Гражданское общество и его развитие в России

Таким образом оказалось, что неполитические неправительственные организации  могут оказаться реальной силой смены правящей элиты. Выяснилось также, что большинство организаций, сыгравших важную роль в этих процессах, получали финансовую поддержку от международных фондов, и, прежде всего, от фонда Сороса. Именно фонд Сороса поддерживал поездки грузинской молодежи в Сербию, в качестве «обмена опытом», где сходные выступления молодежи привели к уходу С.Милошевича с руководящих постов годом раньше аналогичных событий в Грузии, приведших к отставке Э.Шевранадзе.

Эти обстоятельства обусловили, на наш  взгляд,  своеобразный «цветочный синдром» у части российского руководства¹²³, боязнь повторения процесса уже в России, что и привело, во-первых, к появлению нового законодательства о деятельности НКО, которое многие эксперты оценили как репрессивное, и,  во-вторых,  к постепенному уходу (как самостоятельному, так и в процессе «выдавливания» из-за ухудшения политического климата) основных зарубежных грантодателей из России.

Подготовленные в спешном порядке  законопроекты, позволяющие государству  существенно больше возможности для контроля деятельности НКО, стали объектом жесткой критики как внутри страны, так и за ее пределами, в частности, в Совете Европы. Часть наиболее одиозных положений законопроекта была удалена, однако и в принятом виде законодательство дает много возможностей для произвола местных властей, а, главное, заставляет неправительственные организации уделять непропорционально большое время составлению необходимой отчетности.

Эти опасности стали предметом  обсуждений и на заседаниях Совета при Президенте, и в дискуссиях на Гражданских конгрессах, и в обсуждениях в процессе «Гражданской восьмерки» летом 2006 г., а также нашли отражение и в первом Докладе Общественной палаты о состоянии гражданского общества в России. Итогом стала просьба-поручение Президента РФ, высказанное на встрече с членами Совета по содействию развитию гражданского общества 11 января 2007 г., вести постоянный мониторинг применения принятого законодательства и эффективности соответствующих подзаконных актов, с обещанием внести необходимые изменения в соответствующие нормативные акты по результатам этого мониторинга.

Следует подчеркнуть, что в ситуации с новым законодательством о  НКО существенную роль играло и играет международное общественное мнение. Ужесточение обсуждаемого законодательства было воспринято как очередной шаг к сворачиванию демократических процедур и принципов, и подверглось достаточно жесткой критике, которую было невозможно отвергнуть «с порога». Тема применения законодательства для НКО обсуждается в процессе всех иностранных визитов в Россию и на международном уровне. Обязательство вести мониторинг ситуации с применением этого законодательства и внести по его итогам изменения стало, в том числе, и адекватной формой ответа на обеспокоенность международной общественности.

Второе обстоятельство, осложняющее деятельность негосударственных некоммерческих организаций в современной России – это существенное снижение источников финансирования по сравнению с девяностыми годами и даже началом 2000-х годов, связанное прежде всего с постепенным уходом из России иностранных фондов. Одной из причин этого ухода является естественные надежды иностранных доноров на появление доноров отечественных, по мере восстановления и развития экономики новой России. Именно с этой причиной было связано постепенное прекращение Американским агентством международного развития (USAID) финансирование  Московского офиса фонда «Евразия», который, вместе со своими филиалами в Саратове и во Владивостоке поддерживало деятельность многих некоммерческих организаций. Фонд Сороса – Институт «Открытое общество» также постепенно свернул свои программы и постепенно прекратил свою деятельность в России к 2005 году. В этом случае одной из причин стала явная холодность к фонду российского руководства¹²⁴, особенно усилившаяся после активного участия фонда Сороса в подготовке так называемых цветных революций в Сербии и в Грузии. Далее, особенно после развитии в России «шпионских» дел ряда журналистов и ученых, подозрение стало падать и на грантодающие программы посольств европейских стран. Ярким примером может служить разразившийся в начале 2006 года «шпионский скандал» с «разоблачением» сотрудника посольства Великобритании в Москве, якобы получавшим сведения через «говорящие булыжники» и одновременно ответственного за выдачу грантов ряду московских правозащитных организаций.

