Н. М. Закович  акцентирует внимание на обрядно-чувственной  форме отражения социальных отношений: «Праздники и обряды как форма удовлетворения духовных потребностей  возникают на основе трудовой деятельности»¹². 

Л. А. Тульцева считает, что атрибуты советской  праздничной системы были рождены  революцией и закреплены властью: «Формирование и развитие пролетарских праздничных традиций тесно связано с революционной борьбой пролетариата. В её ходе рождались революционные ритуалы, символы и обряды»¹³.

     В постсоветской историографии можно выделить работы А. А. Конович и  С. А Иниковой. А. А. Конович говорит о влиянии праздника на массы, как социального заказа. Праздник, по её мнению, «выпускает на арену такое мощное средство, как широкое праздничное общение»¹⁴, которое и способствует формированию единого сознания. С. А. Иникова пишет, что первоначально советские праздники проходили исключительно в общественной сфере, «семейно-бытовая часть праздника отсутствовала»¹⁵.

Одной из последних, является работа С. И. Бондаренко. Она говорит, что «повседневная  жизнь в деревне под натиском «добровольцев» культработы изменилась существенно, что в начале 20-х годов на это было затрачено огромное количество сил, а отдачи не было, так как деревня жила по своим неписанным законам»¹⁶. Так же отмечается, что было характерно параллельное празднование старых и новых праздников.

     Обобщая вышесказанное, необходимо отметить: явление праздничной культуры в отечественной науке чаще всего становилось объектом философских, культурологических, социологических или педагогических исследований. Приведенный анализ литературы показывает, что изучены следующие проблемы: явление и сущность праздника; истоки традиционных народных праздников и обрядов; идеологическая основа массового советского праздничного мероприятия. Также созданы различные классификации и типологии праздников, выявлены функции и значение праздничной культуры. Между тем, комплексное изучение процесса утверждения советской праздничной системы на Алтае в 1920-е годы остается не осуществленным. Попыток оценить значение праздника, как средства социальной мобилизации населения, не предпринималось. К тому же, нет ни одного обобщающего труда, который бы освещал особенности данного периода, оказавшего большое значение для развития всего советского государства.

     Новизна исследования. В исследовании впервые вводятся в научный оборот ранее не опубликованные источники: документы Алтайского губернского исполнительного комитета, постановления партийных инстанций и советских органов. Также в настоящей работе предпринята попытка исследования возможности использования советских праздников на Алтае как средства социальной мобилизации населения. 

     Источниковая база исследования содержит материалы неопубликованных документов и периодической печати - местных и  центральных газет. Периодическая печать представлена следующими газетами: «Красный Алтай», «Звезда Алтая», «Степная правда», «Алтайская мысль». Газета «Красный Алтай» - ежедневная газета, орган окружной комиссии ВКП (б), окружного исполнительного и профсоюзного советов. Издавалась с августа 1920 года по октябрь 1937 года. Впервые вышла 12 декабря 1919 года под названием «Наша Правда», а 31 августа 1920 года была переименована в «Красный Алтай». Это издание отражало основные направления внутренней политики власти. Бийская  газета «Звезда Алтая», первый номер которой вышел 3 января 1923 года, а также слагородская – «Степная правда» содержали материал центральных газет и отражали основные события уезда. Газета «Алтайская мысль» отвечала социально-демократическим воззрениям; позже была переименована в «Алтайский день».

     Практическая значимость работы заключается в том, что

• а) результаты исследований могут быть использованы в учебном процессе при подготовке специалистов (при разработке лекций, практических занятий, определении тематики научных конференций);
• б) при организации и проведении массовых зрелищных мероприятий;
• в) при разработке и прогнозировании тенденций развития праздничного календаря;
• г) в музейно-экспозиционной практике, а также при организации воспитательных мероприятий в образовательных учреждениях и учреждениях культуры (библиотеки, музеи).

     Апробация результатов исследования была проведена на Дне науки исторического факультета Алтайской государственной педагогической академии 21 апреля 2009 года, где вниманию присутствовавших был предложен доклад на тему «Празднование годовщин Октябрьской революции на Алтае в 1920-е годы», занявший 2-е место. Фрагмент исследования также был представлен на XLXIII Международной научной студенческой конференции в НГУ, автор награжден сертификатом участника конференции. По данной теме автор имеет 2 публикации.

