Особенности внешней политики США на современном этапе

Натен Щаранский, министр  промышленности и торговли в правительстве  Нетаньяху, а также близкое доверенное лицо премьер-министра Израиля, открыто заявлял: «Если Америка слаба, то Арафату следует задуматься, смогут ли США влиять на ход переговоров». С палестинский стороны комментарии были не менее жесткими. Например, The Washington Post цитировала члена парламента Палестины Зияла Абу Амра: «До скандала, по крайней мере, (Клинтон) имел больший кредит доверия. Он мог направлять специального посланника или государственного секретаря, и люди воспринимали бы их всерьез. Сейчас я не думаю, что его будут воспринимать всерьез. Он не имеет возможности делать что-либо для продвижения мирного процесса. Это абсолютно нереалистичный вариант».

Так или иначе диалог между странами удалось возобновить лишь к концу 1998 г. Сложная внутренняя ситуация в Израиле заставила Нетаньяху несколько смягчить свою позицию. После 9-дневных переговоров в Уай-Плонтейшн (Уай-Ривер) в штате Мериленд, США, проходивших при активном участии американских дипломатов и президента У. Клинтона было достигнуто соглашение, которое как политики, так и эксперты оценивали не меньше как «размораживание» мирного процесса²³. Соглашение между Израилем и палестинцами было подписано 23 октября 1998 г., посредниками выступили президент США Клинтон и король Иордании Хусейн. Соглашение предусматривало передачу Израилем 13,1% оккупированной территории палестинцам, освобождение 750 палестинских заключенных в обмен на совместные антитеррористические действия и аннулирование пунктов Палестинской Хартии, которые были враждебными по отношению к государству Израиль. Однако несмотря на достигнутые договоренности дальнейшее продвижение палестино-израильского мирного процесса было затруднено из-за взаимного недоверия палестинцев и израильтян. Заверения со стороны Государственного департамента США о проведении соответствующего мониторинга за действиями палестинцев не убедили израильское правительство. В частности, премьер-министр Б. Нетаньяху заявил Д. Россу, что он лично хочет получить текст резолюции ПНС, в которой отменен призыв к уничтожению государства Израиль.

Тем не менее, в результате заключения соглашения «Уай-Ривер» Клинтону удалось добиться ряда важных целей. Во-первых, показав, что он по-прежнему является лидером, обладающим влиянием на международном уровне, он сумел восстановить имидж, ослабленной в результате скандала вокруг его отношений с Моникой Левински. Во-вторых, возобновив по достижению мирного процессе, он показал арабам, что США придерживаются политики «двойных стандартов» по Израилю. В-третьих, укрепилась политическая позиция У. Клинтона по отношению к Б. Нетаньяху.

Таким образом, в течение 1990-х годов американская администрация  прилагала различные усилия для  установления мира между Израилем и  палестинцами. Однако добиться всеобъемлющего и долгосрочною мира на Ближнем Востоке после длительного переговорного процесса и подписания многочисленных соглашений» («Юсло-1», «Газа-Иерихон», «Осао-2», «Уай-Ривер») не удалась: ни ООП, ни Израиль не достигли своих главных целей: представителям ООП не удалось создать независимое палестинское государство на «территориях», а израильское правительство не смогло обеспечить безопасность своих граждан.

В начале июля 2000 г. У. Клинтон, надеясь добиться заключения мирного договора между израильтянами и палестинцами, предложил провести решающий трехсторонний саммит в Кемп-Дзвиде. Его поддержал премьер-министр Израиля Эхуд Барак²⁴. Решение о проведении палестино-израильского саммита в Кемп-Дэвиде весьма символично, поскольку именно здесь президенту Дж. Картеру в 1978 году удалось добиться от А. Садата и М. Бегина подписания достаточно эффектных египетско-израильских договоренностей.

Государственный секретарь США М. Олбрайт вспоминает, что несмотря на сложность ситуации, президент Клинтон «был решительно настроен на то, чтобы неотступно добиваться мирного урегулирования»²⁵. Таким образом, несмотря на затраченные дипломатические усилия администрации США и личное участие президента У. Клинтона, окончательного урегулирования конфликта добиться не удалось. Более того, как отмечают многие исследователи, мирный процесс фактически стагнировал, причем отнюдь не по вине американского коспонсора. Наиболее взвешенным представляется объяснение причин неудач многих дипломатических инициатив США в продвижении процесса урегулирования ив Ближнем Востоке в период президентства Клинтона предложенное А. Эпштейном²⁶. Как отмечает исследователь, одной из проблем было отсутствие готовности участников конфликта воплотить достигнутые на начальной стадии переговоров соглашения в политическую практику. Так, палестинские лидеры демонстрировали готовность признать Государство Израиль, но они не смогли убедить израильтян, что палестинцы готовы сосуществовать с израильтянами в мире.

Администрация Дж. Буша-мл. подтвердила приверженность идее о необходимости скорейшего урегулирования палестино-израильского конфликта. Как вспоминает М. Олбрайт, став президентом, Буш-мл. намеревался не повторять то, что он считал ошибкой Клинтона. Он категорически отказался иметь дело с Арафатом, не стал назначать постоянного представителя на переговорах по Ближнему Востоку и не предпринимал никаких усилий, направленных на противодействие очередной вспышке конфликта. По ее мнению, такая тактика, возможно, позволила сберечь дипломатические силы и возможности для других регионов мира, но резко ухудшила отношения Соединенных Штатов с арабами и мусульманским миром в целом²⁷.

Нужно отметить, что новизна  и смелость новой американской политики в данном направлении заключалась  в трех моментах. Во-первых, Буш-мл. был первым американским президентом, который использовал слово «Палестина» в качестве названия страны. Начиная с 1967 г. политика США по отношению к Палестине менялась: от тихого неприятия идеи палестинского государства до неявного признания того, что переговоры, возможно, приведут к соглашению о создании такого государства. Во-вторых, представляется, что реализацию «принципа демократии», который был нацелен на проведение масштабных реформ, Буш-мл. начал проводить именно в Палестине, а не в Ираке. Так в июне 2002 г. президент США провозгласил проведение таких политических и конституционных реформ условием американской поддержки палестинского государства. В-третьих, администрация Буша-мл. активизировала свои усилия в борьбе с палестинским терроризмом. Под влиянием второй палестинской интифады (Интифады Аль-Акса) в Вашингтоне отказались от политики, которой США придерживались со времен достижения договоренностей в Осло – политики поддержки сильных палестинских лидеров, с которыми можно было бы вести переговоры и которые были бы в состоянии выполнить взятые на себя обязательства.

Стимулом для возобновления усилий палестино-израильского конфликта стали, в частности, теракты 11 сентября 2001 г. Для урегулирования кризиса понадобились усилия США, ЕС, России и ООН. Официально «ближневосточный квартет» коспонсоров был создан в 2002 г. в Мадриде.

На протяжении 2002 г. «четверка» разрабатывала новый документ, который бы позволил Израилю и Палестине сесть за стол переговоров и прекратить многолетнюю вражду. В декабре 2002 г. в Вашингтоне состоялось заседание представителей «квартета», в котором приняли участие государственный секретарь США К. Пауэлл, генеральный секретарь ООН К. Аннан, министр иностранных дел РФ И.С. Иванов и представители Евросоюза. Результатом этой встречи стало окончательное одобрение трехэтапного плана достижения всеобъемлющего урегулирования, получившего название «Дорожная карта».

По итогам неформальной встречи в Берлине с министром  Великобритании Тони Блэром и президентом  Франции Жаком Шираком канцлер ФРГ Герхард Шредер заявил, что альтернативе «дорожной карте» нет. Блэр также высказал убеждение, что несмотря на все трудности, «необходимо придерживаться именно «Дорожной карты», а Ширак особо отметил, что сейчас у всех партнеров «существует единый подход к ситуации на Ближнем Востоке»²⁸.

К концу мая 2003 г. «Дорожная  карта» была принята как правительством Израиля, так и руководством Палестинской автономии. В июне в иорданском городе Акабе при участии премьер-министров  Израиля и Палестины Ариэля Шарона и Махмуда Аббаса, а также президента США Джорджа Буша-мл. состоялся трехсторонний американо-израильско-палестинский саммит. В результате переговоров план мирного урегулирования был поддержан представителями сторон. Выступая на совместной пресс-конференции, М. Аббас осудил терроризм, направленный против Израиля, и подчеркнул, что палестинская интифада должна завершиться. Израильский премьер А. Шарон, в свою очередь, заявил, что берет под свой контроль устранение незаконных израильских поселений на палестинских территориях. Предварительно А. Шарон сообщил, что палестинское государство, создание которого планируется в соответствие с принятым планом, будет полностью демилитаризовано. Учитывая тот факт, что за эти заявления Шарон подвергся самой суровой критике со стороны представителей правых партий в израильском правительстве, это был весьма большой шаг по направлению к миру²⁹.

В 2007 г. движение ХАМАС захватило власть в секторе Газа вопреки достигнутым накануне в Саудовской Аравии договоренностям о создании правительства национального единства. Этим оно фактически перечеркнуло свою легитимность в качестве законно правящей политической силы. Движение ФАТХ сохранило власть на Западном берегу. Фактически сложившийся альянс между США, Израилем и ФАТХ не может апеллировать к другой стороне в переговорах, поскольку юридически такого оппонента для них не существует.

В 2007 г. администрация  Дж. Буша-мл. начала предпринимать последовательные дипломатические шаги на высоком уровне, направленные на подготовку международной конференции по палестино-израильскому урегулированию в Аннаполисе. В заявленной США позиции существовало множество недочетов: нечеткие представления о деталях процесса, недостаточно активные и уверенные действия самого президента США, непрекращающийся пересмотр целей, задач и механизмов их достижения, почти полное отсутствие каких-либо временных рамок. Несмотря на все эти недостатки, следует отметить, что усилия США все же привели к некоторому прогрессу. Вашингтон также добился больших успехов в привлечении соседних арабских государств к мирному процессу.

Тем не менее, в 2008 г. после полугодового перемирия между Израилем и движений ХАМАС обстрелы территории Израиля возобновились, после чего правительство Израиля приняло решение о начале военной операции. 27 декабря 2008 г. Израиль начал операцию «Литой свинец». Армия обороны Израиля осуществляла интенсивные бомбардировки и артобстрелы территории сектора Газа. После данной операции переговорный процесс между палестинцами и израильтянами фактически прекратился.

Следует отметить, что  в рамках «Дорожной карты» в основу решения конфликта был положен принцип мирного сосуществования двух государств. Однако, как отмечают многие исследователя, этот принцип перестал восприниматься сторонами как возможная основа для урегулирования. Кроме того, как подчеркивала М. Олбрайт, «наблюдавшаяся в последние пять лет пассивность региона оставила Америку без серьезных рычагов влияния, подорвала к нам доверие, каким мы располагали еще в недавнем прошлом. Произошедшие изменения в руководстве, как Израиля, так и в Палестинской автономии, дали дополнительный толчок развитию событий на Ближнем Востоке. В то же время перспективы мирного урегулирования стали еще более неопределенными»³⁰. Несмотря на то, что оценки М. Олбрайт, являющейся политическим соперником Дж. Буша-мл., были зачастую более резки и субъективны, чем существующая действительность, ее характеристика текущего момента была достаточно верной.

1.2.2. Смешение акцентов политики администрации Дж. Буша-мл. в отношении Ирана

Анализируя политику администрации Дж. Буша-мл. в отношении Ирана после 11 сентября 2001 эксперты высказывали точку зрения о том, что США упустили свой шанс решить иранский вопрос мирным путем.

Как утверждают сторонники этой точки зрения, теракты должны были заставить США изменить политику в отношении Ирана коренным образом. Вместо антагонизации Ирана и подрыва его внутриполитического режима Вашингтону следовало бы с самого начала «войны против терроризма» подходить к нему как к союзнику, особенно до президентских выборов 2005 г., победу на которых одержал М. Ахмадинежад, стоящий на гораздо более радикальных позициях, чем М. Хатами. Причин тому несколько:

1) Иран не относится к организаторам событий 11 сентября 2001 г.;

2) Иран поддержал США и антитеррористическую коалицию в их борьбе с движением «Талибан» и предпринимал активные шаги по искоренению деятельности на своей территории немногочисленных ячеек «Аль-Каиды»;

3) «Аль-Каида» является авангардом транснационального фундаментализма, который враждебен шиитскому Ирану;

4) Иран является единственным стабильным и «состоявшимся» государством региона, особенно по сравнению с его ближайшим окружением.

Однако вместо того, чтобы использовать содействие Ирана в борьбе с международным терроризмом как повод для пересмотра политики и выстраивания с ним отношений партнерства, США отнесли его к «оси зла». В действительности с самого начала цель провозглашенной администрацией Буша-мл. «войны против международного терроризма» состояла в устранении дестабилизирующих факторов в регионе Ближнего Востока. И для всех частей иранской элиты - от клерикалов до либералов - было очевидно, что для Ирана подобная задача не только неприемлема, но и угрожает самому развитию страны. Иными словами, окончательная потеря контроля над регионом Ближнего Востока, как уже отмечалось выше, означает дестабилизацию международной системы в целом, а также кризис для США как единственной сверхдержавы.

Однако очевидно, что, несмотря на декларируемую принадлежность Ирана и Ирака к единой «оси зла», политика CIIIA в отношении Тегерана, будучи изначально многосторонней, имеет принципиально иную природу.

Во-первых, США всегда стремились обсуждать иранский вопрос в МАГАТЭ и ООН, воздерживаясь от каких-либо односторонних действий. Здесь уместно напомнить, что первоначально воинственный по отношению к Ирану подход был сформирован в период преобладания неоконсерваторов в администрации Дж. Буша-мл. «Ось зла» как доктрина и включение в нее Ирана - следствие внутренней политики США. Многие шаги США в отношении Ирана и реакция администрации Буша-мл. на глобальный вызов «дуги нестабильности» объясняется не только внешними факторами, но и внутренними. В этой связи следует подчеркнуть, что сложность внешнего воздействия на принятие Соединенными Штатами внешнеполитических решений со стороны союзников США связана с тем, что нынешняя американская внешнеполитическая элита и бюрократия - это люди, получившие образование и начавшие строить свои карьеры в 80-е годы XX века: антииранские стереотипы прочно укоренились в их сознании.