Неприкосновенность жилища

     Федеральный закон «Об органах федеральной службы безопасности в Российской Федерации» от 3 апреля 1995г. также устанавливает право сотрудников ФСБ беспрепятственно входить в жилые и иные принадлежащие гражданам помещения, проникать на земельные участки, территории и в помещения предприятий, учреждений и организаций независимо от форм собственности   при   наличии  данных,   позволяющих   полагать,   что   там совершается или совершено преступление, а также при преследовании лиц, подозреваемых в совершении преступления, если промедление может поставить под угрозу жизнь или здоровье граждан (ст. 13).

     Вместе с тем, по сравнению с Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» от 5 июля 1995 г. в нем не указано на необходимость получения судебного решения на право вхождения в жилище, а также обязательность последующего судебного контроля за соблюдением требований закона. В Федеральном законе «Об органах федеральной службы безопасности в Российской Федерации» зафиксировано лишь, что о названных действиях сотрудники ФСБ в течение 24 часов уведомляют прокурора.

     Тем не менее, если проникновение в жилище предпринимается сотрудниками правоохранительных органов, для обнаружения переписки, почтовых, телеграфных и иных сообщений либо для установки звукозаписывающей аппаратуры, фиксирующей телефонные и прочие разговоры в помещении, то в соответствии со ст.23 Конституции РФ оно должно производиться только на основании разрешения суда.

     Таким образом, необходим сопоставительный анализ ст. 25 и ч.2 ст. 23 Конституции РФ, с тем, чтобы установить, в каких случаях проникновение в жилище требует судебного решения. По нашему мнению, таковое необходимо, если производится обыск, выемка, осмотр, обследование жилища с целью обнаружения и изъятия переписки, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также установление в жилище устройств, фиксирующих содержание телефонных разговоров. Разумеется, процедура получения судебных решений для проникновения в жилище должна быть установлена уголовно-процессуальным законом. Нельзя в полной мере согласиться с авторами, полагающими, что отсутствие процедуры, устанавливаемой законом, не препятствует прямому действию Конституции РФ. Довольно часто тезис о возможности   «беспроцедурного»   применения   норм   Конституции   РФ оказывается лишь декларацией. Не может быть восполнен правовой пробел и Пленумом Верховного Суда РФ, постановления которого не в состоянии восполнить пробел в законе.

     В случаях, предусмотренных законом, сотрудники милиции также имеют право входить и осматривать жилые помещения граждан. Перечень оснований для этого содержится в статье 11 Закона РФ «О милиции» от 18 апреля 1991 г., в которой право на вхождение в жилище граждан обусловлено:

     а) преследованием лиц, подозреваемых в совершении преступлений;

     б) наличием достаточных данных полагать, что в жилом помещении 
совершено или совершается преступление, произошел несчастный случай;

     в) обеспечением личной и общественной безопасности граждан при 
стихийных бедствиях, катастрофах, авариях, эпидемиях, эпизоотиях и 
массовых беспорядках.

     В законе также установлено, что о всех случаях проникновения в жилище против воли проживающих в нем граждан сотрудниками милиции в течение 24 часов уведомляется прокурор.

     На наш взгляд, основания проникновения в жилище граждан в данном случае сформулированы слишком неопределенно, что может вызвать нарушение права граждан на неприкосновенность жилища.

     Для исключения такого положения представляется, что в законе необходимо конкретизировать случаи, когда со стороны сотрудника милиции допускается немедленное вмешательство в возникший конфликт с целью предотвращения или пресечения преступления, в связи с чем может иметь место ограничение конституционного права граждан на неприкосновенность жилища. Гарантию законности действий сотрудника милиции при этом будет составлять обязанность в течение 24 часов уведомить прокурора о любом проникновении в жилище против воли проживающих в нем граждан.

     В соответствии с Законом Российской Федерации «О федеральных органах налоговой полиции» от 24 июня 1993г. работникам налоговой полиции разрешается входить в жилые помещения граждан, если они используются для индивидуальной и предпринимательской деятельности, и обследовать их. При этом, как и в выше рассмотренных случаях, о вхождении в жилище в течение 24 часов должен быть проинформирован прокурор.

     Полномочия представителей федеральной пограничной службы входить в жилые помещения граждан помимо воли последних установлены Федеральным законом «О Государственной границе Российской Федерации» от 1 апреля 1993г. В соответствии с ним они вправе при преследовании лиц, нарушивших режим Государственной границы, в любое время суток проникать (входить) в жилые помещения и производить осмотр (ст.43).

