Кальвин Ж. О христианской жизни

 

Я укажу лишь некий  план, которым должен руководствоваться  христианин, направляясь к верной цели благоустроения своей жизни.

 

Я кратко изложу, повторяю, лишь общее правило, которому он мог  бы следовать во всех своих поступках. Не исключено, что иногда нам придётся вводить рассуждения, встречающиеся  в проповедях прежних докторов; однако предстоящее нам дело требует  по возможности более сжатого  изложения. Ведь подобно тому, как  философы[5][5] исходят из общего понятия  о честности и справедливости, рассуждая об отдельных обязанностях и различных проявлениях добродетели, Св. Писание тоже толкует о частностях на основе общего, но лучше и убедительнее философов.

 

Разница в том, что  философы, снедаемые честолюбием, старались  придать форме изложения особый блеск и строгую последовательность, дабы показать свою проницательность. Напротив, Св. Дух, поучая без какой-либо высокопарности и самолюбования, не всегда столь строго придерживается определённого порядка и метода. Тем не менее, подчас прибегая к ним, Он указывает нам, что не следует  пренебрегать и методичностью.

 

2. Итак, метод Писания,  о котором идёт речь, двоякий.  Его цель, во-первых, вселить в  сердце любовь к справедливости, к которой по своей природе  мы отнюдь не склонны. Во-вторых  — снабдить нас чётким правилом  построения жизни, предохраняющим  от ошибок и заблуждений. 

 

Что касается первой цели, то в Писании есть много превосходных рассуждений, способных возбудить  в сердце любовь к добру; о них  мы уже не раз говорили, а о  некоторых вспомним и здесь. Для  начала зададимся вопросом: есть ли довод убедительнее, чем тот, что  надо быть святыми, поскольку свят наш  Бог (Лев 19:2; 1 Пет 1:16)?

 

К этому Писание  добавляет, что мы рассеяны по лабиринту  этого мира, как заблудшие овцы, но Он собрал нас, дабы мы находились вместе с Ним.

 

Говоря о нашем  соединении с Богом, надо помнить, что  связует нас святость.

 

Но мы вступаем в  общение с нашим Богом вовсе  не благодаря своей святости. Ибо, прежде чем стать святыми, нам  надо припасть к Нему, чтобы Он уделил нам от своей святости, а мы смогли последовать за Ним по его зову; и поскольку его слава не может  быть запятнана ни скверной, ни беззаконием, нам надо быть похожими на Него, раз  мы принадлежим Ему.

 

Писание учит, что именно в этом конечная цель нашего призвания[6][6], к которой мы должны постоянно  стремиться, если хотим достойно ответить нашему Богу. Ибо зачем было избавлять нас от грязи и скверны, в которые мы были погружены, если мы хотим оставаться в них всю жизнь?

 

Далее, Писание напоминает, что если мы хотим принадлежать к  Божьему народу, нам следует жить в святом городе Иерусалиме. Поскольку  этот город Он освятил и посвятил своей славе, недопустимо, чтобы  его оскверняли нечестивцы и профаны[7][7]. Поэтому и сказано: кто ходит непорочно и делает правду, тот найдёт обитель под сенью Господа (Пс 23:3; 14:2; Ис 35:8 и др.). Ибо не пристало храму, в котором пребывает Он, быть грязным, как хлев.

 

3. Затем, чтобы ещё  более воодушевить нас, Писание  раскрывает, как Бог примирился  с нами во Христе и дал  в Нём людям столь яркий  пример и идеал для подражания.

 

А те, кто думает, будто  нравственное учение могут хорошо и  убедительно развивать только философы, пусть попробуют найти в их сочинениях столь же добрые наставления, как те, что я сейчас изложил. Когда они изо всех сил стараются призвать нас к добродетели, то приводят единственный довод: надо жить в соответствии с природой.

 

Писание же верно указывает  нам более надёжный источник истины, когда велит не только сообразовывать всю жизнь с Богом, подателем  её, но и напоминает, что во грехе мы пали и уклонились от подлинной цели сотворения человека.

 

Оно добавляет, что  Христос, примиривший нас с Богом-Отцом, дарован нам как образец непорочности, которому мы должны следовать в жизни.

 

Можно ли сказать что-либо более вдохновляющее и убедительное? И можно ли ещё чего-то требовать? Ибо Бог принял нас своими детьми с условием, чтобы в нашей жизни  проступал лик Христа; если же мы не стремимся к справедливости и  святости, то не только низко и бесчестно  предаём своего Творца, но и отрекаемся от Него как от Спасителя.

 

Следовательно, Писание  заботится о том, чтобы раскрыть перед нами все благодеяния Бога и все условия нашего, спасения, когда, например, провозглашает: поскольку  Бог дан нам как Отец, то нас  можно обвинить в подлой неблагодарности, если мы не ведем себя как его  дети (Мал 1:6; Еф 5:1; 1 Ин 3:1).

