Экономика социально-культурной сферы

      

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2 Анализ особенностей рынка культурных благ

 

2.1 Специфика производства культурных  благ

 

Отцом-основателем экономики культуры принято считать американского  экономиста, доктора философии Лондонского  университета и  профессора Принстонского  университета Уильяма Баумоля, который  в 1966 году совместно с Уильямом Боуэном  опубликовал работу «Исполнительские искусства: экономическая дилемма». Эта сравнительно небольшая по объему книга оказала весьма серьезное  влияние на дальнейшее развитие экономики  культуры.

Новые подходы, активно развивающиеся  в экономической науке второй половины XX в., поставили под вопрос истинность большинства предпосылок  неоклассической экономической  теории.

Баумоль и Боуэн попытались найти  ответы на различные вопросы, связанные  с  деятельностью организаций  сферы культуры и искусства и  их финансовым состоянием. Авторы показали, что зачастую издержки организаций  в этой отрасли значительно превышают  их доходы. Этот разрыв может быть компенсирован  только за счет частных и общественных пожертвований. Кроме того, было указано, что ситуация является не случайной, а фундаментальной для большинства  творческих отраслей.

В некоторых отраслях культуры издержки производства и предоставления благ очень высоки, особенно за счет превалирующей  доли постоянных затрат к постоянным издержкам (величина которых в краткосрочном  периоде не изменяется с увеличением  или сокращением объема производства) в сфере культуры помимо традиционных относятся трудовые и материальные затраты на подготовку специалистов творческих профессий, затраты во время  репетиций.

Часто издержки производства культурных благ намного превосходят сумму, которую потребители готовы заплатить  за данный товар Следствием такой  ситуации в рыночных условиях является недопроизводство, либо сужение ассортимента выпускаемых благ. Таким образом, производители культурных благ сокращают  постоянные издержки, распределяя их на большее число выпуска однородного  товара, пользуясь эффектом от масштаба производства.

Отрасли исполнительского искусства, по утверждению Баумоля и Боуэна, будут неизбежно страдать от «болезни издержек». В «обычных» отраслях (производящих товары для промышленности и конечного потребления) производительность труда постоянно возрастает - за счет технологических нововведений, обучения персонала, экономии от масштаба, в исполнительском искусстве  она возрастать не может, для того, чтобы исполнить концерт для  струнного квартета, как и сто  лет назад, требуется ровно четыре музыканта. Следовательно, издержки отраслей исполнительского искусства будут  расти быстрее, чем цены в экономике  в среднем.

Работа Баумоля и Боуэна привлекла  внимание множества исследователей, связанных с разработкой государственной  политики в социальной сфере, поскольку  она предоставляла весомые аргументы  сторонникам государственной поддержки  искусства и культуры. Во многом на ее основании правительства ряда развитых стран (США, Франция, Голландия, Великобритания, Япония и других) приняли  решение о расширении масштабов  и форм субсидирования творческой деятельности.

Дискуссии вокруг теории «болезни издержек»  начались сразу же после выхода работы и продолжаются  до сих пор. Одни критики утверждают, что «болезнь издержек» не является специфичной  для сферы искусства, а наблюдается  практически во всех сферах услуг (например, услуги массажиста или парикмахера  также могут быть подвержены «болезни издержек»). Другие говорят о том, что производители культурных благ готовы нести дополнительные издержки, поскольку получают дополнительное неденежное вознаграждение (признание, почет, моральное удовлетворение от самореализации). Третьи замечают, что авторы рассмотрели только издержки производителей, но не рассматривали эволюцию самих рынков и возможные изменения предпочтений потребителей (а следовательно, возможность производителей извлекать «монопольную» ренту за счет создания и распространения новых продуктов). Несмотря на справедливость этих критических замечаний, работа Баумоля и Боуэна продолжает оставаться одной из наиболее влиятельных в сфере грантовой поддержки искусства.

Очевидно, что если бы познание сферы  искусства с точки зрения экономики  ограничилось рамками традиционной экономической теории (опирающейся  на представления о рациональных и максимизирующих личную выгоду индивидах), а развитие рынков искусства  осталось на уровне 1960-х годов, то, вполне возможно, вся «экономика культуры»  свелась бы к обсуждению различных  аспектов «болезни издержек». К счастью, как экономическая наука, так и предметы ее исследования претерпели немалые изменения.

