Дистанцирование главных членов предложения

Известно далее, что подлежащее в немецком языке в некоторых  случаях может быть отнесено с  обычного для него первого или  третьего места на конец предложения. Оно получает тогда особую выпуклость, значительность; этим создается известный драматический эффект. Возьмем в качестве примера: «Hinter dem bräunlichen, im Winde wehenden und tanzenden Kleinwald des Uferschilfes dehnt sich manche Meilen weit der See…» [H.H.1, c.16].

Постановка того или иного слова  на первое место зависит от нашей познавательной установки. Думая и говоря, мы имеем определенную исходную точку суждения; от этой отправной точки развивается наша мысль и произносимое нами предложение.

Член предложения, выдвигаемый  на первое место по причинам, указанным выше, не обязательно будет самым ударенным, наоборот, иногда значение его будет ничтожно, так что часто он будет служить только связующим, сцепляющим звеном двух предложений.

В основном выдвижение второстепенного  члена предложения на первое место  диктуется не потребностями логического ударения, а имеет эпическую функцию, соединяя повествование в плавное целое, объединенное логической и временной связью, придавая ему «стройный, осмысленный характер» [14, c. 255-261].

Значительно сложнее обстоит дело с расположением других членов предложения, так как оно определяется принципом свободного порядка слов, т.е. смысловыми и стилистическими факторами. Выяснить, в чем сущность этих факторов легче всего на примере русского языка, поскольку в русском языке с его свободным порядком слов смысловые и стилистические факторы являются ведущими для расположения слов в предложении вообще.

В немецком языке в зависимости  от коммуникативной нагрузки располагаются  подлежащее, дополнения и обстоятельства. При этом для них действует то же основное правило, что и в русском языке: если эти члены предложения заключают в себе данное (известное), то они занимают первое место, если же они обозначают новое (неизвестное), то располагаются на последнем месте, или по крайней мере ближе к концу предложения.

Так же как и в русском, в немецком языке возможен эмфатический порядок слов, т.е. местоположение нового перед данным, часто на первом месте  в предложении. Отсюда возможность  образования предложений-синонимов, как. Например:

Diese Arbeit ist schwer. – Schwer ist diese Arbeit.

Но в отношении подлежащего, дополнения и обстоятельства принцип  местоположения в зависимости от задания высказывания осуществляется в немецком языке не так последовательно, как в русском: его ограничивают твердые правила места сказуемого. Эта особенность отчетливо проявляется в случаях, когда как данное выступает два (или больше) члена предложения. Сказуемое в этих случаях занимает второе (или образуя рамку, а, следовательно, занимая последнее место), разрывает состав данного, поскольку перед ним может стоять только один член. Это затемняет в известной степени членение предложение на данное и новое, в русском же языке весь состав данного может предшествовать новому.

 Plötzlich erschien hinzuckend wie ein Wetterleuchten im treibenden Gewölk bleich ein großes Gesicht…[H.H.2, c. 220].

В немецких предложениях после сказуемого стоит член предложения, относящийся к данному, в то время  как само сказуемое относится  к новому. Но место непосредственно  после сказуемого нередко занимает новое, особенно часто это наблюдается при наличии рамки. Местоположение члена предложения оказывается в таких случаях недостаточным показателем его нагрузки, а все предложение недостаточно определенным с точки зрения коммуникативного задания. В устной речи недостаточность порядка слов в этом отношении компенсируется интонационными средствами. В письменной же речи понимание подобных предложений и их перевод может представлять трудности.

В таких случаях особенно важно учитывать контекст, ибо  из контекста почти всегда ясно задание каждого предложения, даже если оно не выражено никакими формальными средствами [12, c. 69-70].

3. Общие принципы организации порядка слов как основного способа выражения синтаксических отношений в предложении

В отношении порядка слов немецкий язык весьма своеобразен, значительно отличаясь даже от близкородственных современных германских языков. В.Г. Адмони рассматривает характерные черты порядка слов, которые наилучшим образом отображают его основные принципы в немецком языке, по трем пунктам. В них затрагиваются как ранее упомянутые нами особенности порядка слов, так и рассматриваемые нами далее функции порядка слов в немецком языке.

1. Сочетание фиксированности и нефиксированности в системе порядка слов в немецком языке

Фиксированность (чаще всего относительная) и нефиксированность (тоже относительная) распределены в строе немецкого предложения довольно отчетливым образом.

