Системный анализ методологии теории государства и права

     «Конечно, тот, кто покупает, имеет в своих руках превращенную форму, деньги, товар в форме меновой стоимости и может выступать в качестве покупателя только потому, что он или другие выступали раньше в качестве продавцов этого товара, который теперь существует в форме денег. Но это отнюдь не является основанием, для того, чтобы он обратно превратил свои деньги в мой товар или чтобы его потребность в моем товаре определялась тем количеством, которое я произвел».⁴⁴

     Помимо  сообщения о возможности мистического превращения денег в товар, утверждается буквально следующее. Деньги обладают покупательной способностью лишь потому, что прежде посредством этих денег был продан какой-либо товар. Поэтому деньги – «товар в форме меновой стоимости» - «превращенная форма товара».

     Если  деньги рассматривать именно как  «превращенную форму товара», то следует предположить какие-либо изменения в самом товаре при его обмене, в результате которых образуется независимая от товара реальность. Такие изменения в действительности ни в форме товара, ни в его субстанции не обнаруживаются, наоборот, предполагается, что он должен сохранить свои характеристики.

     Предлагаемые  К.Марксом интеллектуальные ухищрения  преследуют одну цель - не признать деньги как обособленный феномен. Такие  ухищрения, видимо, способны сохранить целостность его построений, но мало вероятно, чтобы осуществленные построения были адекватны окружающей действительности.

     В дальнейшем «превращенная форма» оценивается  как понятие, введенное «для характеристики особенностей взаимосвязи содержания и формы», т.е. «превращенная форма» рассматривается как характерная для генезиса формы вообще, это частный случай, при котором «форма приобретает самостоятельное, независимое от содержания существование».⁴⁵ Этот подход уже меняет первоначальное понимание понятия формы по схеме:

     Форма = Форма + «превращенная форма».

     Такое изменение понимания категории  называют «развитием концепции». Нет ничего странного в том, что после такой трактовки форма оценивается как сложная и неоднозначная философская категория. В таком «новом» ее понимании, она широко используется при анализе самых разных процессов и явлений, в частности, и в юридической науке. Характерен следующий пример:

     «Юридическую  норму называют формой права. При  этом предполагается, что форма права и правовая форма - не совпадающие понятия. Под последней понимают право как общественное явление, являющееся формой социально-экономических, политических и др. общественных отношений, однако оно вместе с тем и относительно самостоятельное явление, и в этом качестве имеет свои форму и содержание».⁴⁶

     Форма не единственная категория, которая  подверглась подобной разработке.

     Например, понятие материи (от лат.materialis - вещественный) также получает «новые» оттенки. В философском словаре встречается буквально такое утверждение: «...существуют невещественные виды материи...».⁴⁷

     Вероятно, подобные построения и представляют ценность для философии, как возможный вариант интеллектуальных построений, но они трудно соотносимы с объективной реальностью на уровне практической деятельности, а, строго говоря, не адекватны ей. В частности, на практике не наблюдается самостоятельного, независимого от феномена существования формы. Представляется более целесообразным придерживаться, во всяком случае, в науке, традиционного понимания формы и состава объекта как существенных его характеристик, в совокупности определяющих его свойства, не существующих самостоятельно в отрыве от самого феномена, раскрывающих сущность феномена (его содержание, если угодно) и во многом определяющих характер его взаимодействия с другими частями окружающей действительности. Использование категории формы в качественно ином смысле лишь запутывает научные построения, как, например, в приводимых выше юридических конструкциях.

     Государство - формирующаяся на определенном этапе  развития общественной системы ее подсистема, функционирующая на постоянной основе, проявляющая себя, главным образом, в формировании и поддержании определенного внутреннего устройства общества в пределах всей общественной системы, обладающая качеством суверенитета, существующая легально и осуществляющая в процессе своего функционирования сбор налогов.

     Существенно рассмотреть связь государства  с определенной территорией. В некоторых дефинициях государства присутствует территориальный признак. Иногда его включают и в определения социального феномена: «Общество можно определить как территориальную совокупность людей...». Действительно, конкретное государство проявляет себя, прежде всего, на определенной территории, а общество существует в ее пределах.

     Другой  вопрос, является ли это основанием считать территорию признаком самого феномена. Человек тоже может распространить свое влияние на выделенную часть земли или жить на ней, но никто не определяет его как территориальное существо. Важно разграничить сам феномен и внешние условия его существования.

     В истории достаточно примеров массового  переселения людей на новые земли, распространения влияния государств далеко за пределы своих границ, существования кочевых сообществ с жесткой внутренней организацией, обладавших большим влиянием, но не связанных со строго определенной территорией.

     Видимо, более адекватно рассматривать  общество и государство как именно социальные образования, а территорию как одно из внешних условий, в которых они существуют. Государство неразрывно связано с общественной системой. Связь его с территорией опосредована и имеет место только из-за проживания конкретного общества на определенных землях, то есть из-за связи самой общественной системы с территорией. И общественная система, и соответственно государство могут и не иметь жесткой территориальной зависимости, как, например, у кочевников.

     Предложенная  дефиниция государства предполагает возможность следующих утверждений:

     Как подсистема государство довлеющим  образом не определяет внутренней структуры общественной системы.

     Поскольку оно является подсистемой, то возможно его двустороннее взаимодействие с другими частями общественной системы и воздействие на государство со стороны общественной системы в целом при процессах саморегуляции последней.