     Структура работы: работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и использованной литературы. Построение основной части письменной работы строится по проблемно-хронологическому принципу. Первая глава посвящена формированию советской праздничной системы. В ней рассматривается сущность новой системы советских праздников, её цели, задачи и характерные черты, а также её взаимодействие с традиционной религиозной праздничной обрядностью.

Вторая глава представлена непосредственно советскими праздниками на Алтае в 1920-е годы – Годовщинами Великой Октябрьской социалистической революции и Днём международной солидарности трудящихся – 1 Мая.

В заключении даны общие выводы по проделанной  работе.

Глава 1. Формирование и  становление советской  праздничной системы

1.1. Формирование новой  праздничной системы:  её сущность, цель, задачи и характерные  черты

     Издавна человеку было присуще стремление отмечать наиболее значительные рубежи жизненного пути определёнными церемониями и ритуалами. В течение многих веков религия была одним из основных источников возникновения обычаев, обрядов и праздников, которые охватывали все сферы жизнедеятельности человека – от хозяйственной до семейно-бытовой¹⁷. Помимо церкви и государство являлось поставщиком различных церемоний и праздников. Так, в России отмечались -  восшествие на престол дома Романовых, именины членов императорской семьи и другие праздники. Но все они, так или иначе, были связаны с религиозной обрядностью: либо ритуалом, либо церемонией. Подобная ситуация продолжалась в нашей стране вплоть до 1917 года – до Октябрьской революции.

     Революция привела к кардинальным  изменениям во всех сферах  жизни и деятельности человека  и общества. Пришедшие к власти большевики провозгласили о начале социалистической модернизации, которая в короткие сроки должна была сделать страну из дворянской в рабоче-крестьянскую. Для этого было необходимо проводить реформы не только в сфере экономики и политики, а, главным образом, в культурном плане – нужно было изменить психологию людей.

     Действительно, государственная  власть ставила своей задачей  построение нового общества и  новой культуры, разрушая при  этом всё то, что до этого  строилось веками и преумножалось поколениями. Вот, что писал энтузиаст массового театра Ромен Роллан в послесловии к русскому изданию «Лилюли» в ноябре 1931 года: «Создавая общество заново, они созидали также и новое искусство...»¹⁸. Причём, новая культура, по замыслу её создателей, должна была выглядеть на фоне дворянской более предпочтительней для всех слоёв населения.

     Для «культурной революции» должны  были быть созданы определённые  условия, а это требовало немалого  времени. Относительно этого вопроса  в правящих кругах существовали  определённые противоречия. Так, Л. Д. Троцкий ставил вопрос: «Хватит ли у пролетариата попросту времени на создание пролетарской культуры?»¹⁹ Ответ его был однозначным: «В эпоху диктатуры о строительстве новой культуры … говорить не приходится. … Пролетарской культуры не только нет, но и не будет; и жалеть об этом поистине нет оснований: пролетариат взял власть именно для того, чтобы навсегда покончить с массовой культурой и положить путь для культуры человеческой»²⁰.

Н. И. Бухарин считал, что «время для пролетарской культуры ещё не пришло»²¹. Он писал: «В. И. Ленин, может быть (я не буду говорить, что, наверное, но может быть), считал, что эпоха пролетарской культуры придёт. Но если мы сейчас будем об этом говорить, кричать и обращать на это внимание, то тогда дело это мы загубим. Время ещё не пришло»²².

Таким образом, мы видим, что даже в партийной  среде существовали серьезные разногласия  относительно создания новой  культуры. 

     Итак, с приходом большевиков  к власти в октябре 1917 года началось формирование нового «красного» календаря обрядов и праздников, «ориентированного на легитимизацию социалистического общества»²³ и интеграцию в него всё большего числа людей. Новый календарь, утверждённый в 1918 году Советом Народных Комиссаров,  включал в себя следующие важнейшие общественно-политические даты:

• 17 января – День памяти Карла Либкнехта и Розы Люксембург;
• 22 января – День памяти расстрела рабочих перед Зимним дворцом 9 января 1905 года;
• 23 февраля – День Красной Армии;
• 8 марта – День работницы;
• 12 марта – День падения самодержавия;
• 18 марта – День памяти Парижской коммуны;
• 16 апреля – Приезд В. И. Ленина в Петроград;
• 1 мая -  День международной солидарности трудящихся;
• 16 июля – «Июльские дни» (в память расстрела мирной демонстрации на Невском 3 июля 1917 года);
• 7 ноября – Октябрьская годовщина;
• 22 декабря – День в память московского вооружённого восстания 1905 года²⁴.

