Ответственность за преступления экстремистского характера

      В квалифицированных составах, предусмотренных  п. «б», ч. 2 ст. 282, ч. 3 ст. 282.1 УК РФ, субъект преступления – специальный, а именно лицо, использующее служебное положение.

      Понятие «служебное положение» в определённой степени было раскрыто в постановлении  Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм»³⁰. Пункт 11 этого документа определяет служебное положение как использование лицом своих властных или иных служебных полномочий, форменной одежды и атрибутики, служебных удостоверений или оружия, а равно сведений, которыми оно располагает в связи со своим служебным положением.

      Под осуществлением служебной деятельности, исходя из п. 6 постановления Пленума  Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»³¹, следует понимать «действия лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственными, муниципальными, частными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности, с предпринимателями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству».

      Н. Егорова дала весьма интересное определение  служебной деятельности как «управленческой, иной, органически связанной с  управленческой, часто подчинённой ей или обслуживаемой ею, юридически значимой для других людей деятельности, непосредственно не направленной на производство материальных благ или оказание материальных услуг, а также интеллектуальное или документальное обслуживание деятельности людей»³².

      В соответствии с вышеприведённым  толкованием служебной деятельности, можно заключить, что публикация и иное распространение материалов, возбуждающих ненависть или вражду журналистом с использованием своего служебного положения, подлежит квалификации по п. «б» ч. 2 ст. 282 УК РФ, так как профессиональная деятельности журналиста связана с обнародованием информации. Специальным субъектом в данном случае может быть не только журналист, но и любое лицо, имеющее служебный статус в органах государственной власти, местного самоуправления, их учреждениях, в коммерческих и иных организациях.

      Судебная  практика исходит из такой же позиции. К примеру, приговором Московского городского суда от 4 апреля 2002 г. гражданин И. был осуждён по п. «б» ч. 2 ст. 282 УК РФ. Как следуе т из материалов дела, в течение 1995-1998 гг. гражданин И., являясь главой Народной национальной партии (ННП), а также главным редактором газеты «Эра России» и учредителем газеты «Я – Русский», которые издавались ННП, использовал своё служебное положение для осуществления деятельности, направленной на возбуждение национальной, расовой и религиозной вражды. Это выразилось во включении в ряд номеров газеты «Эра России» (№ 25, 27, 28, 29 за 1997 г.), а также газеты «Я – Русский» (№ 5 (8), 10 (13), 15, 16, 17 за 1998 г.) документа, состоящего из 32 пунктов и озаглавленного «Программа Народной национальной партии». В Программе, в частности, содержались такие положения: пункт 6 – «лица нерусской национальности или не православного вероисповедания не могут быть гражданами России, они могут жить как гости, субъекты со специальными правами, или в качестве подданных»; пункт 8 – «российские официальные лица должны быть русскими по крови и православного вероисповедания»³³. 
 
 
 

§4. Особенности субъективной стороны преступлений

экстремистского характера 

      В теории уголовного права под субъективной стороной преступления понимают психическая  деятельность лица, непосредственно  связанная с совершением преступления. Она раскрывает психологическую (субъективную) сущность преступления, считается его внутренней стороной. Содержание субъективной стороны раскрывается с помощью таких тесно связанных юридических признаков, как вина, мотив, цель и эмоциональное состояние. Примечательно, что вина представляет собой обязательный признак субъективной стороны преступления, без которого, согласно ст. 5 УК РФ, невозможно привлечь лицо к уголовной ответственности, в то время как мотив, цель и эмоциональное состояние являются факультативными.

      Уголовно-правовая наука исходит из того, что человек несет полную ответственность за свои поступки только при условии, что он совершил их, обладая полной свободой воли, понимаемой как способность принимать решения и осознавать их последствия. Эта способность включает отражательно-познавательный и преобразовательно-волевой элементы, которые воплощены в уголовно-правовой категории вменяемости и являются предпосылкой вины. Следовательно, сознание (интеллектуальная составляющая) и воля (волевая составляющая), как элементы психической деятельности человека, в совокупности и образуют содержание вины.

