Закономерность расстройств восприятия
заключается лишь в том, что
характер проявления этих расстройств
индивидуален, для каждого курящего
свойственно преобладание иллюзий
того или иного вида – зрительных
или слуховых, пространственных или
временных. Однако особенности восприятия
определяются и дозой: при передозировке
привычные закономерности и чередования
могут смещаться. Но все же можно считать,
что большинству привычно курящих индивидуально
свойственно преобладание того или иного
свойства иллюзий, определенное качество
каждого вида расстройства восприятия,
относительная последовательность появления
видов иллюзий и их динамика.
Мышление приобретает эмоциональное
содержание, меняется в качестве
своем и в темпе. Мышление связано
с эмоциональными переживаниями, иногда
страха (в начале или при передозировке),
но чаще – благодушия.
Течение мыслей меняет скорость.
Мысли могут проноситься с
огромной быстротой, поэтому появляется
ощущение остановившегося времени.
Примечательно, что на этом этапе опьянение
курильщик может смотреть на себя как
бы со стороны и оценивать происходящее
с ним. Но вскоре мышление утрачивает последовательность
и становится отрывочным, наблюдается
неспособность и к концентрации внимания.
Сознание вначале остается ясным, качество
мышления не изменено, и это позволяет,
как бы со стороны, оценивать свои переживания.
Такая отстраненность наблюдается только
в психоделическом опьянении. Это дает
некоторым психиатрам основание проводить
параллели с шизофреническими симптомами,
а в некоторых случаях устанавливать причинно-следственные
связи между гашишизмом и шизофренией.
Но иногда, коль у одного возникло чувство
ужаса, страх охватывает всех, и только
разбежавшись и попрятавшись, курильщики
приходят в себя. Во всех известных нам
подобных случаях не было словесной передачи
чувства. Возможно, что эмоции передавались
мимически, но нельзя не допустить, что
в гашишной интоксикации оживают и какие-то
архаичные способы передачи аффектов.
При более глубоких фазах действия
гашиша отмечается парадоксальность восприятия,
эмоциональная спутанность, хаотичность
переживаемых чувств. С углублением интоксикации
мышление приобретает черты бессвязности.
Эта бессвязность может иметь и элементарное
бредовое содержание, если сочетается
с чувством страха и галлюцинациями.
Гашишная интоксикация, с одной
стороны, отличается от опийной,
с другой – от алкогольной
и барбитуратной. При опийном
опьянении интеллектуальная функция
меняется, но не выпадает. Изменяется
темп, и мышление, утрачивая качество глубины,
обогащается фантастическими представлениями
и разнообразием ассоциаций. В опийной
интоксикации всегда можно усмотреть
интеллектуальную продукцию, часто доходящую
до уровня идеи. В гашишной интоксикации
интеллектуальная продукция диктуется
восприятием и эмоциями, не поднимаясь
до уровня умозаключения. Отличием гашишного
опьянения алкоголем или снотворным служит
оживление подкорки головного мозга, области
подсознания. В алкогольной интоксикации
и интоксикации снотворными мы наблюдаем
торможение этих областей, доходящее до
выключения жизненно важных систем.
Возможность гашиша вызывать
патологическое пристрастие, зависимость
признавалась не всеми. В разногласии
усматривалась определенная система.
Специалисты, работавшие там, где гашиш
употреблялся традиционно, описывали
состояние хронического злоупотребления,
которые, бесспорно, можно квалифицировать
как наркоманические. Специалисты Европы
и Северной Америки признавали, что гашиш
способен вызывать состояние привыкания
(habituation), но не пристрастия (addiction). Или,
с привлечением термина «зависимость»,
соглашались, что гашиш вызывает зависимость
психическую, но не физическую. Абстинентный
синдром при гашишизме в европейской и
североамериканской литературе не описывался.
Вред гашишизма усматривали, прежде всего,
в том, что курение гашиша (как правило,
в молодом возрасте) отвлекает от общественно
положительных целей, прерывает нормальное
психосоциальное развитие индивидуума.
Кроме того, употребление гашиша, по мнению
западных авторитетов, открывает путь
собственно к наркотизму.
Вопрос о наркогенности гашиша
может решаться с привлечением
статистических данных. По статистике
США, среди попробовавших марихуану 10
% со временем становятся привычными курильщиками,
которые тратят значительную часть времени
на доставание и курение марихуаны, а из
тех, кто попробовал спиртное, 1 % становятся
«имеющими алкогольные проблемы» [см.:
90, с. 78].
