Отечественная историография о трансформациях общественно-политической сферы накануне перемен

Все это вызывало недовольство и тревогу в советском обществе. Руководителям государства необходимо было серьезно скорректировать как внутреннюю, так и внешнюю политику.

К концу 70-х гг. достаточно четко обозначился кризис советской модели государственного развития. Плановая экономика демонстрировала устойчивую неспособность к интеграции достижений научно-технического прогресса. Росла «теневая экономика», усиливалась коррупция на всех уровнях административного и партийного аппарата. Преклонный возраст узкого круга партийных лидеров обусловил частую смену руководителей партии и государства. В течение 1982 – 1985 гг. в СССР умерли три главы государства: Л.И. Брежнев, Ю.В. Андропов и К.У. Черненко. Становилась очевидной неспособность старой партийной бюрократии обеспечить поступательное движение страны вперед.

В 1982 г. состояние здоровья Л. И. Брежнева резко ухудшилось. В этих условиях ставится вопрос о возможном преемнике и, следовательно, о пути эволюции советского общества. Стремясь увеличить свои шансы в борьбе с «днепропетровской группой», выдвигавшей К. У. Черненко, Ю.В.Андропов переходит на работу в аппарат ЦК КПСС на место умершего в начале года М. А. Суслова. Смерть в ноябре 1982 г. Брежнева поставила вопрос о новом лидере партии, Андропова поддерживают министр обороны Д. Ф. Устинов и министр иностранных дел А. А. Громыко, а также молодые члены Политбюро М. С. Горбачев и Г. В. Романов. 12 ноября 1982 г. он становится новым генеральным секретарем ЦК КПСС, с июня 1983 г. председателем Президиума ВС СССР и председателем Совета обороны.

За короткий период своего правления Андропов сделал попытку реформировать политическую верхушку общества, провести «кадровую революцию». Были отстранены от власти наиболее одиозные личности, проведена ротация руководства выборных органов власти. Были намечены и частично проведены экономические реформы. Одновременно укреплялись позиции официальной идеологии государства. Оппозиция и диссидентское движение, ранее представленные многочисленными деятелями, были разгромлены КГБ и фактически прекратили существование как массовое явление. Был проведен специальный июньский 1983 г. пленум ЦК КПСС, где всестороннему анализу подверглась проблема развитого социалистического общества. Критикуя устоявшиеся стереотипы и догмы, Андропов заявил: «Мы не знаем общества, в котором живем», призывая по-новому взглянуть на социализм, обновить идеологический багаж, создать действенную контрпропаганду западной идеологии. С этой целью намечалось проведение школьной и других реформ. Внезапная смерть Андропова в феврале 1984 г. приостановила реализацию программы намеченных преобразований советского общества.

Сменивший Андропова представитель «днепропетровской группы» К. У. Черненко за год своего пребывания на должности генсека КПСС фактически лишь обозначил возвращение к брежневской эпохе застоя в области экономики, идеологии и общественной жизни. На прежние должности были возвращены около 50 ответственных работников ЦК, снятых Андроповым; восстановлен в партии с сохранением партстажа соратник Сталина В. М. Молотов. Был отменен пленум ЦК КПСС, посвященный вопросам интенсификации производства. Лишь предусмотренная школьная реформа частично была реализована в виде повышения зарплаты учителям.

В сложившихся условиях требовались перестройка и на ее основе создание качественно новой политической и общественно-экономической обстановки для значительного улучшения социальных условий жизни трудящихся. Последний Генеральный секретарь ЦК КПСС, первый и единственный Президент СССР, начавший весной 1986 г. перестройку и стоявший у ее истоков и последующих событий, М.С. Горбачев в статье «Новая политика в новой России» отмечал: «Перестройка — не изобретение Горбачева. Это даже не изобретение группы лиц. Попытки реформировать страну предпринимались не раз после смерти Сталина. Первая, самая мужественная попытка, сопряженная с опасностью дважды или трижды быть свергнутым, была предпринята Хрущевым. Затем произошла стабилизация, но такая, за которой последовали консервация и возрождение, реанимация сталинских норм жизни, а кое в чем даже еще хуже. Но и в это время предпринимались попытки добиться перемен, в том числе реформа 1965 г. Косыгина. Точно так же были разрозненные попытки реформировать наше сельское хозяйство, капитальное строительство и другие сферы. Нарастало понимание того, что мы теряем темпы — самое главное наше преимущество; что начинаем пятилетку за пятилеткой сдавать позиции, уступаем по производительности труда: в 5 раз по производительности в сельском хозяйстве стали отставать от Америки, в 2,5-3 раза в промышленности. Нас губила расточительная экономика, затратная, всепожирающая. Латали дыры за счет нефти, нефтяного бума, который пришелся как раз на времена правления Брежнева, а также за счет водки, спаивали народ... Кроме того, начали брать кредиты в сбербанках и покрывать дефицит бюджета, который давно уже существовал, но о котором никто нам никогда не докладывал. Выплачивали зарплату, люди откладывали свои деньги, вкладывали их опять. Иными словами, какую сферу ни взять, везде все загоняли в тупик. Поэтому перестройка, реформы были нужны»[1].