 

И поскольку Христос  очистил нас, омыв своею кровью, и  передал нам эту чистоту через  крещение, то нам непозволительно  погрязнуть в новой скверне (Еф 5:26; Евр 10:10; 1 Пет 1:15, 19).

 

Поскольку Он сделал нас  частью своего Тела, нам нужно тщательно  соблюдать чистоту, ибо мы — члены  Тела Христова (1 Кор 6:15; 15:35; Еф 5:23).

 

Поскольку Он, наш Глава, вознёсся на небеса, нам следует  отрешиться от земных привязанностей, чтобы устремить все помыслы  к небесной жизни (Кол 3:1).

 

Поскольку Св. Дух осенил нас, чтобы мы стали Божьими храмами, нам надо приложить усилия, дабы слава Божья приумножалась в нас и ничем не была запятнана (1 Кор 3:16; 6:19; 2 Кор 6:16).

 

Поскольку наши душа и  тело предназначены для бессмертия в Царстве Божьем и для нетленного венца его славы, нам надлежит сохранять в чистоте и без  порока душу и тело вплоть до пришествия Господа (1 Фее 5:23).

 

Таковы разумные и  надёжные основы благоустроения нашей жизни, подобных которым не найти во всех сочинениях философов; ибо когда речь идёт о том, чтобы разъяснить человеку его долг, они рассуждают лишь о природном достоинстве человека и никогда не поднимаются до более возвышенного.

 

4. Теперь я обязан  обратить своё слово к тем  людям, которые, не зная о  Христе ничего, кроме имени, хотят,  однако, считаться христианами. Но  разве это не дерзость —  похваляться его святым именем, когда на самом деле к Нему приобщился только тот, кто воистину познал Его через слово Евангелия?

 

Ал. Павел полагает, что нельзя истинно познать Христа, если не отрешиться от ветхого человека, истлевающего в обольстительных  похотях, дабы облечься во Христе в  нового человека (Еф 4:22-24).

 

Отсюда следует, что  такие люди лгут, утверждая, будто  познали Христа, тем самым оскорбляя  Его, как бы ни была красива их болтовня.

 

Ведь Евангелие  учит не языку, а жизни[8][8]. Его нужно  постигать не только с помощью  разума и памяти, как другие науки, но оно должно полностью захватить  душу и утвердить свой престол  и ковчег в глубине сердца —  в противном случае оно не принято. Поэтому пусть они либо не позорят  Бога своей похвальбой, либо проявят  себя как ученики и последователи  Христа.

 

Первое место в  религии мы отвели её учению, поскольку  оно является началом нашего спасения. Но чтобы это учение принесло нам  пользу и дало свои плоды, оно должно проникнуть в глубину сердца и оказать воздействие на нашу жизнь и даже на свой лад преобразовать нашу природу.

 

Если философы имеют  все основания для гнева на тех, кто корыстно пользуется плодами  их трудов, превращая в софистическую  болтовню то искусство, которое они  считают руководством к жизни, то насколько же больше оснований у  нас обличать болтунов, сующих нос  в Евангелие, но отвергающих его  собственной жизнью! А ведь Евангелие  должно проникать в самое сердце, укорениться в душе во сто тысяч  раз крепче, чем все философские  поучения, цена которым невелика.

 

5. Я не требую, чтобы  нравы христианина абсолютно  и полностью соответствовали  Евангелию; хотя следует этого  желать и к этому стремиться. Я не требую евангельского  совершенства столь строго и  неукоснительно, чтобы не признавать  христианином человека, который  его не вполне достиг. Ибо тогда  все миряне оказались бы отвергнутыми  церковью; ведь не найти ни  единого человека, который, несмотря  на все свои старания, не был  бы ещё очень далёк от совершенства, а большинство людей вовсе не приблизились к нему.

 

Что же необходимо? Разумеется, нам необходимо иметь перед глазами  эту цель, на неё должны быть направлены все наши поступки: то есть нам следует  стремиться к заповеданному Богом  совершенству. И я призываю, чтобы  вы прилагали усилия и надеялись  достичь цели.

 

Ведь если мы сопричастны  Богу, то недопустимо по собственной  прихоти одну часть заповеданного в его слове принимать, а другую отвергать. Ибо Он требует от нас прежде всего цельности. Этим словом Он обозначает простоту чистого сердца, свободного от какого бы то ни было притворства и не приемлющего двоедушия. Это как если бы сказать, что главное в правильной жизни — духовное[9][9], когда сокрытая в душе любовь искренне посвящается Богу, дабы человек шёл путём справедливости и святости. Однако, пока мы пребываем в земной темнице, нет среди нас ни настолько крепкого духом, ни настолько целеустремлённого, кто шёл бы по этому пути достаточно быстро: напротив, в своём большинстве люди настолько слабы и немощны, что шатаются и хромают, едва продвигаясь вперёд; так пусть же каждый идёт в меру своих скромных возможностей, но не сходит с избранной стези.

