Компенсация морального вреда

Во время хрущевской оттепели, в 60-е гг. прошлого века, дискуссии  на рассматриваемую тему опять возобновились. Принцип компенсации морального вреда поддерживался в работах  А.М. Беляковой, С.Н. Братуся, Н.С. Малеина, В.А. Тарасова, М.Я. Шишиковой и др. Признавалась необходимость введения института имущественного возмещения неимущественного вреда, поскольку область гражданского правового регулирования охватывает не только имущественные, но и личные неимущественные отношения.

В современном российском законодательстве существуют сходные положения, закрепляющие основания возникновения права на компенсацию.

Понятие "моральный  вред" было легализовано в российском гражданском праве лишь с принятием 12 июня 1990 г. Закона СССР "О печати и других средствах массовой информации". В ст. 39 Закона предусматривалось, что "моральный вред, причиненный гражданину в результате распространения средством массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный ущерб, возмещается по суду средством массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами. Моральный вред возмещается в денежной форме в размере, определяемом судом". Это, безусловно, был небольшой прорыв, хотя и он произошел не там, где должен был быть. Существенный шаг вперед в этом отношении был сделан с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31 мая 1991 г., где наконец моральный вред определялся как "физические и нравственные страдания".

Российские законодатели пошли по пути внесения норм о возмещении морального вреда в отдельные  законодательные акты: Закон Российской Федерации "Об охране окружающей природной  среды" от 19 декабря 1991 г., Закон Российской Федерации "О защите прав потребителей" от 7 февраля 1992 г., Закон Российской Федерации "О статусе военнослужащих" от 22 января 1993 г. и др. Такая ситуация и столь значительное число нормативных актов, регулирующих отношения в этой области наряду с регулированием разнохарактерных видов общественных отношений, порождали дополнительные сложности в правоприменительной практике, усугублявшиеся различными сроками принятия и введения в действие указанных нормативных актов. Введенные в действие части первая и вторая ГК РФ содержали несколько иной подход по сравнению с предшествующими нормативными актами к институту компенсации морального вреда, что неизбежно приводило к противоречиям в и без того не устоявшейся в данном вопросе судебной практике.

В ГК РФ (ст. 151) моральный вред определяется как физические или нравственные страдания, причиненные гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом.

Обязательство по компенсации  морального вреда возникает при  наличии:

- страданий, т.е. морального  вреда как последствия нарушения  личных неимущественных прав  или посягательства на иные  нематериальные блага;

- неправомерных действий  причинителя вреда (бездействия);

- причинной связи между  неправомерным действием и моральным  вредом;

- вины причинителя  вреда ⁶.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем Постановлении от 20 декабря 1994 г. N 10 указал, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация человека, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В вышеназванном Постановлении  указывается, что моральный вред, в частности, может заключаться  в нравственных переживаниях в связи  с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, рассмотрением сведений, не соответствующих действительности, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации также указал, что отсутствие в законодательном  акте прямого указания на то, что возможна компенсация причиненных нравственных страданий или физических страданий по конкретным правоотношениям, не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение вреда. Так, указанное положение применимо к трудовым отношениям, возникшим после 1 января 1995 г., так как незаконными действиями работодателя нарушаются личные неимущественные права работника и другие нематериальные блага.

Если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу перенес нравственные и физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы. Однако если противоправные действия (бездействие) ответчика, причиняющие истцу нравственные или физические страдания, начались до вступления в силу закона, устанавливающего ответственность за причинение морального вреда, и продолжаются после введения этого закона в действие, то моральный вред считается существующим и подлежит компенсации.

На требования о компенсации  морального вреда исковая давность не распространяется, поскольку они  вытекают из нарушения личных неимущественных  прав.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации не дал общего определения страданий, но попытался раскрыть содержание одного из видов морального вреда - нравственных страданий. Со всей очевидностью можно утверждать, что под нравственными страданиями суд понимает переживания.

Из указаний на то, что  моральный вред может заключаться в переживаниях в связи с болью либо с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, следует, что допускается возможность компенсации вторичного морального вреда.

Если в результате распространения не соответствующих  действительности порочащих сведений лицо испытывает переживания (нравственные страдания) и в результате этого переносит гипертонический криз с болевыми ощущениями (физические страдания), далее испытывает переживания в связи с заболеванием (вторичные нравственные страдания), то следует признать, что совокупный моральный вред находится в причинной связи с противоправными деяниями в виде распространения не соответствующих действительности сведений.

Необходимо подчеркнуть, что понятие "физические страдания" не совпадает по своему содержанию с понятиями "физический вред" или "вред здоровью". Физические страдания - это одна из форм морального вреда в том его виде, как он определен в российском законодательстве (ст. 151 ГК РФ), в то время как физический вред - это любые негативные изменения в организме человека, препятствующие его благополучному биологическому функционированию.

Физический вред является вредом материальным с естественнонаучной точки зрения и вместе с тем  неимущественным; негативные изменения  происходят в организме, т.е. в материальной сфере потерпевшего, под влиянием определенных внешних воздействий эти изменения, в свою очередь, приводят или могут привести к негативным изменениям в состоянии психического благополучия и (или) в имущественной сфере личности.