Рассмотрение особенностей эпохи перестройки не составляет цели нашего исследования, поэтому остановимся более подробно на характеристике историографических источников о периоде т.н. «развитого социализма» и последовавшего за ним продолжения брежневского курса «застоя».

Выводы.

С середины 80-х гг. и особенно с начала 90-х гг. в России, как и в целом в СССР, стали происходить серьезные изменения. Эти изменения затронули все стороны социально-экономической и особенно политической жизни советского общества. Они протекали весьма быстро, носили противоречивый характер и имели серьезные последствия для России и всех республик, входивших в Советский Союз. Вместе с тем политические события, проходившие в Советском Союзе и в его республиках, отразились и на процессе мировой политической истории. Сегодня трудно объективно разобраться во всех этих событиях и, особенно в их последствиях, дать однозначный ответ на все вопросы, которые в этой связи возникают. Потребуется немало времени, прежде чем историки дадут на все эти вопросы убедительные ответы. Сегодня же точка зрения и оценки исследователей противоречивы, во многом субъективны и далеки от совпадения. Это естественно, так как для глубокого и объективного осмысления этих событий потребуются время, накопление и изучение всестороннего и большого документального материала.

Рассмотренные в параграфе особенности внутриполитической жизни СССР позволяют говорит о том, что в первой половине 80-х гг. руководящая роль КПСС трансформировалась в управленческую деятельность по решению текущих хозяйственных, социально-экономических, культурных и других проблем. Управленческие кадры на местах оказались лишены реальных полномочий, был взят курс на усиление централизации государственной власти. В большей степени искусственное формирование роста КПСС привело к тому, что в рядах партии появилось много политически инертных, социально и морально незрелых людей.

Таким образом, к середине 80-х гг. несмотря на элементы некоторой демократизации политической жизни советского общества сохранялись и даже усиливались многочисленные деформации. Сфера законодательной и представительной власти была формализована. Резко усилилась роль партийно-административной бюрократии. При этом отсутствовала реальная контрольная деятельность трудящихся. Ослабла самостоятельность общественных организаций. Кроме того, они мало выражали реальные интересы тех групп трудящихся, от имени которых они выступали. Зависимой оставалась и судебная власть. КПСС стремительно теряла свою руководящую и организующую роль среди трудящихся. Она перестала быть авангардом советского общества.

1.2.           Историографические оценки внутриполитического развития страны при Ю.Андропове и К.Черненко

Отечественная историография о рассматриваемом периоде весьма противоречива. В целом необходимо отметить то обстоятельство, что оценки советских и современных исследователей относительно личности и места Ю.В. Андропова в политической системе СССР разнятся, поэтому представляется необходимым провести критический анализ литературы по данному вопросу.

Андропова многие историки называли одним из главных (наряду с Устиновым и Громыко) ответственными за усиление консервативных тенденций во внутренней и внешней политике СССР во второй половине 70-х – начале 80-х годов[2].

Либеральные историки (Н. Верт, В. П. Островский, А. И. Уткин и др.) считают, что в 60-80-е гг. нарастает неэффективность тоталитарной системы, лишенной чрезвычайных стимулов развития и подсистемы страха. Понимание необходимости глубоких либеральных реформ в системе управления оказалось недостаточно для их практической реализации (реформы А.Н. Косыгина). За существующей системой управления стоял выросший и набравший силы класс управляющих, эгоистические интересы которого приобрели самодовлеющее значение. Огромное государство постепенно и непрерывно увеличивало объем промышленного производства. Природные ресурсы - нефть, золото - шли на оплату закупок сельскохозяйственной продукции. Создавалась иллюзия способности преодоления намечавшегося экономического кризиса за счет экстенсивных факторов развития. Лидеры государства сознательно отказывались от проведения либеральных реформ, усмотрев в событиях в Чехословакии (1968 г.) опасность для "реального социализма". В политической жизни страны утверждается "неосталинизм", то есть строжайший идеологический контроль и диктат, преследование любого инакомыслия, радикальное повышение роли Комитета государственной безопасности в обществе, сопоставимое только с ролью ЦК КПСС. Появляется диссидентское движение, нарастает общественная апатия и отказ власть имущих от идеологических принципов предшественников.

