государства, расположенные в Европе и в Азии, но пошел гораздо дальше.[131] Монро выступил против вмешательства иностранных государств во
внутренние дела латиноамериканских стран. Трумэн взял на себя защиту
существующего строя Турции и Греции не только против внешней, но и
против внутренней угрозы. Он поступил так же, как за столетия до него «Священ­ный союз» европейских монархистов, который защищал старые
реакционные режимы и против которого как раз выступил Монро. Таким
образом, между этими двумя доктринами имеется существенное различие. 22
мая 1947 г. «доктрина Трумэна» вступила в силу. Конгресс, санкционируя
вмешательство США во внутренние дела стран Ближнего Востока, одобрил
поддержку Вашингтоном реакционных сил и режимов во всем мире, курс,
поистине чреватый далеко идущими последствиям. Своей доктриной Трумэн
добился того, что конгресс возложил на США односторонние обязательства,
не обеспечив себя ни союзниками, ни поддержкой ООН. В соответствии с
этой доктриной правительство Трумэна, в частности, решило оказать
военную помощь Франции в ее колониальной войне в Индокитае, что в
конечном итоге привело к скандальной и позорной для Америки войне во
Вьетнаме. В Греции и Турции Вашингтон преследовал военно-стратегические цели, и в их числе – подкрепление позиции нефтяных
монополий США на Ближнем Востоке. Но в общем большом плане «холодной войны» «доктрина Трумэна» представляла лишь
предварительную, подготовительную операцию. Основным полем действий в
этой войне Вашингтон в то время считал Западную Европу.

После    всестороннего    обсуждения    Маршалл    изложил    публично ос­новные моменты этого плана в своей речи 5 июня 1947г. в Гарвардском универси­тете. Так зародился «план Маршалла». Этот план преследовал далеко идущие эко­номические, политические и военно-стратегические цели. Западная Европа служит не только прямо, но и косвенно важнейшим рынком для американского капита­лизма. Экспорт продовольствия и сырья в Европу из Латинской Америки, Канады и других стран увеличивает покупательную способность, следовательно, и значе­ние этих стран как рынка для товаров США.[132] В 1947г. экспорт США превысил им­порт примерно в 2,5 раза, а экспорт США в Европу превысил импорт из Европы в 7 раз. Такой ненормальный баланс в американской торговле с Европой неизбежно должен был в дальнейшем оказывать пагубное воздействие на все состояние внеш­ней торговли США. Принимая во внимание обострившуюся борьбу двух систем в результате развернутой Соединенными Штатами политики «холодной войны», в Вашингтоне считали, что стабилизация и усиление позиций капитализма в.Западной Европе выгодны для США экономически и необходимы политически.[133] Между тем в первые послевоенные годы частный капитал США неохотно шел за границу. Со временем окончания ленд-лиза в 1945 г. до весны 1949 г. правитель­ство США предоставило иностранным государствам в виде займов и субсидий около 20 млрд. долл. Экспорт частного капитала из США составил за это время лишь около 1,5 млрд. долл. А главное, в Вашингтоне в это время готовились планы объединения капиталистической Европы против СССР.

Для этого необходимо было, прежде всего, подкрепить экономически и по­литически позиции капитализма в Европе. И «план Маршалла» действительно по­служил экономической и политической основой для агрессивного военного союза. Спустя почти 20 лет в сенате США открыто признали: «План Маршалла положил основу Североатлантическому союзу». Таким образом «план Маршалла» наряду с некоторыми экономическими задачами имел, как и « доктрина Трумэна» военно-политическое назначение. Но официально решили, как рекомендовал Совет по планированию политики, преподнести этот план как чисто экономическое, даже филантропическое, мероприятие. Маршалл в своей речи в Гарвардском универси­тете заявил: «Наша политика направлена не против какой-либо страны или док­трины, а против голода, нищеты, отчаяния и хаоса». В общем, «план Маршалла», как и «доктрина Трумэна», преследовал военно-стратегические и политические за­дачи, но только несравненно более крупные.[134] Он также, хотя более осторожно, завуа­лировано, предусматривал вмешательство США во внутренние дела стран За­падной Европы. Но формально Маршалл старался придать своему плану демокра­тическую окраску. Он говорил, что европейские государства, желающие пользо­ваться его планом, должны сами проявить инициативу и выработать детали этого плана, подсчитывая необходимые средства и т.д. В конгрессе США «план Мар­шалл» встретил более сильную оппозицию, чем «доктрина Трумэна». Ведь речь сейчас шла о несравненно более крупных ассигнованиях. Первая сессия конгресса закончила свою работу, ничего не предприняв в этом отношении.

