Переводческие трансформации как способ передачи когнитивной информации при переводе текстов мемуаров

     Понятие прагматической эквивалентности охватывает коммуникативный эффект, установку на адресата. Принимая во внимание указанные выше факторы, переводчик прибегает к определенным семантическим и синтаксическим трансформациям, к определенным модификациям смыслового содержания текса. Чаще всего трансформациям подвергаются реалии, аллюзии литературного, исторического характера, маркеры ситуативной вариативности и ситуационно обусловленного речевого поведения. Переводческие трансформации призваны раскрыть неизвестные иноязычному получателю прагматические пресуппозиции и импликации. Однако подобные трансформации ведут к эквивалентному переводу лишь в том случае, если они прагматически мотивированы (Чичерина, 1995: 117).

     И.С. Алексеева определяет когнитивную  информацию как «познавательную, объективные сведения о внешнем мире. Сюда относятся сведения о человеке, если он предстает как объект объективного рассмотрения. В любом языке эти средства обеспечивают наличие 3-х параметров: объективности, абстрактности и плотности, которая носит еще название компрессивность» (Алексеева, 2008: 257).

     Когнитивная основа информационного потока в  текстах мемуаров обеспечивается различными языковыми средствами. В их использовании нами были отмечены следующие особенности и трудности:

1. Использование дат и других числовых данных, личных и географических имен. Поскольку темой мемуаров всегда являются события из прошлого, среди этих языковых единиц часто встречаются устаревшие, и переводчику приходится выбирать устаревшее однозначное соответствие, поскольку языковые средства создания исторического колорита – одна из доминант перевода, и модернизация недопустима. Согласно многим исследователям, в том числе и И.С. Алексеевой (Алексеева, 2005: 255), современная техника перевода модернизации текста не признает, основываясь на простой логике равенства впечатлений: восприятие произведения современным читателем подлинника должно быть аналогично восприятию произведения современным читателем перевода. Таким образом, при переводе текстов мемуаров модернизация текста практически исключена. Так, например, город Königsberg будет переводиться как Кёнигсберг, а не Калининград.
2. Основным ориентиром в стиле мемуарного повествования служит письменная литературная норма; это обуславливает выбор лексики, а также оказывает влияние на характер синтаксических структур, что приводит к необходимости использования определенных переводческих трансформаций. Отклонения от литературной нормы отражают ту эмоциональную информацию, которую несет в себе мемуарный текст. Об эстетической информации в тексте мемуаров невозможно говорить «всерьез», т.к. тексты мемуаров пишутся не для того, чтобы «поиграть словом». Имеются случаи использования авторских эпитетов, в этом случае их индивидуально-авторский характер должен быть передан при переводе.
3. Для текстов мемуаров характерно широкое употребление средств формальной когезии – союзов, наречий, модальных слов, которые организуют связность повествования. Особенно четко прослеживается экспликация временной последовательности, которая выдвигается в предложении на первое место. Подобный эффект достигается при употреблении наречий времени далее, затем, вскоре. Другие средства временной последовательности – также рематически выделены и занимают в предложении либо первое, либо последнее место, как, например, в следующих предложениях:

     «1749 übernimmt Vater Lenz die Pfarre in Seßwegen, wo er Propst im Zweiten Wendischen Kreis wird».

     «1758 nimmt der Vater die Stelle eines Oberpastors von St.Jochannis in Dorpat an».

     «1769 publiziert Lenz den Gedichtszyklus Die Landplagen, an dem er schon in Dorpat geschrieben hat».

     4. Говоря о стилистической и  морфологической характеристике  данного текста, можно отметить следующие особенности: трудности, обусловленные морфологическими особенностями глаголов, например:

     Livland…erholt sich allmällich von den schweren Zerstörungen des schweidisch-russischen Krieges, der erst 1721 durch den Frieden zu Nystat beendet worden ist. В этом предложении пассивная конструкция употреблена во временной форме Perfekt Passiv, которая может быть переведена активным залогом: Лифляндия постепенно оправлялась от тяжелых последствий Шведско-Русской войны, которая окончилась подписанием мирного договора в городе Нюштат в 1721 г.