"Послебрежневский период" изрядно поубавил надежды на возможность "реформирования социализма". Андроповский коммунистический фундаментализм оказался непрочным, держался на страхе репрессий.

Технологическое направление всемирно-исторической теории, изучая прогресс человечества, отдает приоритет в нем технологическому развитию и сопутствующим изменениям в обществе.

Историки технологического направления (В.А. Красильщиков и др.) 70-80-е годы трактуют как имитацию позднеиндустриальной модернизации. Не хватало ресурсов, которые во все больших масштабах направлялись в ВПК, распылялись капиталовложения, продолжался экстенсивный путь людей, обозначился социокультурный раскол в обществе - стала углубляться пропасть между столицами, крупными и малыми городами и деревней. Западный мир вступал тогда во второй этап НТР - информационную революцию, которую просмотрели тогдашние руководители страны. К возрождению гражданского общества в СССР, постепенному разложению тоталитарного режима вела логика модернизации, которую этот режим осуществлял, Радикально изменился уровень образования с умственным трудом. Завершался процесс урбанизации.

Как пишет в своей статье Ю. Лужков, «Юрий Владимирович Андропов относится к редкому типу людей, тайну которых пытается разгадать каждое новое поколение. Потомки задают им свои вопросы – а как бы имярек поступил в нашей ситуации, что бы сделал он. Поэтому вокруг таких личностей складывается целая мифология. Говорят, что Андропов был предтечей демократических преобразований в нашей стране. Думаю, это упрощение. Конечно, я не знал его лично – когда Юрий Владимирович был генеральным секретарем, я был простым генеральным директором… Но мне почему-то кажется, что Горбачев пошел совсем другим путем, не тем, по которому собирался идти Андропов. По большому счету, рассуждения такого рода – удел историков. Для меня важнее другое. Юрий Владимирович снискал глубокое уважение в народе. Уже два десятка лет прошло, а его образ не претерпел никакой девальвации»[3].

По мнению историков либерального направления, после прихода к власти Ю.В. Андропов взял курс на укрепление законности в стране. Прежде всего, началась борьба с коррупцией, в том числе и в высших органах власти. Были сняты с постов министр внутренних дел Н. Щелоков, зять Брежнева Ю. Чурбанов, отдан под суд секретарь Краснодарского райкома КПСС В. Медунов, началось расследование «хлопкового дела» в Узбекистане. Андропову удалось приостановить негативные тенденции в экономике[4].

Начало правления Ю.В. Андропова ознаменовалось рядом громких назначений. Как пишет в своих воспоминаниях Е.К. Лигачев, «Ещё до смерти Брежнева готовилась рокировка: увольнение Кириленко (болезнь сделала его нетрудоспособным) и выдвижение Алиева. Кириленко был секретарём ЦК, занимался проблемами промышленности. Алиев стал первым заместителем Председателя Совета Министров… Еще одно заметное назначение первых андроповских месяцев касалось не Политбюро, а Секретариата ЦК. Секретарём ЦК по экономике был назначен опытный производственник, с недавних пор работавший в Госплане – Николай Рыжков»[5].

Андропов выдвинул прагматическое кредо: «Партия должна ориентироваться на дела, а не на громкие лозунги». Он умерил славословия по собственному адресу и по адресу партии. Началась борьба за укрепление дисциплины, борьба с пьянством на производстве. Е.К. Лигачев, известный своим лояльным отношением к Андропову и его внутренней политике, с известной долей иронии пишет о борьбе с алкоголизмом: «С пьянством на производстве боролись, а водку сделали дешевле аж на 60 копеек. Поллитровка эконом-класса в последние годы правления Брежнева стоила 5.30 – и неизменно дорожала, что нагоняло тоску на широкие народные массы. При Андропове появилась водка за 4.70. её тут же окрестили андроповкой, а само слово водка остряки расшифровывали как новую аббревиатуру: «Вот он добрый какой, Андропов!»[6].