Мемуары как источник по истории Гражданской войны 1918 – 1920 гг. на территории Северной Области

При изучении этого мемуарного источника учащиеся должны найти  фрагмент, в котором Ричардсон приводит цитату из заявления Государственного департамента США. В заявлении говорится: «единственной целью использования американских войск будет защита военных складов, которые впоследствии могут понадобится русским силам, и оказание приемлемой помощи русским в организации их самообороны. Имея в виду такие цели, правительство США сотрудничает сейчас с правительствами Франции и Великобритании в районе Мурманска и Архангельска. Правительство США желает открыто и торжественно заявить народу России, что оно не собирается вмешиваться в политический суверенитет России и в ее внутренние дела, даже в местные дела на территории тех районов, куда оно будет вынуждено ввести свои военные силы, правительство США не собирается наносить ущерба территориальной целостности России ни сейчас, ни впоследствии».

Другая группа в это время изучает отрывок воспоминания лейтенанта армии США, высадившегося в Архангельске в составе 339-го стрелкового полка и воевавшего на Двинском фронте, Джона Кьюдахи «Архангельск: американская война с Россией»⁵⁵. Учащиеся должны выделить для себя следующий отрывок: «Цели военной экспедиции, изложенные в обращениях британской главной штаб-квартиры в первые дни кампании…:

1. Образовать военный барьер, под прикрытием которого русские могли бы реорганизоваться, чтобы изгнать вторгнувшихся в их страну германцев.
2. Помочь русским реорганизовать их армию на более разумных принципах, чем прежняя дисциплина самодержавного режима.
3. Реорганизовать продовольственное снабжение с помощью союзников. Дать возможность экспортировать излишки продовольствия и сырья — лен, лес и т. д.».

О «бескорыстной заинтересованности Америки в благополучии русских людей» пишет и посол США в России, дуайен дипломатического корпуса Дэвид Роланд Фрэнсис. Учащимся, изучающим его воспоминание «Россия из американского посольства»⁵⁶, необходимо найти следующее подтверждение: «…мы никогда не позволим Германии превратить Россию в немецкую провинцию; мы не будем безучастно стоять и смотреть, как немцы эксплуатируют русский народ и присваивают в своекорыстных целях необъятные богатства России. Мы встали на эту точку зрения не потому, что сами стремимся к территориальным приобретениям, не потому, что имеем какие-либо коммерческие интересы в России, и не потому, что желаем указывать русскому народу или вмешиваться во внутренние дела России. Мы занимаем эту позицию, потому что хотим, чтобы русский народ имел право сам распоряжаться своей судьбой, а не был вынужден подчиниться тиранической власти Германии, даже если результатом последнего будет временное перемирие. По моему мнению, все союзники согласны с Америкой в этом вопросе».

Здесь можно подвести предварительный итог. Учащимся предлагается ответить на поставленные вопросы.

Предполагаемый  ответ: союзники заявляли о помощи русским в организации обороны от Германии, а также о невмешательстве во внутренние дела России.

Учитель: действительно, но западные дипломаты, считавшие интервенцию необходимым и благим делом, полагали себя «доброжелательными проводниками» в проводимой ими политике «возрождения России в условиях полной независимости». В воспоминаниях некоторых из них открыто говорится о преследовании каждой страной-участницей союзной интервенции своих собственных интересов.

В частности, цели интервенции достаточно откровенно и цинично объясняет граф Луи де Робиен, сотрудник французского посольства в Архангельске с августа по декабрь 1918 года

Учащиеся группы, изучавшей  его работу «Дневник дипломата в России. 1917-1918 гг.»⁵⁷, должны найти отрывок, в котором Л. Робиен заявляет: «пока длится война, мы должны помешать нашим противникам воспользоваться ресурсами, которые несмотря ни на что остаются значительными. Именно этим мы должны ограничиться, составляя план действий, не заботясь о том, что станет с Россией...».

Подтверждение этому  можно найти и в воспоминаниях дипломата, посла Франции Жозефа Нуланса «Моя посольская миссия в Советской России. 1917 – 1919 гг.»⁵⁸. Ж. Нуланс с конца марта до декабря 1918 г. находился вместе с посольством на Севере России (в Вологде, Кандалакше, Мурманске и Архангельске). При работе с этим источником учащиеся должны прийти к выводу: в воспоминаниях господина Нуланса отчетливо звучит мысль о том, что Франция в его лице заботилась прежде всего о своих собственных интересах. Подтверждает это следующий отрывок: «Наша интервенция в Архангельск и в Мурманск оправдала себя результатами, которых мы добились с экономической точки зрения. Вскоре обнаружится, что наша промышленность в четвертый год войны нашла дополнительный ценный источник сырьевых материалов, столь необходимых демобилизованным рабочим и предпринимателям. Все это благоприятно отразилось на нашем торговом балансе».