     В целях обеспечения пожарной безопасности Законом РФ «О пожарной безопасности» от 21 декабря 1994г. должностным лицам госпожнадзора при выполнении своих обязанностей разрешено беспрепятственно входить в жилые помещения граждан при наличии достаточных данных о нарушении требований пожарной безопасности, создающих угрозу возникновения пожара или безопасности людей (ст. 76).

     Аналогичным образом право беспрепятственно входить в жилище при пресечении преступлений, создающих угрозу объектам государственной охраны, предусмотрено Законом «О государственной охране высших органов государственной власти Российской Федерации и их должностных лиц» от 28 апреля 1993 г.

     Таким образом, действующее законодательство хотя и содержит нормы, обеспечивающие правоохранительным и некоторым иным органам (представителям власти) возможность вхождения (проникновения) в жилые помещения помимо воли проживающих (находящихся) в них граждан, но не формулирует предельно четких, конкретно определенных оснований для этого. Нарушение установленного законодательством порядка проникновения (вхождения) в жилище граждан со стороны представителей власти образует посягательство на неприкосновенность жилища и при отсутствии признаков более тяжкого преступления охватывается объективной стороной преступления, предусмотренного ст. 139 УК РФ.

     Особый интерес при рассмотрении объективных признаков состава анализируемого преступления, как уже отмечалось выше, представляют такие вопросы, как: означает ли понятие «проникновение» исключительно физическое вхождение лица в жилое помещение, или это может быть так называемое «визуальное» проникновение (с помощью технических устройств); должен ли виновный всецело войти в жилище, или достаточно хотя бы фрагментарно внедриться в его пределы (например, просунуть руку); образует ли объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 139 УК РФ, неоставление лицом жилища по требованию проживающих в нем людей.

     По нашему мнению, хотя конституционное право на неприкосновенность жилища может быть нарушено разными способами, в том числе и путем использования электронной техники, состав рассматриваемого преступления охватывают только действия, состоящие в физическом незаконном проникновении (вхождении) лица в жилое помещение. Использование для контроля за людьми, находящимися в жилом помещении, всякого рода технических средств (вмонтированных в элементы жилища при его строительстве, установленных через третьих лиц, которые законно входят в жилище, помещенных с помощью внутрь жилого объекта обмана или с использованием животных) объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 139 УК РФ, не образуют. Содеянное в таких случаях (поскольку  имеет   место   нарушение   конституционных   прав   граждан, проживающих в жилом помещении) должно квалифицироваться как нарушение неприкосновенности частной жизни (ст.137 УК РФ).

     Вопрос о том, образуют ли объективную сторону рассматриваемого преступления действия лица, которое не проникло полностью в жилое помещение, а лишь просунуло в пространство жилища какую-либо часть своего тела (например, руку) или поместило туда некое приспособление, также актуален и вместе с тем дискуссионен. По нашему мнению, такие действия можно отнести к проникновению (вторжению) в жилище, т.е. следует считать оконченным преступлением. Однако при этом нельзя упускать из вида, что состав преступления, предусмотренного ст. 139 УК РФ, налицо только при условии, что рассматриваемые действия не являются явно малозначительными (т.е. не подпадают под ч.2 ст. 14 УК РФ). Иными словами, содеянное должно отличаться той степенью общественной опасности, которая присуща данному преступлению.

     Из этого следует, что гражданин, просунувший руку в открытую дверь жилого помещения и некоторое время препятствовавший его законному владельцу закрыть её, своими действиями посягает на неприкосновенность жилища, т.е. совершает преступление, предусмотренное ст. 139 УК РФ. Напротив, по смыслу этой нормы не образует нарушение неприкосновенности жилища просовывание внутрь жилого помещения каких-либо посторонних предметов (например, длинной палки).

     Буквальное толкование термина «проникновение» позволяет заключить, что он не охватывает неоставление лицом жилого помещения по требованию проживающих в нем лиц. В то же время небезынтересно отметить, что по уголовным делам о хищении чужого имущества судебная практика признавала кражу, сопряженной с проникновением в жилище (помещение), если виновный законно проникал в него, затем незаконно с целью совершения хищения оставался там, тайно в отсутствии посторонних завладевал чужим имуществом и скрывался.

