Международное гуманитарное право: понятие, содержание и основные институты

На заседаниях трибунала приводились факты  участия 2-ой роты батальона в изъятии  ценностей из дворцов в пригородах Ленинграда. В Царском Селе рота захватила и вывезла имущество  Большого дворца — музея Императрицы Екатерины, из дворца Императора Александра была вывезена старинная мебель, библиотека, состоящая из 6-7 тысяч книг и т.д.  

На территории Украины гитлеровцы разграбили музеи, вывезли уникальные издания библиотеки Академии наук, ограбили и разрушили  Софийский Собор и Киево-Печерскую Лавру.  

Из Белоруссии немцы вывезли свыше 300 тысяч томов  ценнейших книг, картин и скульптур, а здания библиотек, театров, музеев беспощадно уничтожались "истинными  арийцами".  

В ходе работы трибунала  было установлено, что в разграблении культурных ценностей принимали участие командующие крупными воинскими подразделениями. Так, ростовский музей изобразительных искусств был ограблен и вывезен в Германию командующим 1-ой танковой армией генералом от кавалерии Макензеном и начальником отдела пропаганды этой же армии Миллером.  

Алчность и  стремление к роскоши были характерны для руководителей фашистской Германии. В этом отношении показательной  является записка Розенберга на имя  Бормана: "... Среди них есть ценные произведения, и чтобы их не разграбили, начальник верховного командования вооруженными силами по моей просьбе и согласно приказу фюрера распорядился, чтобы на эти произведения искусства был составлен каталог и чтобы они были сохранены для фюрера". 

Общую картину  потерь составить невозможно. Тем не менее, учитывая публиковавшиеся данные, можно говорить об уничтожении на территории СССР до 1 000 музеев и других учреждений, где находились культурные ценности, и свыше 1 млн. экспонатов. Среди них такие бесценные произведения, как Янтарная комната, вывезенная в Германию. 

После разгрома и капитуляции гитлеровской Германии СССР, Великобритания, США и Франция  взяли верховную власть в стране. Союзники применяли к Германии как  государству-агрессору различные  меры, закрепленные международным правом. В этот период у Германии изымались материальные ценности для возмещения ущерба, который был причинен нашему государству. Такой процесс в международном праве получил название реституции.  

Международное право выделяет два вида реституции: военную и компенсаторную.  

"Под военными  реституциями,— пишет профессор  В.А. Карташкин,— следует понимать  возвращение потерпевшему государству  имущества, различных предметов,  ценностей и материалов, вывезенных  в нарушение международного права  стороной в вооруженном конфликте с временно оккупированной территории противника".  

Однако возвращение  вывезенного имущества не всегда возможно по различным причинам: утрата или приведение в негодность, неизвестно его нахождение и т.д. 

Поэтому другим видом, по справедливому утверждению профессора О. Н. Хлестова, является компенсаторная реституция, означающая, что если государство-агрессор не могло возвратить культурные ценности странам, из которых они были вывезены, то оно передавало им предметы культуры такого же рода и приблизительно равноценные. Эта форма ответственности, применявшаяся Союзниками в Германии, была отражена в Мирных договорах 1947 г., заключенных с Италией, Бельгией, Венгрией, Румынией и Финляндией. Данная разновидность реституции применялась к Германии не по праву победителя, т.к. эта концепция существовала в прошлые века, а на основании норм международного права, сложившегося ко второй мировой войне. В свете этих норм культурные ценности изымались у Германии не в качестве военных трофеев, так, как было ранее, а как форма ответственности у государства-агрессора. "При этом правомерным,— продолжает О.Н. Хлестов,— являлось изъятие культурных ценностей у государства-агрессора, принадлежащих как государству, так и муниципальным властям, юридическим и физическим лицам".  

СССР, а затем  Россия, как государство-продолжатель Союза ССР, осуществляла права собственника в отношении культурных ценностей, перемещенных в СССР в 1945-1949 гг., т.е. владела, пользовалась и распоряжалась  данными предметами. Значительная часть культурных ценностей была передана ГДР, что не всегда квалифицированно оформлялось с правовой точки зрения.  

В последние  годы усилились стремления некоторых  государств Запада добиться возвращения  культурных ценностей, перемещенных в  СССР в 1945-1949 гг. В ряде случаев такое стремление находило поддержку у некоторой части российских политических кругов. С целью недопущения вывоза культурных ценностей Постановлением Государственной Думы 21 апреля 1995 г. был введен мораторий на принятие решений о возвращении культурных ценностей, перемещенных в годы Второй мировой войны до принятия специального закона. 

