Субъект культуры и её социальная дифференциация

                                                                                        Ныгметов Адильжан Нурланович  П-22   

                                    

 

           Колледж экономики, бизнеса и  права

Карагандинского экономического университета Казпотребсоюза

 

Контрольная работа

 

Предмет:   Культурология

Ф.И.О.   Ныгметов  Адильжан  Нурланович

Курс:   2                  Группа:   П-22                   Шифр: П-12-037

Домашний адрес : г.Караганда ,  мкр.степной-3, дом 6, квартира 22

№ № телефонов :  87014125449, 87001216123

 

 

Контрольная работа поступила

в учебную часть колледжа_____________________________________

 

Ф.И.О. преподавателя, проверившего контрольную работу:

____________________________________________________________                         

Дата рецензии________________________________________________

Оценка контрольной работы____________________________________

                                                                     /зачтено или не зачтено/

Подпись

преподавателя ________________________________________________ 

ТЕМА 5. Субъект  культуры и её социальная     дифференциация.

1. Интеллигенция и культура.
2. Своеобразие классового подхода к культуре.
3. Теория «массового общества»
4. Тоталитаризм и «массовое общество». Понятие контркультуры.

 

          1.Интеллигенция и культура. Изменения, происходившие в социально – экономическом и политическом развитии Казахстана во второй половине XIX – начале XX веков, оказывали глубокое воздействие на духовную жизнь казахского народа.

Политическая, экономическая экспансия сопровождались принудительным навязыванием культуры поработителя.

Коренные изменения в  социально – экономической и  политической жизни Казахстана, рассматриваемого периода, привели к существенным преобразованиям в общественном создании казахского общества. Такие значительные перемены обусловили пробуждение национального самосознания, определили формирование новых идей, мыслей, взглядов в казахском обществе.

 В культурном плане  новизна эпохи выражалась, прежде всего, в том, что происходило усвоение сначала представителями социальной верхушки, узким слоем людей, европейской культуры, новых ценностей.

Путь становления национальной интеллигенции не был однозначным, являл собой сложный и длительный процесс. Ход его тормозился условиями  колониального режима, дискриминационной  политикой царизма в отношении  покорённых народов. Это обстоятельство негативно отражалось на количественном росте специалистов, как в области народного хозяйства, так и культуры.

 Тем не менее, конец  XIX – начало XX веков являлся новым  этапом в развитии интеллектуальных  сил народа.

К началу XX века в Казахстане шел процесс формирования национальной казахской интеллигенции, часть  которой получила европейское образование.

Она испытала на себе влияние  не только национального движения Востока, но и буржуазных революций Запада, нарастающее давление оппозиционно настроенных царскому режиму своих соотечественников.

 Возникновению и развитию  периодической печати способствовало и развитие капитализма, товарно-денежных отношений, транспорта и связи, дальнейшая колонизация края.

 Конкуренция нарождающейся  национальной буржуазии с господствующей  русской буржуазией, проникновение  иностранного капитала, вызвали  необходимость реформы системы  образования, печати и связи.

 На культурную жизнь  Казахстана оказал большое влияние  Казанский Университет, являвшийся  очагом демократической культуры, центром развития просвещения.

Учеба оказала положительное  влияние на формирование в обществе научных взглядов, на национальный язык и литературу, воспитывала молодежь в духе дружбы народов.

Процесс создания системы  народного образования был сложным  и, несмотря на свой ограниченный характер, имел большое значение для формирования первых кадров национальной интеллигенции.

     Основные задачи казахской интеллигенции:

      Вопреки ожиданиям колонизаторов, лучшая часть новой интеллигенции встала на защиту интересов родного народа, пройдя через мучительные духовные происки, она выступила против духовного порабощения и возглавила освободительное движение.

     Интеллигенция, обладая обостренными социальными, интеллектуальными и нравственными чувствами поднимает вопросы о положении личности в обществе, об отношении ее к созданию нового общества.

    Главная заслуга казахской интеллигенции заключалась в том, что она вовремя разглядела начало этапа всероссийского развития, занялась поисками средств приведения в движение казахского общества, используя для этого социальные и политические свободы, предоставленные первой русской революцией, стремилась вызволить народ из патриархального-родовой отсталости, освободить от царского гнета, указать ему пути знания и прогресса, приобретения государственной независимости.

     Однако порождены они были не злоумышлением по отношению к своему народу, как это трактовалось впоследствии сталинской идеологией, а естественными трудностями борьбы за облегчение жизни своего народа.