В первой отечественной монографии,
посвященной гашишизму, принадлежащей
А. Л. Камаеву, содержатся следующие
утверждения: 1) анашизм принимает
хроническую форму; 2) при долгом
употреблении гашиша появляется
ряд психических и физических расстройств,
аналогичных тем, которые развиваются
на почве хронического морфинизма; 3) хронический
анашизм напоминает хронический алкоголизм;
4) анашизм развивает эмоциональную тупость,
понижает ителлект и технические функции,
ослабляет нравственные чувства; 5) факт
привыкания к анаше мы считаем доказанным
[см.: 41, с. 25-31]. Монография А. Л. Камаева
по существу является первым в мировой
литературе клиническим описанием гашишизма
как формы наркомании, правда, не со всеми
его выводами можно однозначно согласиться.
Способность гашиша при длительном
употреблении вызывать неблагоприятные
последствия – предмет споров,
так же как и способность
гашиша вызывать физическую зависимость.
В литературе даже представлены
крайние мнения: гашиш не вызывает видимых
расстройств здоровья и приводит к глубоким
степеням слабоумия, к шизофреническому
типу дефекта. Гашишизм в европейской
популяции не показывает неблагоприятных
последствий обычно потому, что переходит
в другие формы наркотизма, и последствия
злоупотребления новыми наркотиками маскируют
или не дают развиться осложнениям гашишизма.
Например, в 1996 году в штате
Калифорния (США) марихуана, наконец.
Была легализована, правда, с некоторыми
оговорками. Глобальная проблема
зависимости от наркотиков всегда порождает
сопутствующие, в том числе и вопрос о
свободе воли. Легализация марихуаны в
Калифорнии вызвала широкую дискуссию
среди американских ученых.
Главным противником легализации
марихуаны выступил профессор
Эрик Вот, председатель Международного
института изучения наркотиков. Он заявляет,
что адвокаты легализации наркотиков
утверждают, что после легализации снизится
преступность, наркодилеры будут вытеснены
с рынка, государство получит прибыль
от налогов на наркотики, что запреты не
работают, а война, объявленная наркотикам,
проиграна. Однако стоит внимательно изучить
ситуацию, заявляет американский ученый,
с теми наркотиками, которые легальны.
Алкоголь вызывает примерно 100 тысяч смертей
в год и является причиной 11 миллионов
случаев алкоголизма. Пристрастие к табаку
стало причиной 400 тысяч смертей ежегодно.
Табакокурение вызывает эмфизему, хронический
бронхит, рак – этот список может быть
продолжен, и никогда налоги на табак не
приближались к цифре, способной покрыть
расходы на лечение этих болезней. Тот
довод, что легализация приведет к уменьшению
преступности, показывает непонимание
природы злоупотребления наркотиками.
Пример с Нидерландами неудачен, так как,
например, использование огнестрельного
оружия на почве употребления наркотиков
возросло на 40 %.
В 1972 году сторонники наркотиков
подали петицию в Совет по
законам о наркотиках (DEA) с предложением
провести марихуану из Списка I (запрет
на медицинское назначение, высокая возможность
злоупотребления, использование в качестве
лекарства не общепринято, небезопасное
вещество) в Список II (высокая опасность
злоупотребления, может быть использована
в качестве лекарства и назначена больному).
Эту петицию подали Национальная организация
за реформирование законов о марихуане
(NORML), Альянс за каннабисную терапию (АСТ)
и Корпорация каннабиса Америки. Стоит
обратить внимание на факт, что ни одна
из этих организаций не имеет признанной
научной или медицинской поддержки и не
представляет аккредитованного медицинского
сообщества.
Хотя после нескольких лет
маневров DEA и приняла рекомендацию
о возможном медицинском использовании
марихуаны и перевода этого наркотика
в Список II, рекомендация не обрела силу
закона. Американская медицинская ассоциация,
Национальное общество исследования склероза,
Американское общество глаукомы, Американское
общество рака и Американская академия
офтальмологии отказались использовать
марихуану в качестве лекарства.
Эрик Вот обрушивается с критикой
на изданную в 1993 году книгу
«Марихуана – запрещенное лекарство»
Лестера Гринскуна, выступающего за легализацию
марихуаны и называет его доводы набором
анекдотов [см.: 24]. Л. Гринскун утверждает,
что марихуана может быть использована
для облегчения болей при СПИДе, уменьшении
тошноты, снятия менструальных болей.