     …fast alle wichtigen zeitgenössischen Stücke warden hier aufgeführt (Präsens Passive). Важно отметить, что одной немецкой форме в русском языке соответствуют две формы: Почти все значительные современные пьесы ставились здесь. Почти все значительные современные пьесы были поставлены здесь.

     В анализируемом нами тексте встречаются  предложения с Konjuktiv I:

     Ihre definition überschneide sich mit dem coup d’oeil, dem zu erkenneden richtigen Moment in der Schlacht, in dem der Sieg möglich sei. – Их дефиниция связана  с умением оценить обстановку и с тем моментом, который нужно распознать в битве, в котором была бы возможна победа. В этом предложении форма Konjuktiv выражает модальное значение.

     В данном тексте встречаются также  конструкции с Partizip I и II:

     Der überwiegende Teil – преобладающая часть (Bürgertum, Adel und der überwiegende Teil der Pferrer bilden eine dünne deutsche Obersicht über…)

     Vorbestimmter und erfolgverheißender Laufbahn – предопределенная карьера священника, сулившая большой успех в далеком Кёнигсберге (Massive offene Konflikte…treten erst auf, als Lenz sic him fernen Königsberg der vorbestimmten und erfolgverheißender Laufbahn, Pfarrer zu warden, entzieht).

     Кроме того, в тексте мемуаров можно встретить  в некоторых случаях фразеологизмы, которые представляют определенную трудность при переводе текстов любого жанра и направления. Так, проблемой описания общего фразеологического состава немецкого языка занимались такие лингвисты, как В.В. Виноградов, А.В. Кунин, А.Г. Назарян, И.И. Чернышева, Р.А. Глазырин, Э.Г. Ризель, Н. Burger, W. Fleischer, K.-D. Pilz, W. Schade, L. Rohrich, W. Mieder и др., которые в своих общих концепциях отводят КФЕ отдельное место. По мнению А.В. Кунина, фразеологические единицы — «это устойчивые сочетания лексем с полностью или частично переосмысленным значением» (Кунин, 1972: 160). Наиболее общими признаками ФЕ называют “языковую устойчивость, семантическую целостность и раздельнооформленность” (Арнольд, 1973: 160). Необходимо отметить, что «решающим фактором закрепления ФЕ в языке является его образность, отвечающая одной из тенденций развития языка – тенденция к экспрессивности», которая и вызывает наибольшие затруднения при передаче с одного языка на другой (Шмелев, 1977: 293). Важную роль для понимания фразеологического значения играет внутренняя форма ФЕ, под которой понимается ассоциативно-образный мотивирующий комплекс, организующий содержание в языке. Внутренняя форма может быть живой, то есть осознаваться на современном этапе развития языка, и мертвой, когда нарушение деривационной связи между ФЕ и ее прототипом вызвано исчезновением обозначаемой реалии или искажением компонентов:

     Freie Kost und Logis – бесплатная квартира и стол (…er annimmt sie nach Straßburg gegen freie Kost und Logis zu begleiten);

     In Schutt und Asche legen – лежать в развалинах (… 1748 die livandische Stadt Wenden legt in Schutt und Asche).

     Важно отметить, что фразеологический состав каждого языка отчетливо передаёт главные особенности национальной культуры и мировоззрения народа, в этой связи очень важно распознать и передать те реалии, которые вплетены в структуру фразеологизма.

     Таким образом, по составу информации мемуарный  текст занимает промежуточное положение  между примарно-когнитивным и  примарно-эмоциональными текстами. Отсутствие ярко выраженных черт индивидуального авторского стиля делает степень переводимости данного текста довольно высокой. 

