Дистанцирование главных членов предложения

Надо сказать, что, несмотря на определенную гибкость немецкого порядка слов в самостоятельном  предложении в плане размещения подлежащего относительно сказуемого, оно тяготеет более к контактной связи, т. е. подлежащее чаще всего стоит непосредственно перед сказуемым, либо сразу после него, и контактная связь является ведущей. Все случаи так называемого дистанцирования главных членов предложения в самостоятельном повествовательном предложении, так или иначе, обуславливаются соответствующими факторами и, в первую очередь, эта дистантная связь возникает под влиянием коммуникативного задания высказывания.

 

 

3.2 Позиции подлежащего  и сказуемого при прямом и обратном порядке слов

 

 

Исследовав  на примере современной художественной литературы (H.Hesse. Glück, Hesse H. Narziß und Goldmund) проблему функционирования дистантной синтаксической связи в субъектно-предикатной структуре повествовательного предложения в немецком языке, мы установили наличие свойственных данному явлению черт, повторяющихся при тщательном и преднамеренном наблюдении за употреблением такого словорасположения. Данные особенности предлагаем отобразить при помощи таблицы 1.

Данная таблица позволяет  наглядно определить частотность дистанцирования главных членов предложения при прямом и обратном порядке слов. Таким образом, путем исследования данного явления на примере художественной литературы мы выявили 512 случаев отступления от правил контактного порядка слов, 284 из которых принадлежат разграничению подлежащего и сказуемого при обратном порядке слов, а 228 – при прямом. Завидное большинство случаев дистанцирования главных членов предложения при обратном порядке слов представляется возможным объяснять, опираясь на высокую степень гибкости расположения членов предложения при их обратном следовании. Нетрудно заметить, что при прямом порядке слов все формы, отделяющие подлежащее от сказуемого, принадлежат в общей сложности группе существительного, то есть  в нашем случае подлежащего, и более подробно описывают его. Это касается, прежде всего, аппозиций, придаточных определительных предложений, некоторого количества наречий и предложных групп. Напр.:

Dieser Blick, zusammen mit eben jener seltsam gespannten Haltung, hätte für schüchtern gelten können…[H.H.1, c. 119].

Der Sinn, der sich aller Schrift entzieht und ihr dennoch innewohnt, ist immer einer und derselbe [H.H.1, c. 141].

Mein Ziel aber liegt nicht im Ungewissen, es liegt hier, im Kloster…[H.H.2, c. 69].

Alles Lebendige und Strahlende an diesem Jüngling sprach so deutlich [H.H.2, c.40].

Учитывая  то, что факт дистанцирования подлежащего  и сказуемого поддается закономерному  обоснованию и не подлежит ряду исключений, присущих порядку слов, мы предлагаем объяснять данный феномен, полагаясь  не только на коммуникативную нагрузку членов предложения, но и на некоторые грамматические правила. В данном ключе весомым для нас, как упоминалось ранее, является аспект, касающийся объема группы существительного. 

Группа существительного является одним из важнейших средств расширения объема элементарного предложения, позволяющих внутри данного предложения (а не средствами сочинения или подчинения предложений) широко отразить соответствующий отрезок объективной действительности. Группа существительного не прикреплена к определенной функции в предложении — она может выступать везде, где выступает существительное. Впрочем, функция существительного оказывает определенное влияние на размер его группы.

Как и другие синтаксические группы, группа существительного может обладать тенденцией к столь тесному семантическому срастанию своих членов, что становится лексической единицей, хотя и выраженной в форме синтаксического словосочетания. Такие фразеологические сращения, широко представленные в русском языке (железная дорога, грудная жаба и т. д.), встречаются и в немецком языке, но чаще подобным русским формам соответствуют в немецком языке сложные слова (Eisenbahn и т. д.). Более того, в форме сложного слова в немецком языке иногда дается содержание синтаксической группы.

Слова, входящие в группу существительного, могут быть чрезвычайно  многообразны по своему обобщенному  грамматическому значению. Группа существительного является поэтому с точки зрения своего содержания очень емким синтаксическим образованием, тем более что включаемые в состав группы существительного определения могут в свою очередь быть ядрами синтаксических групп, конкретизируясь определениями (определения второй степени), которые опять-таки могут сами обладать определениями (определения третьей степени) и т. д. Группа существительного получает здесь возможность впитать в себя содержание, которое могло бы быть выражено в распространенном или даже сложном предложении.

При возможности такого и даже еще более обширного  размера группы существительного, использующей как подчиненные компоненты разных видов и степеней, так и сочиненные формы, особое значение получают средства, организующие эту группу.

