Хрущев против Сталина: доклад на ХХ съезде партии

содержание пересказало  агенство  “Рейтер”.  19-21  марта весьма  смягченное

резюме доклада  напечатала газета “Юманите”, орган Французской компартии.  20

марта изложение  доклада публикует югославский  еженедельник “Коммунист”.

  Копии доклада   стали  быстро  распространяться  и  вскоре  продавались  на

черном рынке в  Варшаве, где одна из них и была куплена неким американцем  за

300  долларов.  Шеф   ЦРУ   Аллен   Даллес   передает   ее   своему   брату,

государственному  секрктарю  Джону Фостеру  Даллесу,  а тот воспроизводит

доклад Хрущева 4 июня на страницах  “Нью-Йорк таймс”, а 6 июня - “Монд”.

  Итак, пришло  время подвести итог. Я могу, не  боясь преувеличить,  сказать,

что доклад Хрущева  имел огромнейшее значение для развития  нашей  страны.  С

него началось освобождение СССР от нависшей  над  ним  тени  тирана.  Хрущев

сумел развенчать Сталина, как вождя, как военного гения  и  как  продолжателя

дела  Ленина.  Невозможно,  конечно,  не  видеть  некоторой   ограниченности

критики  Хрущева.  Он  все  еще  разделял  генеральную  линию   Сталина   по

коллективизации, индустриализации и некоторым другим вопросам.  Но  ведь  не

он один! Большинство  деятелей, приговоренных к смерти  Сталиным,  продолжали

верить в него. Многие из них перед расстрелом выкрикивали: “ Да  здравствует

товарищ Сталин!”

  Доклад  Хрущева   носил  разоблачительный,  а   не  аналитический  характер.

Разоблачение - это  лишь начальный характер. Хрущев  осудил  тиранию,  но  не

затронул авторитарной власти. Он отверг культ личности,  но  в  значительной

степени сохранил систему, которая  его  породила.  Что  касается  ссылок  на

личные  качества  Сталина,  тиранический  его  характер,  то  это  абсолютно

несерьезный  уровень  политических  размышлений.   Разве   можно   объяснять

жестокость Гитлера  или Муссолини только их личными  качествами?

  Конечно,  для  деспотизма нужен деспот. Вопрос  в  том,  почему  проявляется

деспотизм, который  приводит этого деспота к власти, и почему народ, или,  по

крайней  мере,  его  большинство,  преклоняется  перед  деспотом?  Не   один

диктатор повинен  в самых страшных преступлениях  ХХ  века,  а  прежде  всего

Система, идеология, основанная на  ленинских  постулатах.  Сталин  и  партия

были “рулевыми” этой системы. Но тогда этого никто  понять не  мог.  )  Хотяб

были очень немногие, кто винил во всем Систему.  Так,  например,  интерестно

почитать мысли  Александра Солженицына на эту  тему.  Он  вовсе  не  разделял

восторгов многих людей  и считал, что конец сталинских злодеяний  должен  был

выглядеть совсем не так. Не должны были разгрузочные  комиссии,  приезжавшие

в  лагеря  и  отстранявшие  лагерное  руководство   выписывать   ордера   на

освобождение “с  такой  легкостью  и  безответственностью,  будто  это  были

ордера на арест”.[7]  Нельзя  было  втихаря  отпускать на  волю  всех,  кто

признавал  свою  вину.  Надо  было  этой  комиссии  встать  перед  строем  и

повиниться  в  том,  что  они  являлись   соучастниками   убийств   Сталина.

Приходится признать, что Хрущев,  осудив  чудовищные  крайности  сталинского

режима, в своем  докладе на ХХ  съезде  партии  все  еще  оставался  в  плену

многих сталинских представлений о социализме.

  Хрущев и умрет  в неведении: он никогда не  мог бы согласиться с  тем,  что,

защищая Ленина, он “сохраняет”  и Сталина, ведь большинство обвинений  “било”

в личные качества Сталина, а отнюдь  не  в  принадлежность  его  действующей

системе.

  В большинстве  своем люди  еще  не  в   состоянии  были  оценить   того,  что

сделали благодаря  Хрущеву крупный шаг к свободе.  Наверное,  это  было  ясно

тем немногим, которые  привыкли жить по своим устоям и  шли против  партии.  А

вообще советские  люди никогда не  обладали  свободой,  поэтому  не  могли  в

полной мере оценить  ее значимость. Им все равно нужен  был  кумир:  вроде  бы

отказавшись от Сталина, они еще более уверовали в  Ленина.