Новые подходы, активно развивающиеся  в экономической науке второй половины XX в., поставили под вопрос истинность большинства предпосылок  неоклассической экономической  теории. Человек не всегда поступает рационально (в частности, потому что человеческое сознание не может охватить все многообразие выборов, открывающихся в каждый момент), человек изменяется, а не следует одним и тем же шаблонам поведения, он живет в обществе, то есть учитывает поведение других людей (и потому не может постоянно совершать выборы, максимизирующие его эгоистичную выгоду). Два наиболее значимых течения современной экономической теории, следующие этим гораздо более «человечным» предпосылкам, - институционализм и эволюционная экономика, - нашли свое применение и в исследованиях рынков культуры.

В исследованиях по экономике культуры отмечается, что постоянные издержки являются одной из основных проблем  экономики организаций в сфере  творчества. Основная проблема заключается  в том, что цены на культурные товары и услуги, не покрывают средние  издержки их производства. Особенностью многих видов культурной деятельности является превышение предложения (например, количество поступающих в продажу  билетов) над размером спроса. Это  объясняется как специфичностью самих культурных благ, так и особенностями  потребления.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.2 Специфика потребления культурных благ

 

Справедливый вопрос, которым задаются экономисты с самого начала дискуссий  об экономике культуры: существуют или не существуют особенности у  рынков культурных товаров? Должны ли культурные блага, с точки зрения экономического анализа, как-то отличаться от других товаров и услуг?

Традиционная экономическая теория не видит принципиального различия между культурными благами и  традиционными товарами и услугами. Предполагается, что культурное благо, как и любое другое, имеет потребительскую  ценность и выбирается потребителем, исходя из доступных потребителю  средств (бюджета), полезности потребления  каждого из благ и установившихся цен. Потребитель выбирает посещение  театра, потому как считает, что это  принесет ему в данный вечер наибольшую пользу, если бы у него болел зуб, то большую пользу ему принесло посещение стоматолога. Если принять подобную позицию, то любые разговоры об «особенностях» культурных благ бессмысленны.

Культурная ценность некоторых товаров и услуг оказывается не эквивалентна их экономической ценности. Например, вагон угля и картина Пикассо могут иметь одну и ту же рыночную цену, но совершенно разную культурную ценность. Именно такого мнения придерживается один из ключевых специалистов в сфере экономики культуры, профессор Дэвид Тросби. Разумеется, потребитель культурного блага, как и всякий нормальный потребитель, стремится заплатить за товар не больше, чем тот результат (удовольствие, польза) который он ожидает получить от данного блага. Но, вместе с тем, потребляя культурное благо, он получает дополнительный «культурный импульс» - дополнительные выгоды, связанные с «входом» потребителя в данный «культурный пласт», который принадлежит всему множеству потребителей и производителей культурных благ (приобщение к культуре). Следовательно, концепция индивидуальной полезности, используемая традиционной экономикой, по мнению ведущих современных экономистов культуры, неадекватна и недостаточна для понимания природы культурных благ.

Развитие позиции Дэвида Тросби позволяет отметить следующие универсальные  особенности потребления культурных благ:

- Потребление культурного блага имеет некоторый «культурный» (как правило, эстетический) компонент. При этом этот компонент может и не оцениваться экономическим механизмом, так как экономическая и культурная ценности, как правило, не совпадают.

- Взаимодействие с культурными благами, как правило, представляет собой «досуговое» потребление и не носит каких-либо профессиональных целей.

- Качество культурных благ зачастую предварительно неизвестно (не существует способов отделить вновь вышедший хороший фильм или хороший спектакль от плохого только по тому, где они продаются и сколько стоят). Такая ситуация в институциональной экономике называется информационной асимметрией и заключается в том, что один участник рынка (продавец, производитель культурного блага) знает о качестве продукта значительно больше, чем покупатель. Поэтому на рынке культурных благ существует особая профессиональная группа людей, отчасти решающих проблему информационной асимметрии, и для этого потребляющая культурные блага и описывающая свои впечатления - критики. Функция критиков в институциональной экономике называется сигнальной - они не могут гарантировать потребителю, что ему понравится фильм, который они сочли «хорошим», но пытаются сообщить потребителю о своем опыте и своей оценке качества данного продукта.