Основным условием синтаксического  объединения слов в группе существительного, как и в каждой синтаксической группе и в предложении, является смысловая связь между членами группы. Это объединение слов в группе существительного оформляется и закрепляется целым рядом особых синтаксических средств. Наряду с морфологическими средствами, на основе которых создается широко используемое в группе согласование и управление, средствами синтаксической связи в группе существительного служит также порядок слов, выступающий в форме контактного расположения слов и рамочной конструкции, а также ритмико-интонационные средства.

Контактность в качестве важнейшего средства синтаксической связи (конечно, наряду с ритмико-интонационным оформлением группы) служит для введения в группу существительного частиц и наречных определений местного характера (напр.: Goldmund selbst, das Haus da и т. п.), а также в сравнительно редких случаях атрибутивного употребления краткой формы прилагательного (типа Roeslein rot). Контактность в значительной мере обеспечивает синтаксическую связь в группах с так называемой «неизменяемой» формой существительного (типа ein Pfund Brot).

Существенную роль контактность играет как дополнительное средство связи, особенно при управлении (постановка предложного определения и родительного падежа рядом с определяемым).

Специфическую роль для  оформления синтаксических связей в группе существительного играет рамочная конструкция. Она обладает способностью помогать синтаксическому соотнесению с определяемым не одного какого-либо определения, а целого ряда определений. Рамочная конструкция, как правило, охватывает все согласующиеся члены группы существительного, оформляя, таким образом, в известной мере всю группу существительного, за исключением несогласующихся определений.

Рамочная конструкция  в группе существительного образуется в результате того, что наиболее тесно связанные с определяемым и лишенные самостоятельной вещественной семантики элементы группы как бы отрываются от определяемого и ставятся в начале всей группы, а между ними и определяемым помещаются все другие согласующиеся члены группы (со своими определениями).

Наибольшее значение для создания рамочной конструкции  из компонентов группы существительного имеет артикль. Наряду с артиклем в аналогичной роли в образовании рамочной конструкции выступает в группе существительного предлог, а также указательные, неопределенные и притяжательные местоимения, в некоторых случаях даже прилагательные и определения в родительном падеже.

Будучи чрезвычайно  широко распространена в немецком языке, рамочная конструкция в группе существительного вместе с тем не является специфической чертой именно немецкого языка. Аналогичная конструкция характеризует также и ряд других языков, в которых имеется артикль, а частично и языков, в которых артикль отсутствует, как, например, русский язык, в котором рамочная конструкция образуется с помощью предлога, указательных местоимений и т. д. Этим рамочная конструкция в группе существительного резко отличается от глагольно-сказуемостной рамки в немецком языке, которая является специфической особенностью строя немецкого языка.

Рамочная конструкция, помогая организации значительной части группы существительного в  целом, вместе с тем является дополнительным средством для размежевания согласующихся  и несогласующихся членов группы, поскольку несогласующиеся определения, как правило, внутри рамки не стоят. То структурное единство, которое достигается применением рамочной конструкции, распространяется как раз на определения, находящиеся в более глубокой, внутренней связи с определяемым, напр.:

Zwei goldne Sackuhren hab ich weggebixt…[Fr.Sch., c.70].

Входящие в рамку, т. е. согласующиеся члены группы существительного, расположены перед существительным. Они, таким образом, оказываются точно фиксированными в группе существительного. С другой стороны, несогласующиеся члены группы в известной мере также фиксированы — они чаще всего стоят после определяемого. Определение в родительном падеже стоит, как правило, после определяемого, но при наличии в нем семантики производителя действия оно обладает тенденцией стоять перед определяемым (напр.: des Heuchlers Lavre) [3, c. 210-213].

В «Дуден, Грамматике современного немецкого языка» [34, c. 661] отмечается разделение группы существительного на две части:

1. часть, включающая в основном артикли и местоименные сопроводители, называется сопровождающее поле;
2. часть, которую можно охарактеризовать как узкую группу существительных.

Таким образом, всю группу существительного можно  определить ради уточнения как распространенную группу существительного, которую в  качестве наглядности предлагается выразить в уравнении:

распространенная  группа существительного = сопровождающее поле + узкая группа существительного.

Именно сопровождающему полю мы уделим большее внимание. Дело в том, что различные части речи, входящие в это поле, создают, на первый взгляд, условия для нарушения порядка слов. Но это абсолютное заблуждение, поскольку в данном случае все перечисленные в дальнейшем части речи будут принадлежать сопровождающему полю группы существительного. А если данное существительное выполняет в предложении роль подлежащего, то и части речи, принадлежащие первому, будут относиться  и к подлежащему.

