Присвоение и растрата чужого имущества, вверенного виновному: уголовно-правовой анализ основного состава преступления, предусмотренного

35

Черновик

Содержание

Введение

Задача надежного обеспечения защиты права собственности в настоящее время является общенациональным приоритетом. Правовая статистика показывает, что в Российской Федерации преступления против собственности составляют более половины от общего количества всех зарегистрированных преступлений. При этом большую часть преступлений составляют хищения. Так, в 2007 году в Российской Федерации было зарегистрировано 2 367 425 преступлений против собственности, что составляет приблизительно ½ всех зарегистрированных преступлений в целом по России (5 488 075).

Потенциал экономики России обеспечивает национальные интересы и определяет совокупность основных интересов личности, общества и государства. В интересах проводимых демократических реформ – продемонстрировать членам общества, что современное государство может надежно обеспечить их имущественную безопасность, а они, в свою очередь, могут стать широкой социальной базой для реформирования общества и государства.

Важное место в выполнении этих задач занимает уголовно-правовая борьба с присвоением и растратой. Общественная опасность данных форм хищения заключается в том, что соответствующие преступления совершаются лицами, которым на законных основаниях (в силу выполнения должностных или служебных обязанностей, наличия договорных отношений и т.п.) было вверено чужое имущество. В борьбе с преступными посягательствами рассматриваемой категории большую роль играет установление уголовно-правовой ответственности за присвоение или растрату вверенного имущества.

Хотя удельный вес хищений, совершаемых путем присвоения и растраты, невелик (приложение 1). Тем не менее, причиняемые ими социальный вред и материальный ущерб столь значительны, что постоянное совершенствование форм и методов борьбы с такого рода посягательствами остается весьма актуальной проблемой. Данные преступления нарушают право собственности, подрывают авторитет государственной власти.

Действующее уголовное законодательство содержит простую норму о растрате и присвоении, но не раскрывает их сути, что вызывает трудности не только в правоприменительной деятельности, но и при теоретическом толковании нормы, содержащейся в статье 160 УК РФ.

В выпускной квалификационной работы мы попытаемся убедительно доказать, что присвоение и растрата являются самостоятельными формами хищения, объединенными в рамках одной уголовно-правовой нормы.

При внешней схожести присвоение и растрата являются разными способами хищения, которые не могут отождествляться. При расследовании уголовного дела или его судебном рассмотрении необходимо четко различать эти способы, учитывая, что ни один из них не может поглощать другой. В судебно-следственной практике одна из форм хищения нередко подменяется другой.

Вопросы, относящиеся к уголовно-правовой охране отношений в сфере права собственности, широко освещены в отечественной юридической литературе. Значительный вклад в их теоретическую разработку внесли
Л.А. Андреева, А.И. Рарог, Б.В. Волженкин, Л.Д. Гаухман, С.А. Елисеев,
А.А. Жижиленко, Ю.И. Ляпунов и др. Уголовно-правовые проблемы корыстных преступлений и сейчас являются объектами исследований многих правоведов. Эти вопросы настолько сложны, что их всестороннее изучение и сегодня не теряет актуальности.

В связи с выше сказанным, целью работы является всесторонний анализ и теоретическое осмысление уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за присвоение и растрату чужого имущества, вверенного виновному, изучение закономерностей развития уголовного законодательства в рамках выбранной темы, а также разработка предложений для дальнейшего совершенствования законодательства в борьбе с этими видами хищений.

Для достижения обозначенной цели мы ставим перед собой решение следующих задач:

определить закономерности развития соответствующих положений российского уголовного законодательства;

разработать определения присвоения и растраты;

определить содержание квалифицированных и особо квалифицированных признаков;

сформулировать предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства.

Объектом выпускной квалификационной работы являются общественные отношения в сфере охраны прав собственности, связанных с присвоением и растратой чужого имущества, а также законодательство об ответственности за присвоение и растрату чужого имущества, вверенного виновному и практика его применения. В связи с этим определен предмет работы – уголовно-правовая норма, предусматривающая ответственность за присвоение и растрату чужого имущества, вверенного виновному, практика применения статьи 160 УК РФ, сложившиеся теоретические представления о хищении имущества указанными способами.

Методологической базой выпускной квалификационной работы является диалектический метод научного познания, а также исторический, сравнительно-правовой, статистический, конкретно-социологический и другие частные методы научного познания.

Теоретическая и практическая значимость работы. Выводы и предложения, содержащиеся в работе, могут быть использованы при дальнейшем совершенствовании действующего уголовного законодательства. Некоторые рекомендации по вопросам определения присвоения и растраты могут быть реализованы при подготовке постановлений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации.

Структура выпускной квалификационной работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка используемой литературы, приложения.

Глава 1. Развитие уголовного законодательства, устанавливающего ответственность за хищение

Хищение является одним из наиболее древних видов преступлений. Очевидно, его возникновение относится к времени возникновения отношений собственности в древнем обществе, когда у человека появилась возможность присвоить излишки произведенного продукта и распорядиться ими по своему усмотрению. На раннем этапе развития человечества завладение пищей, орудиями производства сверх собственной потребности и против воли остальных членов общины еще не признавалось преступлением. Тем не менее, такие поступки не одобрялись окружающими и могли повлечь неблагоприятные последствия для нарушителя, иногда достаточно суровые, например, изгнание из общины, что, как правило, заканчивалось для него смертью. Первой формой применения общественно-карательной власти было изгнание члена родовой общины, совершившего особо тяжкое нарушение условий существования этой общины. Однако данная форма наказания была не единственной.