5 февраля 1997 г. Государственной Думой был  принят, а 5 марта этого же года  одобрен Советом Федерации Федерального  Собрания Федеральный Закон №  64-ФЗ “О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации" (далее ФЗ). 

Этот нужный и важный ФЗ выявил полярные точки  зрения в российском обществе. Так, например, С.Н. Молчанов в статье “К вопросу о реституции культурных ценностей" пишет: "... принятие... закона... идет не только в разрез с концепцией всемирного культурного наследия, нормативно закрепленной в современном международном публичном праве, но и является прямым нарушением международных обязательств РФ, в частности по Конвенция о мерах, направленных на запрещение и предупреждение незаконного вывоза, ввоза и передачи собственности на культурные ценности 1970 г. и Гаагской конвенции к протоколу “О защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта" 1954 г. Ответственность за это полностью ложится на теперешний состав Госдумы и Совета Федерации...". 

Такая позиция  представляется сомнительной и вряд ли направлена на обеспечение стабильности российского государства и укрепление его позиции в современном мире. 

Соглашения, к  которым обращается автор статьи, не имеют ничего общего с проблемой  реституции культурный ценностей, перемещенных в СССР после Второй мировой войны. В данном случае юридически правильной является позиция профессора О. Н. Хлестова, который отмечает, что эти соглашения были заключены позднее и не могут распространяться на действия, факты, ситуации и правоотношения, которые существовали до их заключения, т.к. в международном праве общепризнанно, что договор не имеет обратной силы, если в нем не предусмотрено иное (это закреплено в ст. 28 Венской конвенции о праве международных договоров). К тому же эти договоры не могли изменить правовое положение Германии, существовавшее в 1945-1949 гг., права Союзников и меры, применяемые к ним в отношении Германии. Устав ООН подтвердил юридическую силу действий, предпринятых Союзниками против Германии (ст. 107). Он также гласит, что в случае противоречия какого-либо международного договора Уставу преимущественную силу имеет Устав ООН. 

Более того, конституционность  рассматриваемого ФЗ поставил под сомнение Президент Российской Федерации. Он обратился в Конституционный  Суд, утверждая, что статьи 3, 5-10, 16, 18, а также ФЗ в целом по порядку  принятия палатами Федерального Собрания противоречат Конституции России.  

Рассматривая  дело о проверке ФЗ, Конституционный  Суд постановил, что отдельные  нормативные положения статей 3,5,6; пункт 1 статьи 8; статьи 9,10 ; пункт 3 статьи 16; пункты 2 и 3 статьи 18 не соответствуют  Конституции. Полностью соответствующими Конституцией признаны статья 7 ; пункты 1,2 и 4 статьи 16 ; пункт 1 статьи 18. Далее в Постановлении отмечается, что Конституционный Суд воздерживается от признания ФЗ не соответствующим Конституции по порядку принятия Государственной Думой. Кроме того, Конституционный Суд признает ФЗ по порядку его принятия Советом Федерации не противоречащим Конституции России.  

Таким образом, 20 июля 1999 г. Конституционным Судом  Российской Федерации в вопросе  о перемещенных культурных ценностях была поставлена точка, а 26 апреля 2000 г. Государственной Думой был принят Федеральный Закон № 70-ФЗ “О внесении изменений и дополнений в Федеральный Закон “О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации".  

Профессор О. Н. Хлестов, комментируя Постановление  Конституционного Суда, справедливо  указывает, что было принято беспристрастное, справедливое решение, основанное исключительно  на нормах права. Суд, являясь высшим судебным учреждением России, при рассмотрении столь острого политического вопроса, как культурные ценности, строго руководствовался правовыми нормами, выступал за их соблюдение, что имеет огромное значение для претворения в жизнь нормы Конституции Российской Федерации о том, что Россия должна быть правовым государством.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

Развитие современного общества, стремление оградить человечество от разрушительных последствий войн положили начало разработке специальных  норм, определяющих пределы применения силы, положения воюющих, гражданского населения, раненых, больных, лиц, потерпевших кораблекрушения и т.д. 

