Индивидуально–психологические особенности личности, совершившей преступление в состоянии аффекта

По мнению Ю.М. Антоняна – среда воспринимается убийцами как враждебная, в связи с этим у них затруднена правильная оценка ситуации, и эта оценка легко изменяется под влиянием аффекта. Повышенная восприимчивость к элементам межличностного взаимодействия приводит к тому, что индивид легко раздражается при любых социальных контактах, ощущаемых как угроза для него ([2] С.146).

Наиболее чувствительны убийцы в сфере личной чести или того, что они считают честью, поскольку для них характерно повышенное сознание своей ценности. Из-за наличия постоянного аффективного переживания, что менее достойные пользуются большими правами и возможностями, чем они, у них может возникнуть потребность защищать свои права, и они начинают играть роль «борца за справедливость». Поэтому «справедливое» убийство можно наблюдать не только при разбоях, когда как бы перераспределяется имущество, но и при совершении убийств из мести или ревности, когда якобы отстаивается личная честь, и даже при учинении хулиганских действий.

“ Такие люди совершают преступления чаще всего в связи с накопившимся аффектом в отношении того или иного человека или ситуации, причем аффект возникает и развивается по своим внутренним закономерностям и автономно от среды” ([2] С.147).

В юридической литературе обычно выделяется несколько мотивов аффективных убийств: месть - 35%, ревность - 31%, обида - 4%, защита - 7%, "восстановление" справедливости - 21%, иные мотивы - 2%. Преобладающими мотивами причинения тяжкого вреда здоровью, по мнению А.В. Мельниченко, выступают месть - 30%, ревность - 37% и "восстановление" справедливости - 17% ([18] С.67). Однако лица, совершившие преступления в состоянии аффекта, за редким исключением затрудняются сформулировать, какое побуждение подтолкнуло их к совершению убийства или посягательства на здоровье другого лица. Формализация мотива зачастую ведет к домыслам, так как мотив аффективного преступления в большинстве случаев не осознается. Не случайно в 70% уголовных дел следователи ограничиваются указанием на "личные неприязненные отношения".

В.В. Сидоров характеризует мотив преступлений, совершаемых в состоянии аффекта, как смешанное чувство, совокупность душевных переживаний, которые, действуя в одном направлении, сливаются в единый поток, побуждающий избрать преступный вариант поведения. Указанный автор тактически считает преступления, совершенные в состоянии аффекта, полимотивированными. Однако обобщенный подход не приближает к пониманию аффективных мотивов, так как поведение человека во многих случаях имеет полимотивированный характер ([28] С.52).

В юридической науке обязательным признаком аффектированного умысла признается "особая мотивация поведения". Ее особенность заключается в том, что "между потребностью и действием устанавливается прямая и кратчайшая связь". Поясняя состояние аффекта, Кудрявцев пишет, что в ходе аффекта свертываются, деформируются и как бы выключаются сознательные и волевые процессы. В этой связи В.М. Розин отмечает, что состояние аффекта представляет собой особую психическую реальность, в которой невозможное становится возможным, так как обычная психическая деятельность приостанавливается, эмоции блокируют сознательные процессы, вырываются наружу и руководят поведением. В этой новой и непривычной для субъекта психической реальности "мотивы не всегда могут быть осознаны, понятны и объяснены самим субъектом и другими людьми".

Опредмечивание неосознаваемых мотивов, как правило, носит искусственный характер, так как в случае совершения аффективных преступлений исследователь имеет дело с агрессивными побуждениями, которые плохо осознаются в качестве мотивов либо не осознаются вообще. Агрессивные побуждения деблокируются, высвобождаются в состоянии аффекта и сочетаются с мотивом мести, который сам по себе находится за пределами мотивации, Д.А. Шестаков пишет: "Месть отражается в психике в виде целеполагания, хотя бы в самом общем виде: сквитаться, причинить какую-либо неприятность, - она вытекает из мотивов преступления...".

При совершении аффективного преступления в качестве взаимосвязанных звеньев выступают: потребность в разрядке, агрессивное побуждение, аффективный мотив и внезапно возникший аффектированный умысел. Мотив аффективного самоутверждения взаимодействует с негативными свойствами личности, среди которых обязательно присутствуют "дефекты правосознания" либо криминальные установки. Такого рода взаимодействие порождает общественно опасную цель, способом достижения которой служит насилие, направленное против обидчика, а в ряде случаев и против окружающих людей, не причастных к конфликту. Вот почему преступная цель в состоянии аффекта осознается субъектом как единственно возможный выход из конфликтной ситуации.

