Американский период творчества П.А. Сорокина

   различных  политических  течений,  интенсивное   чтение  недоступных  ранее

   книг, газет  и журналов, не только расширили  и углубили его  кругозор,  но

   также не  могли не повлиять на мировоззрение  и активность такой деятельной

   и страстной  натуры.  Как  пишет  сам   Сорокин:  «Все  мое  предшествующее

   мировоззрение  и ценности были заменены на  «научно-эволюционную теорию»   и

   «естественно-научную философию». Былая лояльность  к царскому  режиму  и

   «капиталистической»      экономике      сменилась       республиканскими,

   демократическими   и   социалистическими   взглядами,   а    политическая

   индиферентность открыла путь к революционному рвению».

      Успевавшего успешно заниматься и учебой  и нелегальной деятельностью

   Сорокина  на рождество 1906 года арестовывает  полиция и  помещает в тюрьму

   в городе  Кинишма.  Впрочем, это время ( около 4-х  месяцев)  прошло  без

   ущерба для  интеллектуальных занятий  Сорокина,  более  того,  можно  даже

   сказать, что  «пошло на пользу», да и по  свидетельству  самого  Сорокина,

   эти месяцы  дали ему больше, чем  пропущенный   семестр  в  школе.  Общение

   заключенных  с внешним миром было вполне  доступным: днем камеры  в   тюрьме

   не закрывались,  политические свободно общались  и  дискутировали  друг  с

   другом,   начальник  тюрьмы  позволял  пользоваться    своим   кабинетным

   телефоном,  охранники были не против выполнять миссию почтальонов,  также

   здесь у  Питирима  Александровича было  достаточно времени для  тщательного

   знакомства  с  трудами  классиков   революционной  и  социально-философской

   мысли.  «Кроме  этого  тюрьма  обогатила   его  тремя  вещами:  устойчивым

   интересом  к социальной проблематике, привычкой  курить и  замыслом  первой

   книги «Преступление  и кара, подвиг и награда» [14].

      В  конце апреля 1907 года он был  освобожден под гласный надзор  полиции,

   некоторое  время продолжает  свою  революционную   активность,  перейдя  на

   нелегальное  положение, но, осознав, что политика  отвлекает  от  основной

   цели и  препятствует  дальнейшему образованию,  Сорокин отправляется осенью

   1907  года  в  Санкт-Петербург.   Он   покупает   на   имеющиеся   деньги

   железнодорожную  плацкарту до   Рыбинска,  после   чего  едет  «зайцем».  В

   Бетецке кондуктор выявляет безбилетника, но, к счастью, оставляет его в

   поезде, обязав  до Петербурга  чистить туалеты  и  следить  за  чистотой  в

   вагоне. В первых числах октября Сорокин пребывает в Санкт-Петербург.

      В  Санкт-Петербурге Сорокин быстро  нашел репетиторскую работу за  стол и

   жилье. По  протекции К.Ф. Жакова, философа и этнографа, первого из  коми,

   удостоенного  звания   университетского  профессора,  Питирима  бесплатно

   принимают  в число слушателей  вечерних  Черняевских курсов. С января  1908

   года  их  стал  посещать  и  Н.Д.  Кондратьев,  также   вышибленный    за

   революционные  шалости из Хреновской школы вслед Сорокину.  Через своих

   земляков, многие  из которых достигли   известного  положения  в  столице,

   Сорокин вошел  в круг петербургской научной  интеллигенции,  а  также   свел

   первое знакомство  с  политиками,  лидерами  эсеров,  социал-демократов  и

   кадетов. Круг  его знакомств значительно расширяется.

