Государственная антимонопольная политика (на примере РФ)

Также значимой группой нарушений  Закона о конкуренции является необоснованное предоставление льгот отдельным хозяйственным субъектам. Например, признано противоречащим антимонопольному законодательству и отменено решение МПС России, которое обязывало собственников грузовых вагонов, не относящихся к парку МПС России приобретать новые узлы для ремонта вагонов за счет собственных средств, в то время, как действующие инструкции предполагают единые правила проведения планового ремонта подвижного состава для всех организаций, независимо от подведомственности и форм собственности. Тем самым создавались особые условия для предприятий, располагавших собственным вагонным парком и не входящих в МПС России.

Характерным примером нарушения антимонопольного законодательства являются указания органов  исполнительной власти о приоритетном заключении договоров по поставке товаров и оказании услуг.

Так, в большинстве сельскохозяйственных регионов периодически принимаются  решения, запрещающие производить  отгрузку зерна иным потребителям до окончания поставок в региональные фонды. Эти акты не только ограничивают установленную законодательством свободу действий хозяйственных субъектов на рынке сельскохозяйственной продукции, но и обуславливают нанесение прямого экономического ущерба в связи с не использованием ранее заключенных договоров.

Таким образом, антимонопольное законодательство - законодательно закреплённые основополагающие правила деятельности на рынке участников хозяйственного оборота, органов государственной власти и управления. Следует выделить общие основы антимонопольного законодательства:

а) охрана и поощрение конкуренции;

б) контроль над фирмами, осуществляющими господство на рынке;

в) защита интересов потребителя;

г) контроль над ценами;

д) защита и содействие развитию среднего и малого бизнеса.

2. 2 Анализ проблем  антимонопольного законодательства

Российская экономика в последние  годы столкнулась с тем, что неэффективные  законы, регулирующие монополистическую  деятельность, не сдерживают рост цен  в промышленных отраслях. Например, в 2009г. цены на железорудный концентрат возросли в три раза, на угольный концентрат в два раза. Это повышает доходность  и прибыльность корпораций, а страдают интересы национальной экономики, общества и государства в целом. Тем не менее, в современной государственной политике регулирования экономического развития доминируют интересы крупных сырьевых компаний.

По расчетам Института народно-хозяйственного прогнозирования повышение цен  в черной металлургии на 40% приводит при фиксированных ценах к  спаду в топливной промышленности на 9%, в угольной на 15%, в сельском хозяйстве на 5%, в транспорте на 21%, в ЖКХ на 20% и т. д. Эти отрасли, противодействуя угрозам убыточности, тоже повышают цены на свои услуги. Так раскручивается спираль инфляции, снижаются темпы роста ВВП. Государственная политика антимонопольного регулирования в этих условиях должна быть достаточно диверсифицированной, нормативно-правовым образом обеспеченной.

Вместе с тем в России нет  нормативных документов обязательных для исполнения в пирамиде государственного управления, которые бы формулировали государственную политику антимонопольного регулирования. Нет, например, в нашем законодательстве упоминания, что целью российского Закона «О конкуренции» является создание условий для эффективного функционирования товарных рынков. Если сравнить такие же базовые тезисы в национальных антимонопольных законодательствах других стран, то в Австралии это «увеличение благосостояния австралийцев», «стимулирование экономического роста», «эффективный деловой климат». В Индонезии: «общественное благосостояние». В Китае: «процветание». В Японии: «реальные доходы людей». В Дании: «эффективное распределение ресурсов». В Канаде: «эффективность канадской экономики».

Сегодня ФАС только пытается оштрафовать  «Лукойл» и «Сибнефть» на целых 2,5 миллиона долларов за «шалости», а между тем они уже принесли свои плоды. Миллиардные доходы этим сырьевым компаниям, убытки Агропромышленному комплексу в размере 26 миллиардов рублей, сокращение государственного оборонного заказа на 30%. Убытки понесли ЖКХ, нефтяники, строительный комплекс и т.д. По данным ВЦИОМа: 71% российских граждан не доволен ростом цен на бензин, 49% отмечают, что это негативно сказывается на уровне их жизни, 72% хотят, чтобы этот рынок контролировался государством. Есть общественный консенсус, теоретические знания – опыт зарубежных государств, и нужно принять меры, чтобы законодательное регулирование монопольной деятельности было сбалансированным, справедливым, прозрачным, ответственным в интересах всех и нарушителей в том числе.

