Присвоение и растрата чужого имущества, вверенного виновному: уголовно-правовой анализ основного состава преступления, предусмотренного

В.В. Устименко применительно к ст. 92 УК РСФСР, выделял только два самостоятельных состава хищения: а) присвоение и растрату и б) злоупотребление должностного лица своим служебным положением.

В. Фельдлюм рассматривал как самостоятельные формы хищения только присвоение и растрату, а злоупотребление должностного лица своим служебным положением считал обстоятельством, характеризующим субъект этого преступления[7]. Согласно действующему УК РФ, присвоение или растрата, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, являются квалифицированным составом преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ.

В настоящее время в законодательстве ряда стран СНГ и Балтии в качестве отдельной формы хищения выделяются также злоупотребление должностным лицом своим служебным положением и злоупотребление служебными полномочиями. Так, в ч. 1 ст. 141 УК Эстонии предусмотрена ответственность за присвоение либо растрату чужого имущества, вверенного виновному либо находящегося в его ведении, а равно за хищение чужого имущества должностным лицом путем злоупотребления своим служебным положением. В ст. 210 УК Республики Беларусь предусмотрена уголовная ответственность за завладение имуществом либо приобретение права на имущество, совершенное должностным лицом с использованием своих служебных полномочий при отсутствии признаков хищения путем присвоения или растраты (ст. 211 УК РБ). То есть законодатель Белоруссии выделяет завладение имуществом или получение права на имущество в качестве самостоятельной формы хищения.

Частью 1 ст. 191 УК Украины установлена ответственность за присвоение и растрату чужого имущества, вверенного виновному или находившегося в его ведении, а ч. 2 указанной статьи – за присвоение, растрату или завладение чужим имуществом путем злоупотребления должностным лицом своим служебным положением. В данном случае квалифицированным составом этого преступления является совершение указанных уголовно наказуемых действий лицом, которому это имущество не вверено и в ведении которого оно не находится.

Родовым объектом преступлений против собственности, к которым относят присвоение и растрату, являются общественные отношения и интересы в сфере производства, обмена и распределения продукции и услуг в широком смысле слова.

Видовым объектом указанных преступлений являются правоотношения собственности, включающее в себя вещные права владения, пользования и распоряжения тем или иным имуществом. Владение означает возможность физического обладания имуществом, пользование – это извлечение из имущества каких-либо полезных свойств, а распоряжение – свободное определение юридической судьбы вещи. Согласно ч. 2 ст. 8 Конституции РФ все формы собственности имеют равную правовую охрану.

Непосредственным объектом присвоения и растраты чужого имущества является конкретная форма собственности физического или юридического лица, которому в результате совершенного деяния причиняется имущественный ущерб. Предмет присвоения и растраты – вещи материального мира, обладающие такими качествами, как ценность и стоимость, в том числе деньги, ценные бумаги и т. д. Имущество, ставшее предметом преступления, может быть движимым и недвижимым, делимым и неделимым, отдельной вещью или ее частью, это могут быть плоды животные, не находящиеся в естественной среде обитания, и т. д.

В законодательстве ряда стран прямо указывается на движимое имущество как предмет хищения путем присвоения либо растраты. Так, в соответствии с новым уголовным законодательством Грузии[8], предметом присвоения или растраты может быть только движимое имущество (ст. 182). Действующим УК Польши предусмотрена ответственность за присвоение вверенной движимой вещи (ст. 284, § 2)[9]. Уголовным законодательством Таджикистана предусмотрена специальная уголовная ответственность за хищение средств, выданных в качестве кредита (ст. 246 УК).

Несмотря на то, что предмет присвоения или растраты аналогичен предмету иных форм хищения, имеются определенные особенности, позволяющие дифференцировать эти формы хищения. Эти особенности заключаются не в физических свойствах вещи, ставшей предметом преступления, а в особом правовом положении похищаемого имущества. Ю.И. Ляпунов высказал мнение, что особенностью присвоения как самостоятельной формы хищения как раз и является особое правовое отношение субъекта к похищаемому им имуществу, которое не затрагивает экономической и юридической природы самого предмета посягательства, продолжающего оставаться в чужой собственности[10].

Представляется, что содержанием присвоения и растраты как форм хищения является особая юридическая природа предмета преступного посягательства, т. е. имущества, которое вверено виновному именно на законном основании по доброй воле собственника или иного владельца.