      В  феврале 1909 года  Питирим  уехал   в  Великий  Устюг,   где   в  доме

   отцовской  сестры Анны и ее мужа Михаила  Дранковского готовился к экзамену

   (экстерном  за 8 лет обучения) в великоустюжской  мужской гимназии.  В  мае

   он сдает  все предметы на «отлично»,  получает аттестат, открывающий  дорогу

   в университет;  летом работает

   Статистиком  в экспедиции по изучению Печорского  края и  в  сентябре  1909

   года  возвращается  в  Петербург.  После  некоторых   колебаний   Сорокин

   поступает  в  Психоневрологический институт  –  первое  вольное  научное   и

   учебное заведение  в России,  основанное в 1907 году, президентом   совета

   института  которого  являлся   В.М.  Бехтерев.   Институт   был   намного

   демократичнее   университета,  в  состав  студентов   входили  в   основном

   представители   средних и низших  слоев российского  общества,  к  тому  же

   здесь находилась  единственная  в  стране  и   первая  кафедра  социологии,

   которую организовали  при нем в 1908 году двое ученых с мировым именем  –

   М.М. Ковалевский  и Е.В. де Роберти. Вместе  с Сорокиным в этот   институт

   поступил  и Н.Д. Кондратьев.  Но,  проучившись  1  год,  для  того,  чтобы

   избежать  призыва на военную  службу,  от  которой  освобождались   только

   студенты  государственных университетов,  Сорокин и Кондратьев с   одобрения

   М.М. Ковалевского, Е.В. де  Роберти  и В.М.  Бехтерева,   переводятся в

   Петербургский  университет на юридический факультет.  Интересные факты  для

   представления  облика  Сорокина-студента приводят  Липский и Кротов в своем

   очерке: «Особенностью сорокинского стиля занятий являлась  нерегулярность

   посещения  лекций. Он предпочитал  самостоятельно  изучать первоисточники и

   монографии  профессоров, читавших   курсы,  чем  слушать  то  же  самое   в

   аудиториях. Достигавшаяся этим  экономия   времени позволяла вникать в

   предмет глубже  и шире предписанного  программой. Так, например, 3 тома по

   теории права  и морали профессора Л.  Петрожицкого  он  проштудировал   за

   несколько  дней вместо годичного курса   по  шесть  академических   часов  в

   неделю.  Недостаток  лекционного  общения   с   преподавателями   Сорокин

   возмещал  на семинарах  и  в   личных  беседах  сними,  заслужив  репутацию

   способного  молодого учного. При переходе в университет это помогло ему

   получить  стипендию, которой не только  оплачивалась  стоимость  обучения,

   но и часть  расходов на жизнь»[15].

       Будучи  студентом  университета  Сорокин ведет активную  научную и

   публикаторскую деятельность. В этот период  он  публикует более десятка

   серьезных   научных  работ,  не  считая  рецензий,  рефератов  и   обзоров

   публикаций  в   зарубежной  периодике.  В  это  время  он  сотрудничает  с

   журналами   «Вестник  психологии»,  «Вестник  знания»,  «Запросы   жизни»,

   «Заветы», «Новые  идеи в социологии». Главное  его достижение в этот период

   – пятисотстраничная  монографическая работа  (зима  1912  – 1913  года)

   «Преступление  и кара, подвиг и награда», которая  вышла в 1914 году,  была

   отмечена многими положительными рецензиями ученых.

      Несмотря  на то, что огромное  количество  времени  у  него  уходит  на

   научную   деятельность,  он  умудряется  находить   время   для   активной

   политической  деятельности. В январе  1911  года  Сорокину  чудом  удалось

   избежать  ареста после студенческих беспорядков,  вызванного  смертью  Льва

   Толстого  в ноябре 1910 года. В этот год  он уезжает по подложному паспорту

   за границу,  будучи в Швейцарии, Италии  и Австрии не теряет времени  зря  –

   знакомится  с только что вышедшей «Социологией»  Г.  Зиммеля.  Весной  1911

   года он  возвращается в  Петербург,  «по  глупости»  отказывается  сдавать

   экзамены,  что  стоило  ему  годовой   стипендии.   Столичное   отделение

   департамента  полиции  вело за ним   скрытое  наблюдение.  В  1912  году  в

   жандармской  картотеке на него даже завели  отдельную карточку.

      В  марте 1913 года Сорокин еще   раз  попал  в  тюрьму  за  антимонарший

   памфлет, написанный  к 300-летию дома Романовых. А.Ю.  Согомонов  приводит

   интересные  данные в связи с этим арестом.[16]   Сорокину  было  позволено

   написать  письмо М.М. Ковалевскому, однако  это письмо было  перехвачено   и

   подшито к  делу. В нем, в частности, он  пишет: «Я сидел себе над   книгами,

   читал много  докладов в ряде научных кружков,  писал  статьи,   написал   за

   зиму книгу  о карах и наградах, которую  Вы знаете и… Право  же  при  таких

   обстоятельствах, я думаю, мудрено еще заниматься  политикой…»[17].  Автор

   письма, безусловно, слукавил, а Ковалевскому все   же  удалось  узнать  об

   этом происшествии и по  его прошению  24  февраля 1913  года  Сорокина

   освобождают  из-под стражи.

      В  1914 году Сорокин закончил университет с дипломом 1  степени и был

   оставлен  для подготовки   к   профессорскому   званию.   Подготовка   к

   профессорству  заняла у Сорокина всего два  года вместо положенных четырех.

   Кроме   изучения  огромного  списка   литературы,  он  по-прежнему   много

   издавался,  читал лекции  по  социологии  в  двух  институтах,  работал   в

   созданном    совместно    с    преподавателями     кафедры     социологии

   Психоневрологического  института «Русском социологическом обществе памяти

   М.М. Ковалевского»  (умершего 23 марта 1916 году) и  даже  успел  написать

   научно-фантастическую  повесть «Прачечная человеческих  душ». В конце  1916

   года он  сдал магистерский экзамен и  в начале 1917 года становится приват-

   доцентом  Петроградского университета. Революция,  правда, помешала  защите

   магистерской  диссертации,  в  основу  которой   он  положил  свою  первую

   монографию. В годы первой мировой войны  Сорокин много работал,  продолжал

   активно публиковаться,  читал многочисленные  лекционные  курсы  по  самым

   разным отраслям  обществознания.

      1917 год для Сорокина – это и   н ачало  его семейной  жизни.  Супругой

   ученого стала  26 мая 1917 года  Елена  Петровна  Баратынская,  выпускница

   Бестужевских курсов, дочь поместного дворянина Таврической губернии (1894

   – 1975). Они  познакомились на литературных  вечерах в доме К.Ф. Жакова еще

   в 1912 году. Елена  Петровна,  ботаник-цитолог  по  образованию,  получит

   впоследствии  докторскую степень в США в  университете Миннесоты (1925 г.),

   будет преподавать  в ряде университетов и колледжей  Америки. Об  их  семье

   можно сказать:  « они жили долго и счастливо».

      Крутые  виражи его собственной биографии  1917 года красочно описаны  им

   в «Листках  из русского дневника» и включены  позднее целиком в «Долгое