Окказионализмы в современном русском языке (на материале СМИ)

В современной науке понимание рассматривается как "сложный интеллектуальный процесс, который не заканчивается  на уровне переработки текста, он продолжается на уровне мышления, обрастая дополнительными компонентами эмоционально субъективного и прагматического характера" [23, 37].

При порождении текста автор априори рассчитывает на его адекватное восприятие реципиентом. Но знание, объективированное в тексте автором, и знание, полученное реципиентом при восприятии текста, не всегда совпадают из-за целого ряда "коммуникативных помех", например, из-за несовпадения смысловых позиций автора и читателя, отсутствия у читателя необходимых фоновых знаний, незнания контекста ситуации и т. п.

В лингвокультурологии выявлена целая парадигма "коммуникативных лакун". Выделяются социально-культурные, психосоциальные и собственно языковые основания коммуникативных   неудач. Это различия в картинах мира, разные ментальные модели фрагмента действительности, нарушение речевого поведения, неправильное прочтение речевой интенции. Многие "коммуникативные помехи" кроются в природе языковых единиц: многозначности слов и конструкций, неточной денотативной и референтной соотнесенности номинаций, в окказиональных образованиях и т. д.. Все это мешает адекватному пониманию текста (а ведь ради понимания, восприятия текст, в принципе, и создается!) и приводит к коммуникативной неудаче. Именно поэтому исследователи журналистики определяют понимание как "творческий интеллектуальный процесс, успешность которого зависит не только от воспринимающего текст, но и от автора, который должен запрограммировать  возможность того или иного понимания. Это происходит на основе осмысления, заданного автором, за счет отбора и соответствующего распределения слов" [26, 57].

Проблема понимания текста находится в центре современных лингвистических исследований. И если посмотреть на традиционную коммуникативную триаду "автор – текст – читатель" с точки зрения прагматической направленности текста, то ее можно дополнить  четвертым значимым компонентом: "автор – текст – читатель – понимание текста / коммуникативная неудача".

Для автора-публициста задача адекватного  прочтения и понимания созданного им публицистического текста тесно связана с задачей воздействия на адресата: читатель должен не только понять предложенную ему информацию, но и включить ее как составную часть в собственную картину мира, то есть под влиянием публицистического текста индивидуальная картина мира реципиента должна трансформироваться в заданном автором-публицистом направлении.

Специфика коммуникации того или иного этноса во многом определяется тем национально-культурным содержанием, которое входит в коммуникативную компетенцию его представителей. В связи с этим знание собственно вербального кода, т.е. языка, и правил его использования оказываются недостаточными для успешного общения между представителями различных лингвокультурных сообществ. Слабое владение одним из коммуникантов знаниями о культуре другого является главной причиной неудач в межкультурной коммуникации, так как именно к этим знаниям говорящий прямо или косвенно обращается в своей речи. Они закрепляются в семантике языковых единиц, в правилах организации и в содержании вербального и невербального поведения речевой личности.

В связи с этим представляется необходимым овладение внекодовыми знаниями, т.е. тем, что принадлежит к невербальным знакам культуры, относится к элементам когнитивной базы того национального лингвокультурного сообщества, на языке которого ведется общение. А это овладение должно опираться на методически корректное выявление и описание этих элементов.

Прецедентные высказывания (наряду с другими прецедентными феноменами: прецедентным именем, прецедентной ситуацией и прецедентным текстом), являясь единицами когнитивной базы, с одной стороны, и имеющие практическую направленность – с другой, относятся к тому, что нарушает взаимопонимание в процессе межкультурной коммуникации. Адекватно воспринимать публицистический дискурс без знания наиболее употребительных прецедентных высказываний становится практически невозможно. Вышеназванные единицы влияют на общий смысл высказываний и сообщений, однако доступ к культурной информации, заложенной в высказывании, остается закрытым для представителя иной культуры, в результате чего не происходит полного понимания смысла высказывания или сообщения, и взаимопонимание как цель и результат общения не достигается.

Русскоязычный публицистический дискурс, понимаемый, вслед за Ю.Е. Прохоровым, как совокупность вербальных форм практики организации и оформления содержания коммуникации на русском языке представителей данной лингвокультурной сообщности. Он реализуется в сфере массовой информации средствами технических и человеческих ресурсов.