Э. Вот указывает, что в работе его оппонента
не указываются сведения о дозах, способы
контроля, квалифицированно подтвержденные
данные о токсичности и эффективности
медицинской экспертизы. Большинство
сторонников легализации марихуаны и
даже таких препаратов, как ЛСД и экстази
(этим занимается Международная ассоциация
изучения психоделики), не имеют медицинского
образования и все их доводы сводятся
к манипулированию статистикой. Например,
в книге «Против преувеличения» Марк Клейман
указывает, что во время опросов онкологов
48 % респондентов заявили, что назначили
бы марихуану, если бы она была бы разрешена,
54 % ощущает необходимость ее легализации.
Исследователи забывают отметить, уточняет
Э. Вот, что во время опроса онкологов приняло
участие только 9 % от общего числа практикующих
специалистов. В то же время другие опросы
(например, проведенный Ричардом Шварцем)
показывают, что только 6 % онкологов назначало
своим пациентам тетрагидроканнабиол
(в виде медикамента или марихуаны).
Чтобы не говорили сторонники
наркотиков, заявляет Э. Вот, марихуана
вызывает привыкание, что неоднократно
описывалось наркоманами. Это
привыкание вызывает и психическую,
и физическую зависимость. Даже
сторонники наркотиков писали
в петиции 1972 года: «Злоупотребление
марихуаной может привести к серьезной
психической и физической зависимости».
Проблема заключается в том, что привыкание
к марихуане происходит медленнее, чем
к другим наркотикам.
В дыме марихуаны, указывает
ученый, содержится в два-три раза больше
смолы, моноксида карбона и канцерогенов,
чем в сигаретном дыме. Курение марихуаны
ведет к серьезному поражению дыхательных
путей, раку легких и кожи. Должно быть
предельно ясно, что использование наркотиков
повышает степень риска, особенно для
инфекционных и больных с ослабленной
иммунной системой (СПИД, больные, проходящие
курс химиотерапии) [см.: 66, с. 57-58].
А вот и противоположное мнение,
принадлежащее вышеупомянутому
Лестеру Гринскуну, профессору
психиатрии в высшей медицинской школе
Гарварда. Он утверждает, что миллионы
американцев страдают из-за совершенно
иррационального запрета. Они обвиняются
в преступлении только из-за использования
вещества, которое известно с древнейших
времен как полезное и безопасное. Для
него есть несколько названий – конопля,
каннабис, но чаще всего используется
слово «марихуана». Из тысяч и тысяч американцев,
которые страдают глаукомой, хроническими
болезнями, тошнотой, эпилепсией и некоторыми
синдромами СПИДа, только немногим разрешено
использование марихуаны как лекарства.
Те миллионы, что считают каннабис полезным
не только как медикаментозное средство,
наказываются как преступники, потому
что государственная бюрократия настаивает
на полном запрете этого относительно
безвредного вещества.
Первые попытки легализовать
марихуану в качестве наркотического
вещества, которое можно прописывать
больным, относится к 1972 году.
Эти попытки были предприняты
Национальной организацией за
реформирование законов о марихуане
(NORML). Эта организация взывала к букве
закона и мучительно долго боролась с
бюрократическими препонами. Только в
1986 году Совет по законам о наркотиках
(DEA) объявил о начале публичных слушаний.
Слушания продолжались два года, в них
приняло участие множество свидетелей,
врачей и пациентов. Одним из результатов
этих слушаний стала рекомендация, гласившая:
«В целом марихуана может быть приемлема
как медикаментозное средство в США, использование
марихуаны в медицинских целях под контролем
безопасно» [цит. по: 24, с. 66].
Еще в начале 70-х годов стало
ясно, что запрет на марихуану
не имеет под собой разумных
научных оснований. Официальный
запрет («Marijuana Tax Act») появился в 1937 году,
он основывался на утверждении, что использование
марихуаны влечет за собой насилие, преступность,
«сексуальные излишества», вызывает привыкание
и является промежуточным шагом на пути
к применению более серьезных наркотиков.
Позже выяснилось, что марихуана разрушает
клетки головного мозга, вызывает психозы,
понижает уровень тестостерона и количество
сперматозоидов, ведет к росту груди у
взрослых мужчин, разрушает память и интеллектуальные
функции, снижает иммунитет. Обнародование
всех этих открытий шло по одной и той
же схеме: о каждом подобном случае сообщалось
на первых страницах газет с угрожающими
комментариями. Затем, через несколько
месяцев исследователи сообщали, что случай
был единичным, но эта информация уже публиковалась
где-нибудь на последних страницах. Таким
образом, создавалось впечатление, что
факты угрозы здоровью научно обоснованы.