Как считает старший научный  сотрудник сектора гражданского права и гражданского арбитражного процесса Института государства и права РАН  И. А. Редькин, современный период в России характеризуется тенденцией к реформированию монопольных секторов экономики под знаком их дерегулирования. При этом предполагается, что новые рынки автоматически будут конкурентны. В духе этой модной доктрины государство не должно учитывать не объективное состояние рынка, не предусматривать адекватных антимонопольных механизмов, которые обеспечивают конкуренцию на рынке, и в целом не должно заниматься защитой прав потребителя на рынках жизненно важных товаров и услуг.

Сегодня субъекты монополий, имея огромные финансовые ресурсы, лоббируют для  себя режим наибольшего благоприятствования  в экономике, снимая с себя всю  ответственность, и все риски злоупотребления своим положением, либо делают их для себя не чувствительными, что видно по штрафам. Это одна причин отрицательного феномена российской олигархии и дикости российского рынка.

В России сегодня нет должного правового инструментария для решения проблемы злоупотребления монополями своим экономическим положением. Мы ежедневно сталкиваемся с монопольным диктатом цен, с дискриминирующими условиями договоров, необоснованным отказом в оказании услуг. Достаточно посмотреть на реальное состояние конкуренции на рынках нефтепродуктов, связи, энергетики, железнодорожных перевозок, жилья и т. д.

Что касается проблемы ценовых сговоров – монопольной цены, то здесь  не надо сводить только к антимонопольному регулированию. Для решения этой задачи есть разнообразный инструментарий. Это не только санкции монопольного характера, возможно, например, прямое и косвенное ценовое регулирование, которое может временно вводится государством для защиты интересов потребителей в тех секторах экономики, где возникли условия манипуляции ценами. Антимонопольные органы могут заниматься расследованием, и потребитель не страдает. Поэтому, если бы государство сегодня вело политику ценового вмешательства, что делается во всех странах, то это дало бы весомый экономический эффект.

В нашем законодательстве все же есть действенные меры. Ответственность  по ст. 178 Уголовного кодекса РФ и предусматривает штраф, и даже тюремное заключение, в том числе за незаконное повышение и поддержание цен. Но за 17 лет ее существования по этой статье не был привлечен к ответственности ни один человек.

По факту действий: в прошлом  году владельцы тысяч АЗС Москвы, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга и  других городах в один и тот  же день на одну и туже сумму повысили цены на бензин. При стабильной экономической обстановке цены не могут повышаться выше минимальных порогов инфляции. Сам факт повышения цен, при отсутствии объективных причин, должен объявляться противоправным. А вот доказать соблюдение порядка ценообразования должен предприниматель, который явно и не соразмерно завышает цены, эти вопросы могут успешно регулироваться судами.

По мнению заведующего кафедрой коммерческого права Московского  государственного университета им. М. В. Ломоносова Б. В. Букинского, конкуренция в нашей стране отсутствует. Нет законодательной основы для формирования конкурентной экономики. Что делать для развития конкуренции давно известно, но этим никто не желает заниматься, в законе это не прописано, это блокирует развитие экономики. Да и вообще Закона «О защите конкуренции» быть не должно, должен быть Закон «О конкуренции», а защита и борьба с монополизмом это лишь вспомогательные направления, ведь борьба с монополизмом и ценовыми сговорами не создает конкуренции.

Сегодня у нас проблема не с соглашениями, а с согласованными действиями в смысле их аналогичности, повторяемости и качественного содержания. Главная проблема законодательства и правоприменения в этой сфере не выявление сговоров, а качественный грамотный анализ последствий этих действий. Какая установлена цена? Есть ли в ней монопольная рента? Имеет ли место однонаправленность, одновременность хозяйствующих субъектов, которые должны конкурировать на этом рынке, но не конкурируют. Имеет ли место совокупное доминирование? Закон говорит, если группа хозяйствующих субъектов на рынке не в совокупности обладает достаточной рыночной  властью, выражаемой в определенной доли на рынке, то она не может оказывать решающего влияния на состояние важнейших параметров этого рынка: соотношения спроса, предложения, ассортимента, качества товара и т. п.