В начале или  конце группы существительного могут  стоять частицы, которые выражают отношение  к предыдущему высказыванию или  определенную установку говорящего:

…der Meister selbst aber war kein Vorbild für ihn [H.H.2, c. 165].

Так, модальная частица aber, по своему определению выражает отношение говорящего к тому, что было сказано, при этом то, что говорится в данный момент противопоставляется сказанному ранее. Для более яркого противопоставления  частица aber ставится зачастую рядом с противопоставляемым объектом, отграничивая или дистанцируя его (в нашем случае подлежащее) тем самым от сказуемого.

Die andre von mir erdachte Fabel aber war diese: Jakob war ein Tunichtgut…[H.H.1, c. 102].

Исходя из контекста, мы видим, как противопоставляются  два домысла автора по поводу произошедшего  с Якобом.

Несомненной схожестью с частицей aber обладает jedoch, благодаря которому подчеркивается важность данного высказывания по отношению к предыдущему. Именно она служит частой причиной дистантного расположения подлежащего и сказуемого как при прямом, так и при обратном порядке слов.

Eine Anzahl bedächtiger und unsportlicher Möven jedoch findet sich jedesmal…[H.H.1, c. 97].

Aus der Umhüllung kam jedoch nichts dergleichen zum Vorschein [H.H.1, c. 63].

К такого рода модальным частицам можно отнести  и модальное слово nämlich:

Goldmund nämlich weiß angeblich nichts von seiner Mutter…[H.H.2, c. 54].

Уже само значение этого слова «именно» подсказывает нам, что законное место его возле дополнения или подлежащего, выраженных либо личными местоимениями, либо существительными. Немыслимым кажется разрыв подлежащего Goldmund от nämlich: Goldmund weiß nämlich angeblich nichts von seiner Mutter…Предложение теряет смысл.

Существует  также мнение, что слова типа also, nun, ja,  aber, nämlich относятся к контактным словам. Функции этих слов видятся исследователям по-разному. Одни видят их предназначение в том, чтобы дать говорящему время для формулирования основной мысли, другие считают их средством выявления позиции говорящего в разговоре, с помощью которого выявляется его заинтересованность в ходе беседы. Представляется, что они объединяют в себе и то, и другое. Ср.:

Er selbst aber, dies war ihm heute klargeworden, gehörte nicht hierher…[H.H.2, c. 72].

Und doch konnte ja auch das Wort “alt” ganz anderes ausdrücken! [H.H.1, c. 28].

Auch die Kenntnis der Natur nämlich ist eine Wissenschaft, nicht bloß eure blöde Grammatik [H.H.2, c. 74].

Im Sessel, den Niklaus ihm bezeichnet hatte, saß nun Goldmund am Zeichentisch [H.H.2, c. 156].

Исходя из собственных  наблюдений, считаем необходимым отметить тот факт, что при обратном порядке слов пауза возникает не непосредственно после контактного слова, а после стоящего за ним подлежащего, подчеркивая тем самым важность субъекта действия.

В данном разрезе  следует также, на наш взгляд, упомянуть аппозицию. Нередко причиной отрыва подлежащего от сказуемого являются две группы существительных, согласованных в падеже, так называемые аппозиции [33, c.663-664]. Например:

Unser Ephorus, der Direktor des Seminars, galt für einen guten Hebraisten…[H.H.1, c. 120].

Аппозицию можно  рассматривать как в узком, так  и в широком смысле. Аппозиция  в узком смысле не выделяется запятыми или же тире, напр.:

Die Kraft seiner Lenden ist versiegen gegangen…[Fr. Sch., c.22].

Der Gedanke Gott weckt einen fürchterlichen nachbar auf…[Fr. Sch., c.134].

Räuber Moor antwortet nicht und tritt weiter zurück [Fr. Sch., c. 142].

Аппозицию в  широком смысле можно представить примерами:

Ein Ring, so kostbar er auch ist, ist im Grunde bei jedem Juden wiederzuhaben…[Fr. Sch., c. 39].

Solche Wörter, ganz ohne Tendenz einem Zeitungsblatt entnommen, lauten etwa so: Tochtergesellschaft…[H.H.1, c. 111].

Der Mensch, so wie ihn Gott gedacht und wie die Dichtung und Weisheit der Völker ihn manche tausend Jahre lang verstanden hat, ist geschaffen mit einer Fähigkeit, sich zu freuen…[H.H.1, c.42]. и т.д.

Аппозицию в  широком смысле можно также рассматривать  как случай вынесения за рамку. Таким образом, вынесение за рамку происходит в пределах именной рамки посредством последующих комментариев, объяснений, уточнений, дополняющих подлежащее. Наречия и причастия, как правило, не склоняются в данном случае и проявляют себя значительно самостоятельней [35, c. 105]: