Преступления, совершаемые по неосторожности

"Нарушение по неосторожности  правил безопасности при размещении, проектировании, строительстве и эксплуатации объектов атомной энергетики, если это могло повлечь смерть человека или радиоактивные заражение окружающей среды, - наказывается..."

Нет единого мнения в  оценке субъективной стороны преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 217 УК. Так, например, Т.А. Костарева полагает что: "Субъективная сторона характеризуется сознательным или неосторожным нарушением правил по ч. 1 ст. 217 УК. В любом случае лицо предвидит возможность наступления тяжких последствий и не желает их наступления либо не предвидит, хотя могло и должно было предвидеть, т.е. относится к ним неосторожно".

При умысле на причинение таких последствий содеянное следует квалифицировать как умышленное преступление против личности или против собственности. Аналогичную позицию занимает и А.В. Наумов, однако он справедливо упрекает законодателя за допущенную нечеткость при конструировании диспозиции ст. 217 УК. "О субъективной стороне тут можно лишь догадываться", - пишет он³⁹. М.И. Ковалев утверждает, что субъективная сторона данного состава преступления может заключаться только в неосторожности к последствиям, хотя само правило может быть нарушено и умышленно. В.И. Ткаченко отмечает, что это преступление может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности. Но он оставляет без ответа вопрос о форме вины к последствиям, которые могли бы наступить.

По нашему мнению, будет более правильно, если сказать, что в данном преступлении субъективная сторона может проявляться в виде неосторожности (преступная небрежность или преступное легкомыслие) по отношению как к самим нарушениям, так и к их последствиям. Возможна и вина в форме умысла, но лишь по отношению к нарушениям правил безопасности.

Рассуждая о форме  вины в первых частях ст. ст. 215 и 217 УК, сложно дать ей правовую оценку, так как во вторых частях этих статей предусмотрена ответственность за те же деяния, повлекшие по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия. Простая логика подсказывает: если во второй части неосторожная вина, то в первой - умышленная. Следовательно, деяния, предусмотренные первыми частями, могут быть только умышленными. Получается, что если правила безопасности были нарушены в результате преступной небрежности или преступного легкомыслия, которые могли привести к смерти человека или повлечь иные тяжкие последствия, то они в уголовном порядке не наказуемы. Если преступления, предусмотренные первыми частями указанных статей, считать умышленными, вторыми - неосторожными, то их следует отнести к преступлениям с двойной формой вины, а в целом, согласно ст. 27 УК, - умышленными.

Однако сказанное выше о субъективной стороне преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 217 УК "Нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах", - это только доктриальное толкование, а не указание самого законодателя. Поэтому формально, согласно ч. 2 ст. 24 УК РФ, данное преступление нужно относить к категории умышленных. Естественно, что это противоречит принципу справедливости и подрывает авторитет закона.

Полагаем, что законодателю следует вернуться к этому  составу преступления и сконструировать его диспозицию более точно, видимо, субъективная сторона части первой этой статьи должна быть указана в самом законе.

Не меньшую сложность  представляет определение субъективной стороны по такому преступлению, как нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов (ч. 1 ст. 247 УК). В науке уголовного права по этому вопросу единого понимания нет. Так, О.Л. Дубовик пишет, что "данное преступление может быть совершено с косвенным умыслом; закон не предусматривает возможности совершения преступления по неосторожности. Лицо осознает, что оно совершает действия по производству запрещенных видов опасных отходов, предвидит возможность наступления общественно опасных последствий или угрозы их наступления, сознательно допускает это либо относится безразлично к возможности создания угрозы причинения существенного вреда здоровью людей или окружающей среде или наступлению иных вредных последствий"⁴⁰.

Производство запрещенных видов опасных отходов, транспортировка, хранение, захоронение, использование или иное обращение радиоактивных, бактериологических, химических веществ и отходов с нарушением установленных правил может иметь место в результате как умышленных, так и неосторожных деяний. Однако к возможности наступления существенного вреда здоровью человека или окружающей среде, по нашему мнению, вина может быть только неосторожной. Если допустить, что такие деяния были умышленными, то налицо покушение на преступления против личности или собственности. Достаточно сравнить санкции этих преступлений для того, чтобы не согласиться с определениями ученых об умышленной вине в комментируемом составе преступления.

О.Л. Дубовик, так определяя  субъективную сторону этого преступления, не одинока. Например, Ю.И. Ляпунов пишет: "С субъективной стороны преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 247 УК, чаще всего совершается с прямым умыслом, при котором виновный сознает, что нарушает установленные правила обращения с указанными в законе предметами, и желает этого, хотя в отдельных случаях не исключается и неосторожная вина в виде небрежности"⁴¹.

В.А. Нерсесян отмечает, что  объективная сторона данного преступления характеризуется прямым умыслом⁴².

Т.И. Ваулина пишет: "Производство запрещенных видов отходов может быть совершено только с прямым умыслом: виновный сознает общественную опасность своих действий и желает их совершить. Нарушение правил обращения экологически опасных веществ может быть совершено как с прямым умыслом, так и по неосторожности"⁴³. Кроме того, Т.И. Ваулина разделяет объективную сторону данного преступления на два состава: "производство запрещенных видов отходов" и "нарушение правил обращения экологически опасных веществ".

Данная диспозиция построена  законодателем очень сложно. К  тому же и само законодательство, регламентирующее обращение с опасными веществами и отходами, сложно по своей структуре, его нормы содержатся в источниках права различной юридической силы.

Анализ законодательства не дает оснований полагать, что "опасные  отходы" вообще не существуют. Они есть и, видимо, будут, но производство их строго регулируется законом, а вот производство этих отходов с нарушением правил - это и есть преступление, предусмотренное ст. 247 УК.

Изложенное выше позволяет  сказать, что диспозиция ч. 1 ст. 247 УК страдает серьезными недостатками. Ее следует сконструировать так, чтобы субъективная сторона могла пониматься однозначно. По нашему мнению, само нарушение правил может быть как умышленным, так и неосторожным, а что касается создания угрозы причинения существенного вреда здоровью человека или окружающей среде, то вина тут только неосторожная. В противном случае будет налицо преступление против жизни, здоровья или собственности.

В ч. 1 ст. 341 УК предусмотрена  ответственность за "нарушение  правил несения пограничной службы лицом, входящим в состав пограничного наряда или исполняющим иные обязанности пограничной службы, если это деяние повлекло или могло повлечь причинение вреда интересам безопасности государства". Как видим, диспозиция этой статьи не содержит прямого указания на форму вины, что, естественно, порождает разную ее оценку.

Так, А.А. Тер-Акопов пишет, что субъективная сторона нарушения правил пограничной службы, предусмотренного ч. ч 1 и 2 ст. 341 УК, характеризуется умышленной формой вины⁴⁴. На такую же форму вины он указывает и в другой работе, написанной в соавторстве с Х.М. Ахметшиным⁴⁵. По утверждению А.Н. Комиссарова, субъективная сторона в этом преступлении может характеризоваться как прямым, так и косвенным умыслом⁴⁶. С ним солидарен В.В. Лунеев⁴⁷. Иного мнения придерживается В.Д. Иванов, который полагает, что тут двойная форма вины: по отношению к действиям (бездействию) вина умышленная, а по отношению к наступившим последствиям либо возможности их наступления вина может быть только неосторожной⁴⁸. Так же сформулировал свою точку зрения и П.А. Волостнов⁴⁹. Видимо, на такой же позиции стоит и В.И. Мархотин⁵⁰.

Разброс мнений о субъективной стороне преступления при нарушении правил несения пограничной службы (ч. 1 ст. 341 УК) вполне объясним. При существующей диспозиции этой статьи иного и не может быть. Изучение законодательства и ведомственных нормативных актов о правилах несения пограничной службы дает нам основание заявить, что субъективная сторона этого преступления может быть как умышленной, в виде прямого или косвенного умысла, так и неосторожной, т.е. - преступного легкомыслия или преступной небрежности. При возможности наступления последствий или при их наступлении вина может быть неосторожной, в противном случае будет налицо умышленное преступление против безопасности государства.

