Шпаргалка по "Журналистике"

Сначала Миролюбов пытался  привлечь к своему изданию писателей-народников, но они активного участия не приняли, и тогда в «Журнал для всех»  пришли участники кружка демократически настроенных писателей, который  собирался по средам в доме писателя Н.Д. Телешова. Это объединение, получившее название «Среда», стало ядром издательства «Знание», где публиковались произведения последователей реалистического направления  в литературе. Активную роль в привлечении  «знаньевцев» к журналу Миролюбова сыграл A.M. Горький, он давно хотел  найти центр, вокруг которого могли  бы объединиться писатели-демократы, чтобы  противостоять лагерю русских модернистов, группировавшихся вокруг создаваемых  ими издательств. Сначала Горький  использовал для этих целей журнал «легальных марксистов» «Жизнь», создав там прекрасный литературный отдел, но «Жизнь» быстро закрыли, и тогда  Горький решил обратиться к «Журналу для всех», который по своим целям  и читательской аудитории лучше  всего подходил для выполнения его  плана. Вокруг миролюбовского журнала  можно было не только собрать лучшие силы реалистического лагеря русской  литературы, но и познакомить с  их творчеством очень широкую  демократическую аудиторию.

«Журнал для всех» выполнял сложную двойную задачу: «с одной  стороны, “усложнял” содержание популярной литературы для народа; с другой стороны, демократизировал “интеллигентскую”  литературу, добиваясь простоты, ясности, доступности изложения применительно  к широкому читателю»[36].

A.M. Горький пригласил  в журнал А.П. Чехова, Л.Н. Андреева, А.И. Куприна, В.В. Вересаева  и др. Высокохудожественная беллетристика  вышла на первый план на  рубеже веков, оттеснив политические и энциклопедические материалы.

В программу журнала входили  не только «лучшие рассказы русских  и иностранных писателей, но и  очерки «из мира наук», рассказы о  путешествиях и жизни разных пародов  и стран, краткие жизнеописания  замечательных людей прошлого и  современности. Поэтому «Журнал  для всех» печатал довольно много  научно-популярных статей и по гуманитарным, и по естественным наукам.

Утверждая программу журнала  для народа, Главное управление по делам печати не предполагало наличия  в журнале публицистики, но «Журнал  для всех» имел все традиционные публицистические отделы: «Политическое  обозрение» помещало зарубежную информацию, «Внутренняя хроника» составлялась в обычном для толстого издания  стиле, хроникальные материалы помещались в отделе «Из жизни народов в России и заграницей».

Миролюбов стремился так  скомпоновать номер, чтобы разные его  материалы идейно и тематически  объединялись. Редакция журнала, как  и другие толстые издания со строго выдержанным направлением, следила  за тем, чтобы и отдельная книжка, и годовой комплект проводили  единую линию через все разнохарактерные публикации.

Сохранив традиционные для  толстого журнала отделы, строго выдерживая единое направление, B.C. Миролюбов внес изменения в форму издания: журнал стал тоньше, всего 800 страниц в годовом  комплекте (нумерация в течение  года была сплошная), т.е. чуть более 70 страниц  в номере против 300–500 традиционных. Но формат журнала был значительно  увеличен, текст, особенно в научных  и хроникальных отделах, печатался  мелким шрифтом, поэтому потери текста в количественном отношении были относительно невелики.

А.П. Чехов мечтал о создании «народной газеты». «Что такое народная? – спрашивал писатель. – Мы все  народ. Не народная, а доступная для  кого угодно. Вот образец: “Журнал  для всех”. Прекрасно ведется. Все  его читают. Вот это в самом  деле народный журнал. А специфически народного журнала не должно быть. Я тоже из народа, если хотите, мой  дед ведь – простой крестьянин. А между тем специфического “народного”  журнала читать не стану»[37]. Таким  образом А.П. Чехов очень точно  определил новые черты толстого издания, которые воплотил в своем  журнале B.C. Миролюбов.

Личная драма – потеря прекрасного оперного голоса – и  близость к группе русской интеллигенции, увлеченной религиозными поисками, привели B.C. Миролюбова к утверждению связи  гражданского служения с религиозно-нравственной идеей. Внимание к христианству, попытка  деятелей русского религиозного ренессанса найти в нем ответы па трудные  вопросы эпохи оказались созвучными мироощущению издателя «Журнала для  всех». Миролюбов был в числе  инициаторов создания религиозно-философских  собраний в Петербурге, с интересом  занимался религиозными проблемами, которые там обсуждались. Естественно, это не могло не отразиться на издаваемом им журнале, тем более что религиозно-философский  отдел был предусмотрен программой издания.