     В контексте рассматриваемой проблемы защиты конституционного права граждан на неприкосновенность жилища представляется важным отметить, что незаконное бездействие - неоставление жилища лицом против воли проживающих в нем граждан грубо нарушает указанное конституционное право, т.к. по сути мало чем отличается от незаконного вторжения в жилище. Поэтому такого рода бездействие, по нашему мнению, следует признать уголовно-наказуемым деянием, соответствующим образом изменив состав преступления, предусмотренного ст. 139 УК РФ: его объективная сторона должна быть сформулирована так, чтобы охватывала как активные действия (проникновение), так и бездействие - неоставление жилого помещения по требованию проживающих в нем лиц. Вновь обратим внимание, что такую конструкцию состава рассматриваемого преступления содержат статьи уголовных кодексов целого ряда зарубежных стран.

     С учетом всего изложенного в данном параграфе полагаем, что могут быть сделаны следующие выводы:

     1) ни конституционное, ни гражданское, ни жилищное, ни иное законодательство не содержит положений, позволяющих предельно точно квалифицировать то или иное помещение как «жилище». Как в федеральных законах, иных нормативных правовых актах, так и в постановлениях Пленумов Верховного  Суда  СССР  и  Российской  Федерации  и  научных  трудах отсутствует унифицированное, приемлемое для различных отраслей права понятие «жилище»;

2. предусмотреть исчерпывающий перечень жилищ в законодательстве вряд ли возможно. Вместе с тем определение жилища в самом общем виде с учетом значимости защиты права на неприкосновенность жилища должно содержаться в УК РФ. Именно важность этого обстоятельства обусловила включение в Уголовный кодекс нормы, формулирующей понятие «жилище», в виде примечания к ст. 139 УК. При этом законодатель придал унифицированное качество этому определению, допустив его использование не только при квалификации посягательств на неприкосновенность жилища, но и в других случаях;
3. дополнение ст. 139 УК РФ примечанием, в котором раскрываются признаки жилища, позволяет избежать трудностей при квалификации преступлений, связанных с незаконным вторжением в жилище и нарушением конституционного права граждан на неприкосновенность жилища;
4. определение жилища, данное в примечании к ст. 139 УК РФ, с нашей точки зрения, вполне приемлемо. Оно базируется на признаках социального назначения жилья, его функции - обеспечивать хозяйственно-бытовые потребности людей. В этом смысле оно охватывает, как и предлагаемое нами определение «жилища», кроме помещений жилищного фонда, гостиницы, общежития, комнаты в домах отдыха и другие изолированные помещения, в которых гражданин проживает, т.е. находится временно или постоянно, осуществляя комплекс жизненных функций, требующих условий, объединяемых понятием «дом», «пристанище». В этой связи незаконное проникновение на огороженную территорию, прилегающую к жилому помещению, находящуюся в собственности или ином вещном праве (например, на приусадебный участок) должно рассматриваться в контексте законодательства об административной ответственности, т.е. образовывать состав административного проступка.
5. согласно действующему законодательству правомерное проникновение в жилище не во всех случаях осуществляется, как того требует ст. 25 Конституции РФ, на основе судебного решения. В связи с этим в федеральных законах необходимо установить максимально четкие основания для проникновения в жилище представителей власти без судебного решения, имея в виду потребность в этом при наличии чрезвычайных ситуаций, а также в случае, когда преследуемое и подозреваемое в совершении преступления лицо скрылось в жилище, когда из жилища раздается крик о помощи, когда в нем совершается преступление, например, раздается стрельба), а равно при неотложной необходимости проведения в жилище осмотра места происшествия. В этих случаях достаточен последующий судебный контроль за законностью ущемления конституционного права на неприкосновенность жилища со стороны сотрудников правоохранительных органов.
6. преступление, предусмотренное ст. 139 УК РФ, имеет формальный состав, поэтому оно признается оконченным с момента незаконного проникновения в жилище, вне зависимости от наступления каких-либо общественно опасных последствий в результате этого вторжения. Последние должны учитываться при назначении судом наказания за рассматриваемое преступление, а не при его квалификации. Вместе с тем, незаконное проникновение в жилище образует состав преступления, предусмотренного ст. 139 УК РФ, при условии, что потерпевший считает, что его конституционное право на неприкосновенность жилища было существенно нарушено;
7. с целью наиболее полной охраны неприкосновенности жилища объективная сторона рассматриваемого преступления должна быть расширена и включать в себя как незаконное проникновение в жилище, так и «незаконное присутствие» в нем против воли проживающего лица (или, иными словами, неоставление жилища по требованию проживающего);