Под прецедентным высказыванием, авторами словаря «Русское культурное пространство», понимают единицу дискурса, сумма значений которой не равна ее смыслу, репродуцируемую в процессе коммуникации представителей определенной лингвокультурной сообщности. В круг данных единиц относятся цитаты (фразы из произведений и также их названия), крылатые слова, пословицы, поговорки, афоризмы, девизы, лозунги.

Особенность русскоязычного публицистического дискурса составляют прецедентные высказывания как некий «свернутый текст», обладающий способностью осмысляться на уровне языка и культуры. Знания, закодированные в прецедентных высказываниях, национально детерминированы, стереотипны и хорошо известны представителям русского лингвокультурного сообщества.

Функционируя в дискурсе СМИ, прецедентные высказывания подвергаются различным трансформациям. Чтобы узнать канонический вариант в его символе и «развернуть» символ, необходимо иметь представление:

а) об исходном высказывании;

б) о контексте его появления и существования в языке;

в) о возможных типах его языковых трансформаций.

Прецедентные высказывания являются составляющими когнитивной базы языковой личности и представляют собой своеобразный показатель высокого уровня владения языком.

Итак, если русскоязычный дискурс – это совокупность вербальных форм практики организации и оформления содержания коммуникации на русском языке представителей русской культурной сообщности, то язык средств массовой информации как определенный тип русскоязычного дискурса представляет собой тип общения носителей русской культуры, осуществляемый на русском языке в сфере распространения массовой информации по средствам технических и человеческих ресурсов.

Специфику национального дискурса определяют прецедентные феномены, которые способны «1) выполнять роль эталона культуры, 2) функционировать как свернутая метафора, 3) выступать как символ какого-либо феномена или ситуации (взятых как совокупность некоторого набора дифференциальных признаков)»

Выделяются следующие типы прецедентных феноменов (в узком понимании): прецедентный текст, прецедентное высказывание, прецедентное имя, прецедентная ситуация. Но в данном исследовании мы ограничиваем себя рассмотрением прецедентных высказываний.

Под «прецедентным высказыванием» мы понимаем единицу дискурса, репродуцируемую в процессе коммуникации представителей определенной лингвокультурной сообщности, сумма значений которой не равна ее смыслу.

В круг прецедентных высказываний относятся цитаты, понимаемые как «1) собственно цитаты (как фрагмент текста); 2) название произведения; 3) полное воспроизведение текста, представленное одним или несколькими высказываниями»[30]; «крылатые слова», т.е. «вошедшие в нашу речь из литературных источников краткие цитаты, образные выражения, изречения исторических лиц»[31]; пословицы и поговорки.

«Каждый участник коммуникации, являясь языковой личностью, выступает как: 1) индивидуум, носитель только ему присущих черт, признаков, знаний и представлений; 2) член тех или иных социальных групп (семья, профессия, конфессия, политическая ориентация и др.); 3) представитель определенного национально-культурного сообщества; 4) представитель человечества»[32]. Следовательно, можно говорить о следующих уровнях сознания и уровнях прецедентности:

1.                      автопрецедентный (данный термин обладает определенной долей условности, т.к. прецедент всегда является достоянием социума) –

отражение в сознании индивида некоторых феноменов окружающего мира, которые являются для него значимыми в познавательном, эмоциональном и ценностном аспектах и включаются в неповторимые ассоциативные ряды; социумно-прецедентный, (феномены известны представителям того или иного социума и входят в его коллективное когнитивное пространство);

2.                 национально-прецедентный (феномены известны любому представителю того или иного лингвокультурного сообщества);

3.                 универсально-прецедентный (феномены известны любому современному представителю человечества).

Показателем активности ПВ в современном публицистическом дискурсе служит частотность использования одних и тех же «первичных» высказываний для создания совершенно различных их трансформаций

Варьирование семантики прецедентного высказывания, основанное на совмещении глубинного значения прецедентного высказывания и его образной основы.