Под причинением вреда  интересам безопасности государства  понимается ослабление охраны Государственной границы, вооруженное вторжение войсковых групп и банд, непресечение вооруженных и иных провокаций на границе, причинение внешними посягательствами вреда населению, государственной собственности и собственности граждан, проживающих, в частности, в пограничной зоне, беспрепятственном перемещении через Государственную границу взрывчатых, отравляющих, радиоактивных, наркотических веществ и предметов, запрещенных к ввозу и вывозу из государства, оставление без контроля перемещений вдоль Российской границы иностранных судов и др.

Если нарушение правил несения пограничной службы отнести  к умышленным деяниям, то невольно хочется спросить: а с какой целью было совершено такое нарушение? Думается, что в этом случае нельзя исключить и такой цели как оказание помощи в совершении перечисленных выше преступных деяний другим лицам, например вооруженному вторжению войсковых групп или банд. Это - прямое соучастие пограничника в другом преступлении. Значит, субъективная сторона по отношению к последствиям, которые могут наступить или которые наступили, может быть только в виде неосторожности.

Нам представляется, что  диспозиция ст. 341 УК должна быть изменена и сконструирована так:

"1. Нарушение правил  несения пограничной службы лицом, входящим в состав пограничного наряда или исполняющим иные обязанности пограничной службы вследствие небрежного или легкомысленного к ним отношения, повлекшее тяжкие последствия, - наказывается...

2. То же деяние, совершенное  умышленно и повлекшее по неосторожности наступление тяжких последствий для интересов безопасности государства, без признаков соучастия в этих преступлениях, - наказывается..."

Преступлений, в которых нечетко просматривается форма вины, немного.

Полагаем, что к ним  можно отнести:

• заражение венерической болезнью (ст. 121 УК);
• заражение ВИЧ-инфекцией (ст. 122 УК);
• нарушение правил производства, изготовления, переработки, хранения, учета, отпуска, реализации, продажи, распределения, перевозки, пересылки, приобретения, использования, ввоза, вывоза либо уничтожения наркотических средств или психотропных веществ, а также веществ, инструментов или оборудования, используемых для изготовления наркотических средств или психотропных веществ, находящихся под специальным контролем (ч. 5 ст. 228 УК);

- разглашение государственной тайны (ч. 1 ст. 283 УК).

Перечисленные выше преступления нередко встречаются в судебной практике, следовательно, установление в них формы вины имеет не только научное, но и практическое значение.

Наиболее часто из этой группы преступлений встречается заражение венерической болезнью. Если проследить историю уголовного законодательства, то ответственность за такое деяние устанавливалась всегда. Так, по УК РСФСР 1926 г. за заражение другого лица венерической болезнью лицом, знавшим о наличии у него этой болезни, было предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до трех лет. А за заведомое поставление другого лица через половое сношение или иными действиями в опасность заражения венерической болезнью наказание не превышало шести месяцев лишения свободы (ст. 150 УК).

В УК РСФСР 1960 года об этом преступлении говорилось в ч. 2 ст. 115, ее диспозиция была такой:

"Заражение другого лица венерической  болезнью лицом, знавшим о наличии у него этой болезни, - наказывается...

Действия, предусмотренные частью второй настоящей статьи, совершенные лицом, ранее судимым за заражение другого лица венерической болезнью, а равно заражение двух или более лиц, либо несовершеннолетнего, - наказывается..."

Максимальное наказание за заражение венерической болезнью могло достичь пяти лет лишения свободы.

По УК РФ 1996 года ответственность  за заражение венерической болезнью изменена и диспозиция ст. 121 УК сконструирована иначе, при этом она не дает четкого ответа о форме вины этого преступления.

Наказание за заражение венерической болезнью по новому УК РФ не может превысить двух лет лишения свободы.

Под заражением венерической болезнью понимается передача ее лицом, знавшим о наличии у него такой болезни, путем совершения любых действий: совершение полового акта; поцелуи; питание из одной посуды; несоблюдение иных гигиенических правил лицом, страдающим венерическим заболеванием. Объективная сторона данного преступления понимается однозначно, чего нельзя сказать о субъективной стороне. В науке уголовного права уже на протяжении длительного времени идет спор о форме вины при заражении венерическим заболеванием. Так, еще в шестидесятые годы прошлого столетия П.А. Дубовец и А.С. Никифоров указывали на особую сложность анализа субъективной стороны этого преступления⁵¹. Такого же мнения придерживался Н.И. Загородников⁵².