 

Как бы медленно человек  ни продвигался, он каждый день понемногу  приближается к заветной цели.

 

Будем же непрестанно  стремиться как можно больше преуспеть  на стезе Господней и не утратим  решимости, если преуспеем лишь в малом. Даже если наши чаяния не сбылись, ещё не всё потеряно, только бы сегодняшний день был лучше дня вчерашнего[10][10]. Лишь бы мы стремились к чистой и поистине простой цели и старались её достигнуть, не обманываясь суетной лестью и не прощая себе пороков; пытались становиться день ото дня лучше, пока не приблизимся к высшему благу, которого мы должны искать и добиваться в течение всей жизни, чтобы, избавившись от немощной плоти, приобщиться к нему и стать его полноправными участниками в тот день, когда Господь призовёт нас к себе.

 

Глава II

О СУЩНОСТИ ХРИСТИАНСКОЙ ЖИЗНИ ИЛИ О ТОМ,

ЧТОБЫ ОТРЕШИТЬСЯ ОТ САМИХ  СЕБЯ

 

1. Теперь переходим  ко второму положению. Несмотря  на то, что Закон Божий содержит  прекрасный метод и чёткое  руководство относительно того, как построить нашу жизнь, благой  небесный Учитель счёл нужным  преподать своему народу правила  в виде чудесного и подробного  учения.

 

Изложение этого учения начинается с того, что верующие должны предоставить свои тела в жертву живую, святую, благоугодную Богу и что в этом заключается служение, которое мы по справедливости обязаны Ему воздавать (Рим 12:1).

 

Отсюда следующий  призыв к верующим: не сообразуйтесь  с веком сим, но преобразуйтесь обновлением  ума вашего, чтобы вам познавать  волю Божию.

 

Очень важно признать, что мы вручены и посвящены  Богу, чтобы отныне думать, говорить, размышлять и поступать только во славу Его. Ведь непозволительно  употреблять то, что священно, для  мирских дел. Следовательно, если мы принадлежим не себе, а Господу, то понятно, что делать, чтобы не сбиться  с пути, и чему надо посвятить  всю жизнь.

 

Мы не принадлежим  себе: поэтому пусть наши разум  и воля не определяют ни наших решений, ни того, что нам следует делать.

 

Мы не принадлежим  себе: поэтому не будем стремиться к тому, к чему нас побуждает  плоть, и потворствовать ей.

 

Мы не принадлежим  себе: забудем же по возможности  о себе и обо всём, что нас  окружает.

 

Мы принадлежим  Господу: будем жить и умирать для Него.

 

Мы принадлежим  Господу: пусть его воля и мудрость руководят всеми нашими поступками.

 

Мы принадлежим  Господу: пусть вся наша жизнь  будет устремлена к Нему как к  единственной цели. О, как преуспел человек, который, зная, что не принадлежит  себе, отнял у своего разума власть над собою, чтобы вручить её Богу! Ибо если для человека самое верное средство погубить себя — это угождать себе, то самое надёжное средство спасения — не жить собственным разумом, не желать ничего по своей воле, а лишь следовать Господу. Поэтому пусть  наш первый шаг будет отречением от самих себя, чтобы направить  всю силу нашего разума на служение Богу.

 

Я называю служением  не только повиновение его слову, но и отказ человеческого разума от собственных помышлений, решительное  обращение к Божьему Духу и  подчинение Ему.

 

Подобное преображение, которое для св. Павла означало “обновиться духом ума вашего” (Еф 4:23), было неведомо никому из философов, несмотря на то, что оно есть вхождение в жизнь. Ведь философы учат, что только разум должен управлять и руководить человеком, и считают, что только ему следует внимать и следовать, то есть они вверяют разуму руководство жизнью. Христианская же философия, напротив, велит, чтобы разум отступил, дал место Св. Духу и подчинился его водительству, дабы человек больше не жил собой, но носил бы в себе, сострадая, Христа, живого и царствующего,

 

2. Отсюда следует  также, что мы должны стремиться  не к тому, что приятно нам,  а к тому, что приятно Богу  и способно умножить его славу. 

 

Требуются немалые  усилия, чтобы мы, почти забыв  о себе, менее всего о себе заботясь, направляли всё своё рвение на то, чтобы  повиноваться Богу и его заповедям. Ибо, когда Писание запрещает  нам заботиться в первую очередь  о себе, оно не только изгоняет из нашего сердца жадность, жажду власти, высоких почестей и знатности, но также хочет искоренить в нас  всяческое честолюбие, погоню за людской  хвалой и прочие тайные пороки.