  Сталинизм получил  пробоину, но держался на  плаву,  ибо  ленинизм  казался

непотопляемым... 

                                                                      Список

литературы.

1. Аджубей А.И. Те 10 лет. Воспоминания о Хрущеве. М., 1989.

2. Аксютин Ю.В.  Н.С.Хрущев: “Мы должны сказать  правду о культе личности”  //

    Труд 1988. 13 ноября.

3. Никита Сергеевич  Хрущев материалы к биографии.  Сост.   Ю.В.  Аксютин  М.,

1989.

4.   Бовин А.  Иного не дано. М., 1988.

5. Бурлацкий Ф.М.  Вожди и советники. М.,1990.

6. Бурлацкий Ф.М.  Хрущев. Штрихи  к  политическому   портрету  //  Новый  мир

1988.

    №10.

7. Волкогонов Д.А.  Семь вождей . T.1., М., 1995.

8. Волкогонов Д.А.  Секретный доклад о Сталине  // Новое время 1989. №16.

    C.26-29.

9. Искендеров А.А. Мемуары Н.С.Хрущева как исторический источник //  Вопросы 

    истории  1995. №5-6. C.95-100.

10. Козюренко  Ю.  Начало  либерализации //  Независимая газета  1996.  23

февраля.

    C. 5.

11. Солженицын А.И.  Архипелаг ГУЛАГ  Т.3., М., 1991.

12. Хрущев Н.С. О  культе личности и его последствиях  //  Известия  ЦК  КПСС

1989.

    №3. С.128-170.

И.А.Бенедиктов 

О СТАЛИНЕ И ХРУЩЕВЕ 

Интервью с Иваном Александровичем Бенедиктовым, в течение двух десятилетий (с 1938 по 1958 год) занимавшим ключевые посты в руководстве сельским хозяйством страны, хорошо знакомым с методами и стилем работы И.В.Сталина, Н.С.Хрущева, других видных политических и хозяйственных деятелей, основано на нескольких беседах с ним, состоявшихся в 1980 и 1981 гг. в бытность моей работы корреспондентом Гостелерадио СССР. Иван Александрович в тот период был на пенсии, но активно занимался общественной работой, в частности, по линии Общества советско-индийской дружбы - в конце своей служебной карьеры Бенедиктову довелось поработать сначала советским послом в Индии (1959-1967 гг.), а затем в Югославии (1967-1970 гг.). 

 Подготавливая  по заданию редакции передачи  о советско-индийском сотрудничестве, я не удержался и стал задавать  Ивану Александровичу вопросы  на другую, более волновавшую  меня тему. Бенедиктов со свойственной  аппаратному работнику сдержанностью  отвечал сначала сухо и односложно, явно давая понять, что не намерен тратить время на праздные разговоры. Однако, почувствовав, видимо, искренность моего стремления разобраться в происшедшем, стал говорить раскованно, охотно и откровенно, согласившись даже специально побеседовать на острые темы за чашкой чая в своей просторной, "наркомовской" квартире на улице Горького. 

 Иван Александрович  не возражал против публикации  своих высказываний, хотя и сильно  сомневался в возможности этого.  Здесь он оказался полностью  прав - все мои попытки "пристроить" интервью даже в самом усеченном  виде в литературно-художественные  издания кончались неудачей. Но, и потеряв реальную надежду,  я не оставлял их - хотелось  доказать бывшему наркому несостоятельность  его пессимистических оценок  и, возможно, заложить фундамент  для последующей литературной  обработки его мемуаров. Через  несколько месяцев после получения  очередного отказа из редакции  известного журнала Ивана Александровича  не стало ... Основания для продолжения  борьбы отпали сами собой, и  я предоставил рукопись "грызущей  критике мышей". 

 Сейчас, когда  вошло в моду публиковать ранее  запретные, шедшие вразрез с  официальными установками произведения, думаю, есть смысл вновь вернуться  к ней. Конечно, далеко не  со всеми бенедиктовскими высказываниями можно согласиться: некоторые из них и ныне, как и в те годы, представляются мне ошибочными. Да и он, думаю, сейчас на некоторые вопросы ответил бы иначе. Но я оставил все, как есть, все, как он говорил в то время, когда мне приходилось с ним встречаться. 