В настоящее  время такие нормы систематизированы  и составляют самостоятельную отрасль  международного права — международное  гуманитарное право. Однако этот термин нуждается в уточнении. Некоторые авторы включают в это понятие, помимо "права Гааги" и "права Женевы", вопросы прав человека, проблемы разоружения и правового регулирования положения беженцев. По нашему мнению, это неоправданно расширенное толкование международного гуманитарного права, которое не позволяет определить его сущность, функциональное назначение, место в системе международного права, а также установить его соотношение с другими отраслями международного права и другими юридическими дисциплинами — международным частным, административным правом и т.д.  

В этой связи  наиболее правильным будет обращение  к термину "международное гуманитарное право, применяемое в вооруженных  конфликтах”. Такой подход позволяет  определить объект, предмет, методы и функции регулирования, что свидетельствует о наличии самостоятельной отрасли международного права. Более того, рассматриваемая отрасль права имеет свойственные только ей источники, т.е. формы, в которых существуют конкретные нормы. Можно говорить о двойственности источников международного гуманитарного права, применяемого в вооруженных конфликтах — нормах, созданных в Гааге, и нормах, разработанных в Женеве. Такая двойственность носит условный характер и в целом не разделяет международное гуманитарное право, применяемое в вооруженных конфликтах, на две части. В теории и практике эти две группы норм рассматриваются в совокупности и органической взаимосвязи.  

Каждая отрасль  международного права характеризуется  наличием определенной иерархической  системы ее принципов. Однако независимо от предложенной иерархии все принципы конкретной отрасли права находятся в органическом единстве, взаимосвязаны и взаимообусловлены. Именно в таком сочетании они выполняют роль регулятора общественных отношений на межгосударственном уровне, выражают основополагающие правила поведения участников вооруженных конфликтов. Принципы международного гуманитарного права, применяемого в вооруженных конфликтах, с учетом их содержания можно разделить на две группы: основные и специальные. При оценке каждого принципа и выявления их взаимосвязи следует руководствоваться положениями Декларации о принципах международного права от 24 октября 1970 г., которые провозглашают, что при толковании и применении рассматриваемые принципы выступают как взаимосвязанные и каждый принцип должен рассматриваться в контексте других принципов. 

Одним из основополагающих, базовых положений международного гуманитарного права, применяемого в вооруженном конфликте, считается  обязанность государства предварять начало войны ее объявлением. Толкование этого правила было проведено Институтом международного права в Генте и заключается в том, что война не должна начинаться без ее объявления или без ультиматума, причем в любом случае до начала военных действий должен быть назначен срок, достаточный для того, чтобы предупредить вероломное нападение врасплох. К сожалению, не все три принципа получили конвенционное закрепление. 

Ведение боевых действий вооруженными силами происходит на определенных пространствах сухопутной, воздушной и морской территории. В юридической литературе при рассмотрении пространственных пределов ведения войны обоснованно используются два термина “театр войны” и “театр военных действий”. На первый взгляд эти термины равнозначны. Однако анализ, проведенный в работе позволяет заключить, что театр войны — это территория в пределах которой воюющие ведут или могут вести военные действия. Под театром военных действий следует понимать территорию (участок местности), на которой вооруженные силы реально ведут боевые действия. Из этого следует, что понятие “театр войны” шире понятия "театр военных действий". В театр войны может входить несколько театров военных действий. 

Вооруженное противостояние между государствами — явление  временное. Война, как правило, заканчивается миром. Нормы международного права содержат определенные стадии стабилизации послевоенных межгосударственных отношений. Такими стадиями в зависимости от обстановки являются капитуляция, перемирие, заключение мирного договора.  

Некоторые авторы, например В.А. Соколов, дополнительно выделяют еще первичную стадию прекращения вооруженных столкновений — приостановления военных действий. Смысл этой стадии состоит в краткосрочной паузе, приостановке на конкретном участке боевых действий, например, в дни религиозных и светских праздников. Однако в международном праве не существует нормы, устанавливающей форму такого соглашения. По нашему мнению, приостановление военных действий следует рассматривать как разновидность местного перемирия.  

В заключение следует отметить, что перемирие и капитуляция прекращают военные действия, но состояние войны между воюющими продолжает сохраняться. Основной юридической формой прекращения состояния войны является мирный договор, который объявляет состояние войны между государствами несуществующим и определяет круг вопросов послевоенного урегулирования.