Переводческие трансформации как способ передачи когнитивной информации при переводе текстов мемуаров

 
      Учёба в Кенигсберге.

 
      Отец дал Ленцу  возможность учиться в высшем учебном заведении, и осенью 1768 г. он был послан в институт теологии. Якоб впервые увидел процветающий буржуазный город, в отличие от Дорпата. Через шесть лет после окончания оккупации русских, Кенигсберг становится развивающимся торговым городом и центром духовной жизни, где располагался большой прусский гарнизон. О жизни Ленца в Кенигсберге рассказывал его однокурсник, в дальнейшем композитор Иоганн Фридрих Райхардт: «Он жил в довольно маленьком доме, где мы день и ночь проводили в нескончаемом буйстве, что в принципе было характерно для весёлой жизни в Лифляндии и Курляндии. Он часто находился в кругу пьющей компании, и это постоянно раздражало молодого парня, с ним могли сыграть злую шутку, а он относился к этому с каким-то непостижимым терпением и дружелюбием». Эти события легли в основу описаний студенческой жизни в произведении «Гофмейстер».

      В Кенигсберге Ленц читает новую немецкую литературу и посещает лекции Канта, и он понимает, что ему не нравится изучение теологии. В1770 г. по поручению всех слушателей его лекций в Курляндии и Лифляндии он пишет Канту оду с просьбой о создании кафедры логики и метафизики. Также из соображений собственной славы Ленц печатает её в белом атласе, в формате 1/2 листа. Возможно, Ленц познакомился с Кантом благодаря Шафтесбури и Хуме. Способность разграничивать метафизику и мораль он перенял у Канта и у этих англичан. Начало нравственности Ленц видит в моральных чувствах. Это выражает чувственное принуждение в согласовании с общей волей, получает чувство симпатии, а также эстетический смысл гармонии. В более поздних произведениях Ленц использовал принцип «этического альтруизма», сформулированного Кантом, который порождают мораль и религия. Эта концепция готовила морализацию церкви, что Ленц и сформулировал в Страсбурге под влиянием неолога Шпальдинга в письме к Зальцманну: «Долг христианства заключается в том, и это истинная правда, что Христос призывал верить в него, совершенствоваться в познании его жизни, чтобы мы все больше любили и подражали ему – Богу, как величайшему благу, которое можно достигнуть, и любить его всем сердцем как источник всех правд, добра и красоты, и выполнять его волю, это значит не знать более великого счастья, чем делать счастливыми других».

     В1769 г. Ленц публикует «Всеобщие бедствия», над которыми он начал работу ещё в Дорпате. Это произведение он посвятил царице Екатерине. В1764 г. она посещала Дорпат, и отец Лена читал для неё торжественную проповедь. «Всеобщие бедствия» Якоба были известны только в Лифляндии. Гадебуш в дальнейшем писал: «Они были восприняты не так, как желал того девятнадцатилетний поэт».

     В то время Лифляндия ещё не оправилась от последствий шведско-русской войны. Кроме того, Ленц узнаёт о землетрясении в Лиссабоне. В 1748 г. город Венден в Лифляндии лежал в развалинах, и отец Ленца в своей проповеди истолковал это как божий суд над опустившимися людьми. Во "Всеобщих бедствиях" Якоб также трактовал катастрофы на земле как божий суд. Кроме того, сын называл пороки, упоминаемые отцом в каждой его проповеди: алчность, высокомерие, роскошь, пьянство, гнев, ненависть и вражда. Сюда же относилась и плотская любовь, осуждаемая отцом. Богохульников должна постигнуть смерть. Соблюдение этих правил будет лучшей жизнью для слушающих наставника. Кроме описаний пороков и меланхоличного пессимизма Ленц принимается за работу над " Рапсодией". Поющая муза вселяет в него уверенность в правильности жизни без наказаний. Учитывая это при подробном объяснении показанной жестокости, читатели должны «чувствовать и плакать» и благодарить всевышнего, что месть до сих пор не постигла их.