Заменой иностранных источников финансирования могли бы стать отечественные  предприниматели, и опыт создания М.Ходорковским фонда «Открытая Россия» мог  бы стать хорошим примером. Однако арест и последующее осуждение самого Ходорковского в ноябре 2003 года сделал его пример не столь привлекательным для остальных бизнесменов, хотя сам фонд продолжал свою работу вплоть до марта 2006 г. Вместе с тем в регионах России и на муниципальном уровне постепенно развивался опыт муниципальных грантов и опыт социального заказа, и пионером здесь остается пока регионы Поволжского федерального округа.

В 2006 году из федерального бюджета  было впервые выделено 500 млн рублей на поддержку проектов российских НКО, а распределяла гранты Общественная палата при активном участии Администрации Президента РФ. И хотя процесс был не полностью прозрачен, все же был положен хороший старт в направлении создания отечественных фондов поддержки социальных инициатив.

 

Литература

 

Астафичев П.А. Общественная палата России в механизме общественно-политического представительства: проблемы правового регулирования. // Государство и право, 2007, 1, 5-10

 

В.И.Бакштановский, Ю.В.Согомонов. «Тихая революция»: год спустя. Заметки  об экспертной конференции. - В кн. Идея гражданского общества. Ведомости. Вып. 22. Тюмень: НИИ ПЭ, 2003, с. 109-117.

 

Гельман В.Я. Из огня да в полымя? (Динамика постсоветских режимов в сравнительной перспективе). // Полис, 2007, 2,  с. 81-108

 

Казанцев А.А. Три сценария “цветной” революции в России (Моделирование сетевой динамики российской политики). // Полис, 2006, 1,  с. 45-66.

 

Межуев Б.В. “Оранжевая революция”: восстановление контекста. // Полис, 2006, 5,  с. 75-91.

 

Публичное пространство, гражданское  общество и власть./ Отв. ред. А.Ю.Сунгуров. – М.:РОСПЭН, 2007 ( в печати).

 

Сунгуров А. Об экспертах и самоорганизации  структур гражданского общества. - В  кн.:  Гражданский форум. Год спустя. - М., 2003, с.37-42.

 

Основные понятия

 

Социальный форум. Российский гражданский  конгресс. Совет при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека. Общественная палата в РФ. Новое законодательство об НКО. «Цветные» революции и «цветочные» синдромы. Назначение губернаторов. Шпионские скандалы. «Открытая Россия» и ее закрытие. «Гражданская восьмерка».

 

Контрольные вопросы

 

1. Кто были организаторами Социального форума в Перми?
2. Почему ряд организаций отказался участвовать в Социальном форуме.
3. Сколько Всероссийских гражданских конгрессов уже состоялось?
4. Чем отличается Совет при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека от Комиссии по правам человека при Президенте РФ?
5. В чем состоит процедура формирования членов Общественной палаты?
6. В чем причина постепенного ухода международных фондов из России?
7. Как повлияли «цветные революции» в странах СНГ на положение НКО в России?
8. Кто финансировал фонд «Открытая Россия».
9. Кто был организатором мероприятий «Гражданской восьмерки»?

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 6.   Изучение развития гражданского общества в России: от описания к

                 формулировке моделей.

 

 6.1. Материалы и исследования о гражданском обществе и организациях

       Третьего сектора: попытка классификации.

 

Становление сообщества неправительственных  организаций, формы их взаимодействия с властью находили свое отражение в публикациях различного уровня начиная с конца 80-х годов. Анализ подобных публикаций, а также брошюр и иной печатной литературы, посвященных этим вопросам, позволили нам выделить следующие группы:

 

Группа 1. Брошюры и препринты, содержащие переводы на русский язык, как правило, англоязычных текстов, описывающих формы организации неправительственных организаций, методы  фондрайзинга (сбора средств), способы отстаивания общественных интересов перед властными структурами Америки и других стран. Подобные издания, выполняющие функции «ликбеза», распространялись среди активистов НКО на семинарах, проводимых НДИ и МРИ, и широко расходились затем среди российских неправительственных организаций¹²⁵. Вопрос о том, насколько американский опыт сбора средств и взаимодействия с местной властью был релевантен российской ситуации начала и середины 90-х годов, как правило, никем не поднимался.