Таким образом, общим для указанных форм хищения является особое положение субъекта общественно опасного деяния, относительно похищаемого им чужого имущества, находящегося в его правомерном владении или ведении (это положение может быть основано на его служебном положении, договоре и т. д.). Данное обстоятельство является решающим при принятии виновным, обладающим этим имуществом, волевого решения о способе хищения; в противном случае он не сможет присвоить это имущество либо его растратить (а фактическое завладение имуществом может быть кражей, грабежом или мошенничеством).

Вверенным виновному имуществом И.Х. Хакимов признавал такое имущество, которое находилось под материальной ответственностью этого лица[11].

П.С. Матышевский таковым признает имущество, в отношении которого виновный обладал особыми правомочиями при его фактическом господстве над вещью[12].

Ш.И. Чинхоев полагает, что речь идет только об имуществе, в отношении которого виновный осуществляет право владения, но не распоряжения[13].

Таким образом, отличительной чертой присвоения и растраты чужого имущества является особое положение лица, совершившего уголовно наказуемое деяние. Лицо правомерно, т. е. на законном основании, обладает этим имуществом, не являясь при этом собственником. Данное имущество может быть вверено ему собственником или титульным владельцем. Такое обладание предполагает наличие определенных прав у лица в отношении имущества, которое ему было вверено. При этом законодатель не упоминает о природе отношений между собственником или титульным владельцем имущества, с одной стороны, и виновным в его присвоении - с другой. Это могут быть гражданско-правовые, трудовые, иные не запрещенные законом договорные отношения. То есть виновное лицо на первоначальном этапе является обладателем ограниченных вещных прав на имущество.

Как представляется, вверенное имущество применительно к присвоению или растрате как формам хищения - это вещи материального мира, переданные добровольно и в установленном законом порядке собственником или иным владельцем другому лицу для совершения определенных юридически значимых действий. Это могут быть действия, связанные с осуществлением прав по пользованию, владению, а иногда и распоряжению вверенным чужим имуществом либо в комплексе, либо только отдельными его частями, т. е. объем правомочий в отношении чужого имущества может быть любым. Если же лицу имущество передано для осуществления определенных технических операций, т. е. оно имеет допуск к нему в связи с порученной работой или выполнением служебных обязанностей и завладевает им, такие действия подлежат квалификации как кража.

В настоящее время в связи с изменениями в социально-экономической жизни общества и законодательства это имущество может быть вверено виновному не только государственными либо общественными организациями, но и частными лицами. Правомочия в отношении чужого имущества могут быть переданы собственником в том или ином объеме другим гражданам на основании гражданско-правовых договоров подряда, аренды, комиссии, проката, аренды транспортных средств, включая и договора, связанные с предоставлением услуг по управлению и технической эксплуатации (ст. 626-641 ГК РФ), перевозке и хранению, а также другие сделки. При этом необходимо отметить, что, в соответствии со ст. 161 ГК РФ, сделка заключается в письменной форме лишь в том случае, когда ее сумма не менее чем в десять раз превышает установленный законом минимальный размер оплаты труда. По этой причине в остальных случаях сделки могут заключаться и в устной форме, если иное не предусмотрено гражданским законодательством Российской Федерации. Следовательно, можно утверждать, что чужое имущество, являющееся предметом присвоения или растраты, не во всех случаях передается на основании соответствующего документа. Как уже отмечалось, имущество может быть передано виновному также и для выполнения им определенного вида трудовой деятельности. Использование при присвоении или растрате вверенного имущества своего служебного положения в настоящее время является одним из квалифицированных способов совершения данного преступления. Правомочия в отношении имущества лицу могут быть переданы не только организацией (юридическим лицом), но и гражданином, являющимся собственником или иным владельцем имущества, на основании гражданско-правовых договоров (это могут быть договоры подряда, проката, аренды, комиссии и др.). Объем таких правомочий в отношении имущества может быть любым: распоряжение, управление, доставка, хранение и т. п. Виновный, совершивший присвоение или растрату вверенного ему чужого имущества, может обладать либо одним из указанных полномочий, либо всей их совокупностью.

При внешней схожести присвоения и растраты они являются самостоятельными способами обращения в свою собственность или собственность других лиц чужого имущества, которые не могут поглощаться друг другом либо быть частями друг друга. Каждая из указанных форм хищения обладает определенными, присущими только ей признаками, в том числе характеристикой момента окончания преступления. Следовательно, они все являются самостоятельными составами преступления.

Нередко в ходе практической деятельности при квалификации правоприменители подменяют одну форму хищения другой. Следователи, сотрудники БЭП органов внутренних дел, а также иных правоохранительных органов нередко в постановлении о предъявлении обвинения либо иных процессуальных документах безосновательно указывают обе формы хищения. Не раскрывая содержание названных форм хищения (а следовательно, и способов обращения имущества) и не аргументируя квалификацию деяния, они рассчитывают на то, что в ходе последующего судебного разбирательства «пройдет» хотя бы одна из них, а вторая будет исключена из обвинительного приговора.

Законодательные дефиниции анализируемых форм хищения в современном российском уголовном законодательстве отсутствуют. Понятий указанных форм хищения содержит действующие постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации[14]. Присвоение состоит в безвозмездном, совершенном с корыстной целью, противоправном обращении лицом вверенного ему имущества в свою пользу против воли собственника.

Присвоение считается оконченным преступлением с того момента, когда законное владение вверенным лицу имуществом стало противоправным и это лицо начало совершать действия, направленные на обращение указанного имущества в свою пользу (например, с момента, когда лицо путем подлога скрывает наличие у него вверенного имущества, или с момента неисполнения обязанности лица поместить на банковский счет собственника вверенные этому лицу денежные средства).

Как растрата должны квалифицироваться противоправные действия лица, которое в корыстных целях истратило вверенное ему имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам.

Растрату следует считать оконченным преступлением с момента противоправного издержания вверенного имущества (его потребления, израсходования или отчуждения).

Обязательные признаки, характеризующие объективную сторону любого хищения, в том числе присвоения и растраты имущества, вверенного виновному, прямо указаны в законодательной дефиниции. Таковыми признаками являются противоправность, безвозмездность, изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или иных лиц, а также причинение ущерба собственнику или иному владельцу похищенного имущества.

Противоправность предполагает отсутствие у виновного права на имущество – как фактического, так и предполагаемого. Противоправность является обязательным признаком любого преступления, в том числе хищения, на что прямо указано в ч. 1 ст. 14 УК РФ. По этой причине, как представляется, указание на противоправность в законодательном определении хищения является излишним. Следует присоединиться к мнению С.М. Кочои, считающего, что признак противоправности, включенный в понятие хищения, не имеет смысла, так как «из его определения вытекает, что хищение не может быть правомерным, даже если исключить признак противоправности»[15].

Безвозмездность изъятия и (или) обращения чужого имущества также является объективным признаком хищения. Термин «безвозмездность» предполагает отсутствие денежного или иного стоимостного эквивалента при изъятии имущества или обращении его в свою собственность либо собственность иных лиц. На практике иногда возникают ситуации, когда лицо частично возмещает стоимость имущества, ставшего предметом хищения. Судебно-следственная практика в такой ситуации идет по пути признания действия лица хищением. С.В. Скляров в этом видит расширенное толкование закона теоретиками и практиками, так как «частично возмездное изъятие имущества исключает возможность признания такого изъятия безвозмездным»[16]. По этой причине он считает целесообразным исключение данного признака из определения хищения.

Представляется, что «безвозмездность» является обязательным конструктивным признаком хищения. Исключение этого признака породит трудности при применении закона, и в первую очередь в разграничении хищений и иных преступлений, как против собственности, так и направленных на другие объекты уголовно-правовой охраны.

Следующим признаком хищения является способ завладения имуществом, а именно – изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или иного лица.

Под изъятием чужого имущества Л.Д. Гаухман понимает извлечение чужого имущества из владения собственника или иного владельца с одновременным обращением его в обладание виновного или других лиц. Он отмечает: «Изъятие всегда сопряжено с обращением чужого имущества в пользу виновного или других лиц. При изъятии уже в момент его совершения сам переход имущества в обладание виновного осуществляется против или помимо воли собственника или иного владельца»[17].

Представляется, что мнение Л.Д. Гаухмана является обоснованным потому, что законодатель союз «или» помещает в скобки и также использует соединительный союз «и», который «все ставит на свои места».

Изъятие чужого имущества с одновременным его обращением в пользу виновного или других лиц происходит при краже, грабеже, разбое (в случае фактического завладения им). То же самое происходит при совершении мошенничества, однако способом изъятия имущества при этом являются обман или злоупотребление доверием, а потерпевший или иное лицо при этом сами, по собственной воле передают вещь или иные предметы преступнику.