В предложении в немецком языке  закреплено место сказуемого, и притом, прежде всего его глагольной части, — как спрягаемого глагола, так и именной части сложной глагольной формы или составного глагольного сказуемого. Другие составные элементы сказуемого (отделяемая приставка, отрицание, именной член  сказуемого)   также  фиксированы с  точки  зрения порядка слов, но в гораздо меньшей степени. Что же касается подлежащего и  остальных  членов  группы  сказуемого   (дополнений,  обстоятельств, предикативного определения, модального члена), то их  месторасположение  является нефиксированным,  т.  е.  может значительно варьироваться в зависимости от общего смыслового и эмоционального содержания предложения и его взаимосвязей с контекстом.

Все же дополнение в винительном  падеже обычно — при прочих равных условиях — следует за дополнением в дательном падеже, обстоятельства с локальной семантикой тяготеют либо к началу предложения, либо к его концу (особенно направительные). Местоименные компоненты предложения предшествуют именным, коммуникативно более весомые компоненты предложения следуют за менее весомыми и т. д. Однако постановка спрягаемой формы глагола на второе место в предложении делает эту форму как бы осью всего предложения. Э. Драх делит все простое повествовательное предложение на три части [15, c. 124-127]:

1) «предполье»,  предшествующее  спрягаемой форме глагола;

2) середина, занимаемая этой формой;

3) «заполье», стоящее за этой  формой. Однако место, занимаемое  этой формой, вряд ли можно  считать серединой предложения,  так как заполье обычно значительно  больше, чем предполье. Кроме того, в заполье следует выделить последнее место,    обычно    заполняемое именной формой глагола или вообще неизменяемым компонентом глагольно- сказуемной рамки.

Порядок слов в немецком языке, как  правило, является фиксированным лишь в том смысле, что он означает определенную «закрепленность» глагольных элементов сказуемого на определенных местах в предложении. Это не означает, что фиксированные члены предложения получают свою синтаксическую характеристику только благодаря своей фиксированности. Как раз глагольные элементы сказуемого имеют в немецком языке сравнительно отчетливую морфологическую форму, выявляющую как общий морфологический характер глагола, так и его конкретную синтаксическую функцию в предложении. В предложениях: Ich habe gestern die Arbeit begonnen и Du hast gestern diese Arbeit begonnen — формы habe, hast раскрываются в своем значении (глаголы настоящего времени изъявительного наклонения действительного залога единственного числа 1-го и 2-го лица) прежде всего из своей собственной формы (окончания -е, -st), а затем, во вторую очередь, из сочетания с местоименными подлежащими (ich, du), отграничивающими все же имеющую место многозначность глагольных форм (в данном случае habe могло бы быть и третьим лицом конъюнктива, совпадение этой формы с первым лицом конъюнктива предотвращается уже не морфологическими, а синтаксическими средствами и общей семантикой предложения). Таким образом, тот факт, что эти глагольные формы стоят здесь на определенном, строго фиксированном месте в предложении (на втором месте), отнюдь не является здесь необходимым, чтобы выявить грамматическое содержание этих форм. Фик-сированность места не выполняет здесь функции грамматической, синтаксической характеристики слова, или во всяком случае эта функция порядка слов имеет здесь только подчиненное, второстепенное значение, давая дополнительную грамматическую характеристику слова, которая приобретает несколько большее значение лишь тогда, когда в предложении выступают наиболее многозначные глагольные формы, в частности формы 1-го и 3-го лица множественного числа,    совпадающие с инфинитивом (напр.: Wir haben gestern diese Arbeit begonnen; впрочем, и здесь основную роль в  выявлении наличного в данном предложении грамматического   значения формы haben играет  местоименное подлежащее wir).

2. Логико-грамматические функции порядка слов в немецком языке

Фиксация спрягаемой формы глагола служит, таким образом, в немецком языке не для того, чтобы раскрыть значение спрягаемой глагольной формы в ее синтаксической роли, но она очень важна для того, чтобы выразить определенный оттенок содержания предложения (именно предложения, а не самой глагольной формы) в отношении целого ряда сторон предложения. Постановка спрягаемой формы глагола на втором месте выявляет, что данное предложение является самостоятельным (или сочиненным, или главным), а не подчиненным, что данное предложение является повествовательным, а не вопросительным или повелительным, что данное предложение является эмоционально умеренным, а не восклицательным.

