Ответы по мировой политике

  Понятие политического процесса тесно связано  с понятием политической системы, отражающим динамическое измерение системы и последовательную смену ее состояний. В международных отношениях политические процессы являются результатом взаимодействия их многообразных участников — внешней политики государств, деятельности межправительственных и неправительственных организаций, а также многочисленных новых «акторов вне суверенитета».

  Подчеркивая указанную взаимосвязь, канадский политолог М. Брехер пишет, что «международная система состоит из совокупности акторов, которые зависят от внутренних (контекст) и внешних (среда) принуждений, находятся по отношению друг к другу в той или иной форме властных отношений (структура) и включены в регулярные сети взаимодействия (процесс)». В свою очередь, французский ученый Ж.-Ж. Рош особо отмечает регулирующую роль политических процессов: по его мнению, процесс есть доминирующий способ регулирования взаимодействий элементов структуры международной системы, который определяет тип постоянно эволюционирующего поведения акторов и представляет собой в конечном счете инструмент преодоления существующих в ней структурных беспорядков. Некоторая переоценка регулирующей роли международно - политических процессов, по сути, представляет собой последствие преувеличения их действительно системного характера.

  Основные  типы международно-политических процессов  — это конфликты (и, соответственно, стратегическое поведение акторов), высшая форма которых война; сотрудничество (разновидностями являются переговоры, многосторонняя дипломатия и различные виды интеграции и координации деятельности государств и других участников международных отношений), а также принятие внешнеполитических решений. Таким образом, функционирование международных отношений отражается в следующей совокупности понятий: «система»—«структура»—«процесс»—«порядок» (как самосохранение целостности системы). При этом, если применительно к многообразным международно-политическим процессам указанные понятия характеризуют динамику событий и ситуаций, наблюдающихся в рамках региональных, субрегиональных или же локальных международных систем и существующих сравнительно непродолжительный период, то мировой политический процесс есть функция глобальной (общепланетарной) политической системы.

  В теоретическом осмыслении мирового политического процесса могут быть выделены три взаимодополняющих аспекта: функциональный, структурный и поведенческий. Соответственно, мировой политический процесс рассматривается как: а) равнодействующая международных политических процессов, основная, базовая политическая линия, определяемая изменениями в структуре глобальной международной системы и являющаяся, в свою очередь, источником других (региональных, локальных и т. п.) международно-политических процессов; б) способ организации и регулирования международной жизни; в) совокупное взаимодействие государственных и негосударственных, традиционных и новых акторов, стремящихся в целях реализации своих интересов к воздействию на глобальную международную систему. Во всех случаях речь идет о динамике международной жизни, характеризующейся относительно стабильными чертами на протяжении сравнительно длительного исторического промежутка времени.

  Так, например, в 1945—1989 годах международно-политические процессы при всем их многообразии отличались несколькими фундаментальными общими чертами, позволяющими говорить о существовании в этот период относительно стабильной глобальной политической системы и качественно особого международного порядка16. Во-первых, это биполярная структура; во-вторых, создание ООН, дальнейшая нарастающая институализация международных отношений и все более настойчивые попытки придать мировой политике нормативный характер; наконец, в-третьих, углубляющееся противоречие между экономически мощными и слаборазвитыми странами — между «богатыми государствами Севера» и «бедными государствами Юга».

  Как свидетельствует история, крушение одного типа международного порядка и замена его другим происходят в результате таких процессов, как масштабные войны или революции. Своеобразие современного периода состоит в том, что крах международного порядка, сложившегося после 1945 года, произошел в условиях мирного времени. Вместе с тем мирный характер уходящего международного порядка был достаточно относительным: во-первых, он не исключал многочисленных региональных вооруженных конфликтов и войн, а во-вторых, постоянной напряженности в отношениях между двумя противостоящими блоками, выступающей как состояние «холодной войны». Последствия ее окончания во многом сходны с последствиями прошлых мировых войн, знаменовавших переход к новому международному порядку: крупномасштабные геополитические сдвиги; временная дезориентация (в результате потери главного противника) как победителей, так и побежденных; перегруппировка сил, коалиций и союзов; вытеснение ряда прежних идеологических стереотипов; смена политических режимов; возникновение новых государств и т. п. Происходит конвульсивная трансформация всей системы сложившихся международных отношений, сопровождающаяся высвобождением политического экстремизма и агрессивного национализма, религиозной нетерпимостью, ростом конфликтов на национально-этнической и конфессиональной основах, возрастанием миграционных потоков.