      Во  время учебы в Кенигсберге  Ленц знакомится с произведениями Шекспира, Мильтона, Томсона, Попе, Лессинга, чью постановку «Мина» он возможно уже видел в Кенигсберге. Далее он читает просветительские сочинения о народном хозяйстве, освобождении крестьян, о политике и стратегии. Также он переводил Платона и Шекспира.

     Когда учёба подходила к концу, отец настоял на скорейшем её завершении, тем более что Ленцу она не удавалась, в отличие от Гердера, который незадолго до этого сам обеспечил своё образование. Отец хотел, чтобы Якоб сначала занял должность гофмейстера в одной из администраций церковного прихода в Лифляндии. Но сын пренебрег настоятельным советам и приказаниям отца, весной 1771 г. он принял предложение двух курляндских баронов: однокурсника Фридриха Георга и Эрнста Николауса фон Клейст. Они направлялись в Страсбург в поисках бесплатного пропитания и жилья. Там они собирались вступить в ряды французской армии в офицерской должности. Нельзя точно определить, зарабатывал ли уже Ленц на жизнь благодаря своим произведениям. Но с уверенностью можно сказать, что, отказавшись подчиняться отцовской воле, он избавился от его опеки и признал себя самого. Как и Ленца Гердера тянуло к литературно грамотным людям и больше не привлекала карьера теолога. У Ленца была неприязнь к этой профессии: наличие слуг у гофмейстера он тематизировал позднее в одноимённой драме, над которой начал работу ещё в Кенигсберге.

      По  пути в Страсбург, куда он прибыл в  мае 1772 г., Ленц навестил Фридриха Николая в Берлине. Он показал ему свой перевод Попе. Николай отнёсся к этому очень надменно. Ленц почувствовал себя оскорблённым и на протяжение всей жизни он испытывал враждебность к этому влиятельному писателю, продавцу книг, и издателю «Всеобщей немецкой библиотеки».

 
 
     Страсбург.

     Страсбург как испытание.

      Окружающая  обстановка и социальная структура  Страсбурга оказали большое влияние на Ленца и его произведения. Как определил Гёте в сочинении «Поэзия и истина», нельзя полагать, что разлом между немецкой и французской культурой в этом деловом центре, который уже более ста лет принадлежит Франции, происходил без острого соперничества между ними. Эльзасское и французское дворянство, высшее католическое и протестантское духовенство образовывали верхушку общества, к которым также относились профессора протестантских университетов и французские чиновники, занимавшие высокие должности. Под ними находились ремесленники и мелкая буржуазия, имевшая уже зачатки пролетариата. Противоречия между немецкой и французской культурой заключаются в различиях вероисповедания, постоянных разногласиях между местными жителями и чужими и только отчасти в противоречиях между сословиями. Во многих сферах жизни французская культура занимала господствующее положение. Например, французский театр был важным культурным центром, почти все современные пьесы ставились здесь. В немецком театре половина постановок также переводилась на французский. К тому же большое влияние на жизнь города оказывал военный гарнизон. Прежде всего, это были молодые офицеры дворянского происхождения, многие из которых были родом из Германии, постоянно метавшиеся между военной и гражданской жизнью. Они составляли значительную часть театральной публики. Опыты своего общения с этим обществом Ленц описывает в драме «Солдаты». Для того чтобы писатели движения «Буря и натиск» разработали новое представление народа, которое не требует вовлечение всех сословий в развитие культуры, их страсбургских опытов не достаточно. Преобладание идей французского классицизма в культуре расходилось с настроениями верхних слоев общества, а также с народностью и вероисповеданием. Писатели "Бури и натиска" в том числе и Ленц переняли у Гердера идеи национальной самобытности. В 1770-1771гг. он находился в Страсбурге и изучал историю народные традиции жителей Эльзаса, которые положительно относились к политике французов. Ленц высказывается за сохранение национальной идентичности немецкого народа, но он был против чувства "национального высокомерия". ("Об изучении немецкого языка в Эльзасе, Брайсгау и соседних областях", выполнено в 1775 г., опубликовано в 1776 г.).

