Да, точка зрения
Сталина, как правило, брала
верх. Но происходило это потому,
что он объективней, всесторонней
продумывал проблемы, видел дальше
и глубже других. Люди есть
люди - постепенно к этому привыкли
и, следуя линии наименьшего
сопротивления, переставали отстаивать
свое мнение до конца. Сталин
сознавал возникавшую здесь опасность,
сердился, ставил в пример Н.А.
Вознесенского, который был тверд
и последователен а отстаивании своих
взглядов, однако изменить ситуацию так
и не смог - перевалив 70-летний рубеж, он
стал заметно сдавать, сказывался, видимо,
возраст и колоссальное напряжение государственных
дел. В конце же 30-х г. коллегиальность
в работе Политбюро проявлялась достаточно
четко: бывали случаи, правда, довольно
редкие, когда Сталин при голосовании
оказывался в меньшинстве. Особенно это
касалось репрессий, где Сталин, как я
уже говорил, занимал более "мягкие"
позиции, чем ряд других членов Политбюро.
Убежден, что
Тухачевский, Якир, Блюхер и другие
крупные деятели были репрессированы
по политическим соображениям
и на основе коллегиальных
решений Политбюро. Личные моменты,
если и были, играли подчиненную
роль. Другое дело, насколько эти
соображения обоснованны и продуманны.
Ошибки, естественно, были возможны.
Но чтобы разобраться в них,
выяснить подлинную картину происшедшего,
надо посмотреть на дело политически,
с точки зрения государственных
интересов, провести всесторонний
и глубокий анализ ...
- И все-таки Тухачевский
...
- Заладили: Тухачевский,
Тухачевский ... Кругом только
и слышишь: изверг Сталин погубил-де
самого талантливого советского
полководца. Сколько раз приходилось
рассказывать о 30-х г., и везде
один и тот же вопрос ... Не
выдержал как-то, спросил об этом
своего старого знакомого, кстати,
ярого критика Сталина, имевшего
самое прямое отношение к работе
комиссии, реабилитировавшей Тухачевского.
- Непростой был
человек, - отвечает. - Партийное руководство
над армией не очень-то признавал,
самоуверенности и дворянской
спеси тоже хватало. Но полководцы такие
редко появляются - на десятилетия время
опередил, талантище огромный, недаром
его немцы больше всех боялись. Они и состряпали
фальшивку, а НКВД сфабриковало дело. С
юридической точки зрения обвинения полностью
несостоятельны. Реабилитировали правильно,
не сомневайся.
- Постой, неужели
только дым и был, ни малейшей
искорки? Ведь обвинительный документ
Блюхер и Алкснис подписали.
Они-то под страхом смерти не
стали бы честных людей оговаривать,
ты же знаешь ...
- Да, было кое-что.
Установлено, что Тухачевский
проводил секретное совещание,
на котором обсуждались планы
смещения Ворошилова (тогдашний
нарком обороны - В.Л.). Но юридически
ни один пункт обвинения не был подтвержден.
- Вот те на! Да
в любой стране за это не только с постов
снимают, под суд сразу же отдают! Везде
министра обороны смещает и назначает
высшее руководство. Или ты думаешь, что
Тухачевский надеялся убедить Сталина
и других членов Политбюро своим красноречием?
Зачем тогда секретность? Да ведь это фактически
заговор, государственная измена ...
- Не горячись, Иван!
Ты в юриспруденции всегда
плохо разбирался. Нужны были
улики, точные факты, неопровержимые
доказательства, словом, все атрибуты
законности, а их просто состряпали!
Да и не был Тухачевский изменником - тут
речь скорее шла об интриге, о борьбе таланта
с бездарностью ...
Не знаю, как
юридически, а с точки зрения
защиты интересов страны Тухачевского
и его группу, если, конечно, намерение
сместить наркома обороны имело
место, надо было с ключевых
постов убрать! Надвигалась война,
на карту, по сути, ставилась
судьба социализма, народа, и иметь
среди высшего командного состава
людей, способных нарушить элементарную
дисциплину, воинский долг, было
бы преступлением. Можно представить
себе, как обернулись бы события,
если в самые критические моменты
войны вместо одного генерала,
изменившего Родине - Власова - их
оказалось бы несколько десятков,
да еще на куда более влиятельных
постах! И мало что меняет, если
бы даже они ударили по "сталинскому
режиму" из-за спины по "идейным
соображениям". Результат-то был
бы один и тот же. Французскую
армию фашисты разгромили за
несколько недель в немалой
степени и потому, что в военно-политических
кругах страны не было единства,
генералы перессорились с политиками,
поддались пораженческим настроениям
...