После изучения мемуаров дипломатов внимание учащихся следует  вновь обратить на поставленные вопросы.

Предполагаемый  ответ: союзники, заявляя о помощи русским в организации обороны от Германии и о невмешательстве во внутренние дела России, преследовали прежде всего интересы своих стран при решении вопроса о начале интервенции на Русском Севере. Поэтому, упоминая понятие «интервенция», уместно говорить именно о вмешательстве во внутренние дела России.

Учитель: таким образом, характеризуя ситуацию, сложившуюся весной – летом 1918 г. на Русском Севере, следует подчеркнуть то обстоятельство, что этот регион был сферой притяжения и столкновения интересов прежде всего Великобритании и Германии.

Рассмотрев цели пребывания войск стран Антанты и США на Русском Севере, попытаемся ответить а вопрос: как происходила интервенция? Внимание учащихся обращается ко второму эпиграфу, выписанному на доске.

Учитель: во имя чего все-таки умирали в России солдаты иностранных государств? Поняли ли они, зачем оказались в России? Можно с уверенностью сказать, что многие из них так и не смогли ответить на эти вопросы.

Неслучайно на доске  в качестве эпиграфа записаны строчки  стихотворения неизвестного американского  солдата, служащие своеобразным ответом на эти вопросы.

Для понимания переживаний  простых солдат следует вновь обратиться к мемуарам лейтенанта Джона Кьюдахи, который ярко описывает события, происходившие на Русском Севере: «На Кадыше, на Онеге, на Ваге и в Тулгасе затерянные в снегах больные и изуродованные люди, страдающие от недостатка продовольствия, люди с ранеными душами» были вынуждены «убивать русских крестьян в солдатской форме», «сжигать мужицкие дома и выгонять женщин и детей на ледяной покров полей, были вынуждены умирать сами».

Группа, изучающая воспоминания Дж. Кьюдахи, находит отрывок, в котором  подтверждается непонимание войсками необходимости продолжения военного вмешательства на Русском Севере.

«Необходимость охраны северных русских портов от германцев  исчезла после заключения перемирия с Германией, но военная интервенция продолжалась, а наиболее ожесточенные бои на севере, России произошли именно в последующие за перемирием месяцы. И когда последний американский батальон уходил из Архангельска, ни один солдат не имел даже смутного представления о том, за что он сражался, почему он уходит теперь и ради чего осталось там, позади него, под деревянными крестами, так много его товарищей».

Учитель: завершая изучение второго пункта нашего плана, необходимо ответить на вопрос: каковы причины неудачи «северной экспедиции»? Почему «дружественная интервенция» (выражение Дж. Кьюдахи) закончилась эвакуацией союзных войск из Архангельска? Этому способствовал ряд объективных причин.

Учащиеся, работавшие с  воспоминаниями Дж. Кьюдахи, подводят итог:

«По мнению Джона Кьюдахи, неудачу обусловили следующие причины:

1. Неравенство сил, находившихся в распоряжении союзного командования.
2. Недооценка сил противника и его боеспособности.
3. Отсутствие хорошо разработанного плана кампании.
4. Отсутствие моральной устойчивости в союзных войсках.

Со времени знаменитого  сражения у Фермопильского ущелья известно, каким могучим побудительным  стимулом является сознание бойцов, что  они сражаются за правое дело.

В России ни один солдат союзных войск не знал этого. Правда, штаб, заботясь о боевом духе войск, выпускал время от времени листовки, с разъяснением целей экспедиции, но они нервировали солдат гораздо больше, чем приходившее на смену длительное молчание. В то же самое время к американским солдатам доходили из дома газеты, в которых приводились речи, превозносившие большевизм как героическое движение на пользу всего человечества.

5. Русский народ не сочувствовал делу союзников.

Эта война на севере России вдохновлялась главным образом  Англией и являлась с ее стороны попыткой навязать свою волю русскому народу. Эта кампания была продолжением той политики, которую Англия проводила в Южной Африке, Египте, Месопотамии и в Индии.

Учитель: следует отметить, что именно отношение русского народа к политике, проводимой союзными державами на Русском Севере,                 Дж. Кьюдахи ставит на последнее – завершающее место.

