Взгляды Платона и Аристотеля в социально-политической мысли. Сравнительный анализ

  Этому совершенно негативному процессу он противопоставляет гармонизированное  и статичное общество – «идеальное государство», строящееся на принципах  высшей справедливости, а постольку  избавляющее людей от раздоров.

  Концепция «идеального государства» имеет солидный этический фундамент, связанный с идеей справедливости как цели «идеального государства». Его схема, изложенная в «Государстве», хорошо известна. Наряду с философами-правителями оно включает еще два сословия – стражей и ремесленников, землепашцев, торговцев. Каждое из сословий соответствует одному из начал души – разумному, яростному и вожделеющему, и должно заниматься своим делом, что и есть проявление справедливости.

  В «Законах» Платон вносит коррективы в модель совершенного государственного устройства. В нем допускаются рабство и частная собственность у всех сословий при ограничении богатств, вводится имущественный ценз, предполагаются выборы, предельно жестко, детально, даже мелочно, регламентируются все стороны жизни людей и общества. «Идеальное государство» «Законов» более статичное, максимально изолированное от внешних влияний. Но при всем том философские опоры платоновской политической концепции остаются, в общем, теми же самыми, что и в «Государстве»: возможность «идеального государства» и оно само связаны с силой разума, способностью к познанию и обретению знания человеком, его стремлением к добродетели, справедливости как высшему этическому началу, вытекающими методологически и теоретически из онтологии Платона, его архитектуры мироздания, поскольку образец «идеального государства» - на небе.

  Обоснованием  совершенного политического устройства тема «идеального государства» у  Платона не исчерпывается. Другой ее аспект – вопрос об изыскании способа  реализации идеального проекта. Как пишет Платон, «стоит только дать первый толчок государственному устройству, и оно двинется вперед само, набирая силы, словно колесо». Далее Платон поясняет, что стоит произойти одной единственной перемене и тогда преобразится все государство.

    Платон прекрасно понимал, что  сословие философов-правителей, как  и два других, все вместе воплощающие  справедливость «идеального государства»  как строгое следование каждого  своему призванию, не способно  появиться сразу, одномоментно. В  общетеоретическом плане речь идет о соединении философии и власти, что может, происходить двояко: либо по причине какой-нибудь необходимости, «которая заставит этих немногочисленных философов – людей вовсе не дурных, хотя их и называют теперь бесполезными, - принять на себя заботу о государстве», либо «по какому-то божественному наитию не будут охвачены подлинной страстью к подлинной философии сыновья нынешних властителей и царей либо они сами. В «Государстве» Платон делает акцент на необходимость разъяснения, рассматривая обращение к разуму как наиболее надежное средство. Преобразование осуществляется философами на разумных началах (разум дает образец совершенства) и методами, обращенными в первую очередь к разуму, ведь «доказательства – это и есть преимущественно орудие философа».

  Определив два варианта начала преобразований, Платон все же склоняется ко второму  – приобретению властью философского качества, а не к обретению философами власти. Философия должна занять господствующие позиции при помощи фактической  власти, а не ее смены. В дальнейшем власть должна сделать возможными необходимые шаги по строительству «идеального государства».

    В «Законах» не только дополнительно  прорисовываются мрачные подробности  тоталитарного проекта, но и  уточняется  позиция относительно  методов его осуществления. Речь идет скорее не о двух концепциях или моделях «идеального государства» Платона, а о развитии одной концепции и ее разных уровнях в «Государстве» и «Законах». В «Государстве» определена методологическая база политической теории и намечены принципиальные решения политических задач. В «Законах» политико-философский (и тем более чисто философский) уровень размышлений представлен слабее. Серьезные изменения там действительно есть, но они по преимуществу относятся к платоновской социологии, принципиально не меняя при этом архетипа его политико-философских построений.

    Посмотрим, какой тип государства  и правителя подходит для преобразовательного  процесса с точки зрения законодателя, призванного устроить государство  совершенным образом. Его ответ, как и самого Платона, таков: «Дайте мне государство с тираническим строем. Пусть тиран будет молод, памятлив, способен к учению, мужествен и от природы великодушен; пусть, кроме того, душа этого тирана обладает теми свойствами, которые, как мы сказали раньше, сопровождают каждую из частей добродетели. Только тогда от остальных его свойств будет польза».

