Особенности подросткового возраста

              Конкретное мышление подростка обогащается способностью к мышлению абстрактному. Сперва приходит понимание смысла абстракций, к концу подросткового периода – способность оперировать абстрактными понятиями.

              Самоидентификация подростка, его самопознание укрепляется в сопоставлении со сверстниками и – вначале через группу – с внешним большим миром. В 14 – 15 лет подросток уже имеет личные интересы и увлечения, планы на будущую жизнь, своё место в ней, представление о профессии, будущей высоте своей жизненной планки, предполагает, каким должен быть супруг и сколько желательно иметь детей.

              Таким образом, группа помогла подростку определить себя, свои нравственные представления, расширила эмоциональность, дала навыки общественной жизни, не препятствуя, если группа была здоровой, развитию других свойств психики, в частности, интеллектуальных. С развитием «Я», интеллектуальных интересов и желаний, подросток перерастает потребность в групповом существовании. Подростки расходятся разными житейскими путями, сохранив тёплые воспоминания о друзьях детства.

              Пребывание в группе, доминирующее влияние группы на психическое развитие, групповую жизнь у подростков старше 15 – 16 лет следует считать задержкой психического развития.

ОПАСНЫЕ (ПАТОГЕННЫЕ) ПОДРОСТКОВЫЕ ГРУППЫ

              Даже здоровая подростковая группа, как любое явление, не лишена теневых сторон. Недостатком любой группы является её авторитарность для подростка, в результате чего подросток становится малодоступным для влияния взрослых. Во многих исследованиях социальных предпосылок развития поведенческих расстройств рассматривается роль семьи, семьи, школы, материального обеспечения и т. п. Но при этом не учитывается, что все внешние факторы, разумеется значимые, значимы лишь в той мере, в какой они опосредуются группой. Ибо для подростка группа наисильнейший, как мы уже говорили, влияющий фактор. Недостатком группы служит и наличие не индивидуальных, а групповых мотиваций действий. Характерное для группового поведения преобладание групповых мотиваций над индивидуальными в патогенной группе обуславливает патологическое развитие каждого члена группы.

              Психологические исследования показывают, что в случае конфликта личных ценностных ориентаций и групповых установок побеждают последние, блокируя интеллект и определяя результирующее поведение.

              В группах позитивной социальной направленности теми же механизмами опосредуется «воспитательное влияние коллектива».

              Опасен также способ, каким патогенная группа ищет место в мире взрослых. Это – степень агрессивности. Качество группы, её опасность зависят и от лидера, и от уровня развития участников.

              Наиболее социально значимые черты опасной группы – негативизм (отрицание ценностей общества и норм поведения) и агрессивность. Многие психически зрелые взрослые люди критически оценивают и нормы и правила окружающего мира. Но эта негативная оценка – интеллектуальная (максима древних греков – «сомневайся»), она не делает поведение таких людей вызывающим. Негативизм подростка не основывается на рациональном анализе того, что подросток не приемлет. Его отрицание эмоционально насыщенно и недифференцировано. Оно направлено на то, что исходит от взрослых. Подросток конфликтен, упрям и дерзок. На «да» отвечает «нет», на «нет» - «да». Зачастую, чтобы добиться чего-либо от него, родителям надо это запретить. Такой негативизм здорового ребёнка обычно ограничивается кругом семьи, не выходит за её пределы, редко здоровый подросток конфликтует в школе. От родителей требуется большое терпение, но обычно негативизм здорового подростка, если не закрепляется семейными скандалами, длится 1,5 – 2 года, редко дольше.

              Не всегда группа выделяется от остальных только бравадой и лихачеством. Нередко группа открыто агрессивна. Агрессия может иметь различные формы: от общеизвестных до включенного на полную мощность проигрывателя – также силовое воздействие на внешнюю среду.

              Негативизм по отношению ко взрослым в сравнении с другими качествами группы как целого, оказывается менее ущербным для общества. Приобретённые в опасной группе негативизм, агрессивность могут стать привычными навыками поведения, сохраняемыми надолго. Некоторые формы негативизма (от хиппи до квазирелигиозных) оставляют шлейф ассоциальности во взрослой жизни. Правда, в последнем случае нельзя исключить и роль изначального психопатологического фактора.