Конечно, все эти типы предложения выявляются здесь не только благодаря фиксации спрягаемой формы глагола на втором месте, но также с помощью ритмико-интонационного оформления предложения, употребления специальных морфологических форм, всего контекста и т. д. Но тем не менее роль порядка слов, т. е. фиксация спрягаемой формы глагола, оказывается исключительно важной для разграничения соответствующих типов предложения. А это становится возможным именно потому, что синтаксическое значение самого глагола обнаруживается отнюдь не благодаря порядку слов, а другими способами, и прежде всего на основе морфологического оформления самого глагола.

Такое использование  фиксированного порядка слов в немецком языке еще более увеличивает различие в характере порядка слов между немецким языком и такими языками со строго фиксированным порядком слов, как например английский язык и другие языки с аналитическим строем. В этих языках закрепление тех или иных членов предложения на определенной позиции служит прежде всего для того, чтобы выявить синтаксический характер данного слова, его функцию в предложении (напр., выявить, что член предложения, занимающий первое место, — подлежащее). Между тем в немецком языке фиксированный порядок слов даже там, где он есть, такой функции не выполняет, а используется в других целях.

Та функция  порядка слов, которая заключается в выражении грамматических  отношений,  проявляется    в    немецком    строе элементарного предложения лишь в очень ограниченном количестве случаев, чаще  всего как средство  выражения  субъектно-объектных отношений. В силу частого совпадения форм именительного и винительного падежей как у существительных (кроме существительного слабого склонения в единственном числе: Genosse в отличие от Genossen во всех остальных падежных формах), так и у артикля и соответствующих ему слов (кроме мужского рода единственного числа: der—den) выявление субъектной или объектной роли существительного непосредственно морфологическими средствами чаще всего оказывается невозможным. Средством различения субъекта и объекта, производителя действия и предмета действия, подлежащего и прямого дополнения может стать в этих случаях порядок слов; в предложениях типа: Die Mutter liebt die Tochter — подлежащим, естественно, будет рассматриваться стоящее на первом месте в предложении слово die Mutter.

Однако обычно в развернутой  речи выражение субъектно-объектных  отношений и в подобных случаях  поддерживается общим смыслом предложения, всем контекстом, а также косвенными морфологическими показателями, например формой числа согласующегося глагола при различии в числе между подлежащим и прямым дополнением и т. д.

Выражение морфологически невыявленных субъектно-объектных  отношений может быть достигнуто даже вопреки логической схеме, подсказываемой порядком слов. При наличии определенной, четкой семантики всего предложения и при соответствующем контексте морфологически невыявленное подлежащее может даже стоять после морфологически невыявленного прямого дополнения: Die Möven, die doppelt und vielmal so stark sind wie sie, fürchten sie nicht [H.H.1, c. 99].

Подлежащим здесь несомненно является sie. Но на первом месте стоит все же die Möven, поскольку именно чайки являются в данном предложении семантически новым, тем, к чему надо привлечь внимание читателя, а именно вследствие смысловой четкости всего предложения в целом такая постановка прямого дополнения на первом месте отнюдь не мешает раскрытию его синтаксического строения и подлинного смысла.

3.  Структурно-грамматическая  функция порядка  слов в  немецком  языке

Из всех способов использования  порядка слов наиболее важной для немецкого языка оказывается структурно-грамматическая функция порядка слов, т. е. использование порядка слов для обеспечения цельности и организации предложения (или синтаксической группы)  как определенного законченного единства. Осуществление этой структурной функции дости-гается в немецком языке по отношению к предложению с помощью глагольно-сказуемной рамки,  охватывающей все предложение  в целом, за исключением первого места   в предложении. Приобретая в литературном немецком языке исключительно большое значение в силу особых условий исторического развития немецкого национального языка, но целиком основываясь на общих тенденциях развития немецкого языкового строя, рамочная конструкция предложения в современном немецком языке не выступает больше как в какой-то мере внешняя и механическая норма, что частично имело место в письменных формах речи в XVII в., а употребляется более дифференцированно. В современном немецком языке за глагольно-сказуемную рамку предложения выносится целый ряд членов предложения в зависимости от характера оформления и конкретной семантики этих членов и всего предложения [3, c. 297-301].

Таковы важнейшие принципы организации порядка слов в немецком предложении. Как мы видим, они связаны теснейшим образом с общими преобладающими структурными чертами строя немецкого языка как системы построения, являются их непосредственным выражением.