Празднование годовщин Октябрьской революции и 1 Мая на Алтае в 1920-е гг. как средство социальной мобилизации населения

     Таким образом, советская праздничная  система, представляющая собой одно из звеньев массовой культуры, чётко отражала позиции государства в отношении населения. Новый политический режим рассматривал активную культурную политику, как важнейший инструмент социальной мобилизации и государственного строительства. Функциональные задачи «культурной революции», прежде всего подготовка квалифицированных кадров для производства и управления («кадры решают всё») тесно увязывались с политическими, такими как – формирование «нового человека» и его подчинение интересам государства.

          Можно сделать вывод, что советская праздничная система, являясь продуктом социальных отношений, в то же время играла немаловажную роль в процессах их конструирования и трансформации, а также в процессах легитимизации власти. Поэтому значение новых праздничных дат многократно возрастает именно в революционные эпохи, когда сотворение иного «символического универсума» во многом обуславливает социализацию индивида в новом обществе³⁷. В целом, в 1920-е годы советская модернизация в культурном плане проходила вяло и не особенно успешно. Связано это, в первую очередь, с традиционным укладом жизни людей, изменить который  было сложно, а также – с устойчивостью религиозной системы, которая продолжала удерживать власть над умами людей.     

1.2. Взаимодействие советской праздничной культуры с традиционной религиозной праздничной обрядностью

     Общеизвестно, что традиционная культура в советский период разрушалась не сама по себе. Государство вело сознательную деятельность по искоренению «пережитков прошлого» и активно боролось с церковью³⁸. Это было обусловлено не только атеистическими воззрениями большевиков, но и их стремлением убрать опасного конкурента из духовной сферы жизни общества. Итогом политики новой власти стал декрет от 23 января 1918 года об отделении государства и школы от церкви, после чего стали повсеместно закрываться храмы и монастыри. Их имущество и предметы культа конфисковывались «для революционных нужд». Священнослужителей подвергали арестам и отправляли на принудительные работы. Они были лишены избирательных прав, облагались самыми высокими налогами. Таким образом, очевидно, что большевики по отношению к церкви были настроены непримиримо.

     Советская власть стремилась искоренить любые традиции, несущие религиозную окраску. Это, в первую очередь, касалось традиционных церковных праздников и обрядов. Явный приоритет со стороны правящей партии отдавался праздникам революционным, не несущим религиозный подтекст. Но поскольку за короткий срок заставить людей отказаться от традиций, являвшихся основой их жизненного уклада, было сложно, государство не всегда решалось искоренить все элементы традиционной праздничной обрядности.

    Вследствие этого, до середины 1920-х годов, наряду с государственными праздниками, отмечались и религиозные. В десятой статье декрета СНК от 29 октября 1917 года об установлении восьмичасового рабочего дня в перечень праздников, в которые  не полагалось работать были включены следующие церковные праздники: 6 Января, 27 февраля, 25 марта, 1 Мая, 15 Августа, 14 Сентября, 25 и 26 Декабря, пятница и суббота Страстной недели, понедельник и вторник Пасхальной недели, день Вознесения Господня и второй день праздника Сошествия Святого Духа. К тому же, Местные Советы Производственных Союзов с согласия Народного Комиссариата Труда, помимо указанных праздников, могли устанавливать «особые дни отдыха» (не свыше 10 дней в году) во время принятых в данной местности религиозных праздников³⁹. Таким образом, так или иначе были удовлетворены интересы и революционно настроенной публики, и верующих православных людей.

     «Всё своеобразие ситуации, в которой находились люди первого послереволюционного десятилетия, отражали советские календари. Разные календари того времени позволяют проследить отношение молодого Советского государства к религиозным праздникам, как к традиции старого мира. И если где-нибудь на местах о законодательном акте длительное время могли просто не знать, то календари, отражавшие соответствие законоположения о труде и отдыхе, были повсюду. В них наряду с утверждёнными революцией праздниками соседствовали праздники религиозные, которых было даже больше. В ответ на многочисленные запросы с мест об отношении к религиозным праздникам и в соответствии с духом закона «О свободе совести» 10 июля 1922 года ВЦИК РСФСР сделал разъяснение, согласно которому число религиозных праздников равнялось одиннадцати. Советских праздников в это время было десять. Разница состояла в том, что накануне советского праздника рабочий день не превышал 6 ч., а перед религиозным – оставался  нормальным»⁴⁰. Но постепенно количество религиозных праздников сокращалось. Так, «в 1923 году на них приходилось 13 нерабочих дней, а в 1928 году – 9»⁴¹.