              Агрессивность, как и другие характеристики группы, зависит от того социального слоя, в котором группа образовалась. Принято считать, что антисоциальные подростки порождаются антисоциальной средой. Но если расширить понятие антисоциальности за границы преступности, то приходиться признать, что такое утверждение неверно. Наблюдения за жизнью современного нашего общества с ослабевшим социальным контролем представляют обширный материал для вывода о существовании разнообразных форм антисоциальности и агрессивности у молодых людей, прошедших через подростковые группы не из антисоциальных слоёв. Следовательно, патогенная группа создаёт лишь предпосылки антисоциальности, которые либо реализуются, либо нет в зависимости от последующих социальных обстоятельств.

              Кроме того, нельзя думать, что агрессивность – следствие усвоенных на пустом месте групповых навыков. Группа  только обостряет и организует выражение агрессивности, свойственной всему живому. Патогенная группа основой своего поведения имеет агрессивность. Поэтому уличные буйства и вандализм не нуждаются в особом поводе. «Футбольные» драки лишь на поверхностный взгляд связаны с футболом.

              Групповое существование – необходимый для выработки методов социальной адаптации этап, оно полезно для выживания вида. Это способ видового самосохранения. Архаический базис такой базы такой формы социальной жизни делает безуспешными попытки борьбы с группами как с явлением. Однако коррекция, контроль группового поведения бывают необходимы, так как группа, полезная виду, нередко опасна для индивида тем, что наряду с полезными, формирует нежелательные качества, сохраняемые и взрослыми, а также опасное поведение, куда следует отнести и наркотизм. Кроме того, затягивание группового существования принижает личность, препятствует её развитию, как, например, препятствует интеллектуальному развитию младенца слишком долгое употребление соски.

              Особенно легко вовлекаются в патогенные группы дети с неразвитой индивидуальностью – со слабым самосознанием, упрощённой психикой и неконтролируемым стремлением к удовольствиям. Другими словами, подростки с недоразвитыми нравственными представлениями, отсутствием навыков самоограничений, слабостью прогноза результатов своей деятельности, интеллектуальной и волевой дефицитарностью, недостигающими клинического уровня.

              Наиболее распространённый тип патогенной группы – группа девиантных подростков. Патогенность группы определяется не только качеством лидера, но и особенностями её членов, прежде всего степенью их физического здоровья.

              В такой группе все черты групповых отношений преувеличены, по существу, до уровня криминальных. Как пример можно привести «дедовщину», которая наблюдается не только в армии, но и, например, в специнтернатах для детей правонарушителей. Иерархичность там поддерживается жестоким унижением и насилием сильного над слабым. Роль уровня развития личности, одухотворённости детей, входящих в группу, видна в сравнении патогенных групп с группами в музыкальных интернатах, интернатах для одарённых детей, где «дедовщины» не бывает.

На первый взгляд молодые люди очень похожи. Такому впечатлению, конечно, способствуют однотипные причёска, одежда и манера держаться. Однако главное, что видит специалист, - недостаточность индивидуального выражения лица, речи и стереотипная форма общения со взрослыми. Последнее, в свою очередь, отражение группового рисунка поведения.

Исследования личности показывают, что в основании подражательности, внушаемости в поведении лежит низкий интеллектуальный уровень, неразвитость волевой сферы, отсутствие нравственных, этических представлений. Это сочетание лишает возможности критически оценивать поведение других и определить линию, принципы собственного поведения.

В беседе выясняется слабость личной мотивации поведения – поведение диктуется группой. В рассказе молодые люди употребляют практически только местоимения множественного числа, даже если речь идёт о ситуациях нейтральных, не связанных с проступками (то есть даже вне попытки уйти от ответственности). Это также говорит о нечёткости самосознания, нечёткости «Я».

              В последние годы тяжесть агрессии девиантных групп и частота корыстных причин преступлений увеличивается. Социальная опасность девиантной группы вырастает тем скорее, чем скорее появляется в ней асоциальный лидер – старший по возрасту, с уголовным прошлым и настоящим. Девиантные группы представляют конкретный интерес для преступного мира.

Поведение подростка, входящего в девиантную группу, может оцениваться и поведенчески, и психопатологически.

