Классическая немецкая философия

развития  мира. Диалекти­ческий метод, его  принципы и категории разработаны

главным  образом в первой части его  системы. Система — это избранный  философом

порядок изложения  материала, связь логических категорий, общее построение всего

философского  здания. В отли­чие от метода, который  определяется главным образом

объективным содержанием мира, система во многом несет черты авторского

произвола. Главным принципом структурного построения выступает триада, в чем  мы

могли убедиться. В ней есть раци­ональный смысл (выражение диалектического

закона отрицания  отрицания). Однако Гегель формализует  этот принцип и нередко

использует  как шаблон, которому вынужден подчиняться  конкретный материал.

Поэтому многие переходы категорий носят произвольный, искусственный характер.

Например, последняя  триада в системе: искусство —  религия — философия.

Обосно­вать логическую связь между ними, показать, что философия есть синтез,

единство  искусства и религии — эта  задача осталась неразрешенной. Гегель просто

декларирует, но не обосновывает эту конструкцию.

Фейербах, Герцен, Энгельс и другие мыслители обратили внимание на

противоречие  между методом и системой в  фи­лософии Гегеля. Сам дух 

диалектического метода противоре­чит формализованной  консервативной системе.

Это противоре­чие  нельзя отнести к числу диалектических, это противоречие

доктрины, которое  запрещается как формальной, так  и диа­лектической логикой. У

Гегеля получается парадоксальная картина: диалектика с  ее борьбой

противоположностей, духов­ный и исторический прогресс фактически обращены в

про­шлое. Им нет места ни в настоящем, ни в  будущем: ведь «аб­солютная цель»

прогресса достигнута. Диалектический метод не может для  Гегеля служить орудием

критического  осмысле­ния и преобразования действительности. Чтобы он стал

тако­вым, надо отбросить консервативную систему  гегелевской фи­лософии. И это

было сделано  К. Марксом и Ф. Энгельсом. Идеалистическая  диалектика была

заменена  диалектикой мате­риалистической.

    

§ 5. Антропологический  материализм Фейербаха

 

 

Плеяду классиков  немецкой философии замыкает Людвиг Фейербах (1804—1872)

- выдающийся  представитель философского материализма  и атеизма. Его философские

взгляды формировались  под воздействием Гегеля, лекции кото­рого  он слушал в

Берлинском  университете. Однако правовер­ным гегельянцем  Фейербах не был.

Перейдя на позиции мате­риализма, он подверг  систематической критике

философский идеализм и религиозное мировоззрение. В течение двух лет Фей­ербах

преподает в  одном из германских университетов, однако его увольняют за

публикацию  труда, в котором он сомневается  в личном бессмертии человека,

полагая, что  бессмертными могут  быть лишь великие  деяния человеческого разума.

Перед Фейербахом закрываются двери всех университетов  Германии, и он вы­нужден

вести уединенную жизнь в деревне, где у его  жены была небольшая  фабрика.

Фейербах  создает серию философских трудов, самым значи­тельным из которых

признается  «Сущность христианства» (1841). Материализм  Фейербаха оказал

сильнейшее  влияние на формирование мировоззрения  Маркса и Энгельса. Под конец

жизни Фейербах вступил в германскую социал-демократическую  партию, изучал

«Капитал» Маркса. Однако ни марксистом, ни  революционером Фейербах не стал.

Всю жизнь  он сторонился активной политической деятельности, не принимал

участия в  ре­волюции 1848 г. и отказался баллотироваться  в национальное

(Франкфуртское)  собрание. В историю философии  он вошел как последний великий

представитель классической немецкой фило­софии.

Свою философскую  систему Фейербах называл «новой фило­софией» и 

«философией будущего". Преодолев идеализм Гегеля, Фейербах называет человека

продуктом природы, а его мыслительную деятельность единственным носителем

разума. Мыслить  может только человек, никакого сверхчеловеческого

божествен­ного  разума в мире не существует. Об этом свидетельствуют данные

естествознания, всех опытных наук.

Материалистически решая основной вопрос философии, Фейербах убежден в

познаваемости мира. Он последователь­ный сторонник  материалистического

сенсуализма, противник агностицизма. Новая философия  должна исходить не из

абстракций, а из чувственных данных, из опыта. Органы чувств  человека в этом

смысле Фейербах называет органами филосо­фии. Тех  органов чувств, которые имеет

человек, вполне до­статочно для адекватного  познания вещей, полагает философ.

Чувственные восприятия бывают непосредственными  и опосре­дованными. Как пишет

Фейербах, «не  только внешнее, но и внутреннее, не только тело, но и 

дух, не только вещь, но и Я составляют предметы чувств. Поэтому все

является  чувственно воспринимаемым, если не непосредственно, то

опосред­ствованно, если не обычными грубыми чувствами, то изощрен­ными, если не

глазами анатома  или хирурга, то глазами философа, поэтому совершенно законно

эмпиризм  усматривает источ­ник наших  идей в чувствах».

Человеческие  чувства качественно отличны  от чувств живот­ных. Ощущение у

животных  животное, у человека — человечес­кое, подчеркивал Фейербах. Выступая

против спекулятивного, т.е. оторванного от эмпирической базы

философствования, он отдает должное теоретическому мышлению, способному

отобра­зить внутреннюю суть вещей, их закономерные связи. Истин­ность

теоретических положений, по мнению философа, проверя­ется их сопоставлением с

чувственными  данными. Конечно, такой критерий истины нельзя признать

надежным, он не явля­ется универсальным. В результате справедливой в целом

крити­ки  философского идеализма Фейербах потерял  то ценное, что было

заключено в  трудах его великих предшественников, и, прежде всего Гегеля, —

диалектику, в том числе, диалектику познания.