Негативные изменения в состоянии психического благополучия могут выражаться в особого рода страданиях (моральный вред), а вред с точки зрения его возмещения может быть моральным и имущественным. Например, военнослужащий получает увечье в результате дорожно-транспортного происшествия. Собственно увечье (повреждение организма) представляет собой органический вред. Этот органический вред вызывает физические страдания у потерпевшего в момент причинения увечья и в процессе последующего лечения. Осознание военнослужащим своей неполноценности, невозможность вести равноценную прежнюю жизнь заставляет его испытывать, переживать, т.е. претерпевать, нравственные страдания. В совокупности нравственные и физические страдания составляют моральный вред, который должен компенсироваться в соответствии со ст. 151 ГК РФ.

Вследствие того что  моральный вред выражается в негативных психических реакциях потерпевшего, по мнению автора, правильнее было бы вместо понятия "моральный вред" использовать понятие "психический вред".

Статья 150 ГК РФ устанавливает принцип неотчуждаемости и непередаваемости иным способом личных неимущественных прав и других нематериальных благ и предусматривает возможность их защиты. Здесь законодатель считает личные неимущественные права одним из видов нематериальных благ: это жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства, право на имя, право авторства, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие от рождения или в силу закона, неотчуждаемые и непередаваемые иным способом ⁷.

Сравнительный анализ п. 1 и п. 2 ст. 150 ГК РФ позволяет сделать  вывод, что под нематериальными законодатель понимает неимущественные блага, т.е. блага, не имеющие имущественного содержания. Вполне естественно сделать вывод, что понятие "нематериальные блага" в смысле ст. 150 ГК РФ тождественно понятию "неимущественные блага". Именно так мы будем называть их в дальнейшем для придания более точного смысла применяемой терминологии. Понятие "неимущественный вред" шире понятия "органический вред" и полностью охватывает его.

Принимая во внимание применяемую российским законодателем  терминологию, можно было бы включить моральный вред в состав неимущественного вреда, если учесть, что отсутствие страданий - это состояние психического благополучия личности, которое в принципе нет оснований не отнести к числу нематериальных благ ⁸.

Необходимо отметить, что компенсация морального вреда предусмотрена гл. 8 ГК РФ как способ защиты личных неимущественных благ и применение этого способа направлено на полное или частичное восстановление именно психического благополучия личности, компенсацию негативных эмоций позитивными.

Однако умаление психического благополучия личности в отличие  от умаления других видов благ всегда вторично, так как является последствием причинения вреда другим благам - как  неимущественным, так и имущественным ⁹. Другое дело, что правовую защиту путем компенсации морального вреда в качестве общего правила российский законодатель установил лишь для случаев, когда страдания являются последствием противоправного нарушения неимущественных прав или умаления других неимущественных благ.

Безоговорочное отнесение психического благополучия к числу нематериальных благ ¹⁰ в смысле ст. 150 ГК РФ означало бы "выхолащивание" ограничений, установленных в ст. 151 ГК РФ в отношении возникновения права на компенсацию морального вреда, который выражается в психических страданиях личности и возникает в случае нарушения имущественных прав. Однако если при этом психическое благополучие относить к числу нематериальных благ, то для защиты их путем компенсации морального вреда ограничений в ст. 151 ГК РФ не предусмотрено. Следовательно, во всех случаях нарушений имущественных прав была бы возможна компенсация морального вреда. В то же время согласно ст. 151 ГК РФ в случае нарушения имущественных прав возможность их защиты путем компенсации причиненных правонарушением страданий должна быть специально предусмотрена законом.

Итак, введение психического благополучия в состав нематериальных благ в смысле ст. 150 ГК РФ в качестве полноправного и самостоятельного блага приводило бы к явному противоречию, поэтому психическое благополучие личности следует считать особым неимущественным благом и соответственно относить моральный вред к особой категории вреда, могущего существовать не самостоятельно, а лишь в качестве последствия причинения как неимущественного, так и имущественного вреда.

Наличие морального вреда  предполагает негативные изменения  в психической сфере человека, выражающиеся в физических и нравственных страданиях. Одна из особенностей морального вреда заключается в том, что  эти негативные изменения происходят в сознании потерпевшего и форма их выражения зависит от психики человека-потерпевшего. Да, слезы - это реакция потерпевшего на боль, обиду, но это может быть только косвенным доказательством причинения вреда морального. Возможно, следует применять принцип презумпции причинения морального вреда неправомерным действием и предполагать, что потерпевший не испытывает страдания, если правонарушитель не докажет обратное. Это существенно упрощает позицию потерпевшего, и в то же время эту презумпцию правонарушитель может опровергнуть.

В настоящее время  принцип презумпции морального вреда  прямо не вытекает из российского  законодательства. В соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые  она ссылается как на основания  своих требований и возражений. Суды фактически применяют презумпцию причинения морального вреда: установив факт совершения неправомерного действия, они предполагают, что моральный вред причинен, и далее рассматривают вопрос о размере его компенсации в денежной форме ¹¹. Эта практика не лишена законных оснований, так как в соответствии с ГПК РФ средствами доказывания являются: объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, письменные доказательства, вещественные доказательства, аудио- и видеозаписи, заключение эксперта. Вследствие этого заявление истца о том, что он претерпел физические и нравственные страдания, является прямым доказательством факта причинения морального вреда, а оценка доказательств есть прерогатива суда. Естественно, прямых доказательств противоположного ответчик предоставить не может, а показания свидетелей и заключение эксперта могут являться лишь косвенными доказательствами причинения морального вреда. Назначение экспертизы для установления факта причинения морального вреда встречается в некоторых делах по спорам о его компенсации. Таким образом, суд имеет возможность применить принцип презумпции морального вреда в процессе осуществления предоставленных ему законом полномочий в отношении оценки доказательств.