Начиная с древнейших времен нормы, устанавливающие ответственность за преступления, связанные с незаконным завладением чужим имуществом, составляли основу уголовного законодательства любого государства в любой исторической и социально-экономической ситуации. На протяжении веков эти нормы постоянно развивались.

Нормативное закрепление ответственности за хищение имеется уже в самых ранних источниках права. Так, по закону Хаммурапи (Древний Вавилон, XVIII в. до н. э.), если человек украл либо вола, либо овцу, либо осла, либо свинью, либо лодку, «он должен заплатить в тридцатикратном размере, а если это принадлежит мушкенуму, он должен возместить в десятикратном размере. Если вор не имеет чем платить, он должен быть убит». Законами XII таблиц (Древний Рим, V в. до н. э.) предписывалось «...свободных людей, пойманных в краже с поличным, подвергать телесному наказанию и выдавать головой тому, у кого совершена кража, рабов же наказывать кнутом и сбрасывать со скалы...». По законам Ману (Древняя Индия, III в. до н. э.), «при похищении коров, принадлежащих брахману, при похищении мелких животных преступник немедленно должен быть лишен половины ноги». По Салической правде (Государство франков, VI в. н. э.) «если кто из свободных украдет вне дома на 2 ден., присуждается к уплате 600 ден...»[1].

На Руси имущественные преступления известны еще со времен русско-византийских договоров (911, 945 гг.). Так, в договоре князя Игоря (945 г.) содержится ссылка на «русский закон», в соответствии с которым вор должен не только возвратить украденную вещь, но и уплатить столько же, сколько она стоит. Кроме того, вор будет наказан по закону русскому и закону греческому. В договоре Олега (911 г.) установлено тройное вознаграждение потерпевшему, однако нет указания на уголовную кару[2]. В соответствии с византийскими законами, за воровство предусматривались болезненные, членовредительские наказания и даже смертная казнь. Кроме воровства, имущественными преступлениями признавались явное отнятие вещи (грабеж), дружинное похищение (разбой), за которые назначалось такое же наказание, как и за татьбу (кражу).

Основным древнерусским источником права, в частности уголовного, является Русская Правда (IX в.), где термин «преступление» еще отсутствует, а уголовно наказуемое деяние называется «обидой»[3]. Русская Правда предусматривала сначала преступления против личности (посягательство на жизнь, здоровье и честь), а затем против имущества. Среди имущественных преступлений на первом месте стоят кражи (татьба), наиболее распространенными видами которых являлись кражи из закрытых помещений, конокрадство, кражи пчел и меда из бортных деревьев, бобров, сена, дров и т. п. При этом изъятие имущества у собственника, находящегося под охраной, наказывалось значительно строже. Княжеское имущество ценилось значительно выше и охранялось больше, чем имущество других лиц.

Русская Правда различает преступления, совершенные одним лицом и группой лиц, однако не дифференцирует наказание. Так, по ст. 41 Пространной редакции, «аже крадет кто скот в хлеве или клети, то же будет один, то платить ему 3 гривны и 30 кун, будет ли их много, всем по 3 гривны и по 30 кун платить».

Татьба (тайное хищение) считалась тяжким преступлением. Так, ст. 36 Пространной редакции Русской Правды (XI-XII вв.) позволяла убить ночного вора на месте совершения преступления. Следует отметить, что открытое изъятие имущества в древние времена на Руси считалось проявлением своеобразной отваги и мужества и не всегда влекло за собой уголовное наказание. Грабеж как самовольное насильственное изъятие имущества длительное время не признавался уголовным преступлением, считаясь «гражданской неправдой». К татьбе относилась не только кража, но и иные преступления, например приобретение краденого имущества. Незаконное пользование чужим имуществом наказывалось наравне с кражей: «Кто поедет на чужом коне, не спросившись у хозяина, то 3 грив.». Более строгое наказание предусматривалось за истребление чужого имущества, особенно путем поджога.

До настоящего времени остается открытым вопрос, когда и при каких обстоятельствах появилась Русская Правда, которая до нашего времени дошла в нескольких редакциях и списках. Ее нормы, содержащиеся в различных редакциях и списках, нередко не соответствуют друг другу. По этой причине анализ преступлений против собственности по данному источнику права представляет собой определенную сложность.

Нормы права периода феодальной раздробленности русского государства развивают основные положения Русской Правды. Так, Двинской уставной грамотой 1389 г. за совершение кражи в третий раз предусматривалась смертная казнь. Аналогично наказывался вор, совершивший кражу в третий раз, по Псковской судной грамоте 1467 г. Однако в этих законах за совершение убийства, даже квалифицированного (отцеубийства), сохранялся денежный выкуп. Мы видим, что законодатель на Руси в первую очередь защищал именно имущественные права лица.

Судебник 1497 г. имущественные преступления выделяет особо: это прежде всего татьба и разбой. Наиболее опасными преступлениями по этому Судебнику, каравшимися смертной казнью, являлись церковная татьба и головная татьба, а также повторная татьба. Судебник усиливает роль государства в пресечении всевозможных злоупотреблений и охране интересов собственников. Так, устанавливается не известный ранее порядок, когда грамота об уплате долга в рассрочку выдается только после того, как боярин, расследовав все обстоятельства дела, устанавливает, что несостоятельность возникла в силу не зависящих от виновного причин. Обязательность расследования боярином, т. е. государственным лицом, причин несостоятельности и скрепление грамоты об уплате долга в рассрочку великокняжеской печатью гарантировали защиту интересов собственников и в первую очередь феодалов, являвшихся основными кредиторами.