На рубеже 19-20 вв. в европейских странах динамично развивалась так называемая "культурософская публицистика", ставшая важной составной частью общественной жизни, в частности - журналистики. Признаками данного вида публицистики следует считать такие черты, как:

а) масштабность размышлений о судьбах национальных культур и всей мировой цивилизации;

б) культурократическая ориентация авторов (как правило, деятелей культуры);

в) образно-эмоциональный, "лирический" стиль повествования (в большинстве случаев - "мифологизация" и "символизация", как доминанты стиля);

г) апелляция к глубинно-традиционным ("архетипичным") формам коммуникации, суггестивность авторского слова.

Публицистика изучается для того, чтобы:

1) типологизировать и классифицировать факты истории возникновения и функционирования периодических изданий, коммуникативных технологий, публицистических текстов и дискурсов и т.п.;

2) охарактеризовать семантику и прагматику убеждающего слова, роль любых институтов масс-медиа (информационные агентства, Интернет, ТВ. и т.д.);

3) изучить особенности восприятия "практики" СМИ и СМК (например, особенности взаимодействия журналиста и аудитории);

4) осознать значение публицистического и журналистско-медийного дискурса для развития и распространения культуры.

Системность в культурологическом знании есть не что иное, как наличие в объекте исследования иерархических отношений, наличие "ядра" и "периферии" с многочисленными видами связей (управление, соподчинение, корреляция и проч.), наличие смысловой особой "ауры", доминанты овевающей каждую часть системы "духом целого". Все это (в случае с культурологией и теорией массовых коммуникаций) предполагает выявление "типологического ядра" публицистического дискурса с целью создания исследовательской модели, т.е. системы признаков для разграничения различных видов и форм убеждающего слова, что в свою очередь помогает дифференцировать не только публицистические дискурсы, но и периодические издания, радио- и ТВ- передачи и т.д. Какова же рабочая схема (модель) типологического ядра в публицистике? Какова метасистема признаков научного разграничения исторических фактов в данной области гуманитарных знаний?

Целесообразно взять за основу следующую "тетраду":

а) идеалы автора,

б) законы смыслопорождения и аргументированного выражения авторской идеи,

в) законы эстетического завершения публицистического целого,

г) законы межсистемных отношений в интертекстуальном пространстве, законы взаимодействия дискурсов.

Существует анализ общего подхода к изучению модификаций публицистического текста, а также обоснование необходимости менять методику рассмотрения текстов в зависимости от целей исследования, и - в меньшей степени - анализ тех приемов, форм экспрессивной речи, которые объективно существуют в любом публицистическом тексте, что и сближает этот вид словесных произведений с произведениями художественными. Однако стоит сразу же напомнить азбучную истину: позиция автора-публициста в газете или журнале выражена, как правило, явно, факт реальной жизни всегда находится в центре или в эпицентре системы аргументов, образов и размышлений, а условность и образность не являются "ядерными" признаками целого. Что касается архитектонического завершения, то здесь, если вспомнить М.Бахтина, речь идет о жанрово-стилистическом и языковом ракурсах повествования, о тех "намеках", которые имплицируются с помощью подтекста, авторской иронии, случайных приращений смысла и т.д. Публицистический текст - это текст околохудожественный, иногда - сугубо художественный, но очень редко - внехудожественный. Изучать его надо с учетом самых разных сведений из различных сфер жизни, но стержнем должна оставаться филология в ее философских масштабах. Эту истину следует повторять вновь и вновь для выявления точки отсчета.

1.4 Примеры функционирования окказионализмов в публицистическом дискурсе

Оформление теории дискурса и дискурсивного (дискурсного) анализа началось в середине 1960-х гг. прошлого века. Источниками дискурсивного анализа полагают структурную лингвистику, семиотику, теорию речевых актов, прагматику, социолингвистику, лингвистику текста, теорию массовой коммуникации. Теория дискурса с самого начала формировалась как обоснование дискурсивного анализа текстов. Ключевыми понятиями, характеризующими дискурсивный анализ, являются комплексность и междисциплинарность.

В лингвистике дискуссия вокруг соотношения понятий, обозначенных терминами текст, высказывание и дискурс, а также традиции использования самих терминов не теряет актуальность уже четверть века. За высказыванием, текстом и дискурсом стоят различные феномены: использование языка в конкретном акте общения (высказывание), результат использования языка в конкретном акте общения (текст), совокупность индивидуальных высказываний в коммуникации (дискурс).