Стилистика английского

Большую свободу выбора писатель получает в смысле организации текста за пределами предложения: в смысле по­следовательности текста, рамочных конструкций, параллельных конструкций и т.п. Все это входит в компетенцию стилистики.

Итак, контраст между традиционно обозначающим и ситу­ативно обозначающим есть контраст между простейшим, наи­более частотным, а следовательно, и наиболее вероятным упот­реблением языковых элементов и тем, которое выбрал в дан­ном сообщении писатель.

Стилистические средства разнообразны и многочисленны, но в основе их всех лежит тот же лингвистический принцип, на котором построен весь механизм языка: сопоставление яв лений и установление сходств и различий между ними, контраст и эквивалентность.

Экспрессивность речи может, например, зависеть от сопос­тавления (подсознательного) особого расположения слов в ри­торических фигурах с их расположением, предусмотренным нормами синтаксиса, а потому наиболее вероятным1.

Замеченное многими представителями различных литератур­но-критических школ расхождение между ситуативно обозна­чающим и традиционно обозначающим было предметом мно­гочисленных дискуссий и получило очень разные истолкования и названия, в том числе и такие толкования, с которыми мы никак не можем согласиться. Вместе с тем этот путь исследова­ния обещает большие возможности, и поэтому то обстоятель­ство, что в прошлом он приводил к некоторым ошибкам, не значит, что от него надо вообще отказаться.

Отметим некоторые вехи в истории этого вопроса.

В. Шкловский рассматривал это расхождение как основной признак искусства. Он писал: «Приемом искусства является при­ем остранения вещей и прием затрудненной формы, увеличи­вающий трудность и долготу восприятия, так как воспринима-тельный процесс в искусстве самоцелей и должен быть про­длен»2. В своей более поздней работе В. Шкловский пишет об этом же явлении, указывая, что художественный эффект дос­тигается «средством изменения сигнальной системы, так ска­зать, обновления сигнала, который нарушает стереотип и за­ставляет напрягаться для постижения вещи»3.

Точка зрения пражской школы довольно подробно изложе­на Л. Долежелом. При трактовке этого явления, которое чехи назвали терминами «актуализация» и «выдвижение», Л. Долежел исходит из того, что в поэтическом языке внимание должно направляться на сам языковой факт, который таким образом актуализируется, в отличие от языка коммуникативного, фор­ма которого автоматизирована, а внимание направлено на со­держание, передающее внеязыковую реальность. Л. Долежел подчеркивает, что в поэтическом языке следует ожидать не толь­ко актуализации. Напротив, в нем обязательно имеется и авто­матизация, и обе эти тенденции находятся в состоянии напря­женного, как он говорит, равновесия. Эти две противостоящие друг другу силы создают динамическую структуру. Они немыс­лимы друг без друга, ибо автоматизированные (традиционные) элементы создают фон для выдвижения. В разных литературных школах и в разных функциональных стилях удельный вес их может быть различным. Так, в классицизме роль автоматизиро­ванных элементов значительно выше, чем в символизме или романтизме.    .

П. Гарвин называет это явление ГогеёгоипсПщ*, т.е. «выдвиже­ние на первый план»1. Выдвижение не означает нарушения пра­вил языковой системы, но нарушает привычную языковую нор­му. Поэтому его удобнее представлять в статистических терми­нах частоты. Так, метафоры представляют необычное, редкое сочетание слов, авторский неологизм создает редкое сочетание морфем, использует редкую модель словообразования. Инверсия дает необычный порядок слов.

Л. Милик2 называет тем же термином «выдвижение» близкое, но не тождественное явление, более узкое понятие, которое также лежит в основе стилистической функции и которое Р. Якоб­сон назвал «обманутым ожиданием».

О статистической природе стилистической функции писали многие, но нельзя забывать о том, что для статистического изу­чения явления необходимы термины для сравнения, а обычное статистически среднее распределение, характеризующее авто­матизированное распределение языковых элементов, изучено еще очень мало. Долежел предлагает получать эти средние ве­личины для «среднего коммуникативного языка» путем выведе-

ния средних величин из статистической обработки текстов раз­ных жанров (поэзия, драматургия, газета, поваренная книга, юридический текст, естественнонаучный текст). Можно, одна­ко, предполагать, что читатель в подсознании имеет более тон­кую статистическую модель.

Ю.М. Лотман, выделяя это же явление, дает ему иное объяснение; он пишет, что искусство, для того чтобы оказы­вать художественное воздействие, должно соотноситься с дей­ствительностью, но не быть тождественным ей, т.е. для того, чтобы словесное творчество воспринималось как искусство, оно должно быть отделено от практической речи. Все элементы ху­дожественного произведения являются смысловыми элемента­ми. Входя в состав его единой целостной структуры, эти эле­менты связаны сложной системой взаимоотношений, сопостав­лений и противопоставлений, невозможных в обычной языко­вой конструкции, и это придает им добавочное новое значение1. Мы не будем разбирать каждую из приведенных трактовок «актуализации» в отдельности, так как подробная критика от­няла бы у нас слишком много времени, а просто подведем итоги и предложим свое понимание этого вопроса. Заслугой перечис­ленных авторов является то, что они указали на эти явления, которые действительно составляют важнейшие факторы в худо­жественном воздействии текста. Однако истолкование их Доле-желом, Якобсоном, Гарвином и в первой цитате Шкловским противоречит описанным ими же фактам и ведет к разрыву меж­ду формой и содержанием. Никак нельзя согласиться с тем, что на первый план, таким образом, выдвигается форма произве­дения, а не содержание.