3. Реалии  и имена собственные  как маркер

когнитивной информации

      В свете тенденции к коммуникативной  направленности переводоведения и практики перевода, к изучению проблем, связанных с переводным текстом и его восприятием, развиваются многочисленные концепции о связи языка и культуры (уже не развиваются уже даже есть лингвокульторология; и концепции о связи ментальности народа с его языком и корневыми и переферийными возможностями тексто- и смысло-образования как узуального, так и окказионального!!!). Вопрос сопоставления и изучения различных культур является одним из самых актуальных на сегодняшний день. Выразителями культурного своеобразия являются реалии, изучению которых уделялось и уделяется большое внимание. У истоков их определения стоят такие ученые как Л.Н. Соболев, И. Кашкин, Г.В. Чернов, А.В. Федоров и др. В наше время эту традицию продолжают Л.Л. Нелюбин, Г.Т. Хухуни, Н.Н. Миронова, И.Н. Бугулов, М.Л. Вайсбурд, И.А. Быкова, Л.В. Малаховский, Л.Т. Микулина. Среди современной зарубежной литературы по данной теме следует отметить работы Дж. Ханта, Дж. Лича, Е. Найды, К. Саявара, Б. Стрита и др. Большое количество ученых в этом далеко не полном списке говорит о том, что данная проблема хорошо изучена на настоящий момент. Однако практические исследования показывают, что методологическое изучение реалий недостаточно разработано в частных теориях перевода, большинство книг рассматривает основы общей теории, в то время как практика перевода имеет дело с двумя-тремя конкретными языками. В процессе передачи иноязычной безэквивалентной лексики авторы русских версий сталкиваются с проблемами, не изложенными в общетеоретической литературе по предмету. Перевод и определение понятия реалий, их освоение – часть большой и важной проблемы передачи национального и исторического своеобразия, решением которой занимались, и по сей день занимаются многие ученые. Так, например, И.А. Кашкин в своей статье «Ложный принцип и неприемлемые результаты» говорил о «передаче национального своеобразия» подлинника, «народного духа» и «народной специфики», о «чертах времени и места», о «сохранении стилистического своеобразия» оригинала. Одним из первых употребил термин «реалия» в 1952 г. Л.Н. Соболев и в статье «О переводе образа образом» дал определение: «Реалии – это те слова из национального быта, которых нет на других языках, потому что нет этих предметов и явлений в других странах» (Соболев, 1952: 56). Работу над этой проблемой продолжил В.Г. Чернов, который использует термин «безэквивалентная лексика». Он называет реалиями слова и выражения, обозначающие специфические явления действительности. Г.В. Шатков относит к безэквивалентой лексике: 1. имена собственные; 2. слова, обозначающие национально-специфические реалии: стенгазета, совхоз', 3. слова с национально-специфической экспрессивной окраской: очи, уста; 4. слова с переносными значениями, которых нет в иностранной лексике: фронт (хозяйственный). Реалии согласно традиционному подходу – это слова, обладающие наибольшей коннотативной нагрузкой, или реалии (от средневекового лат. realis – вещественный) предметы материальной культуры, служащие основой для номинативного значения слова.

      А.Е. Супрун рассматривает реалии как  экзотическую лексику. А.Д. Швейцер вводит в словаре переводческих терминов слово «экзотизм». Я.И. Рецкер говорит о «...категории слов, обозначающих предметы, процессы, явления, характерных для жизни и быта страны...». Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров в работе «Язык и культура» говорят, так же как и Чернов В.Г., о безэквивалентной лексике. К ней они относят слова, «...план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными лексическими понятиями...». Сорокин Ю.М. и Марковина И.Ю. дают более широкое определение подобной лексики, развивая «теорию лакун» (Сорокин, Марковина, 1988: 77). Согласно этой теории, «лакуна» является некоторым фрагментом текста, в котором имеется нечто непонятное, странное, ошибочное (нечто, что можно оценить по шкалам непонятно/ понятно, непривычно/привычно, незнакомо/знакомо, ошибочно/верно). Лакуны бывают частичными и полными. Количество сем частичных лакун в неком фрагменте оригинала превышает количество сем в переводе данного фрагмента; полные лакуны обладают некоторым набором сем, которые входят в структуру оригинального текста, и при этом полностью отсутствуют в тексте на ПЯ и ничем не компенсируются. Также лакуны делятся на три типа: субъектные (отражающие национально-культурные особенности коммуникантов, принадлежащих к различным лингвокультурным общностям); деятельно-коммуникативные (отражающие национально-культурную специфику различных видов деятельности в их коммуникативном аспекте); культурного пространства (отражающие несовпадение культурных фонов). Средства восполнения лакун – заполнение и компенсация. Заполнение – процесс раскрытия смысла некоторого понятия или фрагмента текста, принадлежащего к незнакомой реципиенту культуре. Компенсация – подстановка специфического элемента культуры реципиента, схожего с элементами исходной культуры. Заполнение лакун описывается с помощью понятия семы, а при анализе процесса заполнения на первый план выходит сравнительный семный анализ соответствующих фрагментов оригинала и перевода. Это может оказаться продуктивным при оценке допустимости и качества перевода.