Согласно  этим данным, можно сделать вывод, что для первого десятилетия  нахождения у власти большевиков было характерно параллельное сосуществование традиционной религиозной праздничной обрядности и системы новых государственных праздников. Тем не менее, уже во второй половине 1920-х годов советские праздники, при их активном насаждении государством, постепенно начинают преобладать над религиозными.

     В Алтайском крае власти использовали различные средства для того, чтобы скомпрометировать церковь в глазах населения. Так, в бийской газете «Звезда Алтая» от 3 января 1923 года можно было прочитать следующее: «Приближается празднование рождества. Нам нужно дать в газете ряд очерков, которые бы с достаточной явностью могли сказать рабоче-крестьянским массам о языческом происхождении этого праздника»⁴². Далее в газете поэтапно опровергались все основные положения Библии, преимущественно то, как был сотворён мир⁴³. Предписывалось эти материалы использовать для бесед с крестьянами.

     Уездный комитет РКСМ, в частности,  его ответственный секретарь  Григорьев планировал проведение  «противорождественской антирелигиозной кампании»⁴⁴. Согласно плану, представленному в «Звезде Алтая», 5 января должны были быть проведены собрания комсомольцев, членов РКП, всей желающей молодёжи и взрослых на Текстильной фабрике, Холодильнике, Мельнице № 3, Крупорушке, в Железнодорожной ячейке и т. д. Собрания посвящались вопросу религии, церкви и рождества. 6 января – в сочельник, по плану, «в 5 ч. вечера устраивался противорождественский вечер, танцы и игры»⁴⁵.

     Подобные антирелигиозные мероприятия  в Алтайском крае были не  единичным случаем. Так, в 1923 году в Бийске был устроен антипасхальный вечер⁴⁶. Мероприятие было подготовлено силами молодёжи, преимущественно членами РКСМ. Согласно данным газеты события разворачивались следующим образом: «В то время как храм наполнялся людьми, из окна Народного дома, расположенного рядом с ним, полились какие-то звуки. В открытое окно, обращённое к храму, поставили граммофон и … ну, ребята, зажаривай. Народ хлынул на звуки граммофона, несмотря на то, что поп кричал и угрожал. Но народ не испугался»⁴⁷. Так был открыт антипасхальный вечер, на котором пелись антирелигиозные песни и читались подобные стихи. Мероприятие продолжалось вплоть до 3 ч. ночи, публика осталась довольна⁴⁸. А, расходясь, люди, как сообщает источник, говорили: «Ну и подсадили же мы сегодня святую братию»⁴⁹.   

     Действительно, государство всячески  пыталось отвлечь людей от  соблюдения религиозных традиций  и обрядов. Так, например, в  Тальменке при подъёме мачты  для радио член Комсомола –  Васька Вихрястый предложил: «Церковный  купол заместо мачты организовать. Что без делов кресту блестеть-то!»⁵⁰ Было решено от мачты к кресту антенну протянуть, но верующие выразили протест – «не позволяют»⁵¹. В итоге, церковный староста – Волков Фёдор Алексеевич «подумал малость, шевельнул мозгами и дал согласие», после чего «тайно от верующих антенну к кресту и протянули»⁵².    

     Наиболее тяжело новая культура  прививалась в сельской местности,  основным населением которой  было крестьянство – слой, который  наиболее чтит традиции. Поэтому  внедрение новых праздников, проходящее под эгидой борьбы с традиционными, первоначально не было успешным.

     Утверждению новых форм гражданской обрядности мешало и то, что в них недостаточно учитывалась конкретная социальная ситуация, особенности быта людей, их психология. Некоторые обряды были наскоро задуманы лишь в противовес соответствующим церковным ритуалам, носили характер кратковременной кампании, поэтому и не смогли стать постоянной формой празднования. Они носили ярко выраженный пропагандистский характер, в то время как большая часть населения, особенно сельского, была не подготовлена к столь резким поворотам в привычной обрядности⁵³.