  Все это говорит о том, что одной  из главных особенностей современного мирового политического процесса является его переходный характер и, соответственно, такая черта, как разбалансированность международной системы или, иначе говоря, глобальный беспорядок. Деформируется и все меньше отвечает своему предназначению прежняя структура межгосударственных отношений. Заметно утрачивают эффективность традиционные способы урегулирования конфликтов — особенно, когда речь идет о конфликтах нового поколения (например в постсоветском пространстве, в бывшей Югославии, в Сомали),— таких как экономическое эмбарго, политическое давление, военное вмешательство и т. п. Межгосударственная дипломатия и ее институты обнаруживают свою неприспособленность к реагированию на такие возникающие и приобретающие все более массовый и долговременный характер процессы, как «неорганизованное» (т. е. неподдающееся контролю государственных структур) трансграничное перемещение информационных, людских, финансовых потоков, новейших видов вооружений, организованная преступность, деградация окружающей среды и т. п.

  Таким образом, резюмируя наблюдаемые  сегодня на мировой арене изменения и их осмысление в политической науке, можно сказать, что в наши дни становится проблематичным любой прогноз относительно будущего человечества. Речь можно вести лишь о выделении наиболее общих тенденций в эволюции современного мирового политического процесса, причем эти тенденции во многом противоречат друг другу.

  Во-первых, переходный характер процесса не оставляет ясности (по крайней мере, на его нынешнем этапе) относительно его перспектив. Доводов, как и фактов, говорящих в пользу того, что мир движется к новому мировому порядку, существует столько же, сколько аргументов, убедительно показывающих, что основная тенденция — это движение к беспорядку. Между тем данная проблема имеет не только теоретическое значение, ибо оценка степени порядка, содержащегося в политическом процессе, оказывает влияние и на политическое поведение того или иного актора.

  Во-вторых, есть множество свидетельств того, что в ходе современного мирового политического процесса государственно-центричная модель международной жизни теряет свое значение. Об этом же говорят и факты усиления влияния негосударственных акторов. В то же время нельзя не видеть, что национальное государство с присущими ему традиционными атрибутами (суверенитет, территориальность, невмешательство других в его внутреннюю монополию и т. п.) остается притягательной моделью политической организации народов, популярность которой в последние годы получила новые убедительные подтверждения. Если в 1945 году в мире насчитывалось 60 суверенных государств, то в 1965 году их было 100, в 1990—160, в 1992 году — 175, а в настоящее время ООН объединяет 184 государства. Создание самостоятельного национального государства остается мечтой курдов, о нем заявляют лидеры Абхазии, к нему приближаются палестинцы.

  В-третьих, это противостоящие друг другу и  одновременно взаимодополняющие тенденции: растущая солидарность мира перед лицом  новых вызовов в области экономики, экологии, демографии, природных ресурсов, здравоохранения и т. п., с одной стороны, а с другой — партикуляризм, стремление решать собственные проблемы, реализовывать свои интересы, отвергая опыт и даже интересы других; неспособность включиться в сети международной взаимосвязи, исключенность и отбрасывание на периферию мирового развития. «Глобализация» и «фрагментация», «мондиализация» и «балканизация», «объединение» и «дробление» —эти и им подобные явления отражают вполне реальные тенденции в мировом политическом процессе, хотя первая из них в большей мере касается экономики, а вторая — политических решений.

  Наиболее  общие и очевидные проявления отмеченных тенденций — феномены экономической, социальной и политической интеграции и дезинтеграции, наблюдаемые сегодня практически во всех регионах мира. Они выражают объективную противоречивость современного мирового политического процесса, стохастический, непредопределенный характер его развития. И как показывает практика международной жизни последних лет, игнорировать ту или иную тенденцию, односторонне ориентироваться на одну из них при осмыслении современных международных реалий, а тем более при выработке и проведении в жизнь политических решений — серьезная ошибка, чреватая негативными последствиями. Избежать ее — значит уменьшить политический риск в практике международных отношений. 