      Интеллектуальный  компонент вины включает осознание  фактической ситуации, совершаемых  деяний, характера вредных последствий, их социального (асоциального) значения, степени общественной опасности. Интеллектуальное отношение субъекта к различного рода обстоятельствам может быть неоднородным. Часть из них может осознаваться с большой степенью определённости, другая предположительно, третья – полностью или частично ошибочно. Возможность осознавать определённые обстоятельства зависит, во-первых, от информации, которую субъект получает из внешнего мира, и, во-вторых, от отсутствия препятствий у самого субъекта к восприятию и обработке такой информации.

      Для волевого компонента вины характерна постановка цели, планирование средств её достижения, соответствующая организация деятельности. В уголовном законодательстве волевые признаки психического отношения определены через указание, во-первых, на желание наступления общественно опасных последствий; во-вторых, на их сознательное допущение; в-третьих, на расчёт на предотвращение общественно опасных последствий.

      Различное сочетание интеллектуального и  волевого элементов создаёт две  формы вины – умысел и неосторожность.

      Считается, что в преступлениях с формальными составами возможна лишь одна форма вины в виде прямого умысла. В случае формального состава субъект, действуя умышленно, сознаёт общественную опасность совершаемого деяния, и желает его совершить. Таким образом, разграничение видов умыслов возможно только в материальных составах. Так как все изучаемые составы (ст.ст. 239, 280, 282, 282.1, 282.2 УК РФ) являются формальными, то, соответственно, преступления, ими предусмотренные, могут совершаться только с прямым умыслом.

      Обстоятельства, составляющие интеллектуальный момент прямого умысла для составов, предусматривающих ответственность за организованные формы экстремистской деятельности, можно выделить посредством анализа диспозиции соответствующих статей. Для рассматриваемых преступлений такими обстоятельствами будет осознание того, что:

     – деятельность созданного религиозного или общественного объединения  сопряжена с насилием над гражданами, побуждением к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к  совершению иных противоправных деяний  (ч. 1 ст. 239 УК РФ);

     – организованное субъектом объединение  является экстремистским (ч. 1 ст. 282.2 УК РФ);

     – созданное либо руководимое субъектом  объединение осуществляет подготовку, разработку планов, создание условий  для совершения преступлений экстремистской направленности (ч. 1 ст. 282.2 УК РФ).

      Для ч. 2 ст. 239 УК РФ интеллектуальная составляющая субъективной стороны включает в  себя осознание пропаганды идей, предусмотренных  ч. 1 ст. 239 УК РФ, участие в религиозном  или общественном объединении, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами и т.д. Содержание интеллектуального компонента для ч. 2 ст. 282.1 и ч. 2 ст. 282.2 УК РФ раскрывается аналогичным образом. В случае совершения преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 282.1 УК РФ, лицо осознаёт тот факт, что оно использует своё служебное положение для создания экстремистского сообщества и участия в нём.

        Сущность волевого процесса при  совершении умышленных преступлений  заключается в сознательной направленности  действий на достижение поставленной цели, т.е. мобилизации воли для наступления определённых предвиденных последствий.

      Для формальных составов характерно смещение волевой направленности с антиобщественных противоправных последствий на само деяние, результат которого становится предметом желания субъекта.

      В контексте изучаемых составов, виновный:

      – сознаёт, что создаёт и руководит  общественным или религиозным объединением, деятельность которого сопряжена с  насилием над гражданами, причинением  вреда здоровью, побуждением граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению иных противоправных деяний (ч. 1 ст. 239 УК РФ);

      – либо сознаёт, что создаёт и руководит  экстремистским сообществом, его частью, структурными подразделениями, объединением организаторов (ч. 1 ст. 282.1 УК РФ);

      – либо сознаёт, что организует деятельность экстремистской организации (ч. 1 ст. 282.2 УК РФ);

     – желает создавать и осуществлять руководство именно таким объединением.

