Из  Философская теория и практика. Волгоград, 2005

КАТЕГОРИЯ ОБРАЗА В ТРАДИЦИИ СОВРЕМЕННОЙ 

ПСИХОЛОГИИ

     О.В.Курышева

     В психологической науке категория  образа принадлежит к числу фундаментальных. Изучение образа имеет огромное значение для теоретических основ психологии, теоретических позиций специальных психологических дисциплин, решения практических и прикладных задач современной психологии.

     Исторический  путь психологического изучения образа сопоставим с историей зарождения и  развития психологии как науки. Первые принципиальные позиции рассмотрения образа были заложены еще в античной философии. На научном этапе развития психологии категория образа находится в «пространстве» научной деятельности практически всех основных психологических направлений. В настоящее время обращение к образу широко распространено в различных психодиагностических методиках, психологических и психотерапевтических практиках (гештальттерапии, когнитивной терапии, символдраме и т.д.).

     История научно-философского понимания категории  образа восходит к античным философам. Впервые о нем упоминает Платон. В «Государстве» он приводит аллегорическую историю о пещере, где живут люди, заключенные, как пленники, в мир образов. В пещере они видят тени на стене, которые отбрасывают объекты, находящиеся снаружи. Эти тени обитатели пещеры принимают за реальность, не имея понятия о подлинных вещах. Наконец, люди попадают наружу, на солнечный свет, и, увидев настоящие объекты, узнают, что были обмануты тенями.

     Платон  рассматривает материальный мир  как копию, отражение в зеркале материальности идей, пребывающих в вечности. Исходя из этого, в его понимании, образ – это копия копии существующих a priori идей, которая находится вне души. По мысли Платона, образы в жизни человека могут играть как положительную, так и отрицательную роль: в положительном смысле они помогают сохранить опыт, в отрицательном – способствуют подмене реальности иллюзией, заставляя принимать копию за оригинал.

     Вслед за Платоном к анализу образа обращается Аристотель. С его точки зрения источником образа является не идеальный, а материальный мир, точнее, сенсорные данные о нем. «Ум и чувственность воспринимает образы (эйдосы) без материи. Но при этом органы чувств все же подвержены материальному воздействию от воспринимаемых объектов… Причина здесь в том, что чувственные образы есть «материальные смыслы» и существуют и воспринимаются вместе с определенным движением материи…» (Гостев) Образы находятся во внутреннем мире человека и служат посредниками между чувствами и разумом. Их главной задачей является построение связи между внутренним миром сознания и внешним миром материальных объектов.

     Таким образом, как Платон, так и  Аристотель рассматривают образы как результат  воспроизводящей деятельности, как  копирование, имитацию. В их теориях  образ не является объяснительным принципом, а его создание изначальным, творческим процессом. Основной задачей, которую выполняет образ, является отражение (калькирование) некоторого более «значимого» источника, находящегося вне человеческой субъективности.

     Взгляды Платона и Аристотеля на образ  как результат репрезентации  получили дальнейшее развитие в философии  средневековья и нового времени.

     В средневековой онтотеологии (Августин, Фома Аквинский) образ рассматривается как копия, отражение «истинного» источника смысла – божественного идеала, недоступного человеку. Ричард Сент-Викторский описывает образы как некий психический «покров», который необходим для того, чтобы «одеть» рациональные идеи и тем самым вывести их за пределы внутреннего мира, сделав понятными для других. (Кембридж)

     В новое время последователем идеи репрезентативной функции образа становится Дэвид Юм. В его теории образ  – это оставшаяся в уме копия  пережитого, впечатление, спрятанное в недрах сознания. Ассоциативные цепи образов составляют знание, которое организуется посредством психологических закономерностей (сходством, непрерывностью, идентичностью и т.д.).

     Как и Платон, Юм считает, что основной задачей образа является связь человеческого  существования с реальностью. Однако, между теориями двух философов существует принципиальное различие. Согласно Юму, психический образ – это все, что может познать человек, поэтому образ не может быть связан с какой-либо «трансцендентной реальностью», высшей идеей. Человеческое познание ограничено «созерцанием теней на стенах пещеры» и не имеет возможности их истинного осмысления. Платоновская идея  образа как вторичной копии, таким образом, предстает у Юма в своей крайней форме: образ лишается какого-либо идеального или материального источника и выступает в функции подмены реальности субъективным миром психических ассоциаций.

