Выготский. Диагностика развития и педологическая клиника трудного детства

>   недостаточность, слабый надзор, связь с улицей, играют здесь значительно меньшую

   роль, тогда как в группе циклоидных психопатий эт им факторам принадлежит  первая

   роль  при развитии реактивных состоянии).(там  же, с. 72-73).

      Не только в выборе раздражителей  сказывается избирательность психики  шизоида,

   но  также и в том, что на эти  внешние вредные моменты она  отвечает  определенными

   реакциями. "Наиболее частой формой реакций  на  нашем  материале  были  различные

   невротические состояния (мы наблюдали  их  в  1/3  всех  нащих  случаев).  Можно

   думать, что частота данной реакции у  шизоидов не случайна, ибо шизоидная  психика

   (особенности  жизни, влечений, отсу  тствие  единства  переживаний  и   слабое  их

   реагирование  дает ряд предуготованных механизмов для их возникновения? (там  же,

   с. 73). Эти невротические состояния  чрезвычайно разнообразны и  простираются  от

   самых легких форм  (повышенная  раздражительность,  рас  стройство  сна,  ночные

   страхи) до тяжких симптомов навязчивых состояний  и истерических реакций.

      "Другой частой формой реакции  шизоида на внешние вредности  являются различные

   характерологические сдвиги,  длительные  психогенные  изменения  характера.  При

   изучении  этих  характере  логических  сдвигов  наше  внимание  обратил  на  себя

   следующих  факт:  здесь  нет  резкой  грани  между  психопатической  реакцией  и

   психопатическим  состоянием,  ибо  наиболее  сильный  раздражитель  -  шизоидная

   психика - отвечает более сильными реакциями  которые во многих  случаях  являются

   уже необратимыми, в результате чего изменяется весь структурный план личности  и

   получается  картина, которая, в отличие от острых обратимых состояний, может быть

   охарактеризована  как патологическое  развитие  личности.  В  наших  случаях  это

   патологическое  развитие личности шло по двум направлениям: во-пер вых, по  линии

   обострения  основных черт шизоидной психики, во-вторых, по линии проявления новых

   симптомов, не специфичных для какого либо конституционального  типа.

      К  таким  симптомам   относятся    грубость,    озлобленность,    жестокость,

   недоверчивость...  Объяснить  механизм  возникновение    этих    изменений    не

   представляет  затруднения, тяжелые внешние условия  восстанавливают шизоида против

   окружающей  среды, он делается недове рчивым, озлобленным;  не  имея  возможности

   утвердить свое "я" соответствующим  путем,  он,  часто  действуя  паралогическим

   способом, аггравирует все свои отрицательные  стороны,  нарочно  бывает  грубым,

   дерзким. Шизоидные психопаты, которые провели  несколько л ет  в  детских  домах,

   плохо поставленных, дают характерную  картину  такого  патологического  развития

   личности. Они более дерзки, грубы, негативистичны, Общий эмоциональный фон более

   угрюмый, параноидный синдром у них  встречается чаще, чем у других шизоидо в...

      Из приведенного выше структурного  анализа шизоидной психопатии  можно  сделать

   вывод,  что  внешний  фактор  в  состояния  модифицировать  развитие  шизоидного

   характера,  что  клиническая  картина  шизоидной  психопатии  не    представляет

   чего-либо устойчивого и течен ие жизни  субъекта под влиянием среды и  переживаний

   дает  ряд  колебаний  в  ту  или    иную    сторону.    Основной    путь    этих

   колебаний-направление  реакции-находится в пределах данной конституций. 

                                      Выводы 

   1. Развитие  шизоидных  психопатий  не  должно  рассматриваться  как   пассивное

   развертывание генетически  заложенной  недостаточности,  это  есть  динамическое

   явление, процесс приспособления данной личности к данной среде.

   2. Шизоидная  психопатия в основных своих   симптомах  проявляется  уже   в  раннем

   детстве. Развитие ее симптоматологии идет часто  неравномерно, дает много толчков

   и сдвигов  под влиянием экзогенных моментов.

   3. В  картице  шизоидных  психопатий  нужно  различать  два   ряда  симптомов;  а)

   основные  первичные симптомы,  которые  являются  непосредственными  психическими

   проявлениями  биологической  недостаточности.  б)  вторичные  симптомы  в  форме

   различных реактивных состоя  нии,  характерологических  сдвигов,  представляющие

   собой результат сложного взаимодействия эндогенных и  экзогенных  факторов  (там

   же, с. 73-74).

      Достаточно вглядеться в это  исследование, чтобы  увидеть,  что  его  основные

   результаты  совпадают с теми, которые приведены  нами выше, сущность их может быть

   выражена  указанием на сложность  структуры  умственной  отсталости  или  детской

   психопатии, неоднор одность  отдельных  ее  моментов  и  на  динамику  развития,

   которая дает нам в руки ключ к пониманию  этой структуры.  Правда,  часто  бывает

   довольно  трудно решить вопрос о происхождении  того или иного  синдрома,  но  что

   развитие  ребенка-психопата  или  умственно  отсталого  не  является   пассивным

   развертыванием  особенностей, заложенных с самого  начала,  но  есть  развитие  в

   собственном смысле слова, т. е. включает в себя ряд  новообразований,  -  это  в

   свете современных исследований не представляет никаких сомнений. 