Обратимся теперь к психологической стороне вопроса о восприятии отклонения от нормы, а именно к современным данным о вероятностном прогнозировании. Под вероятностным прогнозированием понимается способность человека использо­вать имеющуюся в его прошлом опыте информацию для про­гноза вероятности наступления тех или иных событий в имею­щейся или предстоящей ситуации. Прошлый опыт индивида содержит не только сведения о прошлых событиях, но и пред­ставления о частотах, с которыми эти события и их комбина­ции происходили и повторялись. «Всем знакомое ощущение ожидания рифмы есть не что иное, как сложная преднастрой-

ка, где вероятностный прогноз основан на интуитивном знании законов стихосложения»1. Из теории информации известно, что сообщение, текст и речь можно рассматривать как вероятност­ный процесс, основные закономерности которого описывают­ся распределением вероятностей его элементов: графических, фонетических, лексических, синтаксических структур, тем и т.д. и их комбинаций. Естественно предположить, что восприятие читателем текста и его декодирование опирается на вероятност­ное прогнозирование. Эта гипотеза была проверена эксперимен­тально Р.М. Фрумкиной. Результаты экспериментов показали, что человек различает вероятности элементов письменного тек­ста (исследовался уровень слов). «Устойчивость результатов, полученных путем применения различных экспериментальных методик, позволяет считать, что субъективные оценки частот различных элементов текста, полученные психометрическими методами, настолько надежны, что могут быть использованы в различных лингвистических задачах вместо объективных оценок частот, получаемых путем трудоемких подсчетов по текстам»2.

Итак, мы можем быть уверены, что в распоряжении чита­теля есть некоторая вероятностная модель языка, которая дает ему представление о некоторой средней норме для данного типа текста и позволяет заметить отклонения от нее. Поскольку при отклонении от нормы процесс понимания несколько замедля­ется, отклонение оказывается заметным. Поэтому читатель дей­ствительно может воспринимать стилистический эффект как от­ношение между элементом или комбинациями элементов, кото­рые являются для данной ситуации наиболее обычными, и тем отклонением от нормы, которое он может заметить в тексте.

С точки зрения процесса коммуникации здесь можно го­ворить об изменении кода, обусловленном характером и за­дачами сообщения, поскольку код — система адаптивная. Со­общение воздействует на код, и от этого код не перестает быть кодом, а сообщение — сообщением. Но коду придается поме­хоустойчивость, и сообщение оказывается защищенным от ис­кажения при декодировании. Следует подчеркнуть, что откло­нения от нормы не являются вполне свободными: на них обя­зательно накладываются некоторые ограничения; в запретах

тоже можно обнаружить систему, присутствие которой необхо­димо, чтобы сообщение было понятным.

Подводя итоги, можно сказать следующее: проблема отно­шения норма : : отклонение от нормы решается стилистикой декодирования как изменение кода под действием сообщения в форме частичного нарушения, наложенных на код ограниче­ний, что позволяет передать стилистическую информацию, т.е. коннотации и иерархию смыслов. Читатель может правильно оценить подобные нарушения нормы, поскольку каждый вла­деющий языком владеет и его вероятностными закономернос­тями. Исследование типологии количественных и качественных отклонений показывает, что эти отклонения могут иметь мес­то не только на небольших отрезках, как это, например, обычно происходит в случае тропов, но и охватывать текст в целом или большие части его, обеспечивая его связность и структурно-смысловую законченность, т.е. обеспечивая единство формы и содержания на уровне текста. Для этих типов контекстной орга­низации мы примем термин «выдвижение».

§11. Типы выдвижения

Не только для стилистики, но и для всей современной на­уки в целом характерен системный подход, т.е. исследование не отдельных элементов, и даже не взаимосвязи элементов, а целых сложных систем взаимосвязанных и взаимообусловлен­ных элементов, образующих внутренне организованные слож­ные единства. Применительно к стилистике это означает, что объектом исследования становится целостный связный текст (см. § 6).

Изучая художественные тексты, невозможно ограничиться идентификацией и пояснением отдельного стилистического приема или только одной какой-нибудь его особенностью или функцией, необходимо рассмотреть все произведение в целом или отдельные законченные его отрывки так, чтобы охватить выраженные в них идеи, мысли и чувства. Сложная структура содержания требует и сложной системы выражения и переда­ется не отдельными элементами, а их взаимодействием в сооб­щении в целом. Смысл сообщения, подобно смыслу идиомы, не есть простая сумма смыслов его частей. Это особенно спра­ведливо в отношении эмоционального настроя произведения

искусства. По каналу литературы передаются читателю движу­щие мотивы мысли, духовные потребности, которые направ­ляют деятельность читателя1.