     Начиная со средневековья, в философии формировалось  принципиально другое понимание образа. Впервые оно высказывается Джордано Бруно, который признает образ изначальной творческой силой, действующей внутри человеческой природы. Образ, как продукт воображения, «предваряет разум и, в действительности, создает его». (Кембридж)

       В к. XVIII века продолжателем этого взгляда становится Кант, идеи которого коренным образом меняют взгляд на проблему образа.  По мнению Канта, необходимым условием любого знания является процесс формирования образа, поскольку разум и чувство являются производными процесса воображения. Процесс создания образа может быть как производящим, так и воспроизводящим. «Именно возникновение образов порождает наше сознание, которое, в свою очередь, проливает свет на наш мир». (Кембридж) Кант рассматривает процесс создания образа трансцендентно по отношению к разуму и придает образу значение источника смысла, творящего начала, позволяющего человеку познавать реальность.

     Идеи  Канта, освободившие воображение и  поместившие образ в центр  познания, получили бурное развитие на протяжении всего XIX века (Бодлер, Фихте, Шеллинг и т.д.)

     Таким образом, к моменту оформления психологии в самостоятельную науку в традиции западной философии анализ категории образа развивается в двух принципиально различных направлениях: с одной стороны, образ, источником которого является мир идей, полагается пассивной копией объектов материального мира, связывающей человека с объективной реальностью, с другой – образ является активным творческим началом, порождающим сознание и дающим возможность познания действительности. При столь существенном различии этих двух точек зрения, единым для них выступает анализ образа как моста между двумя парами противоположностей: миром вещей и миром идей, «трансцендентной реальностью» и реальностью материального мира, внешнего и внутреннего, духа и материи.

     В конце XIX века начинается научный этап развития психологии. Впервые на психологической арене категория образа появляется в рамках структурализма. Основатель этого направления – Вильгельм Вундт – рассматривает в качестве предмета психологии процессы сознания как структурное единство основных элементов. В качестве основного метода исследования выступает интроспекция, которая имеет дело с непосредственным опытом визуального восприятия испытуемым отдельных свойств реальности. Сам Вундт не обращается к анализу образов: выделенные им элементы сознания – это ощущения и чувства. Однако, методологические основания, заложенные Вундтом, позволили его ученику Эдуарду Титченеру сделать образы одним из предметов своего изучения.

       Титченер предлагает считать  образы одним из основных элементов  сознания наряду с ощущениями  и эмоциональными состояниями. По мнению Титченера, «образы представляют собой элементы идей и отражают переживания, которые не связаны с текущим моментом – например, происходящие в нашей памяти».(Шульц С. 126) Образы обладают четырьмя основными признаками: качеством, интенсивностью, длительностью, отчетливостью.

     Основная  задача образов ярко проявляется  в интроспективном методе. Титченер считает, что для достоверности  результатов элементы внутреннего  опыта должны отслеживаться как  в ходе эксперимента, так и после  его завершения. Испытуемым «обычно рекомендуется откладывать свои наблюдения за тем или иным процессом до момента его окончания, а затем вернуться к нему и описать по памяти… таким образом можно получить полный отчет об исследуемом процессе… Интроспекция, таким образом, становится ретроспекцией.» (Шульц первоисточник 132)

     Таким образом, Титченер рассматривает образы как один из элементов сознания, основной задачей которого является репрезентация в структуре сознания феноменов внутренней реальности («воспоминаний  о переживаниях»). В научном плане заслугой Титченера является то, что образы в рамках психологии впервые получают теоретическое осмысление и, пока еще косвенно, становятся объектом исследования.

     Практически в то же самое время независимо от Титченера исследованием психических образов начинает заниматься Френсис Гальтон. Работая над созданием своей теории психической наследственности, он выдвигает гипотезу о наследственном сходстве процессов воображения. Чтобы доказать это, он обращается к изучению законов ассоциации идей, в основе которых, по его мнению, лежат психические образы.

     Собственно  процедура изучения образов сводилась  к тому, что «испытуемым предлагали вспомнить какой-нибудь случай и постараться вызвать в памяти его образ. Далее надо было отметить, был ли образ смутным или отчетливым, ярким или темным, цветным или черно-белым и т.д.» (Шульц. С. 161.) Полученные результаты позволили дифференцировать образы по их качествам, выявить их особенности у различных групп испытуемых, доказать сходство образов у родственников.

