Действия Международного гуманитарного права в годы войны

международном гуманитарном праве,  бесспорным  является  то,  что  в  период

внутренних  беспорядков  и  напряженности   людям   приходиться   испытывать

серьезные  страдания,  и  поэтому  необходимо  сделать  все  возможное   для

облегчения их участи.

      3. Ответственность за нарушение прав человека в условиях  вооруженных

конфликтов.

      Ответственность за нарушение   прав  человека  в  условиях  вооруженных

конфликтов  можно  рассматривать  как  коллективную  ответственность,   т.е.

ответственность воюющей стороны (чаще всего - государства) за все действия,

совершаемые  лицами,  входящими  в  состав  ее  вооруженных  сил,  или   как

индивидуальную  ответственность конкретных правонарушителей.

      3.1. Коллективная ответственность.

      Прежде чем перейти к характеристике  важнейших вопросов,  касающихся

уголовной  ответственности  за  преступления  против  жертв  войны,  полезно

рассмотреть  вопрос  о  характере  таких  преступлений.   Опыт   вооруженных

конфликтов свидетельствует  о том, что во время войны несоизмеримо  велико

число нарушений, носящих  государственно  организованный  характер.  Так,  в

период   второй   мировой   войны,   как   никогда   ранее,   государственно

организованный  характер нарушений прав человека выразился  в  целой  системе

предписаний воюющих  государств,  диктующих  войскам  и  властям  преступные

методы ведения  войны. Это касалось и обращения  с военнопленными, ранеными  и

больными, отношения  к гражданскому населению на оккупированных  территориях,

создания концлагерей для массового уничтожения людей и т.д.  Таким  образом,

многие, и во  всяком  случае  наиболее  тяжкие  военные  преступления  носят

государственно  организованный  характер,  следовательно,  воюющая   сторона

(государство) должна  нести ответственность за  их  совершение.  Коллективная

ответственность воюющей стороны может  иметь  разные  проявления.  В  первую

очередь, необходимо отметить принцип  взаимности,  который  складывается  из

двух составляющих:

а) принципа отрицательной  взаимности (“Я не обязан  уважать  закон,  потому,

что ты его не уважаешь”);

б) принципа положительной  взаимности (“Я  соблюдаю  закон,  потому,  что  ты

тоже его соблюдаешь”).

Женевские конвенции  и Дополнительный протокол I наложили запрет на  действие

принципа отрицательной взаимности, установив  в  общей  для  всех  Женевских

конвенций  статье   1   обязательство   государств-участников   “при   любых

обстоятельствах соблюдать и заставлять соблюдать” положения  Конвенций.  Это

положение  идентично  формулировке  п.  1  ст.   1   Протокола   I.   Однако

стопроцентная  действенность  запрета  принципа   отрицательной   взаимности

вызывает сомнения, особенно в  тех  случаях,  когда  нарушения  определенных

норм   Конвенций   могут   обеспечить   виновной   стороне   явное   военное

преимущество.  Речь  идет   прежде   всего   о   нормах,   запрещающих   или

ограничивающих  применение   оружия   большой   военной   значимости.   Так,

существует  широко  распространенное   мнение   о   том,   что   запрет   на

использование  оружия  массового  поражения  действует  на  основе  принципа

взаимности. Такое  положение соответствует его  военному значению,  поскольку,

действительно, трудно согласиться с тем, что воюющая  сторона  должна  будет

просто  смириться  с  пагубными  последствиями,  которыми  чревато  для  нее

применение противником  оружия  массового  поражения,  в  то  время  как  она

обладает потенциалом  адекватного ответного удара, и  может,  таким  образом,

восстановить военное  равновесие1 .

Женевские  конвенции  придают  большое   значение   принципу   положительной

взаимности. Он выражается в том, что если  одна  из  сторон,  находящихся  в

конфликте, не  является  участницей  Конвенций,  но  принимает  и  применяет

положения Конвенции,  то  другая  сторона  -  участница  Конвенции  -  будет

обязана применять  их в отношении  противной  стороны.  Положительный  аспект

принципа   взаимности,   как   и    его    отрицательный    аспект,    можно

проиллюстрировать на примере того же  оружия  массового  поражения:  в  ходе

недавней войны в Персидском заливе оно  имелось  практически  у  каждого  из

воюющих государств,  но  ни  одно  из  них  фактически  не  прибегло  к  его

использованию.