Предметом новой  философии, считал Фейербах, должен стать  человек, а сама

философия —  учением о человеке, или антропологией. Единство бытия и

мышления  для философа имеет смысл лишь тогда, когда основанием, субъектом  этого

единства  берется человек. «Новая философия  превращает чело­века, включая

природу как  базис человека, в единственный, универсальный и высший

предмет философии, превращая, следовательно, антропологию, в том числе

физиологию, в универсальную науку.

Человек —  часть природы, природное живое  существо. Есте­ствознание, в первую

очередь физиология, доказывает неразрыв­ность мышления и  физиологических

процессов, протекающих в мозге. Фейербах отмежевывается от взглядов

вульгарных  мате­риалистов, утверждавших, будто  мысль есть вещество особого

рода, которое  выделяется мозгом. Мысль — продукт  мозга, но она нематериальна.

Не желая, чтобы его отождествляли с  вуль­гарными материалистами, Фейербах не

решается  называть свою философию материализмом. Разумеется, от этого

материалисти­ческая сущность его философии не исчезает.

Антропологическая философия Фейербаха исходит  из природной сущности человека,

который стремится  к счастью, любит и страдает, нуждается  в общении с себе

подобными. Его свобода зависит от окружающей среды, которая либо способствует,

либо препятствует проявлению его сущности. Как говорит  Фейербах,  птица

свободна  в воздухе, рыба — в воде, человек  же — там, где ему ничто не

препятствует  реализовать естественное стрем­ление  к счастью. Фейербах говорит о

человеке  вообще как о родовом существе. Такой взгляд грешит

абстрактным, натуралис­тическим подходом к человеку, игнорирует его социальные

ха­рактеристики. Как гуманист и демократ Фейербах понимал, что сословные

перегородки и привилегии противоречат человеческой природе. Но как избавиться

от этого  зла, он не знал. Будучи далеким от политики, философ уповал главным

образом на нрав­ственность, этику.

Как и французские  материалисты, Фейербах полагал, что  правильно понятый

интерес индивида в конечном счете совпадает с  общественным интересом. Это

теория «разумного эгоизма», до­полняемая альтруизмом. «Я»  не может быть

счастливым  без «Ты». Человек не может быть счастлив в одиночку,

следователь­но, любовь к ближним — предпосылка  социальной гармонии, цель

человеческого существования. Однако подобная философ­ская конструкция сильно

упрощает  действительность, абстраги­руется  от прозы жизни, где наряду с

любовью часто  встречается недоброжелательство, зависть, злоба, вражда.

Фейербах  признает существование как индивидуального, так и группового

эгоизма. Столкновение разного рода группо­вых эгоизмов создает  напряженность,

порождает социальные конфликты. Фейербах говорит о «вполне  законном эгоизме»

угнетенной  массы, о том, что «эгоизм ныне угнетенного боль­шинства должен

осуществить и осуществляет свое право и на­чнет  новую эпоху истории». Эти

рассуждения можно рассмат­ривать как зародыш  исторического материализма, но

только как  зародыш. В конечном счете социальные противоположнос­ти философ

пытается  объяснять антропологическими особен­ностями людей.

Опираясь  на антропологический принцип, Фейербах критику­ет характерное для

кантианства противопоставление этических норм естественным потребностям

человека, его  стремлению к счастью. Мораль, противопоставленная  человеческой

природе, немногого  стоит. Поэтому нельзя считать чувственные  влечения чем-то

греховным. Не существует никакого «первородного  греха», на котором

основывается  религиозное учение. Наши по­роки  — это неудавшиеся добродетели,

говорил философ. Они не стали добродетелями потому, что условия жизни не

соответ­ствовали  требованиям человеческой природы.

Значительное  место в творчестве Фейербаха  занимает крити­ка религии.

Происхождение религиозных чувств и верований  он пытался объяснить с позиций

антропологического  материализма. Религиозные чувства  порождаются не только

страхом перед  сти­хийными силами природы и  обманом жрецов, как считали

мате­риалисты XVII—XVIII вв. По мнению Фейербаха, не только и не столько страх,

а стремления, надежды, страдания, идеалы, свойственные природе человека, весь

его эмоциональный  мир в решающей степени способствуют порождению религиозных

веро­ваний. Религия, таким образом, имеет реальное жизненное со­держание, она

не случайна, а необходима людям. Место рожде­ния  богов, считал Фейербах, в

сердце человека, в его страдани­ях, упованиях, надеждах. В отличие от холодного

рассудка  серд­це стремится любить и верить. В религии выражается весь че­ловек,

но превратным образом.

Человек верит  в богов не только потому, что  у него есть фантазия и чувства, но

также и потому, что у него есть стрем­ление быть Счастливым. Он верит в 

блаженное существо не толь­ко потому, что он имеет  представление о

блаженстве, но и по­тому, что сам хочет  быть блаженным. Он верит в 

совершенное существо потому, что сам хочет  быть совершенным. Он верит в 

бессмертное существо потому, что сам не желает умирать.