Вертикальная интеграция в продовольственном комплексе России (деятельность агрохолдингов)

    Поэтому в ходе обследования важно было понять, как проходит процесс взаимной адаптации в сельских районах, то есть: отношение к новым агрохолдингам со стороны сельских жителей, и политику самих компаний как в отношении занятых в компаниях, так и местных жителей.

    По  результатам данного опроса, в 79% случаев отношение со стороны сельского населения к деятельности агрохолдингов было положительным, а в 21% - нейтральным, То есть в ходе данного опроса мы не столкнулись с фактами явной враждебности со стороны местного населения, что говорит о том, что процесс интеграции агрохолдингов в новую для них среду может проходить и безболезненно. При этом, мы осознаем, что подобная ситуация не является повсеместной, а в значительной степени зависит от географических, социальных, экономических, исторических условий развития отдельных регионов. Не исключено, что в депрессивных регионах отношения между сельским населением и агрохолдингами может развиваться по другому сценарию.

    С чем связано нейтрально-доброжелательное отношение местного населения к  компаниям? Вот что говорят данные опроса.

    Рисунок 19. Структура занятых в компаниях, в %

Источник: данные опроса

    Основную  часть занятых в данных компаниях  составляли лица, работавшие в сельхозпроизводстве: в 29% случаев все 100% занятых компании работали в сельскохозяйственном производстве, в 71% случаев часть работающих была занята в переработке и реализации продукции.

    Как видно из (Рисунок 19), основную часть занятых в сельхозпроизводстве в большинстве опрошенных компаний составляли те, кто отдал свои земельные паи этим компаниям. И только в двух случаях, владельцы паев не были одновременно работниками компаний; при этом, в одном случае речь шла о компании без земли (птицефабрика), а в другом – компания арендовали землю у госучреждения и не имела дела с индивидуальными владельцами паев. Это свидетельствует о том, что агрохолдинги ориентировались на местную рабочую силу. В нескольких случаях компании привлекали специалистов из других регионов, но даже и здесь основную часть работников составляли местные жители.

    Все 100% компаний выделяли средства на реализацию социальных программ, хотя эта социальная поддержка распространялась в подавляющем  большинстве случаев (93%) только на работников собственных предприятий. По данным обследования, только в 7% случаев компании напрямую осуществляла социальную программу поддержки в отношении всех жителей сельских районов, правда, содержание программы осталось нам неизвестным.

    Можно допустить, что у компаний отсутствовала  достаточно сильная мотивации к  реализации социальных программ развития сельской местности, поскольку отношение  сельских жителей к деятельности компаний, как мы отмечали, было положительным. То есть компании были слабо мотивированы к социальной поддержке жителей села, что могло бы в большей степени наблюдаться, для повышения своего рейтинга, в случае явно негативного отношения к ним со стороны сельских жителей.

    В тоже время можно говорить о том, что социальные программы поддержки работников компаний косвенно все же ориентированы на всех жителей сельской местности, поскольку в нашем опросе основную часть работников агрохолдингов составляли местные жители, то социальная поддержка оказывает воздействие и на жителей данных сельских районов

    Рисунок 20 Оценка степени воровства со стороны сельского населения, в % 

Источник: данные исследования

    Все компании, участвовавшие в опросе, отметили существование проблемы воровства  со стороны местных жителей (Рисунок 20).

    И хотя степень серьезности данной проблемы компании оценивали по-разному, все же из рисунка видно, что более  половины респондентов отнесли ее к  категории серьезной и очень  серьезной.

    Не  исключено также, что нейтрально-доброжелательное отношение сельского населения к новым компаниям положительно коррелирует с распространенной в районе проблемой воровства.

7. Заключение.  Выводы и рекомендации

    Проведенное исследование деятельности агропродовольственных  холдингов позволяет сделать  ряд важных выводов и предложить ряд рекомендация для разработки государственной политики поддержки аграрного сектора, а также развития и поддержки инициатив по развитию рыночных институтов. Следует отметить, что на наш взгляд, особенно полезными выводы из исследования могут быть в связи с разворачивающейся в стране после принятия закона «О несостоятельности (банкротстве)» процедурой финансового оздоровления сельхозорганизаций.