      Соответственно, в ч. 2 ст. 239 УК РФ субъект желает пропагандировать деяния, предусмотренные ч. 1 ст. 239 УК РФ и участвовать в деятельности именно такого объединения. Применительно к ч. 2 ст. 282.1 и ч. 2 ст. 282.2 УК РФ субъект желает участвовать именно в таком объединении, а к ч. 3 ст. 282.1 УК РФ – субъект желает осуществлять действия, указанные частями первой или второй данной статьи, с использованием служебного положения.

      На  практике точно установить волевой  и интеллектуальный компоненты субъективной стороны при совершении преступлений, связанных с организованными формами экстремистской деятельности, зачастую достаточно сложно. Объясняется это тем, что участники экстремистских сообществ и организаций, общественных и религиозных объединений, занимающихся экстремистской деятельностью, нередко подвергаются психическому насилию и воздействию, в связи с чем утрачивают способность оценивать характер своих действий, общественную опасность их последствий.

      Принцип вины, закреплённый в ст. 5 УК РФ, устанавливает, что лицо подлежит уголовной ответственности  только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Для избежания возможных нарушений данного принципа предлагается привлекать специалистов в области психологии в случаях, когда это представляется необходимым.

      Субъективная  сторона преступлений, предусмотренных  ст.ст. 282, 282.1 УК РФ, характеризуется  специальной целью. Цель в данном случае является конститутивным элементом состава преступления, а, следовательно, необходимым условием наступления уголовной ответственности³⁴.

      Исходя  из формулировки диспозиции уголовно правовой нормы, закреплённой в ч. 1 ст. 282 УК РФ, цель определяется как возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам, обозначенным в законе. Однако на практике доказать наличие такой цели весьма сложно. Подозреваемый или обвиняемый всячески отрицает, что его действия были направлены на достижения цели, предусмотренной составом преступления, и утверждает, что использовал своё право на свободу слова и хотел привлечь внимание общественности к рассматриваемой проблеме, при этом не желая оскорбить представителей той или иной национальности, религии.

      При решении вопроса о наличии  умысла и соответствующей цели в  действиях подозреваемого или обвиняемого  представляется целесообразным учитывать  следующие обстоятельства:

1. Систематичность деятельности.

      О её наличии, в частности, может свидетельствовать получение предупреждений от Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций о недопустимости осуществления деятельности, направленной на возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды. Либо по поводу действий лица в прокуратуру неоднократно обращались граждане или должностные лица с заявлениями о том, что он занимается деятельностью, направленной на унижение достоинства человека или группы лиц. В соответствии с этими обращениями прокуратура проводила проверки или возбуждала уголовные дела.

      Примером  может служить издание Национал-большевистской партией газеты «Генеральная линия». Хамовнический межмуниципальный суд  г. Москвы 26 июля 2002 г. удовлетворил иск  Министерства печати РФ, в котором указывалось, что редакция газеты «Лимонка» неоднократно нарушала ст. 4 Закона РФ «О средствах массовой информации», её материалы разжигают социальную рознь, содержат призывы к насильственному захвату власти и изменению конституционного строя, а также пропагандируют войну. Комментируя решение суда, главный редактор «Лимонки» А. Волынец заявил, что газета в любом случае не прекратит своё существование и будет выходить под каким-либо иным названием либо в электронном виде (договорённость о размещении электронной версии «Лимонки» на сайте Агентства политических новостей была достигнута ещё в конце июня 2002 г.). В одном из номеров «Лимонки» был напечатан специальный выпуск «Генеральной линии», которая, по замечанию самих авторов публикаций на сайте НБП-Инфо, является «наследницей» запрещённой газеты³⁵.