      Вопрос  о наличии или отсутствии лексического значения у ИС остаётся в течение многих лет одним из самых дискуссионных вопросов ономастики. Одни исследователи (Г. Ахман, О.С. Ахманова, Л.А. Булаховский, Е.М. Галкина-Федорук, К.А. Левковская, А.А. Реформатский) отвечают на него отрицательно, другие (О. Есперсен, Ф.И. Бусляев, С.Д. Кацнельсон, А. Петерсон, А.А. Потебня, Г. Суит, Л.В. Щерба и ряд современных языковедов: O.K. Жданов, Т.И. Кондратьева, В.М. Павлов, Л.М. Щетинин и др.) – положительно, третьи (А. Гардинер, Е. Курилович) придерживаются компромиссной точки зрения, подчёркивая специфику «сферы применения» ИС. Противоречивость выводов при решении этой проблемы обусловлена: 1) сложностью и многоликостью ИС; 2) различным подходом к проблеме определения «лексическое значение ИС». В одних случаях за семантику ИС принимается его структурно-языковое содержание, в других случаях – предельно «телесное» восприятие называемых объектов действительности в конкретно-речевом употреблении, в третьих, – подчеркивание понятийности нарицательных и непонятийности.

      (А  мы вообще реалии рассматриваем  или только имена собственные  или вообще нас интересуют  все возможности проявления национальной  маркированности на всех уровнях языка ???)

      Имена собственные восполняют те пробелы, которые возникают при обозначении объектов с помощью имен нарицательных. Они способствуют локализации, идентификации места, ориентации. В известных именах собственных аккумулируется когнитивная информация: наш жизненный опыт, сведения о многих экстралингвистических данных. Имя собственное – разновидность имен существительных, служащих средством дополнительного именования лиц и других единичных объектов (единичных денотатов). Обозначения единичных объектов при сохранении признаков родового понятия, как правило, не совпадают с обозначением множественного класса, куда единичные объекты тоже входят. В силу ограниченного времени существования одушевленных объектов имена их (антропонимы, зоонимы) в активном словаре языка пребывают по сравнению с нарицательными недолго. Большинство их находится в пассивном лексическом запасе языка, среди них велика доля неологизмов. Из-за большого количества носителей индивидуализирующих знаков для имен собственных характерна высокая омонимичность. Имена собственные обязательны для людей, географических объектов, домашних животных, также индивидуализирующие знаки присваиваются уникальным объектам из других классов неодушевленных объектов.

      У большей: части классов объектов действительности индивидуализирующее обозначение не носит обязательного характера. Единичный объект, как правило, выделяется в речи через обозначение всего класса, к которому принадлежит. Наличие имен собственных у вещей скорее исключение, чем правило. Наиболее известные уникальные растения или деревья, неодушевленные объекты – оружие, посуда, драгоценности, музыкальные инструменты получают отдельное обозначение, например: дуб Авраама, золотой самородок "Мефистофель", меч легендарного короля Артура "Экскалибур". Обязательного обозначения среди единичных объектов требуют: человек, домашнее животное, географический объект, а также судно, произведение искусства, планета, звезда, созвездие. Индивидуальные названия получают и культурные достопримечательности (известные здания, памятники архитектуры, отдельные интерьеры и залы, музеи). Существуют имена нарицательные, прошедшие онимизацию и превратившиеся в функциональные эквиваленты собственных имен. В баснях, сказках, некоторых драматических произведениях названия действующих лиц – животных, абстрактных понятий – выражены нарицательными именами, но пишутся они с большой буквы.