Таким образом, говоря о причинах преступного поведения, надо отметить тот факт, что преступление является результатом взаимодействия двух факторов: факторов социальной внешней среды и внутренних личностных качеств и свойств личности преступника. Хотя возникают такие жизненные ситуации, когда один из этих факторов выступает в качестве детерминирующего. Ярким подтверждением этого тезиса является убийство в состоянии аффекта, при котором немаловажную роль играет именно допреступная конфликтная ситуация между виновным и потерпевшим.  

Американские авторы Р. Бэрон и Д. Ричардсон, исследовавшие способы провокаций агрессивных действий, отмечают, что прямая (преднамеренная) провокация может быть вербальной либо физической. Процесс провокации обычно начинается с замечаний оскорбительного характера, затем в ход идут более резкие выражения, в том числе циничные и нецензурные, оскорбительные угрозы, и, наконец, для провокации могут быть использованы удары кулаками, пинки ногами или демонстрация холодного оружия. Унижение в присутствии других людей является чрезвычайно неприятным острым переживанием и часто вызывает мощную агрессивную разрядку - аффект.

Отечественные авторы особое внимание обратили на случаи непреднамеренной провокации со стороны потерпевших в форме супружеской неверности. При этом супружеская неверность рассматривается в качестве тяжкого оскорбления, если супруг становится очевидцем факта измены. Однако в действительности факты супружеской неверности далеко не всегда могут спровоцировать аффективное убийство, причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью. Реакция обманутого супруга зависит от самых различных обстоятельств, в том числе от характера взаимоотношений, перспективы сохранения брака, его субъективной значимости и взглядов на допустимость или недопустимость адюльтера.

В любом случае аффект, вызванный преднамеренно или непреднамеренно провокационными действиями потерпевшего, представляет собой "стремительно и бурно протекающий эмоциональный процесс взрывного характера, который может дать неподчиненную сознательному волевому контролю разрядку в действии". Физиологический аффект не является патологическим эмоциональным состоянием (как, например, патологический аффект). Физиологический аффект вызывает сужение сознания, а не помрачение, и с позиций современной психологии не ликвидирует сознательный контроль над действиями и поведением, а тормозит его, значительно снижает уровень такого контроля.

Кумулятивный аффект отличается от классического аффекта тем, что его первая подготовительная фаза растянута во времени и соответствует длительности развития психотравмирующей ситуации; вторая фаза - аффективный взрыв - может наступать в силу накопившегося эмоционального напряжения и после незначительного провокационного воздействия. Затем, как и в случае классического аффекта, наступает фаза психофизического истощения.

Законодатель связывает возникновение кумулятивного аффекта исключительно с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего, усилиями которого формируется длительная психотравмирующая ситуация. Другая сторона конфликтной ситуации - лицо, совершившее преступление, - наделяется одним признаком, имеющим уголовно-правовое значение. В качестве такого признака в Уголовном кодексе РФ обозначено состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффект) во время совершения агрессивно-насильственных действий.

С точки зрения отечественной психологии возникновению кумулятивного аффекта способствуют индивидуальные психологические особенности аффектированного лица. О.Д. Ситковская в зависимости от степени самоконтроля выделяет два типа личности, обнаруживающих агрессивное поведение: 1) лица с низким уровнем самоконтроля, склонные к агрессивным реакциям. Для таких лиц в силу их эмоциональной неустойчивости характерно возникновение физиологического аффекта под воздействием сильного и неожиданного раздражителя (насилие, оскорбление и т.п.); 2) лица с повышенным самоконтролем, способные подавлять свои агрессивные тенденции, предрасположены к возникновению кумулятивных аффектов. В течение длительного времени они реагируют на провоцирующие факторы пассивно, накапливают аффективные переживания, а затем по незначительному поводу при повторении ситуации могут дать бурную аффективную реакцию. Кудрявцев отмечает, что кумулятивный аффект в ряде случаев является результатом патологического развития личности в условиях психотравмирующей ситуации.

Зарубежные авторы (Dodge, Megargee, Russell and others) в зависимости от уровня самоконтроля выделяют две группы лиц. Их составляют агрессоры, абсолютно не контролирующие себя, и чрезмерно контролирующие себя агрессоры. Вторая группа лиц в силу своих индивидуальных особенностей склонна к совершению наиболее шокирующих преступлений. В результате американские газеты пестрят пугающими заголовками: "Служащий убил в ресторане шесть человек", "Мужчина трактором переехал свою бывшую любовницу" ([18] С.65).

Американский психолог (Toch, 1969, 1975, 1980), проанализировав несколько подобных случаев, пришел к выводу, что крайние формы насилия совершаются чрезмерно контролирующими себя субъектами в состоянии аффекта. Такие лица из-за прочных внутренних сдерживающих начал внешне не реагируют на провокации, прячут свои переживания, но со временем их чрезмерное терпение лопается, и тогда эти невозмутимые, сдержанные люди прибегают к насилию в его крайних формах и застигают жертву врасплох. После "выброса агрессии" они вновь возвращаются к своему прежнему пассивному состоянию, и этих людей снова воспринимают как не способных на дикую ярость.