     Первая казахская интеллигенция начала XX века считала главным в своей политической деятельности, защиту как национальных, так и общественных ценностей. Она стремилась помочь своему народу в борьбе за независимость и освобождение от колониального рабства, боролась за такие общественные ценности, как право каждого человека и каждого народа за свою личную свободу и свободный доступ к достижения и завоеваниям своей человеческой культуры.

        Значительное место в деятельности казахской интеллигенции начала XX века занимали правовые проблемы, поскольку действовавшее царское законодательство грубо нарушало, ущемляло права качевого народа, что вызвало его естественный протест.

 

        3.Теория «массового общества». Массовое общество — теоретическая модель, описывающая социальные преобразования, вызванные модернизацией (прежде всего урбанизацией, развитием СМИ, всеобщим образованием, демократизацией политики и т. п.), которая активно разрабатывалась в 1920—1960-е годы.

 

          Особенностью массового общества  является разрыв социальных связей, обособленность отдельных индивидов, отсутствии у них индивидуальности, устойчивых и общезначимых нравственных ценностей. Личностный статус человека формируется на уровне социальной группы, общины, ремесленного цеха, аристократического «света», церковного прихода. Но непрерывные вертикальные и горизонтальные перемещения больших групп людей, характерные для индустриального общества, разрушают уровень соседского, профессионального, религиозного общения, общения в «своем круге» и основным уровнем общения становится семья. Человек начинает воспринимать общество как множество других столь же похожих на него индивидов, одевающихся в тех же универсальных магазинах, ездящих в тех же поездах и трамваях, читающих те же газеты, и так же, как он, одиноких.

 

          Поэтому потребность в самоутверждении  переносится на национально-государственный  уровень, на уровень всего общества  и политические интересы приобретают  личностный, особенно значимый характер. Такое обостренное личное восприятие  национальных, государственных потребностей  делает любой конфликт, как в государстве, так и в международных отношениях личным делом миллионов людей и придает ему особо острый, болезненный характер. Это создает для элит неограниченные возможности манипулирования атомизированными массами. Теория массового общества таким образом объясняет причины революции 1917 г. в России, а также появление фашизма и нацизма в Италии и Германии соответственно.

 

            Наиболее детально проблема массового  общества исследуется в работе  Х.Ортега-и-Гассета «Восстание масс» (1930 г.). Он писал, что в отличие от прежних времен, когда массы находились у «задников общественной сцены», сейчас они на авансцене истории, что и вызвало тяжелейший кризис в Западной Европе. Ортега-и-Гассет напоминал, что небывалое увеличение спектра человеческих возможностей, расширение пространственных и временных границ его мира произошло внезапно, за одно поколение. Средний человек, который чувствует себя «как все» и зная, что он посредственность, «имеет нахальство повсюду утверждать и всем навязывать свое право на посредственность». Приобщаясь к благам цивилизации очень быстро, он не только не усваивает культуры прошлого, но и отрицает её.

 

             В двадцатом веке хамство стало очень острой проблемой, и этим оно обязано прогрессу. Массы крестьян были вырваны из патриархальных условий, в которых держались патриархальные табу, урбанизированы. Там, где развитие происходило особенно быстро, в странах центральной Европы, поздно вступивших на путь прогресса и торопившихся догнать и перегнать, рост хамства был особенно грозным. Он поставил под вопрос само существование европейской цивилизации.

                  В 1960-70-е годы Д.Белл и Э.Шилз попытались преодолеть  критическую       направленность теорий массового общества, подчеркивая интеграцию масс в систему институтов массового общества, преодоление социальных антагонизмов и создание более социально однородного общества.

 

 

       4.Тоталитаризм и «массовое общество». Понятие контркультуры.                     ТОТАЛИТАРИЗМ — всеобъемлющая репрессивно-идеократическая система, феномен 20 столетия. Термин впервые введен в политический лексикон в 20-х гг. идеологами итальянского фашизма (Дж. Джентиле, Б. Муссолини и др.).

    Исторические причины возникновения тоталитаризма связаны с разрушением традиционных социальных общностей, эмансипацией и социальной активизацией “массового человека”, т. н. восстанием масс (термин X. Ортеги-и-Гассета). Характерно, что тоталитарные движения возникли в ареале стран “второго эшелона модернизации” и “догоняющего развития” (в России, Германии, Италии, Испании, Португалии и т. д.), где имело место опережение процессов формирования массового общества по сравнению со становлением гражданского общества. (В этом отношении тоталитаризм правильнее интерпретировать не как отторжение модернизации, свободного рынка, политической демократии и т. д., а как реакцию на “неполучаемость” модернизации, рынка, демократии и пр.)