     Кроме того, функционирование частей государства предполагает их подчинение одним принципам, в пределах которых осуществляется координация их деятельности. Следовательно, скорее всего, государство адекватно рассматривать как органическую подсистему и соответственно предполагать, что ей присуща способность к саморегуляции.

     Разумеется, столь значимое и сложное явление, как государство, требует гораздо более детального анализа. В данной работе только намечено возможное направление его исследования. Некоторые особенности феномена государства будут выявлены в следующих главах. 
 
 
 

§3.3. Применение системного анализа в исследовании права, нормы права, законодательства и обязанностей 

     Перечисленные категории широко используются в  юридической науке. В этой главе  рассматриваются особенности их определения в правовой науке и возможность их характеристики при использовании подходов, предлагаемых в данной работе.

     В правовой науке недостаточно четко  определена сама категория законодательства, хотя вводится понятие отрасли законодательства и рассматривается соотношение отрасли законодательства и отрасли права. Общепринято, что в законодательстве закреплены правила поведения. Кроме этого, нужно отметить следующие существенные особенности.

     Законодательство  содержит дефиниции юридических  понятий (например, дееспособности, правоспособности, юридического лица, сделки, преступления, рецидива преступления и др.); регламентирует не только должное поведение, но и в не меньшей степени наказания за противоправные деяния и сами такие деяния. Законодательство имеет информативную функцию, так как посредством законодательства граждане могут узнать установленные правила поведения и скорректировать свою деятельность. Учитывая указанные особенности, можно сказать, что законодательство многофункционально.

     Законодательные акты без государства бессмысленны и недейственны, поэтому можно предположить, что законодательство есть интеллектуальным образом выраженные направления деятельности государства. По большей части описание направлений его деятельности осуществлено косвенно, через регламентацию в обобщенном виде поведения субъектов в самых разных ситуациях. Вероятно, поэтому говорят, прежде всего, о правилах поведения. Такая регламентация практически неизбежна, а, может быть, это и единственно возможный вариант закрепления в законе направлений функционирования феномена государства.

     Несмотря  на многофункциональность законодательства, в конечном счете, оно направлено на разграничение должного и не должного, т.е. на организацию определенного внутреннего порядка в общественной системе, поддерживаемого государством. Определение в рамках законодательных актов юридических категорий, описание объектов прав, субъектов и их прав и т.п. преследует, в конечном счете, именно эту цель.

     С понятием законодательства непосредственно  связано понятие права. В юридической науке существуют разные подходы к определению этой категории. До настоящего времени нет общепринятой дефиниции этого основополагающего понятия. Термин «право» соотносят как с правами конкретного объекта, так и с правом как социальным феноменом («Право-это система общеобязательных норм»; ⁴⁸«право - это прежде всего совокупность, а точнее система норм и правил поведения. Это строго выверенная, упорядоченная совокупность вполне определенных правил поведения, это-система.»).

     Непосредственно с рассмотрением феномена системы права связана категория нормы права. Система права рассматривается как совокупность таких норм.

     Правовой  нормой называется рассчитанное на регулирование  вида общественных отношений общее правило поведения, установленное или санкционированное государством и охраняемое от нарушений с помощью мер государственного принуждения.

     Нужно отметить, что определение правовой нормы именно как правила поведения  предполагает не включение наказания (как следующего вслед за нарушением такого правила) в понятие нормы права. В то время как, рассматривая структуру этих норм, в нее традиционно включают и санкцию. В дефиниции нормы права обычно включают упоминание о возможности принуждения со стороны государства. Эта особенность может быть выражена достаточно мягко, как в выше приведенной дефиниции, или более явно, как, например, в следующем определении:

     «...норма  права - общеобязательное правило поведения, являющееся мерой свободы и ответственности  формально равных субъектов общественных отношений и обеспечивающееся принудительной силой государственной власти».⁴⁹

     Хотя  и такой, более жесткий, вариант  не устраняет указанной неточности. Тот факт, что норма права, а, значит и система права включает в себя санкции, определяет их некоторое несоответствие понятию права конкретного субъекта. Последнее и осуществленные в соответствии с ним действия, напротив, не предполагают никакого наказания. Право конкретного субъекта в юридических нормах не является правилом поведения как таковым (с санкцией или без нее). Правило поведения лишь выражено посредством прав конкретных субъектов, как и посредством многих других категорий.

     Для того, чтобы знать, что такое право, писал древнегреческий юрист  Ульпиниан, нужно понять, с чем, с какими явлениями оно связано и откуда оно происходит.

  При анализе понятия права необходимо уточнить два существенно разных аспекта использования этой категории. Во-первых, использование категории права на международном уровне и, во-вторых, на внутригосударственном уровне, а, точнее говоря, внутри общественной системы. Отношения, которые регламентированы посредством категории права (обязанности), в этих двух случаях существенно различны. Внутри общественной системы возможно принуждение со стороны государства к субъектам, обладающим конкретными правами, т.е. в общественной системе есть подсистема, обладающая качеством суверенитета. На международном уровне не сформировано такой подсистемы. Государства не утрачивают своего суверенитета. Международные организации не могут рассматриваться как органические системы.

     Взаимодействие  субъектов международного права  определяется их свободным волеизъявлением. Отношения на международном уровне сводятся к функционированию суммативных систем.