Группа 2. Брошюры, информационные буклеты и иные издания, освещающие деятельность российских некоммерческих организаций и издаваемые в рамках проектов, поддерживаемых грантами тех или иных благотворительных фондов. Как правило, подобные публикации носили чисто  описательный характер, информируя клиентов этих организаций о проделанной работе¹²⁶. Иногда в подобных изданиях публиковались и переводные тексты, то есть продолжалось копирование текстов группы 1, иногда – давалась полезная в этот период  информация о самом понятии Третьего сектора, о фондрайзинге и других аспектах деятельности НКО (опять таки, на основе опыта других стран, прежде всего, США)¹²⁷. В регионах России такие информационные сборники появлялись и позже, уже в начале 2000 гг.¹²⁸

Группа 3. Тематические брошюры и сборники, посвященные тем или иным проблемам жизни российского сообщества НКО, а также опыту решения этих проблем, формам и методам взаимодействия с властными структурами. Подобные брошюры часто имели просветительский характер, знакомя активистов НКО с теми или направлениями деятельности власти, технологиями ее работы. В подготовке  подобных брошюр и сборников как правило принимали участие и эксперты – социологи, экономисты, экологи, специалисты других направлений. Эти сборники становились иногда и источниками аргументов для гражданских активистов по лоббированию общественных интересов, в организации кампаний общественного давления и т.д. С другой стороны, в подобных сборниках иногда публиковались и вовлеченные в проект представители органов власти¹²⁹, которые затем уже сами становились сторонниками сотрудничества с НКО в своих профессиональных сферах¹³⁰. В качестве примера можно привести сборники и брошюры, подготовленные и опубликованные СПб гуманитарно-политологическим центром СТРАТЕГИЯ и его региональными партнерами в рамках программы «Городские жители и власти на пути к сотрудничеству: бюджет, который можно понять и на который можно влиять»¹³¹. Эта программа, направленная на развитие общественного участия в бюджетном процессе, реализовывалась в 1998-2005 гг в Южно-Сахалинске, Новосибирске, Самаре, Санкт-Петербурге и в большинстве областей и республик Северо-запада России. 

Группа 4. Статьи и сборники, в которых анализировалась уже сама деятельность НКО и формы их сотрудничества с властью, и на основе этого анализа предлагались конкретные рекомендации по оптимизации такого сотрудничестве. Авторами  подобных текстов являлись либо «рефлексирующие» активисты и лидеры некоторых НКО, прежде всего НКО «Четвертого типа»¹³², либо привлеченные ими эксперты, которые, участвуя в реализации конкретных проектов, сами часто занимали уже активистскую позицию. Одними из первых примеров подобных текстов можно считать уже упомянутые ранее сборники М.Либоракиной с соавт. (1996)¹³³ и сборник «Гражданские инициативы и будущее России (1997)¹³⁴.

Группа 5. Статьи и сборники ученых и преподавателей, работающих в университетах и академических институтах, посвященные тематике гражданского общества и его становления в России. Как правило, в большинстве из этих текстов делался обзор истории понятия «гражданское общество», иногда рассматривались современные зарубежные публикации по этой теме, рассматривались вопросы становления политических партий, а далее, на основе результатов социологических исследований делался вывод о крайней слабости российского гражданского общества. Особый всплеск подобных публикаций появился после Московского гражданского форума, а также Петербургских университетских форумов по теме гражданского общества 2000-2000 гг. В ряде случаев в такие сборники попадали работы исследователей предыдущей группы, что придавало общим рассуждениям некоторую конкретику¹³⁵.

Группа 6. Статьи и другие работы специалистов – политологов и социологов, которые начали изучать реальный опыт развития гражданского общества в России, иногда и сами участвуя в этом процессе, но оставались при этом  прежде всего серьезными аналитиками. Конкретные данные, полученные ими в ходе интервью с активистами Третьего сектора и сотрудниками властных структур, они интерпретировали в рамках тех или иных сложившихся в мировой науке представлений и моделей, и в результате появлялись аналитические модели форм и видов взаимодействия гражданского общества и власти.

В качестве такого примера можно  привести Ленинградскую школу социологов, получившую свое развитие сначала в  Петербургском филиале института  социологии РАН, а затем и в  Европейском университете в СПб. Так, первые результаты исследования зарождения структур гражданского общества появились уже на рубеже 80-90-х годов¹³⁶. Далее, в середине 90-х годов появились сборники, анализирующие первые этапы становления некоммерческих организаций¹³⁷.  Интересно отметить, что подобные сборники иногда выпускались совместно  академическим институтом и некоммерческой организацией¹³⁸.  Объектами анализа становились также конкретные типы НКО – например, молодежные организации и движения¹³⁹.