     Методы  исследования, разработанные Гальтоном, имели подлинно революционный смысл. Словесно-ассоциативный тест Гальтона стал первым по-настоящему научным методом для изучения феноменов сознания, а используемые впервые в обработке психологических данных статистические методы подняли полученные результаты на новый уровень. (Впоследствии некоторые принципы изучения образов, использованные Гальтоном, легли в основу исследования образной сферы в рамках когнитивного направления).

     Пожалуй, наиболее мощное научное развитие категория образа получила благодаря психоаналитическому направлению. Исследуя природу бессознательного и его роль в психическом развитии, Зигмунд Фрейд обращается к анализу психических образов. Фрейд рассматривает образы как воспроизведение в сознании инстинктов и влечений. Психические образы в его понимании связывают человека не с объективной реальностью, а с внутренним миром, отражая его подводные течения и коллизии. Именно образам Фрейд отводит роль репрезентаторов патологических зон в личностной сфере.

     Главными  методами исследования бессознательного становятся метод свободных ассоциаций и метод анализа сновидений, в  которых работа с образами является основным способом и, по сути, единственной возможностью отследить проявления бессознательного в психической жизни.  В своих работах Фрейд практически не использует понятие «образ». Исследованию подвергаются «впечатления», «переживания», «мысли» и т.д. Однако рядоположенность категории образа анализируемым феноменам внутренней реальности имеет теоретические и практические основания.

     Во-первых, таким основанием является специфика  понимания Фрейдом категории  сознания. Фрейд считает сознание фактом индивидуального опыта, приобретаемого в процессе восприятия окружающей действительности. «Сознание – это субъективный аспект той части физических процессов в нервной системе, которая связана с восприятием… Доступ к сознанию связан прежде всего с восприятием внешнего мира нашими органами чувств». (цит.по словарь. 487) В связи с этим под мыслительными процессами понимается «любой процесс, предполагающий игру представлений».

     Во-вторых, категория образа в традиции психоанализа является той теоретико-практической основой, в контексте которой  строится система методов исследования природы бессознательного, в частности метод анализа свободных ассоциаций и методы анализа сновидений.

     По  мысли Фрейда, одним из основных методов работы со сновидениями является учет образности. В ходе психоанализа сновидные мысли «подвергаются отбору и преобразованиям, которые обеспечивают их представленность в качестве образов, прежде всего зрительных… Речь, слова не имеют в этом смысле никаких преимуществ: в снах они представлены как означающие элементы, а не как носители смыслов, присущих им в обычном языке». (Лапланш Словарь… С.281.) Дальнейшая работа с обнаруженными  образами направлена на выявление разнообразных искажений реальности – «подмен», которые и дают ключ к пониманию специфики функционирования бессознательной сферы клиента.

     Фрейд помещает образы в область между  двумя отдельными психическими системами – сознательного и бессознательного, тем самым продолжая идею «образ – мост между двумя парами противоположностей», традиционную для западной философской мысли. Однако функцию образа Фрейд видит иначе: в психоанализе образ предстает как транслятор искаженных реалий действительности, представленных во внутреннем (бессознательном) мире человека.

     Такой взгляд имеет принципиальные основания. Научные взгляды Фрейда формировались  в ходе его деятельности как практикующего  психиатра, имеющего дело с патопсихологическими проявлениями личности. В связи с этим методологические позиции психоанализа ориентированы на анализ психических феноменов в их «ненормальных», патологических проявлениях.

     Патологический  склад внутренней реальности становится, по мысли Фрейда, причиной дезинтеграции структуры образа. В структуре образа различается представление, словесное или предметное по форме, и связанное с ним переживание, эмоциональная реакция (аффект или «квант аффекта» в терминологии Фрейда). При неврозе  связка «представление-аффект» распадается, искажая первоначальный образ. «При неврозе навязчивости квант аффекта смещается с патогенного представления, связанного с травмирующим событием, на другое представление, которое кажется субъекту малозначимым. При истерии квант аффекта преобразуется в соматическую энергию, а вытесненное представление символизируется той или иной областью тела и телесной активности». (Словарь С. 353)