- Поскольку культурные блага существуют в контексте культуры, их потребление требует специальной подготовки. Ценность потребляемого блага будет зависеть от «образования» и знакомства с данной субкультурой. А поскольку образование потребителя означает не что иное, как знакомство с разнообразием культурных благ данного типа, то культурные блага оказываются симметрично референтными по отношению друг к другу - каждое из них может формировать систему предпочтений потребителя (его художественный вкус) и одновременно оцениваться в этой системе.

- Следовательно, имеет значение именно разнообразие потребления культурных благ: новые прочитанные книги, новые фильмы, новые спектакли и так далее, причем должны существовать качественные различия с предшествующими книгами и фильмами, их относительная неповторимость. Потребление культурного блага важно не получением тех же самых ощущений (как, скажем, повторяющееся насыщение тела и чувство сытости при еде), а каждый раз - новых ощущений (даже при повторном просмотре фильмов и прочтении книг, как правило, индивид ищет новые, пока еще не раскрывавшиеся ему пласты впечатлений и смыслов).

- Особым случаем потребления культурных благ является приобретение предметов искусства как объектов для инвестирования. Картина молодого талантливого художника на пике его славы может стоить в сотни и в тысячи раз дороже, чем в начале его карьеры. Во время жизни Ван Гога продажа его полотен с трудом позволяла художнику сводить концы с концами, а в 1990 г. картина «Портрет доктора Гаше» стала самой дорогой картиной, когда-либо проданной на аукционе. Рост стоимости отдельных произведений искусства, как правило, имеет не столько субъективные причины (осознание эстетической ценности конкретным потребителем), сколько социальную природу (например, владение картиной сообщает владельцу определенный статус).

 

 

 

3. Методологические аспекты экономики культуры

 

3.1 Методологический инструментарий экономики культуры

 

Возникновение экономики культуры как части экономической теории связано с появлением статьи Уильяма  Баумоля и Уильяма Боуэна "Зрелищные  искусства: экономическая дилемма". Последующее развитие происходило  и происходит в парадигме междисциплинарности, что приводит к определенным трудностям формализации основного понятийного и методологического инструментария.

Более проблематичным в определении  основных понятий становится уровень  микроэкономического анализа, на котором  исследователи, прежде всего, пытаются дать определение «культурного блага» как предмета изучения экономической  теории и решит вопрос об измерении его собственно творческих (эстетических) и прагматических составляющих. Согласно методологии ЮНКТАД, культурное благо обладает тремя характеристиками: первое, его производство требует вклада человеческой креативности, второе, кроме прагматического наполнения оно содержит символическую информацию для тех, кто это благо потребляет, третье, оно порождает собой интеллектуальную собственность. Российские ученые расширяют эту концепцию, включая в характеристику несоответствие свойств блага при производстве и последующем распространении: «все большая часть культурной продукции утрачивает свойство редкости (оставаясь по замыслу уникальной)». Однако в этом определении не закладывается методика измерения ценности культурного блага, и в отчете ЮНКТАД концептуализируется проблема, заключающаяся в невозможности полностью рассчитать «культурную ценность в денежной форме» В связи с этим возникает другая проблема, определяемая А. Долгиным следующим образом: «у культуры как отрасли экономики есть специфическая особенность – объективные критерии качества продукции здесь отсутствуют, а цены на хорошие и плохие товары (в одной и той же товарной группе) могут отличаться совсем незначительно или вовсе быть одинаковыми». И изучение этой проблемы переходит в плоскость экономики символического обмена, под которым понимается коммуникация, которая ведется посредством творческих произведений/высказываний и сопровождается тратой личных и денежных ресурсов, и реализуется в рамках преимущественно рыночной логики. Одним из формализованных решений является математико-экономический подход, определяющий ценность через альтернативную стоимость времени, потраченного на поиски информации о культурном благе.

На уровне макроэкономического  анализа вопросы об основных дефинициях не являются неразрешимыми, и существует разработанная система инструментов для оценки произведенных и потребленных культурных благ, включающая такие  компоненты, как культурные и творческие индустрии, творческий кластер, cultural и creative economics.