Видите, стоило
копнуть чуть глубже, в сторону
от традиционных антикультовских
представлений, и схема "деспот Сталин
уничтожил талантливых людей" начинает
трещать по швам ... Думаю, многое в репрессиях
30-х и 40-х гг. выйдет из рамок этой схемы,
если делом заняться объективно и всерьез.
- Ваше мнение созвучно
позиции видного деятеля большевистской
партии, соратника В.И. Ленина
Елены Дмитриевны Стасовой. При
всей своей антипатии к Сталину
она считала, что на него
нельзя возлагать прямую ответственность
за неоправданные репрессии и
уничтожение честных людей. Елена
Дмитриевна возмущалась действиями
Хрущева, называла его "безответственным
авантюристом", "прожектером"3.
Ваши оценки близки и к суждениям выдающегося
немецкого писателя Л. Фейхтвангера, посетившего
Советский Союз в 1937 г. и опубликовавшего
об этом книгу. Фейхтвангер хотел лично
разобраться в том, действительно ли Сталин
в целях укрепления режима своего деспотизма
уничтожает талантливых людей. Писатель,
который оговаривает свое принципиальное
несогласие с "большевистскими" методами
руководства, особенно "в области искусства",
присутствовал на процессе Пятакова и
Радека, лично с глазу на глаз беседовал
со многими обвиняемыми и пришел к твердому
выводу о том, что процессы были полностью
обоснованны, а действия Сталина и его
соратников отвечали высшим интересам
советского народа и государства. Фейхтвангер
охарактеризовал поведение многих западных
интеллигентов, поднявших шумиху о "сталинских
злодеяниях", "близоруким", "недостойным"
и "бесчестным". И все-таки это, так
же, как и ваши суждения, убеждает мало:
слишком много очевидных фактов, идущих
с ними вразрез ...
- Что ж, я высказал
свою личную точку зрения и
предупреждал вас, что необходимыми
архивными документами и материалами
не располагаю. Но насчет "очевидности"
советую все-таки быть поосторожней.
Волюнтаризм мы осудили, а волюнтаристскую
подачу истории пока нет, хотя в этом направлении
и сделано в последние годы несколько
робких шажков ...
Подумайте еще
вот над чем. В "деспотические"
30-е гг. стенограммы политических процессов
публиковались открыто и были доступны
фактически каждому, хотя там высказывались
и шедшие вразрез с официальными мнения
и версии. При Хрущеве, стороннике "открытости"
и "гласности", все это было переведено
а служебные и секретные фонды. Не потому
ли, что они противоречили "очевидности"
официально преподнесенных и истолкованных
"фактов"?
Что касается
Фейхтвангера, то он был далеко
не одинок. Р. Роллан, А. Барбюс,
М.А. Нексе, другие прогрессивные писатели,
ученые, деятели искусств выступали в
поддержку курса Сталиа и его соратников.
Даже не очень-то благоволивший "силовым
методам" в политике Эйнштейн отказался
подписать воззвание осуждавшее репрессии
... Ведь это факт, что лучшая часть западной
интеллигенции, доказавшая верность прогрессивным
и гуманистическим идеалам, отмежевалась
от крикливой кампании разоблачения "сталинских
злодеяни". И наоборот, лицемеры и крикуны,
изменившие этим идеалам, докатившиеся
до сотрудничества с фашизмом и реакцией,
больше всех надрывали горло по поводу
"сталинского террора". Тоже хороший
повод для размышлений ...
- Вы стали наркомом
земледелия СССР как раз в
то время, когда в советской
биологической науке разрастался
конфликт между сторонниками
традиционного, мичуринского направления
и генетиками, Лысенко и Вавиловым.
Как известно, Сталин и ваш
наркомат поддержали Лысенко,
советская школа генетики подверглась
настоящему разгрому, многих ее
приверженцев, включая Вавилова, репрессировали.
Отечественная биологическая наука,
занимавшая в те годы передовые
позиции, стала серьезно отставать
от мирового уровня. Согласитесь,
после всего этого трудно поверить,
что сталинское руководство наукой
было компетентным. Я уже не
касаюсь недопустимых методов расправы
с инакомыслящими. Хрущев, при всех его
недостатках, относился к ученым, по крайней
мере, цивилизованно ...
