Американский период творчества П.А. Сорокина

    этой дорогой.

       Прежде  всего  необходимо  представить,  как   обозначаются   разными

    социологами  направления, теории и концепции  разностороннего учения  П.А.

    Сорокина.

       Это  «  концепции  социальных  нарушений»,  «социология   революций»,

    «аграрная  социология», «теория  конвергенции»,  «теория  социокультурной

    динамики»,   «теория   социальной    стратификации    и    мобильности»,

    «интегрализм», «концепция  истории  теоретической  социологии»,  «теории

    цикличности», «концепция смены  мировых   цивилизаций»  и  т.д.  Названий

    бесконечно  много и нет  смысла  все   их  здесь  перечислять,  необходимо

    выделить  самые  значительные  и  своеобразные  теории.  Такую   попытку

    предпринял  профессор МГУ В.П. Култыгин в своем докладе на  международном

    научном  симпозиуме. По его мнению, П. Сорокин создал как минимум четыре

    совершенно  уникальных   и эпохальных  научных парадигмы:  работы   по

    социологии  экстремальных ситуаций,  интегративный   подход,  приведший  к

    появлению   теории  социальной  стратификации,  к   теории   мобильности;

    социальная и культурная динамика; теория социальной любви и  творческого

    альтруизма. Взяв ее частично за основу, опуская  критические  замечания,

    считаю  необходимым  определить  следующие этапы рассмотрения  научной

    деятельности  П.А. Сорокина:

     1. Концепция   социальных  нарушений  и   их  роли  в  жизнедеятельности

        общества.

     2. Теория  истории и социокультурной динамики.

     3. Интегрализм -  парадигмальная основа мировоззрения ученого.

     4. Теория  социальной любви и творческого  альтруизма. 
 
 

   Концепция  социальных нарушений и их  роли в жизнедеятельности общества. 

   Тема  социальных  нарушений   всегда  была  одной   из  основных  тем  его

   творчества  американского периода, особенно  его  начального  этапа.  Корни

   этого интереса  обнаруживаются уже в самой   первой  его  серьезной  работе

   «Преступление  и кара, награда и наказание». Кроме того, если обратиться к

   библиографии  его трудов и русского и  американского  периода,  обнаружится

   огромное  количество работ, посвященных  «социальным историям», протекающим

   в  «социальном   теле».  Стержнем  созданной   им    концепции   социальных

   нарушений  являются войны и  революции.  Таким  образом,  мы  снова   можем

   убедиться,  насколько социально-политическая  обстановка в России  повлияла

   на спектр  научных интересов Сорокина. Следует   вкратце   охарактеризовать

   эту концепцию.

      В  первую  очередь  Сорокин   приводит  классификацию  и   дифференциацию

   социальных  нарушений. Он выделяет «…5 классов  нарушений:

   1) политические  нарушения,  способные вызвать изменение существующего

      политического  режима или строя;

   2) социоэкономические нарушения направленные на модификацию социального и

      экономического  порядка;

   3) национальные  и сепаратистские нарушения,  направленные  на  достижение

      национальной  независимости, автономии  или   каких-либо  привелегий  на

      национальной  почве;

   4)  религиозные   нарушения  –  дезорганизация,  раскол  церковной  жизни,

      конфликты  разных конфессий и т.п.;

   5)  «смешанный  тип»   нарушений,   без   единого   лидирующего   класса,

      объединяющий их в самые причудливые комбинации».[48]

  Дифференциация  нарушений выглядит следующим  образом:

  Первым критерием  дифференциации Сорокин  определяет  социумный  уровень и

  выделяет в  этом отношении нарушения, могущие  иметь место на  персональном,

  групповом (институциональном)  уровнях и на уровне суперсистемы.  Последние

  два вида усложняются,  передаются от группы к группе,  «наслаиваются»  друг

  на друга в  жизни групп, институтов, обществ  и их систем.

      Вторым  критерием является степень опасности  нарушений для  целостности

  социального   порядка.  Здесь  выделяются  совсем  не  опасные   (например,

  несоблюдение  водителями  машин  правил  уличного  движения)  и  нарушения,

  грозящие  разрушением  порядка (бунт, волнения, революции  и пр.)  Нарушения

  второго вида  надолго остаются в исторической  памяти,  это  «наиважнейшие»

  нарушения.

      Третьим   критерием  дифференциации  Сорокин   определяет   историческое

  время существования  групп и институтов. В зависимости  от этого он выделяет

  две группы  нарушений: напоминающие «болезни  роста»  бурно  развивающегося

  молодого организма  или «недомогания» старческого.

      Какие   из  видов  нарушений  интересуют  Сорокина  прежде  всего?  Эти

  нарушения кратко можно обозначить  как  грозящие  разрушением  социального

  порядка «болезни  и недомогания  старческого   организма»,  происходящие  на

  институциональном  уровне или на уровне суперсистемы.