По смыслу ст. 6 Закона и перечисленные в ней действия ограничивающие конкуренцию, они изначально должны быть запрещены. В США и еще более 20 государствах мира существует уголовная ответственность юридических лиц, понятно, что юридическое лицо нельзя посадить в тюрьму, но материально наказать можно. Ст. 178 УК РФ за монополистические действия, ограничения конкуренции вводит уголовную ответственность за установление монопольно высоких цен. Но, например, некое предприятие повысило цены, юридическое лицо наказали. Можно ли одновременно наказывать по уголовной ответственности за тоже самое должностных лиц этого предприятия? В налоговом праве – отдельно «Юкос», не заплативший налоги, отдельно Ходорковский – у каждого своя ответственность.

Однако, с принятием  нового Закона, огромное количество организаций, работающих по договорам коммерческой концессии, автоматически будет подпадать под действие ст. 6 Закона (согласованные действия субъектов, направленные на установление цен, а также раздел рынка по территориальному принципу). Причем санкции, если будут приняты поправки в Кодекс об административных правонарушениях достигнут 4% годового оборота. Думается, что если оставить закон неизменным, в любом случае в него будут вноситься изменения, справедливо лоббируемые организациями франчайзерами.

Ст. 8 Закона говорит об исключениях из запрета злоупотребления  доминирующим положением и согласованных действий хозяйствующих субъектов. Она предусматривает два основания для признания таких действий допустимыми при условии, что такие действия или бездействие не создают для отдельных лиц возможности не допустить или устранить конкуренцию на соответствующем товарном рынке. Эта статья взята из европейского опыта и вряд ли применима в российских условиях. Это: во-первых, содействие совершенствованию производства (реализации) товаров или стимулированию технического (экономического) прогресса, либо повышение конкурентоспособности на мировом рынке; во-вторых, получение потребителями соразмерной части преимуществ (выгод), которые приобретаются соответствующими лицами от совершения таких действий, и при этом не налагают на третьих лиц или участников таких действий ограничений.

Помимо того, что привлечь к ответственности по ст. 6 Закона крайне трудно в силу перечисленных  выше причин, в Закон добавили еще  и возможность приостанавливать уже выданные в отношении правонарушителей решения и предписания антимонопольного органа. Ст. 32 Закона предусматривает, что при подачи заявления в суд о признании недействительными решения и предписания антимонопольного органа, действие указанных решения или предписания приостанавливается на время рассмотрения заявления в суде до вступления решения суда в законную силу. Это можно понять, когда речь идет о таких предписаниях, как: о перечислении в федеральный бюджет дохода, полученного в результате нарушения антимонопольного законодательства; а заключении договоров, об изменении условий договоров или о распоряжении договоров. Однако это совершенно неоправданно в отношении предписаний о прекращении нарушений антимонопольного законодательства; о недопущении действий, создающих угрозу нарушения конкуренции и антимонопольного законодательства; о совершении действий, направленных на обеспечение конкуренции.

Таким образом, сегодня  складывается впечатление, что нефтегазовый комплекс один из немногих благополучных  секторов экономики, становой хребет на котором держится наша экономика. Наш нефтегазовый сектор ТЭКа не конкурентоспособен, существует объективный и безжалостный показатель – себестоимость выпускаемой продукции. Конкурентоспособность – это соотношение качества, отпускной цены, затрат на этапе эксплуатации и системы сервиса. Так вот по себестоимости Россия сегодня очень не привлекательна. На устье скважины у нас баррель нефти стоит 5 долларов, на государственной границе уже 8 долларов. Сравните: арабская нефть на границе стоит 1,5 доллара, американская на границе США около 3-х долларов. По ценовым показателям мы проигрываем, по качеству продукции мы проигрываем, у нас нефть с гигантским содержанием  сероводорода и углекислого газа, коррозионноактивна.

2.3 Оценка роли  государства в формировании антимонопольного законодательства

Нет и не может быть эффективной, базирующейся на современных  научно-технических достижениях, социально  ориентированной экономики без  активной роли государства. За государством всегда сохраняются классические функции, такие, как: обеспечение свободы предпринимательства, стимулирование деловой активности и борьба с монопольными тенденциями. Масштабы государственного регулирования, его конкретные формы и методы существенно различаются по странам. Они отражают и историю, и традиции, масштабы страны и многие другие факторы. Задачи государства связаны не только с созданием условий для функционирования рынка, но и с борьбой против монополизации рынка.