Гражданское общество в истории политической мысли Европы

Итак, гражданином по преимуществу является тот, кто обладает совокупностью гражданских прав. Например, афинские граждане пользовались следующими почетными правами: правом занимать должности, быть судьями; принимать участие в выборах должностных лиц; правом вступать в брак с афинянками; правом владения недвижимой собственностью; правом совершать общественные жертвоприношения. В Афинах не пользовались всей совокупностью прав принятые в число граждан в силу определенного законодательного акта, т.е. так называемые пожалованные граждане.

Исполнение обязанностей - показатель полноправного гражданства. В некоторых государствах полноправными гражданами считаются и те, кто служит в данное время в тяжеловооруженном войске, и те, кто уже отслужил свой срок, а должностными лицами избирали только состоявших на действительной военной службе. Бедняки при наступлении военного времени остаются равнодушными, если только не давать им содержания. Если такое содержание им дадут, они готовы идти сражаться.

Из отмеченного выше ясно, что не всякий хороший человек в то же время является гражданином, но "гражданин только тот, кто стоит в известном отношении к государственной жизни, кто имеет или может иметь полномочия в деле попечения о государственных делах или единолично, или вместе с другими"6.

Граждане образуют сообщество постольку, поскольку имеют между собой общее, т.е. в какой-то мере равны. Гражданская присяга афинян приносилась обычно молодыми афинянами по достижении ими совершеннолетия (в 18 лет), когда они становились эфебами и как граждане вносились в списки своих демов: "Я не посрамлю священного оружия и не покину товарища, с которым буду идти в строю, но буду защищать и храмы и святыни - один и вместе со многими. Отечество оставлю после себя не умаленным, а большим и лучшим, чем сам его унаследовал. И я буду слушаться властей, постоянно существующих, и повиноваться установленным законам, а также и тем новым, которые установит согласно народ. И если кто-нибудь будет отменять законы или не повиноваться им, я не допущу этого, но буду защищать их и один и вместе со всеми. И я буду чтить отеческие святыни. А свидетелями того да будут Аглавра, Эниалий-Арес, Зевс, Фалло, Авксо, Гегемона"7.

Через общение свободных людей Аристотель подходит к определению государства. Либо люди, участвующие в государственном общении, - не граждане, либо они все должны быть причастны к общей пользе. Мельчайшими частями целого государства являются семья, а также колонии семей - селения, где старший был облечен полномочиями царя. Семья рассматривается как дружеское общение, естественным путем возникшее для удовлетворения повседневных надобностей. Общение из нескольких семей для обслуживания не только кратковременных потребностей составляет селение. Общество из нескольких селений, возникшее ради потребностей благополучной жизни, есть государство. "Так что и государственное общение - так нужно думать - существует ради прекрасной деятельности ..."8.

Человек по природе своей есть существо политическое, как явствует из сказанного, "и государство принадлежит к тому, что существует по природе"9. Удовлетворение потребностей делает необходимым общение человека как в кругу семьи, так и при решении общих для селения и государства проблем.

Вслед за Платоном, Аристотель серьезное внимание (книга 8 "Политики") уделяет воспитанию молодежи как средству выражения общности граждан.

Важное значение для благополучия граждан имеет собственность. Должна ли она быть общей или частной? На этот счет Аристотель придерживается того мнения, что "собственность должна быть общей только в относительном смысле, а вообще - частной"10. Дело в том, что следует требовать относительного, а не абсолютного единства как семьи, так и государства.

Стремление уравнять собственность, как считает Стагирит не принесло бы никакой пользы, "потому что скорее надо уравнивать человеческие вожделения, а не собственность. А этого возможно достигнуть лишь в том случае, когда граждане будут надлежащим образом воспитаны посредством законов". К тому же, величайшие преступления совершаются из-за стремления к избытку, а не к предметам первой необходимости.

Роль собственности в общественных и государственных отношениях Аристотель исследует тщательно. Он полагает что для того, чтобы все участвовали в государственной жизни, бедным надо платить вознаграждение за исполнение обязанностей, богатых штрафовать за уклонение от них.

Устройство народного собрания, должностей, судебных установлений, войска, гимнастических упражнений у Аристотеля связывается с состоянием собственности. Механизм участия граждан в работе законосовещательного органа, в отправлении и замещении должностей, в работе судебных органов предусматривает определенные права собственности. Так в аристократиях должностными лицами являются люди образованные, в олигархиях - богатые, в демократиях - свободнорожденные. Здесь плохое устройство судов с участием бедных граждан влечет за собой междоусобицы и даже ниспровержение государственного строя.