      Однако, Сорокин не останавливается лишь на классификации нарушений и

  критикуя множественные  и разнообразные  определения   социальных  нарушений

  исследователей  и историков, предлагает не  «передавать эмоции в словах»,  а

  попытаться «измерить  социальные штормы».

      Он  опирается на «индикаторы социальных  нарушений», которые  собирались

  им за внушительный промежуток времени – с 60 века до н.э. до 20 века н.э.(

  т.е. охватывали  античную цивилизацию  Древней   Греции,  Рима,  Византии  и

  европейскую  цивилизацию с 6 века н.э.). Эти  индикаторы нарушений стали   им

  изучаться в  комбинации четырех качественно-количественных  аспектов.

     1. Зона нарушений (оценка в  зависимости  от  их  места  в  социальном

        пространстве):

            . нарушения локального характера,  в  сельской  местности  или   в

              небольшом ограниченном районе – 1 балл;

            . нарушение локального характера,  в нескольких сельских  районах

              или маленьком городке – 3 балла;

            . в большом городе – 5 баллов;

            . в нескольких городах среднего  размера, в одном  важном  городе

              или маленькой провинции –  10 баллов;

            . в большой провинции или части  столицы – 20 баллов;

            . в нескольких больших провинциях  или в целом  в  столице   –  40

              баллов;

            . нарушение в столице, перекинувшееся  на несколько  провинций   –

              60 баллов;

            . нарушения, захватившие большую  часть страны – 80 баллов;

            . в стране – 100 баллов. 

     2. Пропорции  населения, активно включенного  в нарушение (за и против):

            .  нарушение,  произведенное несколькими лицами  (заговорщики,

              преступники и т.п.) – 10 баллов;

            . нарушение, произведенное небольшой  группой лиц – 30 баллов;

            .  нарушение,  совершенное небольшой общностью   (профсоюзная,

              партийная и т.п.) – 50 баллов;

нарушение большого массива населения,  комбинирующее  действие

              нескольких указанных общностей  – 70 баллов;

            . нарушения, привлекшие практически  все взрослое население – 100

              баллов. 

     3.  Пропорции  напряженности  нарушения  (по   колебанию   насилия   и

        жестокости):

            . нарушение без насилия – 1 балл;

            . незначительное насилие – 3 балла;

            . покушения на жизнь и  собственность   в  большом  размере  –  5

              баллов;

            . масштабные насилия и свержение  власти в местных  центрах,  без

              серьезных социальных эффектов  – 7 баллов;

            . тотальное насилие, сбрасывание  центральной власти,  приведения

              к серьезным последствиям –  10 баллов.

     4. Продолжительность  нарушения:

            . один или несколько дней –  1 балл;

            . несколько недель – 3 балла;

            . многомесячные – 5 баллов;

            . год – 10 баллов;

            . два года – 15 баллов;

            . три года – 20 баллов;

            . четыре года – 25 баллов;

            . более пяти лет – 30 баллов.

             По этой четырехаспектной  схеме делались  замеры  нарушений и

сводились в общие                  списки,  таблицы,  графики  и  диаграммы;

использовались  фактические  данные,  собранные  в  многотомной   Британской

энциклопедии,   в   исторических   хрониках,   научных    историографических

изысканиях. Всю эту информацию  Сорокин очень интересно оформил:  разбил

«горизонталь»  на  «отдельные  исторические  единицы  в  лице   национальных

государств»: Англию, Францию, Италию,  Испанию,  Нидерланды,  Россию  и  две

пары  Германию-Австрию,  Польшу-Литву.  «вертикаль»  разбил   на   временные

отрезки по  25  и  100  лет.  Таким  образом  все эти сведения  раскрывали

увеличение   и   уменьшение   («флуктуацию»)   социальных   нарушений    «по

горизонтали» - от  страны  к  стране,  от  цивилизации  к  цивилизации,  «по

вертикали»- от периода  к периоду.

       Этот  массив  информации  собирался   и  предварительно  обрабатывался

многими   людьми:   специалистами   по   военной   социологии,   по   праву,

культурологами и  т.д., в основном из ученых русского зарубежья.

      Безусловно, по объему данных этот анализ  беспрецедентен.  В  целом   он

представляет, вероятно,  довольно  реальную  картину.  Но  мне  хотелось  бы

отметить   некоторые   существенные   недостатки   этой   «системы   строгой

квантификации».

      Сам  Сорокин  критикует  исследователей  и  историков  за  «…вербальный

квантатизм»[49]:  «великая  революция»,  «мелкие  и  отдельные  беспорядки»,

«сравнительно бескровные», «очень жестоко», «долго», «большие  грабежи»  …»,

однако, сам также допускает подобные  ошибки.  Особенно  это заметно при