     К тому же, вместе с религиозными, отбрасывались многие традиционные обычаи. Нарядность, торжественность в них порой заменялись искусственностью, напыщенностью. Первоначальный накал угасал, его место стали занимать шаблоны, а порой и бюрократические элементы⁵⁴.

     Действуя в русле своей политики, новые власти старались представить  проведение старых праздников (Пасхи,  Масленицы, Рождества, Николина дня, Троицы и т. д.) только в негативном свете. Но, существуют факты, подтверждающие, что встречи многих религиозных торжеств сопровождались массовыми беспорядками. Как сообщала газета «Красный Алтай», «в с. Дубровском Ребрихинского района (7. 04. 1925) на Масленицу был устроен снежный город в виде больших ворот со сводами. На сводах по бокам были поставлены чучела: направо – первобытный бог «Перун», налево – персидская богородица «Моий», а посередине четверть самогона в окружении дохлой собаки и курицы. Через ворота эти проезжали пьяные ватаги, а затем было представление. На своды забирался гражданин, изображавший начальника с кочергой вместо сабли и ораторствовал. Речь его заключалась в нецензурных словах, шутках и т. д. … Много было безобразий»⁵⁵. Следует заметить, что люди и организации, ответственные за устроение новых праздников страны Советов, конечно, старались проводить их более организованно, без пьянства и драк. Но, судя по источникам, это им не всегда удавалось. Яркое подтверждение этому – праздник Октября в деревне Карагайка Троицкой волости в 1923 году, «когда всё население утонуло в самогоночном мире»⁵⁶.

     Лишь со второй половины 1920-х  годов в городах, деревнях и сёлах Алтайского края  стали чаще отмечать новые советские праздники, а не церковные. Так, например, общим собранием рабочих и служащих Мельницы № 2 г. Бийска было единогласно решено вместо Пасхи праздновать Майские дни⁵⁷. Отмечалось, что «крестьяне, ранее относившиеся к революционным праздникам без энтузиазма, постепенно начинают понимать их значение и охотно откликаются на призыв партии»⁵⁸. Характерно и то, что посещаемость школ в религиозные праздники, со временем, улучшалась⁵⁹. Всё это свидетельствует о том, что последовательное наступление государства на традиционный уклад жизни людей, с целью утверждения идей советской власти, имело определённый успех.

     Октябрьская революция отделила  церковь от государства, но  она не могла отделить верующих  от религии. Первые годы существования  молодого социалистического государства ознаменовались массовым отходом от церкви верующих, особенно крестьян. Между тем для большинства крестьянства отход от церкви не означал отхода от религии. Антирелигиозная пропаганда и агитация, лекции, диспуты, закрытие, разрушение церквей, аресты священнослужителей – эти мероприятия проводились по всей стране, в том числе и на Алтае.     
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Глава 2. Советские праздники  на Алтае

2.1. Годовщина Великой Октябрьской социалистической революции

     По распоряжению правительства 24 октября 1917 года была закрыта типография, где печаталась большевистская газета «Рабочий путь». Большевики расценили это как начало «контрреволюционного заговора». В этот же день отряды рабочей Красной гвардии и солдат начали захватывать мосты, почту, телеграф, вокзалы. К утру 25 октября вся столица оказалась в руках восставших. Военно-революционный комитет в обращении к гражданам России объявил о захвате власти. Небольшая заминка произошла лишь со штурмом Зимнего дворца, где заседало Временное правительство. Но в ночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября по новому стилю) 1917 года Зимний пал. Второй Всероссийский Съезд Советов утвердил новую власть – власть Советов. В ознаменование и память об этом событии 7-8 ноября население нашей страны отмечало годовщину Великого Октября.

     Дата проведения этого праздника – 7 ноября была установлена решением СНК от 2 декабря 1918 года, а с 1927 года Президиум СНК СССР постановил отмечать праздник Октября в течение двух дней – 7 и 8 ноября.