Размер земельной собственности должен быть таким, чтобы можно было жить благоразумно, жить в довольстве, как подобает свободнорожденному человеку.

Аристотель уточняет отношение к собственности своего учителя. Платон, уравнивая собственность, не упорядочивает количество граждан и допускает возможность неограниченного деторождения. Это неизбежно приведет к обеднению граждан, а бедность - источник возмущений и преступлений.

Платон допускает пятикратное увеличение собственности для правящих по сравнению с управляемыми. Почему не применить то же самое до известного предела и по отношению к земельной собственности? Не принесет ли ущерба хозяйству владение каждым гражданином двумя отдельно лежащими участками для строений: ведь жить на два дома - в Афинах и моря - трудно.

Устанавливая норму собственности, нужно также определить и норму для числа детей, иначе, по мнению Аристотеля, закон о равенстве наделов неминуемо утратит свою силу, многие из богачей превратятся в бедняков и будут, видимо, стремиться к изменению порядков.

Уравнение собственности имеет значение для государственного общения - это сознавали многие древние законодатели. Но еще не достаточно уравнять собственность, следует стремиться к установлению умеренной собственности для пользы всех. Необходимо также уравнивать человеческие вожделения надлежащим воспитанием граждан посредством законов.

Размер владения собственностью может явиться источником нестабильной жизни в обществе. Люди вступают в распри вследствие имущественного неравенства и неравенства в получаемых почестях. Толпа затевает распри из-за имущественного неравенства, а люди образованные - из-за почестей в том случае, если они будут для всех одинаковыми. Для Аристотеля это тезис в пользу неравенства.

Что касается материальных средств государства, то они должны быть достаточны для внутренних потребностей государства и на случай отражения опасности извне. Они не должны возбуждать алчность со стороны более сильных соседей. Аристотель замечает, что Фалей неправильно устанавливал имущественное равенство: он уравнивал только земельную собственность, но ведь богатство заключается и в обладании рабами, стадами, деньгами, в разнообразных предметах так называемого движимого имущества.

В каком количестве обладание имуществом бывает полезно? Лучшим пределом был бы такой, при котором более сильные не находили бы выгоды в том, чтобы воевать ради приобретения излишка, но теряли бы от войны столько, как если бы они не приобрели таких средств.

Итак, имущественное равенство представляется до некоторой степени полезным во взаимных отношениях граждан, устраняя между ними несогласия, но, вообще говоря, большого значения оно отнюдь не имеет. Ведь люди одаренные станут, пожалуй, негодовать на такое равенство, считая его недостойным себя; поэтому они зачастую оказываются зачинщиками возмущений... Дело в том, что вожделение людей по природе беспредельно, а в удовлетворении этих вожделений и проходит жизнь большинства людей.11

Аристотель ставит под сомнение целесообразность разделения гражданского населения, которое провел Гипподам, уроженец Милета, не занимавшийся государственной деятельностью. Земледельцы и ремесленники, не имеющие право носить оружие, не имеют почетных прав назначать верховных должностных лиц (стратегов, охранителей порядка и т.п.), так как в этих назначениях имеют право участвовать лишь те, кто носит оружие. "А не принимающие участие в управлении государством могут ли дружественно относиться к государственному строю?"12. Лишение прав части населения может послужить причиной нестабильности в обществе.

Право частной собственности должно предусматривать удовлетворение потребностей всего общества. Если земледельцы владеют своими участками на правах частной собственности, то защитникам государства придется самим добывать средства к жизни, возделывая часть государственной территории.

Наилучшему государственному строю должны соответствовать их законоположения, исключающие что-либо противоречащее духу их строя. "Обще признано, что в том государстве, которое желает иметь прекрасный строй, граждане должны быть свободны от забот о предметах первой необходимости. Но не легко уяснить, каким образом это осуществить"13, - размышляет Аристотель.

Вопрос о численности граждан также имеет политическое значение. Например, лакедемонское государство погибло из-за малолюдства, там не набралось и тысячи защитников от одного вражеского удара. Поэтому при первых царях права гражданства давались и не гражданам, чтобы избежать малолюдства при продолжительных войнах. Аристотель считает: "... лучше, когда государство, благодаря равномерно распределенной собственности, изобилует людьми"14. Чтобы противодействовать малолюдству, законы Спарты побуждали граждан к возможно большему деторождению: отец трех сыновей освобождался от военной службы, отец четырех сыновей был свободен от всех повинностей.