   18. 19.20.

  С точки зрения роли участников политичеи  ской жизни, ее пространственный континуум  может быть разделяться на: 1) локальный, 2) региональный и 3) глобальный уровни, конкретное содержание которых зависит от выбранной при анализе системы координат. Скажем, если в качестве точки отсчета пространства глобальной политики принимается планетарный масштаб, то региональная политика связана со сферой политического взаимодействия государств и других общественно-политических агентов на уровне континентов и субконтинентов (ЕС в Западной Европе, НАФТА и ОАГ в Северной и Латинской Америке) или даже еще более узких регионов (АСЕАН, страны Магриба и т. д.), а локальная — с деятельностью политических субъектов на национально-государственном уровне. В этом случае акцент делается на характеристике пространства международной политики, где внутригосударственная территория является лишь вторичным компонентом, тогда как в ином варианте анализа национально-государственное пространство может выступать как своего рода «глобальный континуум», где международные отношения имеют значение лишь факторов внешней среды. Например, так называемый «чеченский конфликт» середины 90-х годов может быть идентифицирован и как общегосударственный, и как локально-региональный, поскольку, с точки зрения общего состояния политического процесса в России, этот кризис затронул локальные политические силы (местные кланы— «тэйпы»), так же как и ситуацию и в Северо-Кавказском регионе РФ, и в целом на федеральном уровне. В то же время возможно и синтетическое рассмотрение в обобщающем политическом анализе как бы «накладывающихся» друг на друга этих двух (международного и внутреннего) «архетипов» в интерпретации субуровней политического пространства, то есть «локальной», «региональной», «глобальной» политики.

  Для обозначения этих уровней в политологии  используются понятия «макро-», «мега-»  и «микро-» политики, характеризующие различные измерения политического пространства и уровни политических отношений. Макрополитика (вероятно, как и макросоциология и макроэкономика) в большой степени связана с характеристикой пространства функционирования базового агента современной политической жизни — «государства — нации», лимитированного административно-правовыми границами распространения легитимной публичной власти. Мегаполитика отражает более высокий уровень анализа, содержанием которого являются связи и внешние взаимодействия национально-государственных и наднациональных субъектов, затрагивающие механизмы мировой политики, отношения на глобально-планетарном уровне. И наконец, микрополитика как бы спускается с макроуровня на порядок ниже к анализу взаимоотношений индивидов и групп, изучению внутренних механизмов групповой динамики и индивидуального поведения, то есть уделяет внимание микропроцессам политики, из которых, в свою очередь, складывается пространство макрополитического процесса.

   21. война как атрибут мир политики.

  Политика  и война

  два самых влиятельных института  общественных отношений. Война есть господствующий способ разрешения существенных конфликтов в обществе или политика, осуществляемая крайними средствами - массовыми убийствами политических врагов.

  Войны можно разделить на межгосударственные и гражданские. В промышленном обществе образование мирового рынка и формирование других моментов глобализации общественной жизни привели к эскалации военных действий до уровня мировых войн. Развитие научно-технического прогресса привело к созданию таких средств уничтожения, которые в состоянии многократно уничтожить все живое на планете. Гражданские войны ХХ столетия показали, что люди могут дойти до стремления полного уничтожения своих родственников и сограждан своей страны, если они стали врагами в этой антикультурной бойне.

  Данные  статистики позволяют сделать вывод, что за последние 5 тыс. лет было 14 тыс. войн, в ходе которых погибло  почти 4 млрд. человек. Пытаясь осознать природу этого античеловеческого  явления, специалисты, исследовавшие  военную историю и практику, считали, что природа войн кроется во врожденной человеческой агрессивности. Англичанин Т. Гоббс выразил это мнение формулой <война всех против всех>. Существовали точки зрения, что причиной начала войны могут послужить внешние воздействия или какие-либо факторы, ее связывали с борьбой за выживание, численностью населения, влиянием климата, религиозными убеждениями, и т. д.