Часть из них осталась достоянием революционного календаря (17 января, 22 января, 12 марта, 22 декабря, 16 апреля и др.), другая же - составила основной костяк государственных общественных политических праздников и прочно вошла в жизнь советских людей – это Октябрьская годовщина, День международной солидарности трудящихся, День Красной Армии и  День работницы²⁵.

     Таким образом, в 1918 году были установлены новые государственные праздники. «Их первый комплект так разительно отличается от сегодняшнего, что сравнение вселяет даже некоторый оптимизм: первые советские праздники скорее имели отношение к смерти, чем к жизни»²⁶.

     Процесс формирования и становления новой культуры был далеко не простой и к тому же, длительный. Изменить общественный строй оказалось легче, чем традиционный ритм и уклад жизни. Об этом говорит тот факт, что «после 1917 года прошло ещё немало лет, пока удалось фактически исключить из календаря религиозные праздники»²⁷. Долгое время Рождество, Пасха официально признавались нерабочими днями, хотя в условиях государства, где атеизм был признан господствующим мировоззрением, их наличие было не совсем логичным. В силу этого новая праздничная обрядность, так энергично внедряемая в первые годы существования Советского государства, не смогла сразу пусти глубокие корни, привиться и органически войти в жизнь населения.

Поэтому в 1920-е годы новые культурные веяния и старые обычаи сталкивались в повседневной жизни особенно ярко, потому что «старое в жизни людей поддерживалось страшной силой – силой традиции, силой повседневности»²⁸.

     Советская праздничная система  формировалась как символ «культурной  революции» в высших эшелонах  власти, постепенно спускаясь до уровня масс²⁹. Внедрение новой социалистической системы праздников и обрядов, по мнению М.Д. Алексеевского, можно рассматривать как «уникальный социокультурный эксперимент»³⁰, так как на протяжении многих десятилетий власти создавали искусственную систему обрядов и праздников, которые затем насильно внедрялись в жизнь общества³¹. Действительно, советские массовые праздники отличались чётким политическим содержанием, их главной целью стало утверждение идей советской власти и общественных отношений новой жизни³². По сути, это были «дни самолюбования государства»³³.

     Новые праздники одновременно  воздействовали на познавательную, эмоциональную и волевую сферы  деятельности человека, тем самым,  способствуя объединению людей  для решения общественно важных для государства задач. К задачам советской праздничной системы следует отнести и стремление государства к контролю над общественной жизнью городского и сельского населения. 

     Советская власть осознавала, что  внедрить новую систему праздников в уже сложившийся уклад жизни будет не просто. Но праздник, как известно, «явление коллективистское – как по своему существу, так и по формам. Он в отличие от многих других видов жизнедеятельности человека всегда и непременно – коллективное действо, … обязательно требующее присутствия и непосредственного участия группы людей»³⁴. Именно это обстоятельство умело использовалось новой властью, которая понимала, что управлять коллективом проще, чем отдельно взятыми людьми. К тому же, политический режим, порвавший с традицией, но окружённый людьми, воспитанными на прошлом и потому опасными для него, сделал решающую ставку на молодое поколение. Понятно, что молодёжь была менее всего связана традициями, а потому и наиболее восприимчива к новому.

     Но для того, чтобы праздник в советском обществе стал мощным орудием политического воздействия, был необходим профессиональный подход к его организации – и правящая партия это прекрасно понимала. Как говорил А. В. Луначарский, «настоящий праздник должен быть организован, как и всё на свете, что имеет тенденцию произвести высокоэстетическое впечатление»³⁵. Именно поэтому проведение праздников стало неотъемлемой частью государственной политики, вплоть до того, что  основная идея празднования той или иной даты излагалась в инструкциях ЦК РКП (б). Действительно, новые празднества и обряды были созданы в рамках «социального заказа, который идёт от власти, управляется властью и подчиняется только ей»³⁶.