    Важным источником  тоталитаризма явилось и нарастающее  усложнение общества (в первую  очередь в технолого-экономической  сфере), которое породило ответную  реакцию, выразившуюся в стремлении  к сверх централизации, этатизации и соответственно в подавлении общественной самоорганизации и индивидуальной автономии.

    В 20—30 гг. теоретики русской эмиграции (В. М. Чернов, И. 3. Штернберг, Г. П. Федотов, Ф. А. Степун, Б. Д Вышеславцев, С. О. Португейс и др.) заложили основы анализа феномена тоталитаризма. Согласно концепций правого социалиста-революционера Чернова, именно 1-я мировая война с ее предельным этатизмом и постоянно нагнетаемым военным психозом создала главные политико-психологические предпосылки характерной для большевистского тоталитарного режима “мистики государства”. Она сделала государство новым Молохом, всеведущим, всепроникающим и всевластным, а гражданина — военнообязанным крепостным воюющего государства. Русский философ и культуролог Федотов полагал, что тоталитаризм вырос из порожденного 1-й мировой войной соблазна социального конструктивизма. По его мнению, новый социальный идеал оказался родственным идеалу техническому, стал как бы социальной транскрипцией техники. Другой русский философ — Степун — первым сформулировал принципиальное положение о том, что стержневым смыслообразующим элементом тоталитаризма является механизм “смещения исторической вины на Другого”. В отношении большевистского режима он отмечал, что этот режим не знает понятия своей вины, у него виноват всегда Другой: буржуй, империалист, соглашатель, капиталист и т. д. Позднее он же показал различие двух (советской и нацистской) практик тоталитаризма: гитлеровский вариант был ориентирован на смещение вины вовне, на другие народы; а сталинский — на поиск “врагов народа” внутри социума.

      Классической  работой по анализу феномена  тоталитаризма в западной литературе  является книга немецко-американской  исследовательницы X. Арендт, “Истоки тоталитаризма” ( 1951 ). Организационно-идеологической основой тоталитарных режимов, по ее мнению, явились “тоталитарные движения”, требующие “тотальной, неограниченной, безусловной и неизменной преданности от своих членов”. В ряде случаев вооруженные тоталитарной идеологией массовые движения смогли овладеть государственной структурой и распространить на нее формы тоталитарного управления, фактически упразднив государство (так произошло с большевистским коммунизмом в СССР и гитлеровским национал-социализмом в Германии). В других случаях, напротив, тоталитарные движения после захвата власти слились с государственными структурами, породив однопартийные диктатуры фашистского типа, как это имело место в Италии и некоторых других странах Южной Европы (см. Фашизм). Арендт, т. о., провела принципиальное различие между собственно “тоталитарным правлением” и “авторитарными диктатурами” (к ним она относит, напр., большевистскую однопартийную диктатуру ленинского периода, а также фашистские режимы Южной Европы).

    Арендт выделила несколько отличий тоталитаризма от “однопартийной диктатуры” (см. Авторитаризм, Диктатура). Во-первых, тотальная преданность и полное самоотождествление индивида с тоталитарным целым возможно только тогда, когда идейная верность лишена всякого конкретного содержания. Поэтому важной задачей наиболее успешных тоталитарных движений (большевистского и национал-социалистского) явилось избавление от конкретных идейно-политических программ, унаследованных от более ранних, предтоталитарных фаз развития. Если нацистское руководство решило эту проблему простым отказом от серьезной концептуальной проработки своих идейных оснований, то Сталин добился аналогичного результата благодаря постоянным зигзагам “генеральной линии” и постоянным перетолкованиям и новоприменениям марксизма, выхолостившим из этого учения всякое содержание.

      Во-вторых, идеей господства тоталитарных  режимов является не контроль  над государством (как аппаратом  насилия), а само Движение, поддерживаемое в вечном движении. В этом смысле цель тоталитаризма, по ее мнению, — втянуть в свою орбиту и организовать как можно больше людей и не давать им успокоиться.

      В-третьих,  тоталитаризм отличается от диктатуры  сознательной политикой по аморфизации и деструкгуризации социума. Арендт, напр., принципиально различает “деспотизм” Ленина и тоталитаризм Сталина. Если первый полагал полезным удерживать те или иные виды общественной дифференциации и стратификации (социальную, национальную, профессиональную), то второй сознательно пошел на атомизацию бесструктурной массы, последовательно уничтожив все социальные страты. Более того, он фактически упразднил в качестве автономных корпораций государственную бюрократию и “тайную полицию” так, что даже проводники террора не могли впредь заблуждаться насчет самих себя в том, будто как группа они вообще что-то собой представляют, не говоря уже о самостоятельной власти.