    Деятельность  несельскохозяйственных компаний (агрохолдингов) в российском сельском хозяйстве  стала заметным явлением последних нескольких лет и особенно активизировалась  после финансового кризиса 1998 г., сделавшего сельскохозяйственное производство рентабельным. Агрохолдинги за прошедшие несколько лет расширили масштабы, географию своей деятельности, отраслевую специализацию, распространив сферу интересов не только на традиционно высокорентабельные отрасли сельского хозяйства, каковыми являются зерновое производство, подсолнечник, но активно работая в последние годы и в животноводстве, в первую очередь, в отраслях с высокой краткосрочной отдачей на вложенный капитал.

    Отсутствие  какой-либо статистики по вопросу деятельности агрохолдингов в национальном сельском хозяйстве вызвало необходимость  проведения анкетного опроса (это  первый в российской аграрной науке опыт исследования деятельности агрохолдингов с помощью анкетного опроса). Для получения более релевантных результатов опрос был проведен в одном регионе, где действует большое число подобного рода компаний и экономические условия работы агрохолдингов в целом одинаковы.

    Исследование  показало, что основной мотив, в силу которого несельскохозяйственные компании стали самостоятельно заниматься сельскохозяйственным производством, установление контроля за сельскохозяйственным производством  для компаний, которые так или иначе работают с аграрным сектором: производством, соблюдением технологий, расходованием финансовых ресурсов, возвратом ранее выданных кредитов, получением продукции в счет выданных ранее кредитов на приобретение ресурсов. Из этого следует вывод о том, что проблема создания рыночных институтов (правил поведения и игры, норм, стандартов, контрактов, гарантий и пр.), а также структур, обеспечивающих работу этих институтов, остается делом далекого будущего. Фирма в настоящее время остается предпочтительной формой организацией производства по сравнению с рынком. Проверка теоретических гипотез мотивов интеграции несельскохозяйственных компаний - вертикальная интеграция или диверсификация бизнеса – в данном обследовании подтвердила, что преобладающими побудительными мотивами организации собственного сельскохозяйственного производства для данной группы компаний стала неразвитость рыночных институтов - несовершенство рынка, высокие риски осуществления рыночных транзакций. Это безусловно не означает, что такой мотив, как диверсификация бизнеса не может иметь право на существование, это означает лишь, что в «чистом» виде этот мотив не был выявлен у данной группы компаний. В тоже время второй опрос, на который мы ссылались в ходе исследования также подтвердил, что значительная часть ресурсов движется либо вне рынка, либо под контролем компаний, поставляющих ресурсы для сельского хозяйства, что также делает весьма вероятным преобладание первой гипотезы. Хотя вторая гипотеза все же имеет право на существование, ведь недаром в ответах на вопрос о мотивах звучали и такие, как «выгодный бизнес для вложения капитала», возможность «диверсифицировать финансовые риски».

    Исследование  позволило вычленить, какие формы  организации производства являются наиболее предпочтительными при организации сельскохозяйственного производства. Это - приобретению уже существующих сельскохозяйственных предприятий целиком. Этот вывод расходится с бытующим мнением о том, что несельскохозяйственные компании заинтересованы исключительно в получении земли, а далее самостоятельно приобретают все основные фонды. Скорее всего, это несколько упрощенный взгляд на проблему. Приобретаемые сельхозпредприятия, как правило, имеют избыточные основные фонды и отказываться от них компаниям, которые вкладывают собственные частные капитал в производство. Скорее не имеет смысла. К тому же, большая степень неопределенности и риски, возникающие при организации производства, не дают однозначного ответа компаниям относительно того, насколько долго они будут оставаться в аграрном секторе. Поэтому, в сложившихся условиях, наименее затратным остается приобретение сельхозпредприятия целиком.

    Этот  вывод из исследования имеет важное значение в свете начавшейся в  регионах после принятия (26 октября 2002 года № 127-ФЗ) закона «О несостоятельности (банкротстве)» процедуры финансового оздоровления неплатежеспособных сельскохозяйственных организаций, а попросту, купли-продажи предприятий банкротов. Федеральный закон в части устанавливает общие рамки осуществления подобной процедуры; непосредственно аграрному сектору посвящена часть 3 закона (статьи 177-179). Это означает, что при осуществлении процедур банкротства регионам целесообразно проводить четкое разграничение между задачами федеральной компетенции и задачами региональной компетенции в вопросе осуществления процедуры банкротства. Одной из таких задач является максимально корректное, безболезненное для региона, а также выгодное проведение продажи предприятий банкротов в ходе торгов.