Аристотель предупреждает от возможности коррупции в сфере управления, когда власть эфории пополняется из среды всего гражданского населения, так что в состав правительства попадают зачастую люди совсем бедные, которых вследствие их необеспеченности легко можно подкупить. Конечно, этот правительственный орган придает устойчивость государственному строю, потому что народ, имея доступ к высшей власти, остается спокойным.

Стремление к всеобщему равенству в античных демократиях приводило к изгнанию на определенный срок тех, кто выдавался своим могуществом, опираясь либо на богатство, либо на обилие друзей. Поэтому в законодательстве следует иметь в виду равных и по происхождению и по способностям. Люди, выдающиеся по добродетели и политическим способностям - сами себе закон; было бы несправедливо предоставить им те же права, что и остальным - сравни львов и зайцев, произносящих в собрании животных речи с требованием равноправия для всех. Иными словами, предоставляя равенство стартовых возможностей, законодательство не должно ограничивать в правах людей более способных. Неравенство естественно, и права меньшинства должны соблюдаться.

Равенство денежных взносов граждан не всегда свидетельствует о демократическом политическом режиме и правах гражданства. Например, законодатель лакедемонян желает, чтобы институт сисситий был демократическим и полагает, что каждый должен делать взносы. Кто не в состоянии делать эти взносы, не пользуется правами гражданства. Участвовать в сисситиях людям очень бедным нелегко, так что получается результат, обратный намерению законодателя.

На Крите сисситии имеют более общенародный характер, от всего урожая, от всего приплода, от всех доходов, получаемых государством, и взносов, платимых периеками,15 отчисляется одна часть, идущая на дела культа и на общегосударственные расходы, а другая часть идет на сисситии. Таким образом все: и женщины, и дети, и мужчины - кормятся на государственный счет.

Законы государства, считает Аристотель, должны быть рассчитаны на воспитание у граждан основных добродетелей. Поэтому Платон в "Законах" делает справедливый упрек законодателю Спарты, где вся совокупность законов рассчитана только на одну часть добродетели, именно на воинскую доблесть, так как она полезна для приобретения господства. Поэтому спартанцы держались, пока вели войны, и стали гибнуть, достигнув гегемонии: они не умели пользоваться досугом и не могли заняться каким-либо другим делом, которое выше военного дела.

Анализируя участие граждан Карфагена в осуществлении властных полномочий, Аристотель пишет, что в Карфагене народ добровольно поддерживает существующие порядки. Цари вместе с геронтами полномочны вносить или не вносить дела на решение народного собрания; если же согласия нет, то решающий голос принадлежит народному собранию. Оно имеет право обсуждать постановления, и каждый желающий может говорить против вносимых предложений.

Вместе с тем в Карфагене считают, что должностные лица должны избираться не только по признаку благородного происхождения, но и по признаку богатства, потому что необеспеченному человеку невозможно управлять хорошо и иметь для этого достаточно досуга. Такой закон, как считает Аристотель, ведет к тому, что богатство ценится выше добродетели и все государство становится корыстолюбивым. Покупающие власть за деньги привыкают извлекать из нее прибыль. Править должны те, кто в состоянии править наилучшим образом.

Важно, чтобы лучшие люди в государстве могли иметь досуг и ни в чем не терпели неподобающего с собой обращения, будут ли они должностными лицами или частными. Богатство способствует досугу, однако плохо, когда высшие из должностей могут покупаться за деньги.

Законодательство должно не только предоставить гражданам необходимые права чести, но и стимулировать граждан к профессиональному исполнению своих обязанностей. Законодатель не должен допускать, чтобы один и тот же человек и на флейте играл, и сапоги тачал. Всякое дело лучше всего исполняется одним человеком.

Права граждан и их отношение к собственности влияют на вид гражданства, на степень и характер участия граждан во властных отношениях. Притязания на власть опираются на то или иное право. Богатые ссылаются на то, что в их руках сосредоточено обладание большей частью страны; далее они указывают на свою обычно большую надежность в соблюдении обязательств. В государстве необходимы люди, платящие налоги, ведь не могло бы оно состоять исключительно из неимущих.