  Платон  мотивирует преимущества тирании, прежде всего тем, что трудностей при  учреждении «идеального государства» тем больше, чем большим является число правителей. Тирания является такой формой правления, при которой его единоличный характер сочетается с наибольшей силой в управлении. Поэтому в качестве субъекта реформации царскую власть он ставит на второе место, на третье – демократию, на четвертое - олигархию.  Беспредельная, произвольная власть, коей характеризуется тирания, наиболее пригодна. «Если тиран захочет изменить нравы государства, ему не потребуется особых усилий и слишком долгого времени».

    Поскольку разум у Платона  является высшей инстанцией, для него очевидно, что и в процессе изменений в направлении достижения совершенного устройства государства разум должен выступать в качестве руководящего начала преобразовательной деятельности. Он сравнивает человека с чудесными куклами богов, неизвестно для чего созданными. Внутренние состояния человека словно нити влекут его в разные стороны, но он должен следовать только одному из влечений – к добродетели, «а это и есть златое и священное руководство разума, называемое общим законом государства». Рассматривая далее соотношение воли и разума, Платон отдает первенство последнему и подчеркивает, «что и государству, и каждому из нас должно молиться и хлопотать о том, чтобы обладать умом».

    Тщательно оценивая начальный  этап преобразований и их фундаментальные  принципы, Платон ставит, как минимум,  три важных вопроса, относящихся  к теории реформы. 

  Во-первых, вопрос о доктринальных предпосылках реформы. Ей должна предшествовать теоретически проработанная модель искомого общественно-политического устройства, функции которой для данного случая, как это следует из логики рассуждений Платона, изложены в его концепции «идеального государства».

  Обозначенный  подход оказывается естественным образом, связанным с другим вопросом – о роли рационального фактора в реформировании политической  (и не только) системы, строительства «идеального государства. Платон не исключает роли бога в созидании «идеального государства», но она все равно реализуется через разумную деятельность человека, способного в процессе познания приблизиться к истине, небесному миру.

  В-третьих, это вопрос о роли власти в осуществлении  реформы. В его рассмотрении Платоном можно выделить, в свою очередь, три  аспекта:

  1) в какой мере действующая власть (дореформенного общества) является субъектом реформы;

   2) в какой степени она является  объектом реформирования;

   3) каковы прерогативы власти в  осуществлении реформы – т.е.  относительно объема и характера  преобразований, инициируемых и  проводимых ею.

  В какой мере правители способны самостоятельно осознать необходимость реформации Платон однозначно не объясняет. Это  может быть внешний толчок, а может  быть и результат рефлексии, связанной  с врожденными качествами правителя. Проблема реформирования самой власти решается в платоновской концепции положительно: в процессе преобразований старая форма правления (в любом варианте – «стартовая» для перехода к «идеальному государству») должна трансформироваться в правление философов. Необходимо формируется сословие философов-правителей. Причем не только как верхушка правящей элиты, но и как непосредственный аппарат власти. Получается, что социология и политология Платона сливаются. Это оказывается одной из важнейших задач преобразований –  самореформирования (изменения содержания и статуса) государственной власти.

    Что касается третьего аспекта,  то Платон возлагает на власть  всю нагрузку по строительству  «идеального государства». Власть  становится у него не только  инициатором преобразований, она  активное начало на всем их протяжении, причем единственное такое начало. Общество не что иное, как материал. Роль власти в реформах абсолютна, тем более, что она имеет в виду благо тех, кто ей подвластен. Все это вполне укладывается в объективный идеализм Платона, в его диалектику ума и материи.

    Такова первая группа общетеоретических  выводов, следующих из концепции  Платона в части анализа им  начального этапа общественно-политических  преобразований. Здесь он, помимо  своего идеализма, строгий рационалист  и институционалист.

  Вторая  часть платоновской концепции политических изменений связана с анализом их содержания и выявлением роли законов  в построении «идеального государства». Основными мероприятиями, которые  необходимо осуществить, являются очищение общества от недостатков и пороков, его социальное структурирование в соответствии с принципом разделения труда в «идеальном государстве» и воспитание граждан. Философы-правители не могут ограничиться собственным совершенствованием. Разрабатывая «набросок государственного устройства», они должны взять, словно доску, государство и нравы людей и сперва очистить их, а уж потом вводить законы, т.е. приступать к созидательной деятельности. Стирая и рисуя вновь, они должны сделать человеческие нравы угодными богу, соответствующими тому, что справедливо, прекрасно, рассудительно. Средством создания прообраза человека, которому присущи богоподобные свойства, становится воспитание. Но оно относится к высшим сословиям.