    Крупные несельскохозяйственные компании, безусловно, станут и уже стали основными покупателями предприятий банкротов и инвесторами в аграрный сектор. Следовательно, опыт исследования и выявившиеся преференции могут быть учтены для разработки региональных законов и порядком проведения процедуры банкротства.

    В этой связи при разработке областных  программ финансового оздоровления убыточных сельхозорганизаций интересы потенциальных инвесторов должны быть учтены, то есть принцип сохранения целостности хозяйства должен быть широко рекомендован регионам, принимающим Программы оздоровления. Особенно потому, что интересы и потенциальных покупателей и регионов в этой части программы совпадают. Продажа предприятия целиком, во-первых, позволяет, сохранить производственную специализацию сельхозпредприятия, в случае, если это целесообразно, во-вторых, продать предприятие по цене, гораздо более высокой, по сравнению с той, которая будет получена, если предприятие будет дробиться и продаваться по частям, в третьих, снижает затраты на решение социальных проблем, связанных с ликвидацией предприятия.

    Лаборатория аграрной политики ИЭПП при разработке для администрации Пермской области  проекта программы финансового  оздоровления сельхозпредприятий предложила в качестве одной из основных задач  включить в разрабатываемый проект идею «максимального сохранения производственной целостности сельхозорганизаций». В проекте программы подобная задача сформулирована следующим образом: «При осуществлении процедуры банкротства администрация области будет всячески стремиться к тому, чтобы сохранить и осуществить продажу сельхозпредприятия целиком, а не дробить и распродавать по частям. Последнее возможно только в случае, если оказалось невозможным продать предприятие целиком».

    Исследование  показало, что наиболее предпочтительно  формой получения земли в пользование при организации производства несельскохозяйственными компаниями является аренда земельных паев у индивидуальных владельцев а предпочтительной формой арендной платы – натуральная фиксированная. Большая часть компаний предполагает в будущем увеличивать землю в обработке, что говорит о долгосрочных производственных намерениях агрохолдингов. В тоже время в намерениях компаний предпочтительным способом и в будущем получения земли остается аренда, а не ее покупка. Однако здесь есть много ограничений.

    Несмотря  на то, что уже созданы юридические  предпосылки для развития земельного рынка (Земельный Кодекс, принятие закона об обороте земель сельхозназначения) уже созданы, все же формирование земельного рынка идет крайне медленно. Не последнюю роль в этом играют трудности бюрократического характера, связанные с оформлением сделок с землей, регистрацией прав собственности на земельные участки, не отрегулированные сроки аренды земли. Упрощение процедур, связанных с регистрацией сделок с землей, с оформление прав собственности на землю может повысить привлекательности земли как ресурса, как средства инвестирования.

    В настоящее время создается парадоксальная ситуация. Спрос на землю как фактор производства, остается низким, что, в  соответствии с теорией, связано с низким спросом на продукт фактора (сельхозпродукцию). С другой стороны, несельскохозяйственные компании осуществляют инвестиции в сельское хозяйство (создают холдинги), чтобы обеспечить себя требуемым сырьем, что говорит в пользу достаточно высокого спроса на сельскохозяйственную продукцию. Не исключено, что спрос на землю низкий из-за высоких издержек, связанных с приобретением земли. Мы вновь упираемся в транзакционные издержки и неразвитые институты, теперь уже земельного рынка.

    Важное значение при решении вопроса развития рынка земли имеет завершение земельных преобразований, упрощение процедур, связанных с оформлением, сделок с землей. Эта проблема также возникает при осуществлении процедуры банкротств в регионах. В этой связи, необходимо перед началом процедуры банкротств в регионах, в первую очередь, решить вопросы разграничения земельных участков, их кадастровое оформление применительно к сельскохозяйственным предприятиям, продажа которых будет осуществляться в первую очередь. Необходимо также решение вопросов о продлении или расторжении договоров аренды и пользования земель, находящихся в собственности предприятий, и земель, находящихся в государственной собственности и предоставленных в пользование или аренду.