Т.Г. Шавгулидзе рассматривает аффект как криминогенный фактор, ослабляющий так называемые "социальные тормоза" и тем самым способствующий совершению преступления. Ю. М. Антонян, характеризуя механизм действия аффекта, отмечает, что "эмоциональный взрыв сужает сферу сознания, а потребность мести, усиленная этим взрывом, толкает субъекта на то, чтобы кратчайшим путем удовлетворить потребность, затрудняя при этом взвешивание и обдумывание своего поведения". По сути дела, состояние аффекта не является причиной выбора преступного поведения, не предрасполагает к совершению преступлений, как отдельные психопатии и акцентуации, а только стимулирует, ускоряет и облегчает реализацию внезапно возникшего умысла.

Спровоцированный аффект имеет высокую степень криминогенности, так как возникает в ситуациях, объективно либо субъективно угрожающих безопасности личного существования субъекта или ставящих под сомнение ценность его личности. Изучение уголовных дел по фактам совершения убийств и причинения тяжкого вреда здоровью показывает, что возникновению аффекта в 65% случаев способствовало применение насилия, сопровождавшееся угрозами физической расправы, в 28% имели место тяжкие оскорбления, более половины из которых сочетались с применением насилия, в 7% случаев нападавшие вели себя аморально, совершали циничные действия, сопровождали их нецензурными высказываниями и вели себя по отношению к лицу, совершившему преступление, издевательски. Виновные лица в большинстве случаев воспринимали возникшую ситуацию обостренно и недостаточно адекватно: незначительное физическое насилие оценивалось ими как покушение на их жизнь или здоровье, пустые обещания учинить расправу воспринимались как реальные угрозы, а нецензурные высказывания общего характера оценивались как тяжкие оскорбления в свой адрес. Обостренную реакцию можно объяснить тем, что в 87% случаев совершению преступления предшествовала конфликтная ситуация, инициаторами которой являлись 66% потерпевших. Неадекватной оценке поведения потерпевшего способствовало и нетрезвое состояние виновных лиц - 62%.

Следует отметить, что алкогольное опьянение выступает в качестве связующего звена цепи "аффективная ситуация - физиологический аффект", так как алкоголь, с одной стороны, дезорганизует восприятие ситуации, нарушает ее оценку, с другой стороны, опьянение снижает способность контролировать негативные эмоции. Это означает, что алкогольное опьянение не только способствует возникновению аффекта, но и облегчает его протекание в форме взрыва. Однако ведущую роль в совершении преступления все же играет провокационное поведение потерпевшего, которое в состоянии алкогольного опьянения оценивается виновным лицом как более угрожающее и более вызывающее, чем в действительности.

В экстремальных условиях у человека возникает особое состояние психической напряженности — стресс, который, как правило, отрицательно влияет на результат поведения человека.

Условия психической напряженности могут приводить к ухудшению или полной дезорганизации поведения. Так состояние физиологического аффекта в стрессовой ситуации тормозит интеллектуальную деятельность человека, а динамические моменты преобладают над смысловым содержанием поведения человека.

Роль эмоционального напряжения проявляется и в другом. Если человеку предварительное эмоциональное переживание позволяет оценить условия планируемой им деятельности, то эмоциональный стресс выступает в виде фактора, разрушающего это предварительное «эмоциональное планирование», а значит, и всю схему предстоящей деятельности. В этих условиях ошибочный выбор того или иного варианта действий часто является следствием влияния эмоционального стресса.

Состояние напряженности, особенно стрессовое, оказывает огромное влияние на поведение человека в конкретной ситуации. При эмоциональной напряженности (стрессе) человек может принять решение, которое у него в обычном состоянии могло бы и не возникнуть, в частности, он легче может совершить преступление. Опять же, особенно ярко это проявляется в насильственных преступлениях против личности, в первую очередь тех, которые совершаются в состоянии сильного душевного волнения.

Психологическая сущность преступления в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения заключается в том, что этот преступный акт (преступное поведение) лица носит с точки зрения психологии не транзитный эмоциональный характер, в противоположность транзитному поведению. Последнее характеризуется оптимальным программированием ценности каждого возможного варианта поведения, которые, в свою очередь, располагаются мысленно по так называемой «шкале предпочтений» и в соответствии с нею, на основе анализа реальных возможностей производится выбор дальнейшего поведения.

В отличие от транзитного, не транзитное поведение отличается несоблюдением последовательности предпочтения одного варианта другому и противоречивым выбором.