Одновременно с подготовкой и проведением «плана Маршалла», США вме­сте с Англией, проводила в оккупированной Германии сепаратные действия, сры­вающие выполнение решений Потсдамской конференции и работу Контрольного совета четырех держав. Восстанавливая западногерманские промышленные моно­полии-застрельщиков двух мировых войн, подготавливая почву для ремилитариза­ции Западной Германии и превращения ее в военного союзника США. 2 декабря 1946 г. в Вашингтоне было заключено соглашение о слиянии американской и анг­лийской зон оккупации в Германии, образовавших так называемую Бизонью. Ле­том 1948г. к ним присоединилась и французская оккупационная зона, таким обра­зом, создалась Тризония. 18 июня 1948 г. США, Англия и Франция объявили о проведении в западных зонах Германии сепаратной денежной реформы.[135] Через пять дней, 23 июня, самовольно, без санкций советских властей, они распростра­нили эту реформу на Западный Берлин, находившейся в советской зоне и имевшей свободное общение с Восточным Берлином и всей Восточной Германией. В Ва­шингтоне принимали меры к тому, чтобы втянуть в свою политику государства Ла­тинской Америки, обеспечить полную поддержку Соединенным Штатам со сто­роны этих государств в Организации Объединенных Наций. Эти цели США пре­следовали на конференции министров иностранных дел американских республик в 1947 г. в Рио-де-Жанейро и на девятой панамериканской конференции состояв­шейся в 1948 г. в Боготе. Конференция в Рио-де-Жанёйро открылась 15 августа и продолжалась до 2 сентября 1947 г. Делегацию США возглавлял Маршалл. Перед закрытием конференции в столицу Бразилии прибыл Трумэн и выступил перед де­легациями американских стран. В Рио-де-Жанейро было повторено более обстоя­тельное решение Чапультепекской конференции о том, что нападение на одну аме­риканскую страну будет рассматриваться как нападение на все американские госу­дарства. Участники конференции подписали договор о защите Западного полуша­рия, который в Вашингтоне комментировали как прообраз будущего североатлан­тического пакта 1949 г. На Ближнем Востоке в 1947 – 1948 гг. после принятия «доктрины Трумэна» и «плана Маршалла» усилилась активность нефтяных моно­полий США.[136] На следующий день, после опубликования «доктрины Трумэна», 13 марта 1947 г., было сообщено, что американские компании решили инвестировать 227 млн. долл. в нефтеносные земли Саудовской Аравии и строить нефтепровод из района этих земель до Средиземного моря длиной в 1050 миль. 6 июля 1948 г. поя­вилось сообщение о получении американцами большой концессии на добычу нефти в Кувейте. К арабской нефти начали проявлять большой интерес крупней­шие нефтяные монополии США. Вашингтон втягивал в «холодную войну» Запад­ную Европу и Южную Америку, Ближний и Дальний Восток, придавал этой поли­тике глобальный характер, углублял и обострял ее в дальнейшем создании военных блоков. Правительство США развернуло и проводило «холодную войну» с одобре­ния и благословения лидеров обеих партий в конгрессе, несмотря на то, что в от­дельных вопросах между этими партиями обнаружились известные тактические разногласия. Итак, составной частью нового внешнеполитического курса США была программа экономического возрождения разрушенной войной Европы. Ее разработал новый государственный секретарь США Маршалл. Названный его име­нем план был одобрен на международной конференции в Париже (12.7-22.91947). СССР в конференции не участвовал, так как расценил этот план как нацеленный на экономическое закабаление Европы Америкой и оказал давление на восточноевро­пейские страны с тем, чтобы они оказались от участия в реализации плана Мар­шалла. Всего же план Маршалла подписали 16 западных стран.