   4. 

      Нам остается только указать  на практическое значение подобного  анализа. Может

   показаться  вредной затеей это желание исследователя, отделить первичные синдромы

   от  вторичных, найти законы их сцепления, раскрыть механизмы симптомообразования.

   Не  все ли р авно, к какому комплексу  относится данный симптом? Не все  ли  равно,

   далее, является ли данный комплекс  вторичным  или  третичным  образованием?  На

   самом деле все это далеко не безразлично  для педагогической и лечебной практики.

   Жалкое  и бедственное состо яние современной  лечебной педагогики в огромной  мере

   объясняется тем, что она строилась без  научного анализа тех явлений, которые  она

   призвана  изменять и исправлять. И нам думается,  что  новая  глава  в  учении  о

   развитии  ненормального ребенка может  в этом отношении открыть огромные горизонты

   перед практикой.

      Начнем с самого простого соображения.  Достаточно известно, что  сам   по  себе

   дефект, сама по себе задержка развития, которая  лежит в основе олигофрении,  при

   настоящем состоянии  наших  возможностей  неустранима.  Правда,  фаталистические

   взгляды, которые  считают  эту  задачу  навсегда  неразрешимой,  не  выдерживают

   никакой критики, и прежде всего критики  фактов. Мы знаем, что  уже  сей  час  по

   отношению к целой группе олигофрении, к  так  называемым  архикапиллярным  формам

   слабоумия, выдвигается идея и  намечается  практика  конституционально-причинной

   терапии, которая способна устранить самую  причину задержки  и  коренным  образом

   изменить  с остояние. Огромное значение исследований Э. Р. Иенша и примыкающих  к

   нему  ученых заключается прежде всего  не в той практической пользе,  которую  уже

   удалось достигнуть в этом направлении, но в  том принципиальном  сдвиге,  который

   здесь проделан, в указан ии на возможность  конституционально-причинного  лечения

   детского  недоразвития.  Практически  эти  исследования  вряд  ли  в  чем-нибудь

   существенном  изменили положение дела. До сих  пор еще сам по  себе  недостаток  и

   непосредственно  вытекающие  из  него    симптомы    о    казываются    наиболее

   тугоподвижными, наименее пластичными, наименее  поддающимися  воспитательному  и

   лечебному воздействию.

      Чем  дальше  отстоит  симптом   от  первопричины,-  тем  он  более   поддается

   воспитательному  и  лечебному  воздействию.  Получается   на    первый    взгляд

   парадоксальное  положение: недоразвитие высших психологических  функций  и  высших

   характерологических  образований,  яв  ляющееся  вторичным    осложнением    при

   олигофрении  и  психопатии,  на  деле  оказывается  менее   устойчивым,    более

   поддающимся  воздействию,  более  устранимым,  чем  недоразвитие  низших,    иди

   элементарных, процессов, непосредственно обусловленное  самим дефектом.  То,  что

   возникло  в процессе развития ребенка как  вторичное  образование,  принципиально

   говоря,  может  быть  профилактически  предупреждено  или  лечебно-педагогически

   устранено.

      Таким образом, высшее оказывается   наиболее  воспитуемым.  Впрочем,  за  этим

   внешне  парадоксальным положением не скрывается решительно ничего  удивительного.

   В сущности, оно повторяет в новой форме  давно известный факт:  чем  элементарнее

   и,  следовательно,  б  иологически  более  непосредственно  обусловлена   данная

   функция, тем больше она ускользает от направляющего  воздействия  воспитания.  Мы

   можем в качестве примера, поясняющего  нашу мысль, сослаться на все исследования,

   производимые  в последнее время с таким  усердием над однояйцевыми  и  двуяйцевыми

   близнецами. Сошлемся на исследование С. Левей штейна. Из  исследования  вытекает

   основной  вывод: чем более независима психофизическая  реакция от влияния  воли  и

   чем более  она разыгрывается в симпатической  или парас импатической системе,  тем

   совершеннее сходство этой реакции внутри однояйцевой. пары близнецов, тем  более

   она не поддается влиянию воспитания. И  наоборот: чем  более  наша  психомоторная

   реакция  разыгрывается  вне  этих  систем,  тем  менее  она  зависима   от    на

   следственности,  тем  более  благодатный    объект    она    представляет    для

   лечебно-педагогического  воздействия.

      В применении к  нормальной  педагогике  это  означает,  что,  хотя  известные

   основные  свойства моторики унаследованы, степень  овладения моторикой зависит  от

   воспитания.  В  частности,  исследование,  посвященное  проблеме   воспитуемости

   ненормального ребенка, позволяет автору сделать  вывод относительно воспитуемости