 В.Литов, член Союза журналистов СССР,

 кандидат экономических  наук

- С конца 70-х  гг. в развитии нашей экономики  наметился очевидный спад. В официальных  документах его объясняют как  объективными трудностями, так  и субъективными просчетами. Большинство  же ученых и специалистов видят  корень зла в отсутствии подлинно  экономического механизма развития и управления народным хозяйством и особенно внедрения научно-технических достижений ... Хотелось бы знать мнение по этому вопросу человека, занимавшего важный пост в нашей экономике в период, когда она развивалась едва ли не самыми быстрыми в мире темпами ... 

- Боюсь разочаровать  Вас своим "консерватизмом" и "догматизмом". Я считал  и считаю, что экономическая система,  действовавшая у нас до середины 60-х гг., и сейчас могла бы  обеспечивать высокие и стабильные  темпы роста, устойчивую ориентацию  на эффективность и качество  и, как закономерное следствие,  постоянное повышение благосостояния  широких слоев трудящихся. Конечно,  жизнь есть жизнь, кое-что надо  было изменить и обновить. Но  это касается лишь второстепенных  узлов и деталей, в целом  же проклинаемая многими экономистами "сталинская система", как Вы  правильно заметили, доказала высокую  эффективность и жизнеспособность. Благодаря ей к концу 50-х гг. Советский Союз был самой динамичной в экономическом и социальном отношении страной мира. Страной, уверенно сокращавшей свое, казалось бы, непреодолимое отставание от ведущих капиталистических держав, а по некоторым ключевым направлениям научно-технического прогресса и вырвавшейся вперед. Достаточно вспомнить наши достижения в космосе, мирном освоении ядерной энергии, успехи фундаментальных наук. 

 Ошибаются те, кто думает, что мы добились  всего этого за счет экстенсивных, количественных факторов. В 30-е, 40-е  да и 50-е гг. упор как в промышленности, так и в сельском хозяйстве делался не на количество, а на качество, ключевыми, решающими показателями были рост производительности труда за счет внедрения новой техники и снижение себестоимости продукции. Эти два фактора были положены в основу экономического роста, именно этим оценивали и продвигали хозяйственных руководителей, именно это считалось главным, прямо вытекающим из основ марксистско-ленинского учения. Конечно, с позиций сегодняшнего дня такая "жесткость" и прямолинейность выглядит немного наивной, да и тогда она приносила определенные "минусы". Но в целом направление было выбрано совершенно правильно, что доказывает опыт современных американских, западногерманских и японских фирм, которые уже довольно широко планируют как рост производительности труда, так и снижение себестоимости продукции на многие годы вперед ... 

 То же самое  можно сказать и о социальной  сфере, идейно-политическом климате  в обществе. В своей основной  массе советские люди были  довольны жизнью и с оптимизмом  смотрели в будущее, верили  своим руководителям. Когда Хрущев  выдвинул задачу достижения наивысшей  в мире производительности труде  и выхода на самые передовые  в мире рубежи научно-технического  прогресса, мало кто сомневался  в конечном успехе - столь велика  была уверенность в своих силах,  способности догнать и перегнать  Америку. 

 Но Хрущев не  Сталин. Плохой капитан способен  посадить на мель самое хорошее  судно. Так и произошло. Наши  капитаны сначала сбились с  курса, потеряв заданные темпы,  потом стали шарахаться из  одной крайности в другую, а  затем и вообще выпустили из  своих рук руль, заведя экономику  в тупик. И, не желая открыто  признать свою беспомощность,  явное несоответствие высоким  постам, стали сваливать все на "корабль", на "систему", поставив  на конвейерный поток производство  бесконечных решений и постановлений  о ее "развитии" и "совершенствовании". А "теоретики" и ученые  начали оправдывать эту бумажную  карусель высокоумными рассуждениями  о некой "оптимальной экономической  модели", которая-де сама по  себе, автоматически обеспечила  бы решение всех наших проблем.  Руководству, мол, придется лишь  сидеть у пульта этой "модели", время от времени нажимая ту  или иную кнопку. Нелепая, чисто  кабинетная, профессорская иллюзия!