      В течение пяти лет Ленц жил в  Страсбурге. В1772 г. он должен был следовать в качестве служащего с братьями фон Клейст в их гарнизон. В начале лета в форт Льюис – военную крепость, расположенную на небольшом острове на реке Рейн напротив Зесенхайма, а в сентябре из Виссенбурга в Ландау, откуда он намеривался вернуться зимой 1772 – 1773 г. Он разделял с офицерами казарменную жизнь, большинство из которых были дворянами. Они впутывали его в свои дела, к тому же Ленц часто страдал от их безумных затей и унизительного обращения с ним. Но полное материальное обеспечение и обещание, данное братьям фон Клейст, было залогом того, что Ленц не вернётся к отцу в Страсбург, хотя он неоднократно этого требовал. Но всё же осенью 1774 г. Ленц оставил службу. Впредь он зарабатывал себе на хлеб, занимаясь репетиторством немецкого языка, истории, географии, фортификации и военного дела. Одновременно он зачисляется в протестантский университет на факультет теологии. Служба в армии пробудила в нём интерес к военному делу, сохранившийся на всю жизнь. Он изучал и армию как институт, и стратегию с тактикой. Своими рассуждениями он поделился с другими в сочинении "О жизни солдат", а также в заметках, относящихся к их окружению. Как и фон Клейста, Ленца можно назвать поэтом с армейским честолюбием.

     Как установил Кагель эстетические и  милитаристские категории в его эссе к литературе и драме. Между тем он относил это к центральной категории концепции Ленца, которую писатель принимает относительно своего предмета. Их дефиниция связана с умением оценить обстановку и с тем моментом, который нужно распознать в битве. Уже эта аналогия показывает, что в его тонком обращении с предметом его воображения присущ также момент насилия. Помимо всего прочего он считает, что проблемы индивидуализма происходят из-за дисциплинирующей силы цивилизации и обсуждения этих дискурсов. Но с другой стороны он, очевидно, часто делает ставку на контроль и дисциплину

     Несмотря  на своё жалкое существование в Страсбурге он был свободен. Он развивался независимо от норм родительского дома и перешёл к критике всех культурных норм и ценностей. Он примкнул к объединению "Буря и натиск"– небольшой группе молодых писателей, которые отделялись от существующих и царящих пониманий в литературе и одновременно пытались ментально освободиться от связи с сословно- феодальным строем.

     Когда французское просвещение в середине столетия распалось на крупно буржуазное философское течение, представленное Вольтером, и на радикальное малобуржуазное – плебейское, представленное Руссо в "Буре и натиске", нашёл выражение плебейский компонент уже до этого имеющийся в немецком просвещении.

     Чтение  произведений Руссо были открытием  для Ленца. Может быть, они повлияли на него уже в Лифляндии, а может в Кенигсберге, где Ленц, будучи студентом, был рекомендован Руссо Кантом. Более 20 раз в своих письмах и произведениях периода пребывания в Страсбурге Ленц явно ссылается на Руссо. Диффей пришёл к выводу, что Ленц диалектально объяснялся с Руссо, что означает в противоположность например Клингеру, что он избегал настойчивого влияния учеников. Наибольшая близость наблюдалась в области критики культуры и цивилизации. Но Ленц не решался перенять радикальную уравновешивающую точку зрения Руссо. Но всё же он ссылается на элементы идей Руссо в своём проекте реформирования общества.

     Другое  важное духовное влияние оказал Гердер, с идеями которого, скорее всего Ленц частично познакомился в Кенигсберге, а точнее получил при помощи Гёте. К сожалению, подробный анализ этих отношений всё ещё не разработан. Личная переписка между ними осуществилась предположительно только летом 1775 г., когда Ленц просил Гердера принять его как своего ученика. Позднее посредством Гердера удалось напечатать произведение "Солдаты". "Журнал моих впечатлений Гердера подтверждает бегство от "рабства" на "родине" в Лифляндии и зарождение радикально нового истока, как и уход Ленца в Страсбург против воли отца заложил основы для недолгой, но самой поэтичной и гуманной фазы его творчества. Между стремлением Гердера к деятельности, которое он подчёркивал в "Журнале" и пафосом "поступков" Ленца находится необычное соответствие. Оба поэта имеют пиетиское воспитание, которое сильно повлияло на них и от которого они также хотели освободиться. Интересы Ленца в вопросах образования конечно определялись Гердером, который уже в "Журнале" как гений Лифляндии хотел видеть молодость человеческой души в образовании. Глубокое уважение Гердера к национальному языку, которое он выразил в своём сочинении о происхождении языка, нашло своё отражение в культурно – эмансипаторской работе в Страсбурге "Немецкое общество". В поэзии Ленц ссылается на Оссиана и немецкий фольклор. В 1775 г. он читает "Философию развития появления человечества", которую он назвал "Песнь вечной жизни" и защищал её от критики Николая ("Только одно слово о философии развития Гердера" 1775 г.). Гердер резко критикует просветительский оптимизм и хочет положить "раскаленные угли на череп нашего века". Это соответствует собственной радикальной критике времени Ленца. Не случайно рецензент Кристиан Хайнрих установил связь между "Философией" Гердера и "Менозой" Ленца, которую он написал с целью высмеять изысканную Европу.

     Прежде  всего, Ленц спорил с Гёте, с которым  он познакомился в 1771 г. находясь в кругу Актуариуса Зальцманна. Гёте, студент университета из состоятельной семьи, посещал другие круги общества, чем Ленц, будучи чиновником, но «мы всё же искали удобный случай встретиться и откровенно поговорить друг с другом, потому что мы люди одного времени и придерживаемся похожих взглядов» («Поэзия и правда»). Ленц хотел ускорить саморазвитие Гёте. Сам не имея определённой идентичности и находясь в социально незащищённом положении, он хотел по-новому определить себя над Гёте. При этом он искал не только духовного влияния, но также более близких отношений и может быть даже телесной близости. Гёте был для него авторитетом и примером, фигурой отца, но очень быстро стал и соперником. Ленц видел в нём брата, более тесно связанного с ним дружбой, чем кровными узами. Эта формулировка подразумевала намного больше, чем синтементальный культ дружбы. Она означала страстное дружеское предложение, которое, по меньшей мере, предполагало равноправные отношения. Гёте допускал это и сначала ценил Ленца больше, чем когда позволил написать об этом в стихотворении "Поэзия и истина". Он познавал, признавал и следовал таланту Ленца, делал его произведения доступными в литературных кругах, знакомил его с издателями, так, например, были напечатаны «Комедия по Платону», «Гофмейстер», «Новая Меноза», «Заметки о театре». «Гётц» и «Вертер» Гёте оказали на Ленца глубокое впечатление. Он написал для обоих произведений подробные рецензии. Ленц также с удовольствием принял предложение Гёте об изменении переводов Платона. В стихотворении «Ночная мечтательность» Ленц изображает гениальность Гёте. В драматическом памфлете «Храм всех демонов Германики» он позволяет Гёте почувствовать, что у него есть преимущество при его восхождении, а сам держится на большом расстоянии. Однако Гёте ещё далёк от множества подражателей и писак. В 1775 г. по поводу своего визита в Страсбург Ленц написал стихотворение "Дюйм воды" и посвятил его Гёте как памятник дружбы, в ответ он сочинил альбом стихов.

      Несмотря  на попытки Гёте сблизиться, отношения  между двумя неравными друзьями с самого начала были напряженными. Имя Ленца стало известно в кругах литературных деятелей, но это обернулось ему во вред, потому что его произведения из-за несоблюдения особенной структуры сравнивались с творениями Гёте, в чём раньше упрекали его «подражателей». Когда Гёте решил уехать в Веймар, между ними появился огромный разрыв, потому что Ленц, как и другие представители течения «Бури и натиска», сначала не осознавали последствий этого поступка. Этот разрыв привёл к значительным различиям во взглядах, которые обнаружились в 1775 г. при встрече в Страсбурге в отношении Виланда.