Изменения начались после  того, как в журнал пришел в конце 1903 г. критик Волжский (А.С. Глинка) –  сторонник религиозного идеализма. В регулярно появлявшихся в каждом номере за 1904 г. статьях критик писал  о творчестве Чехова, Горького, Андреева – постоянных авторов журнала, –  и его оценки не могли удовлетворить  этих писателей, так как шли вразрез  с их основными идейными принципами. Вот, например, начало статьи о A.M. Горьком  в февральском номере: «Художественная  философия Горького... есть прежде всего  философия самодовольного, любующегося  собой аморалиста, и своеобразного, радостно упоенного, самодовольно улыбающегося атеиста»[38].

Разрыв с писателями горьковского лагеря был неизбежен. В начале 1904 г. Миролюбов получил коллективный протест, подписанный несколькими  писателями, среди которых были Л.Н. Андреев, В.В. Вересаев, А.С. Серафимович. Они требовали удаления Волжского. Переговоры ничего не дали, и писатели горьковского круга из журнала ушли. На их место пришли символисты. Активно включились в работу журнала Д.С. Мережковский, З.Н. Гиппиус, С.К. Маковский. Выходивший в это время журнал-манифест петербургских символистов «Новый путь» имел 2500 подписчиков, поэтому возможность пропагандировать свое творчество и свои идеи в 80-тысячном журнале была очень важна для религиозных философов и писателей-модернистов.

В 1904 г. изменилось и оформление журнала, и соотношение материалов в номере. Почти половину журнальной книжки занимали поэзия и проза. Для  современного читателя созвездие имен поэтов, публиковавших свои стихи  на страницах журнала, – А.А. Блок, К.Д. Бальмонт, В.Я. Брюсов, А. Белый, К.М. Фофанов, И.А. Бунин – кажется  ослепительным, но в 1904 г. они не были так известны, многие только начинали свой творческий путь, их стихи были трудны для понимания даже интеллигентному  читателю, не говоря о тех, на кого «Журнал  для всех» был рассчитан. Очень  пестрый состав был и в отделе прозы. Здесь еще можно было встретить  реалистов А.С. Серафимовича, Е.Н. Чирикова, И.Д. Юшкевича, Д.Н. Мамина-Сибиряка, но рядом появлялись имена модернистов  – М. Метерлинка, Аллегро и т.д. Практически исчезли научно-популярные материалы, но почти в каждом номере появлялись статьи С.К. Маковского, посвященные  различным выставкам и творчеству художников и скульпторов, которые  сопровождались иллюстрациями. Среди  них работы, посвященные братьям  Васнецовым, Н. Рериху (до его отъезда  в Гималаи).

Даже по оформлению журнал превратился в некое подобие  «Мира искусства»: украшенная орнаментом обложка, вынесенные на нее репродукции (в февральском номере картина  В. Васнецова «Три царевны подземного царства»), игра сложных шрифтов  в заголовках статей, которые с  трудом читались. А рядом, в хроникальных отделах, поднимались очень важные вопросы: проблема земства и его  роль в России, крестьянская жизнь  в стране; в течение всего года, из номера в помер, публиковался труд А. Кизеветтера «Очерки по истории  местного управления в России». В  освещении событий русско-японской войны сказались старые традиции журнала. Очень подробно с демократических  позиций оценивался ход военных  действий, для своего не слишком  подготовленного читателя журнал публиковал карты Дальнего Востока и Японии, различные диаграммы, давал характеристику экономики воюющих стран, анализировал состояние армии и флота. Помещались даже рисунки русских и японских кораблей, участвовавших в морских сражениях.

В 1904 г. в «Журнале для  всех» разошлись по характеру  и направлению литературная и  хроникальная части издания, что  для классического толстого журнала  было совершенно невозможно. Тот факт, что в толстых журналах конца XIX – начала XX в. нарушалась идеологическая целостность издания, заметили многие исследователи. Но речь шла в основном об «ослаблении связей между общей  идеологической платформой издания  и литературно-критическим отделом». Когда такое «несовпадение» происходит внутри издания публицистического  типа, оно не нарушает общей цельности  издания, так как литературный материал занимает подчиненное место, а главные  для журнала идеи содержатся в  публицистических статьях.

«Журнал для всех» начал  свою деятельность, может быть, не по воле издателя, как издание в первую очередь литературное. Литературный отдел завоевал внимание и любовь читателей за первые шесть лет  издания. И переориентация этого  отдела, несомненно, была воспринята и  писателями, и собратьями журналистами, и читателями очень болезненно.

Осенью 1906 г. журнал был закрыт. В 1908 г. Миролюбов уехал за границу, где принимал участие в издании  эсеровского журнала «Заветы». В 1913 г., вернувшись в Россию, организовал  «Ежемесячный журнал», в котором  продолжал традиции своего первого  издания.