      Репрессалии, или ответные меры  воюющих  сторон,  -  второе  проявление

коллективной  ответственности.  Репрессалии  определяются   как   намеренное

нарушение  определенной  правовой  нормы,  совершаемое  одной   из   сторон,

находящихся  в  конфликте,  с  целью  принудить  власти  противной   стороны

прекратить политику нарушения той же самой или иной нормы из того  же  свода

законов. Из этого  следует, что репрессалии должны быть прекращены сразу  же,

как только противная  сторона откажется от проведения политики, вменяемой  ей

в вину. Несмотря на то, что среди юристов-международников  нет  единства  по

вопросу правомерности  применения репрессалий2, необходимо  заметить,  что  в

принципе репрессалии  запрещены международным  правом.  Например,  в  докладе

Генерального секретаря  ООН от 20 ноября 1969 года отмечается, что  гарантией

исполнения  норм  международного  гуманитарного   права   является   “боязнь

репрессалий и  возможных санкций”; что  репрессалии  запрещены  международным

правом3. В резолюции  Генеральной Ассамблеи ООН 2675 (XXV) от 9 декабря  1970

года говорится, что “гражданское население или  отдельные  гражданские  лица

не должны быть объектами репрессалий”  (п.  7)4.  Данное  положение  позднее

нашло свое отражение  в п. 6 ст.  51  Дополнительного  протокола  I.  Ст.  20

Протокола   I   устанавливает   правило,   согласно   которому   запрещаются

репрессалии  против  лиц,  которым  предоставляется  защита,   т.е.   против

раненых,   больных   и   лиц,   потерпевших   кораблекрушение.   В    целом,

Дополнительный  протокол  I  запрещает  любые  формы  насилия,  физические  и

психические пытки, а также другие репрессалии как в  отношении  гражданского

населения, так  и в  отношении  военнопленных,  раненых  и  больных.  Однако,

общей запретительной нормы такого  рода  в  Протоколе  I  нет,  что  снижает

эффективность  положений  о  репрессалиях.  Из  анализа  действующих   норм,

посвященных  защите  прав  человека  в  условиях   вооруженных   конфликтов,

следует, что нельзя согласиться с теми юристами, которые  считают, что  любые

репрессалии  во   время   вооруженного   конфликта   являются  допустимыми.

Бесспорным является тот факт, что репрессалии  против  жертв  войны,  должны

быть безусловно запрещены.

      Следующим проявлением  коллективной  ответственности  воюющей   стороны

является ответственность  в узком  смысле,  т.е.  финансовая  ответственность

государства за ущерб, причиненный неправомерными  действиями.  Уже  Гаагская

Конвенция 1907 года о законах и обычаях  сухопутной  войны  предусмотрела  в

статье  3,  что  воюющая  сторона,  ответственная   за   нарушения   правил,

установленных Конвенцией, “должна будет возместить убытки, если к тому  есть

основания”. Аналогичная  формулировка содержится и в ст.  91  Дополнительного

протокола I. На практике финансовая ответственность сводится  чаще  всего  к

возложению мирным договором на потерпевшую поражение  сторону  обязательства

выплатить  победителю  крупную  сумму  репараций1  за   финансовые   потери,

понесенные им в результате войны.  Однако,  очевидно,  что  объем  репараций

окажется   намного   меньше   совокупных   финансовых   потерь,   понесенных

победителем. Более  того, важно, что объем репараций  никогда не  определяется

величиной ущерба, нанесенного  неправомерными  действиями,  т.е.  вызванными

нарушениями прав человека в условиях вооруженного конфликта, и  не  ставится

в прямую зависимость от него; не  говоря  уже  о  том,  что  не  учитывается

взаимный  ущерб,  причиненный  неправомерными  действиями  обеих  сторон.  В

довершение всего  потерпевшая поражение  сторона  может  быть  принуждена  не

только отказаться от любых  претензий  по  возмещению  ущерба,  который  она

могла бы иметь  к победителю, но будет  вынуждена  принять  любые  претензии,

которые ее граждане могли бы иметь к  победителю,  на  свой  счет.  Подобный

пункт в тексте мирного договора между Японией  и США привел к  замечательному

в своем роде  прецеденту,  ставшему  предметом  разбирательства  в  японском

суде. Было  заявлено,  что  применение  Соединенными  Штатами  атомных  бомб

против Хиросимы и Нагасаки представляло  собой  неправомерный  акт,  и  что,

следовательно,  правительство  Японии  обязано  компенсировать   причиненный

ущерб. Суд, хотя и  признал, что использование  атомных  бомб  было,  конечно

же,  незаконным,  не   пошел   на   то,   чтобы   удовлетворить   претензии,

предъявлявшиеся на этом основании к японскому правительству1.

       Основное  значение  разных  проявлений  коллективной  ответственности

государств заключается  в их сдерживающем воздействии.  Осознание  того,  что

всякое нарушение  прав человека в условиях вооруженного конфликта  влечет  за

собой   ответственность   государства   (и,   безусловно,   может    вызвать

незамедлительную  реакцию противника  по  принципу  отрицательной  взаимности

или же, в более  длительной  перспективе  может  обернуться  для  государства

необходимостью  платить  по  окончании  войны  контрибуцию2  за  причиненный

ущерб), должно стать  для  властей  дополнительным  стимулом  к  тому,  чтобы

соблюдать данный свод законов.  Такое  воздействие  на  воюющее  государство

может значительно  усилиться путем давления извне, оказываемого  общественным

мнением, которое  нередко создается сообщениями  и комментариями  в  средствах

массовой   информации.   Давление   извне   может   также   принять    форму

конфиденциальных  или публичных представлений, сделанных  третьими  сторонами: