Презумпция невиновности

1. Еникеев З.Д. Уголовное преследование: Учеб. пособие. Уфа: БашГУ. 2000. С.35.

го судопроизводства. Но это только лишь с одной стороны. С другой — законодатель намеренно «увел» дознавателя, следователя, прокурора и суд от доказывания именно виновности, так как при прекращении уголовного дела в связи с непричастностью лица не определяется его правовое положение — «виновен» или «невиновен», хотя данное основание и относится к реабилитирующим. Было бы логично п. 20 ст. 5 УПК  включить в ст. 14 УПК РФ как

один  из элементов, раскрывающих сущность презумпции невиновности. Тем самым был определен процессуальный предел взаимодействия двух категорий — «невиновность» и «непричастность».

     Вопрос  о включении определенного элемента в структуру презумпции невиновности имеет прямое практическое значение. При анализе судебной практики выявляются типичные ошибки нарушения принципа презумпции невиновности. Так, при наличии доказательств, которые свидетельствуют в пользу подсудимого, суд тем не менее не дает им соответствующей оценки, вследствие чего выводы о виновности теряют свою объективность, поскольку оставляют за собой значительное место для сомнения, которое должно толковаться, соответственно, в пользу подсудимого.

     Например, по делу М. по ч. 1 ст. 158 УК РФ, признанного  судом виновным в краже из квартиры имущества, подсудимый в судебном заседании отказался от данных им на следствии показаний. Он заявил в суде, что оговорил себя в краже в связи с оказанным на него давлением должностными лицами, проводившими расследование.

В ходе судебного заседания суд предложил  М. дать показания по поводу его алиби. Но так как М. отказался давать такие показания, то суд пришел к выводу о том, что факт нахождения его на месте происшествия доказан, в связи с чем не признал достоверной его версию о самооговоре. Судебная коллегия Калининградского областного суда отменила приговор суда Центрального района г. Калининграда, указав, что, поскольку другие доказательства, на которые суд сослался в приговоре, устанавливают лишь сам факт кражи, но не причастность к ней М., выводы суда о его виновности нельзя признать обоснованными. По существу суд первой инстанции пытался возложить на подсудимого обязанность доказать свою невиновность, нарушая тем самым один из элементов структуры презумпции невиновности — неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого. Еще один пример: Московский городской суд, признав Б. виновным в хищении имущества и умышленном поджоге, в приговоре указал: «Доводы подсудимого Б. о том, что из квартиры он похитил меньшее количество имущества и ее не поджигал, суд не может принять во внимание, так как судом не добыты доказательства, подтверждающие, что это сделал кто-то другой, а не Б. Сам подсудимый не представил суду таких доказательств»¹. Не оспаривая правильность приговора по существу, следует заметить, что суд косвенно, но обязал подсудимого представить доказательства его невиновности, что не входит в круг его обязанностей.

     Для преодоления и профилактики подобных ошибок Страсбургский суд перечислил критерии оценки соблюдения или несоблюдения п. 2 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека (презумпция невиновности): при выполнении своих обязанностей члены суда не должны исходить из предвзятого мнения, что обвиняемый совершил вменяемое ему в вину преступление; задача доказать это лежит на обвинении и любое сомнение толкуется в пользу обвиняемого.

     Изучив  тему «Формы презумпции невиновности» хотелось бы выделить две формы:

     1.Общегражданская  презумпция невиновности - каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

     2.Уголовно-процессуальная  презумпция невиновности - каждый обвиняемый в совершении преступления   считается   невиновным   до  момента процессуального оформления дознавателем,

________________________________________________________________

1. Обзор практики составления судебных приговоров областными и соответствующими им судами. Составлен Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации. 01.07.2005.

следователем, руководителем следственного органа, прокурором и судом своего окончательного вывода о виновности обвиняемого. 

3. Презумпция  невиновности в структуре  правосознания некоторых субъектов, участвующих в процессе доказывания

     В мировом сообществе всегда оставалось и остается определение демократической  правовой системы государства через  признание государством принципа презумпции невиновности. Презумпция невиновности обладает универсальным качеством. С одной стороны, она гарантирует соблюдение прав и свобод человека и способствует эффективному расследованию преступления. С другой стороны, основой ее является высокое нравственное начало, принимаемое за истину, как государством, так и отдельной личностью. Это понятие, которое в первую очередь отражается в психологической установке следователя, и ее реализация зависит от его морального выбора в тех или иных условиях уголовного производства. Поэтому считается, что позитивная реализация презумпции невиновности зависит не только от нормативного требования о ее выполнении, но и от уровня развития правового сознания тех, кто делегировал ее и ее применяет.

     Необходимо  заметить, что в теории уголовного процесса практически не предпринимались разработки определения презумпции невиновности в правосознании следователя. Акцент делался в основном на соотношении презумпции невиновности с внутренним убеждением следователя в виновности обвиняемого.

     Формирование  права как социального явления, его реализация в практической деятельности субъектов общественных отношений  в значительной степени обусловлены  уровнем правосознания личности и общества в целом. Будучи целостной  системой духовного отражения всей правовой действительности, правосознание  имеет сложную структуру. Это  сфера общественного, группового и  индивидуального сознания, отражающая правовую действительность в форме юридических знаний, оценочных отношений к праву и практике его применения. Ее внутренняя структура, сформировавшаяся за долгую эволюцию, подвижна, способна реагировать на изменчивую правовую и общественную среду, приспосабливаясь и подстраиваясь под ее особенность. Юридическая наука определяет правосознание как совокупность правовых представлений, чувств, убеждений, оценок, выражающих субъективное отношение индивидов, социальных групп и общностей к действующему или желанному праву, другим явлениям правовой действительности, к поведению людей в сфере правового регулирования. «Высокие нравственные качества русского народа давно получили всемирное признание. Но было бы благодушием не видеть их неприглядной оборотной стороны, а именно давнего и острого дефицита правосознания, который выражал себя... как упорное сопротивление идее примата справедливости над состраданием»¹.

     Процесс формирования правосознания в России развивался иногда в рамках несоответствия права и морали, причем побеждала в отличие от западноевропейских традиций мораль. Этот факт отразился в полной мере в представлениях практически всех русских мыслителей. Так, у Б.Н. Чичерина право олицетворяло и ограничивало законом внешнюю, социальную свободу человека, а вот внутренняя его свобода регулировалась нравственностью и верой. Э.Ю. Соловьев, поддерживая истинно российскую традицию, считал, что правосознание существует «до» и «независимо» от наличных законоуложений, оно обладает достоинством правовой совести. Н.М. Коркунов отделял право от нравственности как инструментальные отношения, регулирующие столкновение общественных интересов и права и обязанности субъектов, вступающих в правоотношения. М.М. Ковалевский исходил из требований общественной солидарности и вытекающей из нее идеи долга, который и определяет все личные права.

Безусловно, никакая правовая система не является идеальной. Но задача демократии состоит в том, чтобы законы и все другие правовые акты в наибольшей степени содействовали прогрессивному развитию общества. От политической ориентации государства, задающего режим _______________________________________________________________

1. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас. М.: Политиздат, 1991. С.230.

функционирования, зависит «облик» личности в праве. Модернизация российского общества и в XIX—XX вв. приводила к реформам правовой системы по западноевропейской традиции, но по причине особенностей национально-правовых устоев они не прививались или же приобретали своеобразные формы воплощения. Поэтому для России проблема формирования правосознания,

отвечающего духу времени и происходящих общественных перемен, является первостепенной. Правовое сознание является одной из важнейших форм общественного сознания, порождая юридическое мировоззрение и совершенствуя сложившиеся правовые системы. Оно способно ускорять, замедлять, а в некоторых случаях и отвергать внедрение юридических новаций.

     Совершенно  понятно, что механически заменить один тип правосознания на другой в обществе невозможно. Для этого  требуется изменение социальной практики, появление законов, обеспечивающих права, свободы, а также защиту личности от правоохранительной системы. Сама правоохранительная система обязана более позитивно относиться к ценностям, закрепленным в законах и прежде всего к правам и достоинству человека. Нельзя просто ожидать смену нескольких поколений, надеясь на то, что потомки окажутся более прогрессивными.

Правовое  сознание не возникает само по себе, оно прививается из внешней среды, из системы, из характера политического  режима государства. В первую очередь оно закладывается в детстве в соответствии с реакциями, оценками и суждениями родителей, фактами их правового или противоправного поведения, так как именно семья является социальной средой, где ребенок проходит освоение правил общения и поведения, а также знаний норм закона. Впоследствии индивидуальное правосознание развивается под влиянием общественного правосознания, окружающей правовой среды и практической деятельности самого индивида.

     Конечно, правосознание, являясь социальным феноменом, находится под влиянием мотивов, интересов, и потребностей людей. Но в современном обществе правовое сознание в определенной степени зависит именно от законодателя, от позитивного права. Недаром древнее славянское право впитывало в себя и азиатские, и европейские обычаи. Даже древние правовые тексты написаны особым мифопоэтическим языком. Это объясняется тем, что в народное правовое сознание древний законодатель уже тогда старался привить такие правовые понятия, которые обладали скорее нравственно-этическим, чем строго юридическим значением, и оформлялись они в символическом, а не в категориальном, понятийном виде. Поэтому, как только в российском законодательстве появилось такое понятие, как презумпция невиновности, которое относится к символу, к вере, к общей идеологии государства, формализация правоохранительной деятельности стала не укладываться в рамки морально-этического правопонимания.

     Наиболее  существенную роль в реализации юридических  норм и, в частности, презумпции невиновности играет профессиональное правосознание. От его установок и содержания, адекватности требованиям демократизма зависит социальный характер правовой практики. Для профессионального правосознания характерно очень конструктивное и рефлексивное отношение к действующей системе права, аргументированные суждения о его достоинствах, недостатках и перспективах развития.

     В современной России профессиональное правосознание формируется в значительной степени «прецедентным» образом — под влиянием деятельности Конституционного Суда, Верховного Суда, Высшего Арбитражного Суда, Генеральной прокуратуры Российской Федерации, МВД РФ. Но помимо ориентации на весьма авторитетные действия данных государственных органов, юристы-практики пользуются моральным кодексом, который складывается под влиянием всей системы образования и практической работы. Кроме того, в обществе распространены обыденные и эмоциональные представления о законе, который можно использовать весьма вариативно, в связи с чем и возникают двойные стандарты у следователя, подкрепленные уже и характером практической деятельности.

     В юридической литературе часто вопросы  улучшения правоприменительной деятельности связывают с повышением уровня знаний процессуальных отраслей права. Считается, что это не самая сложная задача, хотя и она имеет определенное негативное отражение. Обучающийся юриспруденции изучает презумпцию невиновности в качестве одного из учебных вопросов, когда это должно преподноситься на всем протяжении не только курса уголовного процесса, но и теории государства и права, а также ряда общих правовых дисциплин. Вместе с тем значительно труднее обеспечить доступ права, закона к правосознанию граждан. Поскольку в уголовном праве действует презумпция знания закона, то правовая неосведомленность граждан подрывает данный принцип. Но в отличие от других социально-общественных структур реальность права, его норм и их ценности с точки зрения правосознания следователя не вызывают сомнений.

     Вместе  с тем профессиональное правосознание  неразрывно связано с социально-психологическим аспектом правовой деятельности. Это выражается в процессуальных, процедурных формах ее осуществления, носящих строго формализованный характер. При этом в качестве важнейшей составной части социально-психологической характеристики профессионального правосознания следует выделить те компоненты, которые составляют эмоциональную сферу правосознания, обеспечивая субъекту адекватность явления юридической практики. Сама деятельность следователя, насыщенная эмоциями и впечатлениями, с точки зрения психологической нагрузки выделяет данную категорию людей из окружающего их социума.