  Говоря  в «Государстве» об очищении государства  и нравов людей, Платон ограничивается, по сути, констатацией необходимости этой акции и переводит решение вопроса в позитивную плоскость – детальную разработку социально-нравственной педагогики и изложение своих взглядов на образование. Режим очищения предполагается довольно щадящим, если вспомнить о том, что в этом трактате он выступает сторонником использования методов разъяснения и убеждения как проявления разумного начала в строительстве «идеального государства».

  В «Законах» позиция Платона уточняется и ужесточается. Определяя очищение как важную составную часть реформ, Платон и в этой связи высказывает свои социальные пристрастия. Они характеризуют Платона как сторонника решительных действий власти, что совершенно органично для его предпочтения тирании. В рамках рассуждений Платона, произведя очищение, можно приступить, несколько условно выделяя последовательность этапов, к воспитанию граждан  Роль воспитания чрезвычайно велика.

  Правильное  воспитание пробуждает в человеке хорошие  природные задатки. Ошибки в этой сфере, нарушающие порядок новшества в искусствах, приводят в конце концов к порче государства. Воспитание тождественно высшим целям существования и философско-нравственному смыслу «идеального государства». Оно, согласно Платону, есть то, без чего ни один человек не может обойтись, «то, что с детства ведет к добродетели, заставляя человека страстно желать и стремиться стать совершенным гражданином, умеющим справедливо подчиняться или властвовать». И далее он как бы завершает свой панегирик воспитанию, характеризуя воспитанность как «самое прекрасное из того, что имеют лучшие люди».

  В определении своей позиции в  отношении воспитания и его роли в формировании «идеального государства» Платон не ограничивается его нравственными  и эстетическими оценками. Воспитание имеет в первую очередь политическое предназначение, поскольку от него «в конце концов, зависит вполне определенный и выраженный результат: либо благо, либо его противоположность», т.е. если исходить из платоновских философских предпосылок политической теории, возникновение и существование всей государственной системы.

    Для управления государством  нужны люди просвещенные и  сведущие в истине, но не замыкающиеся  одновременно в самоусовершенствовании. Рассматривая воспитание философов-правителей  как важнейшую задачу основателей государства, Платон считает допустимым использовать принуждение. Получив соответствующее воспитание, они должны будут заняться полезными делами. «Выдающихся людей он включает в государство не для того, чтобы предоставить им возможность уклоняться куда кто хочет, но чтобы самому пользоваться ими для укрепления государства». Воспитание для Платона есть, прежде всего, обучение искусству управления, формирование знаний, качеств личности, соответствующих высшим началам бытия. Когда это произойдет, «тогда, - говорит Платон, - государство будет у нас с вами устроено уже наяву, а не во сне, как это происходит сейчас в большинстве государств, где идут междоусобные войны и призрачные сражения за власть, - будто это какое-то великое благо».

  Касательно  законов – их роли в устройстве «идеального государства», соотношения закона и власти, у Платона много неясного. Он четко и последовательно не сформулировал свою точку зрения на данный счет. Но достаточно ясно, что специально того не оговаривая, Платон выделяет два уровня законов. Хотя из текста не всегда следует, о какого рода законах у него говорится.

  Во-первых, это закон устройства умопостигаемого  мира, закон доступный человеческому  познанию и тождественный истине. Платон рассматривает руководство  разума как общий закон государства. Правитель не может не соотносить своих действий с принципами мироустройства, его «рисунком», земным отражением которых является «идеальное государство».

  Во-вторых, позитивные законы, законы, устанавливаемые  законодателем в развитие высших законов мироустройства. Законодатель, т.е. философ-правитель, выше этих человеческих законов. При такой трактовке снимается противоречие платоновских высказываний, когда в одном случае он говорит о верховенстве закона, а в другом – правителя. Так в «Политике» утверждается, что истинный политик (идеальный правитель) выше закона. Закон является частью царского искусства и прекраснее всего, когда сила не у закона, а у царственного мужа, обладающего разумом. Закон же дает лишь общие правила и не может со всей точностью и справедливостью охватить то, что является наилучшим для каждого.