              Так называемые «благополучные» семьи – более высокого образовательного и культурного уровня – чаще видят отклоняющееся поведение. Неорганизованность, пустое времяпрепровождение, отсутствие интереса к учёбе, следование крайностям молодёжное моды, нарушение межличностных отношений в семье – всё это служит поводом для обращения за помощью к психиатрам. Употребление наркотических средств здесь справедливо рассматривается в ряду прочных отклонений, а иногда и скрывается как более позорное в сравнении с душевным расстройством. Сокрытие облегчается тем, что дети из благополучных семей реже выявляются сотрудниками милиции (их жизнь не столь открыта, они меньше времени проводят на улице). Таким образом, некоторая (какая?) часть наркотизирующихся подростков оказывается недоступной для статистического учёта. Поэтому, высокая латентность подросткового наркотизма в нынешних условиях вряд ли может быть преодолена.

В строгом понимании термин «олигофрения» - душевная бедность, неразвитость психических функций, скудость психической жизни – соответствует состоянию многих подростков из девиантных, опасных групп.

Однако постановка диагноза у подростков требует большой осторожности, которая диктуется самим состоянием переходного возраста – состоянием движения, развития. При этом развитие может быть неравномерным, негармоничным, но это можно здесь считать нормой. Дисгармония иногда настолько велика, что отвечающие всем критериям олигофрении дети могут проявлять удивительные способности к математике, шахматам, музыке и пр. известно, что некоторые великие умы, оставившие след в истории, изгонялись из школы за тупость. Последствия диагноза олигофрении в случаях неравномерного развития (дизонтогенеза), особенно в 10 – 12 лет, могут быть катастрофическими, если ребёнок лишается индивидуального педагогического воспитания и направляется в школу для умственно отсталых.

              Известны случаи, когда некоторые подростки, диагностированные как олигофрены, спустя несколько лет оказывались психически здоровыми, профессионально и семейно адаптированными молодыми людьми. Они «перерастали» свою задержку развития.

              Более уверенно можно ставить диагноз характеропатии, акцентуации характера или психопатии.

              Именно патологические типы реагирования весьма характерны для членов девиантных групп подростков. Но нельзя сказать, что все члены девиантной группы обнаруживают психопатологические расстройства.

Сказанное выше показывает всю сложность проблем изучения личности подростка и его группового существования, трудности выделения показателей склонности к девиантности. Отдельные черты психики подростков, предрасполагающие к поведенческим нарушениям, в реальной многообразной жизни всегда могут быть оспорены – именно из-за дисгармоничности подростков. Так, низкая самооценка встречается наряду с высокомерием и хвастовством, неуверенность – с неуважением к людям и требовательностью. Личностные проблемы, несформированность, слабость, неэффективность психической защиты (способность сопротивляться даже субъективно неприемлемым ожиданиям и требованиям группы), неустойчивость к стрессам – вот причины, которыми психологи объясняют неправильное поведение подростков.

              Но здесь нужно подчеркнуть, что даже здоровые подростки без какой-либо патологии уязвимы. Им угрожает опасность искажения поведения в силу внешних обстоятельств, приобретение и закрепление порочных навыков, риск усвоения дурного, например, в условиях наркоманической эпидемии – приобщение к наркотизации. Уязвимость подростка предопределена особенностью его переходного возраста, функциональной неустойчивостью.

              Подростковый возраст – возраст усиленного роста и этот рост неравномерен. Подобно тому как «вытягивается» ребёнок, а грудная клетка остаётся узкой, увеличивается размер стопы, но не кисти, меняется лицо то за счёт увеличения носа, то за счёт лба – также неравномерно созревают психические функции. Крайне редко подросток остаётся гармоничным в этот период. Психические проявления, поведение его часто столь же нелепы и нескладны, как его моторика, и это обычно вызывает раздражение взрослых. Своеобразная эмоциональная жизнь подростка, его поиски жизненных ценностей и отрицание ценностей родителей усугубляют конфликтность ситуации. Однако то, что производит впечатление патологии, является хотя и трудной, но всего лишь нормой дисгармоничного периода роста, «болезнями роста».

              Одна из опасностей девиантных групп – вовлечение здоровых, но слабых и подчиняемых подростков. Так как слабость, подчиняемость и внушаемость для подростков характерна, то в девиантной группе может оказаться любой. Для этого зачастую бывает достаточно, чтобы подросток проживал в том же дворе, где «тусуется» девиантная группа.