- Хрущев куда
больше повинен в отставании
генетики, чем Сталин. В 30-е гг.
было несравненно труднее предвидеть
ее перспективность, чем в 50-е.
Никиту Сергеевича буквально
заворожили блестящие посулы
и обещания Лысенко, которому
он в отличие от Сталина
верил безоговорочно, и в результате
генетики не получили необходимой
поддержки как раз в то время,
когда у них стали намечаться
осязаемые успехи. Не сомневаюсь,
что, если бы Сталин, обладавший
незаурядным чутьем на практическую
ценность новых направлений, протянул
бы еще лет 5-6, генетики получили
бы все необходимое, и даже
сверх того. Уж что-что, а концентрировать
силы и средства на решающих
участках, находить и продвигать
талантливых ученых-организаторов
он умел, как никто иной. Ведь
это факт, что именно Сталин
был одним из первых политических
лидеров мира, осознавших всю
громадную практическую значимость
ядерных исследований и освоения
космоса. Да и твердая поддержка
им малоизвестных в то время И.В. Курчатова
и С.П. Королева, которых не очень-то признавала
академическая элита, говорит о многом.
Ломая косность и рутинерство тогдашних
научных "светил", ЦК партии под руководством
Сталина придал работам на этих, казавшихся
многим даже в научном мире полуфантастическими
направлениях общегосударственное значение.
В результате, отставая от Запада в экономическом
отношении на десятилетия, наша страна
на ключевых участках научно-технического
прогресса сумела занять ведущие позиции,
подвела необходимый материальный фундамент
под статус великой державы.
- Вы уже говорили
об этом в начале нашей беседы,
касаясь экономики ...
- Что ж, повторю
еще раз, придется вам потерпеть,
раз взялись выслушать меня
до конца.
Большинство оригинальных
школ, выдвинувших советскую науку
на передовые рубежи в мире,
сложились и набрали силу в
проклинаемый иными журналистами
и литераторами сталинский период.
Их расцвет приходится на конец
50-х - начало 60-х гг., после чего все постепенно
пошло под откос. Знаменитые отечественные
школы стали захиревать, в науке возобладали
групповые интересы и монополизм именитых
кланов, ученые, особенно гуманитарного
профиля, стали мельчать прямо на глазах.
Вы, наверное, находите
в газетах многочисленные примеры
того, как могущественные научные
кланы расправляются с талантливыми
"чужаками". Можете говорить
что угодно, но я абсолютно
убежден в том, что в начале
80-х гг. КПД нашей науки стал куда ниже,
чем сорок лет назад, а всякой дряни, мешающей
ее нормальному развитию, несравненно
больше. Впрочем, очистительные процессы
замедлились всюду ...
- И все-таки хотелось
бы поподробней о генетике ...
- Что ж, вернусь
к ней. В конце 30-х гг. и
в первые послевоенные годы, когда
страна испытывала острейшую
нехватку сил и средств для выживания
в схватке с фашизмом, а затем и восстановления
из руин, мы просто не могли иметь роскошь
содержания бесплодной, оторванной от
жгучих требований жизни науки. Все, буквально
все в те годы жестко подчинялось интересам
укрепления экономического и оборонного
потенциала, к любому вопросу подходили
прежде всего именно под таким углом.
Научные исследования,
проводившиеся Лысенко и его
сторонниками, были четко нацелены
на реальную отдачу и в ряде
случаев уже приносили осязаемый
практический эффект. Я имею в
виду как повышение урожайности, так и
внедрение новых, более перспективных
сельскохозяйственных культур. Работы
же Вавилова и его последователей каких-либо
практических результатов не обещали
даже в обозримом будущем, не говоря уже
о тогдашнем настоящем.
Кстати, среди
генетиков преобладали ученые
буржуазной, дореволюционной закваски
с элитарными, подчас явно антинародными
замашками, афишировавшие свою "аполитичность"
и преданность "чистой науке", которой,
мол, не до "заземленных", практических
нужд. Кое-кто из них чуть ли не в открытую
солидаризировался с человеконенавистническими
расовыми "теориями" фашизма и даже
работал на их подтверждение. Один из таких
академических снобов - биолог Тимофеев-Ресовский
- пошел даже на прямое предательство Родины,
добровольно оставшись в фашистской Германии,
где всю войну протрудился в научно-исследовательском
институте в Берлине, тесно связанном
со спецслужбами гитлеровского рейха.