Тип «Журнала для всех»  в последующие годы пытались воскресить другие издатели. В архиве Главного управления по делам печати сохранились  заявки на издание новых журналов и газет, в названиях которых  повторялись слова «для всех»: «Иллюстрированный  новый журнал для всех», «Старый  журнал для всех», «Прежний журнал для  всех», «Ежемесячный журнал для всех» и др.[41]

В 1908 г. в Петербурге начал  выходить «Новый журнал для всех»  с подзаголовком «Самый дешевый, ежемесячный, доступный широкой  массе читателей». Он стоил 2 р. 20 коп. В объявлении была обещана льготная подписка сельским учителям, сельским священникам, рабочим и крестьянам. Состав участников, судя по объявлению, включал в себя почти всех известных  писателей-реалистов и критиков марксистского толка. «Новый журнал для всех» выходил книжками большого формата по 60–70 страниц и издавался  «по общему типу ежемесячников». Этот журнал совсем не исследован, и судить о нем можно только по объявлениям, которые публиковались в других толстых изданиях.

Главное, что B.C. Миролюбову удалось создать новый подтип толстого журнала в системе русских  журналов, и его издание оставило по себе добрую память и полезный опыт.

Билет №9

1.  Условия деятельности  прессы в России в период  подготовки и проведения крестьянской  реформы 1861 года

Билет №11

1. Особенности  развития прессы в России в  эпоху «великих реформ» 60-ых  годов

Эпоха 60-х годов XIX в. –  время в истории России необычайно значительное, насыщенное событиями  первостепенной важности. Рушились устои  крепостничества, на смену ему шел  капитализм. Острый кризис проявлялся в самых различных областях общественной жизни, но наиболее отчетливо давал  себя знать в экономике и политике. Крестьянские выступления против помещиков  охватили обширнейшие районы. И если основной причиной отмены крепостного  права в России было экономическое  развитие страны, «над которым, – как  писал Ф. Энгельс, – даже царь не властен» [1], то немалую роль в падении  крепостничества сыграл массовый народный протест. В.И. Ленин отмечал, что «крестьянские  «бунты», возрастая с каждым десятилетием перед освобождением, заставили  первого помещика, Александра II, признать, что лучше освободить сверху, чем  ждать, пока свергнут снизу» [2].

Непосредственным поводом, принудившим царя всерьез заговорить о реформах, явилось тяжелое поражение  в Крымской войне, нанесенное России, несмотря на героизм русских солдат и матросов, соединенными силами Англии, Франции, Турции и Сардинии. Война  обнаружила гнилость крепостнической  системы государства. Царскому правительству  стало ясно, что если оно будет  по-прежнему стоять на защите крепостничества, то может разразиться революция.

Подготовка отмены крепостного  права выдвинула на первый план крестьянский вопрос. В политике, философии, литературе и, естественно, в журналистике все  более или менее серьезные  проблемы были связаны с ним самым  непосредственным образом. В зависимости  от того, как решался этот злободневный вопрос, стало возможно судить о  прогрессивности партий, общественных и политических деятелей, журналов, газет и с уверенностью определять, к какому лагерю они принадлежат. Необходимость высказать свое отношение  к этой важной проблеме привела к  быстрому размежеванию классовых сил  и острой идеологической борьбе.

На одном полюсе шло  объединение либеральных и консервативных группировок. Преодолевая порой  существенные разногласия и споры, либералы все теснее смыкаются с  отъявленными крепостниками. Развитие кризиса крепостничества и угроза крестьянских восстаний окончательно свели к пустой болтовне всю оппозицию  либералов.

С другой стороны, растет и  сплачивается лагерь революционной  демократии. «Падение крепостного права, – писал В.И. Ленин, – вызвало  появление разночинца, как главного, массового деятеля и освободительного движения вообще и демократической, бесцензурной печати в частности. Господствующим направлением, соответствующим точке зрения разночинца, стало народничество. Оно никогда не могло, как общественное течение, отмежеваться от либерализма справа и от анархизма слева. Но Чернышевский, развивший вслед за Герценом народнические взгляды, сделал громадный шаг вперед против Герцена. Чернышевский был гораздо более последовательным и боевым демократом» [3]. Начался второй, «разночинский, или буржуазно-демократический» этап освободительного движения.

Реформа 19 февраля 1861 г., крестьянская по своему названию, но помещичья по существу, полностью удовлетворила  и либералов, и крепостников. Только революционные демократы в период подготовки реформы «верхами» и  после ее объявления последовательно  защищали интересы крестьянства, показывали неспособность царского правительства  провести коренные социально-экономические  преобразования. Когда же возмущенный  народ ответил на реформу сильными волнениями и бунтами, когда угроза новой пугачевщины стала вполне реальной, революционные демократы  стремились поднять крестьянство на решительный штурм царизма.