Совокупность выразительных и изобразительных средств, или риторических фигур и стилистических приемов, изучалась со времен Аристотеля. Признание стилистических приемов за высший уровень толкования текста отображает познание по типу рассмотрения отдельных элементов. Это, так сказать, предструк-турный и досистемный уровень анализа. При описании текста как целостной единицы необходимы принципы более широко­го охвата.

В качестве таких принципов стилистика декодирования пред­лагает принципы выдвижения. По отдельности и независимо друг от друга они разрабатывались многими авторами, но в сти­листике декодирования они приведены в систему и объедине­ны как особый уровень, более высокий, чем уровень стилис­тических приемов. Мы видим в этом явлении формальное под­черкивание главного в содержании.

Под выдвижением в дальнейшем понимаются способы формальной организации текста, фокусирующие внимание чи­тателя на определенных элементах сообщения и устанавливаю­щие семантически релевантные отношения между элементами одного или чаще разных уровней.

Общие функции типов выдвижения состоят в следующем:

1.  Они устанавливают иерархию значений и элементов внут­ри текста, т.е. выдвигают на первый план особенно важ­ные части сообщения.

2.  Они обеспечивают связность и целостность текста и в то же время сегментируют текст, делая его более удобным для восприятия, и устанавливают связи между частями текста и между целым текстом и его отдельными составляющи­ми.

3.  Защищают сообщение от помех и облегчают декодирова­ние, создавая такую упорядоченность информации, бла­годаря которой читатель сможет расшифровать ранее не­известные ему элементы кода.

4.  Выдвижение образует эстетический контекст и выполняет целый ряд смысловых функций, одной из которых, в до-

полнение к уже перечисленным, является экспрессивность. Под экспрессивностью мы понимаем такое свойство тек­ста или части текста, которое передает смысл с увеличен­ной интенсивностью и имеет своим результатом эмоцио­нальное или логическое усиление, которое может быть или не быть образным.

Значение выдвижения в плане установления иерархии смыс­лов станет понятным, если учесть, что всякое художественное произведение обладает не одним, а множеством смыслов. Раз­ные люди, в зависимости от своего жизненного, читательско­го и социального опыта, могут воспринять один и тот же текст по-разному. Однако множественность возможных толкований не имеет ничего общего с произвольностью. Она не безгранична и допустима лишь в известных пределах. Пределы вариативности зависят от инвариантных смыслов всей структуры и ее элемен­тов в их взаимодействии, последнее делается более эксплицит­ным благодаря разным типам выдвижения. За этими пределами получается уже не интерпретация текста, а его недопустимое искажение. Нарушение иерархии смыслов искажает сообщение не меньше, чем подмена одного смысла другим.

Иерархию можно рассматривать как одну из форм упорядо­ченности текста. Упорядоченность текста не только показывает иерархию, она создает эстетический эффект, облегчает воспри­ятие и запоминание, способствует помехоустойчивости и эф­фективности связи, т.е. передаче максимума сигнала в минимум времени.

Главными и наиболее изученными типами выдвижения яв­ляются сцепление, конвергенция и обманутое ожидание. Этот перечень не является исчерпывающим, в дальнейшем он будет пополняться. Порознь они были описаны разными авторами: сцепление — С. Левиным, конвергенция — М. Риффатером, об­манутое ожидание — Р. Якобсоном и другими. Задача состоит теперь в том, чтобы привести их в систему.

Рассмотрим некоторые из этих принципов более детально. Конвергенцией называется схождение в одном месте пучка стилистических приемов, участвующих в единой стилистиче­ской функции. Взаимодействуя, стилистические приемы отте­няют, высвечивают друг друга, и передаваемый ими сигнал не может пройти незамеченным. Конвергенция, таким образом, оказывается одним из важных средств обеспечения помехоус­тойчивости. Термин и понятие конвергенции введены М. Риф-

фатером1. Ему же принадлежит и иллюстрация этого явления следующим примером из романа Г. Мелвила «Моби Дик»: And heaved and heaved, still unrestingly heaved the black sea, as if its vast tides were a conscience.

Поэтическое представление о волнах, ощущение волн созда­ется комплексом средств, находящихся в сложном взаимодей­ствии друг с другом. Движение волн передает самый ритм фра­зы. Этот ритм создается повтором и инверсией глагола и под­держивается многосоюзием (and ... and). Глагол heave вмещает большой заряд выразительности и образности и ассоциируется с тяжелым дыханием. Очень выразительны все эпитеты, рису­ющие грозное, тревожное море, среди них выделяется автор­ский неологизм unrestingly. Наконец, той же цели изображения волн служит и необычное обратное сравнение: образ громадных волн создается через абстрактное понятие — совесть (привыч­ная форма образности — изображение абстрактных понятий че­рез конкретные). В осуществлении единой стилистической функ­ции описания волн здесь участвуют средства разных уровней: логические, синтаксические, фонетические.