Для сравнительной оценки этой политики, необходимо обратиться к мемуарам участников антибольшевистского движения. В воспоминаниях одного из руководителей антибольшевистского переворота в Архангельске 1918 года Георгия Ермолаевича Чаплина, управляющего отделом внутренних дел Северного правительства Владимира Ивановича Игнатьева и командующего русскими войсками (с ноября 1918 г. до начала августа      1919 г.) Владимира Владимировича Марушевского прослеживается негативная оценка изначальных позиций политики, проводимой союзниками на территории Русского Севера.

Учащиеся, работавшие с  отрывком воспоминаний Г. Е. Чаплина «Два переворота на Севере»⁵⁹, приходят к выводу: Г. Е. Чаплин говорит об отношении к внутрироссийским политическим процессам союзников, которые помогали антибольшевистскому движению только потому, что «к этому их принуждала сама обстановка. Немцы занимали всю Финляндию и западную часть Европейской России, русский фронт развалился окончательно, большевики, по сведениям союзников, работали по указке немцев и, следовательно, всякое начинание, направленное против советского правительства, Антанте было выгодно поддержать». Но через год обстановка изменилась: «с заключением мира с Германией у союзников интерес к России пропал, в ней они больше не нуждались, и нет ничего удивительного, что осенью 1919 года они эвакуировали область и предоставили нас собственной участи».

В работе В. В. Марушевского «Год на Севере (август 1918 — август 1919 г.)»⁶⁰ учащиеся из другой группы находят подтверждение: «…полагаю, что секрет всех наших взаимоотношений целиком покоился на доверии населения к тем или иным иностранным представителям. Англичанам просто не доверяли инстинктивно… английские солдаты, унтер-офицеры и всевозможные тыловые офицеры были грубы в отношении нашего крестьянства… английская политика в крае была политикой колониальной, т. е. той, которую они применяют в отношении цветных народов».

Он же пишет о том, какую линию изначально взяло английское командование на Мурмане: «…сыны гордого Альбиона не могли себе представить русских иначе, чем в виде маленького, дикого племени индусов или малайцев что ли…»

В. И. Игнатьев в воспоминании «Некоторые факты и итоги 4 лет гражданской войны»⁶¹ приходит к следующим выводам: «…коалиция социалистов с буржуазией оказалась утопией; интервенция ради осуществления наших русских целей и задач романтической иллюзией; действовавшие группы в борьбе с большевиками — неспособными к активной твердой работе»

А Марушевский в свою очередь констатирует: «…это была просто оккупация края по чисто военным соображениям. Оккупация несла за собою известного рода насилие, необходимое, может быть с чисто военной точки зрения и совершенно непонимаемое местными жителями, верившими, что перед ними только бескорыстные друзья».

Учащимся предлагается сделать выводы по изученному и проанализированному  материалу, ответив на вопрос: каковы причины неудачи «северной экспедиции»?

Предполагаемый  ответ: основные причины, выделенные Дж. Кьюдахи, подтверждаются и в воспоминаниях представителей антибольшевистского движения на Русском Севере. Кроме стратегических ошибок союзного командования, следует учитывать два важных фактора, повлиявших на неудачу «северной экспедиции»: непонимание солдатами цели их пребывания на Русском Севере; негативное отношение русских к проводимой союзниками политике.

Учитель: перечисленные причины привели к окончанию интервенции. Началась эвакуация, о подробностях которой вспоминают У. П. Ричардсон и главнокомандующий интервентов Уильям Эдмунд Айронсайд в работе «Архангельск. 1918—1919 гг.»⁶². У. Э. Айронсайд назвал ее «Успешная эвакуация».

Учащиеся находят следующий  фрагмент: «Первого августа из военного министерства пришла телеграмма, извещавшая о назначениия лорда Роулинсона главнокомандующим войсками в Северной России. Он немедленно выезжал для руководства эвакуацией из страны всех союзнических сил.

27 сентября около девяти  утра появились три больших  буксира, потихоньку скользившие  к гавани один за другим. Вскоре они подошли к яхте. Буксиры возвращались с проверки девяти пунктов сбора войск, расположенных по реке, где дожидались прибытия отставших солдат.

Яхта снялась с якоря  и начала медленно двигаться по реке. Минуя кафедральный собор, мы отсалютовали флагом, отдавая последнюю дань уважения нашим русским товарищам. Я бросил последний взгляд на лесопильные заводы, которые двенадцать месяцев назад, во время нашего прибытия сюда, выглядели столь оживленными. Теперь лесопилки стояли без дела, рабочих не было видно. Тогда они не приветствовали наш приход, и теперь не могли видеть, как мы уходим. А может, они смотрели на корабли, прячась где-нибудь между деревьями, угрюмо и радостно глядя на последних из нас?»